Прямая продажа за деньги активов и ценных бумаг

В начале процесса перехода большинство стран намеревалось провести приватизацию через прямые продажи, следуя, таким образом, известному примеру таких стран, как Великобритания и Чили. Начальная цель состояла в том, чтобы продать государственные активы внешним инвесторам, учитывая слабое развитие внутренних рынков капитала. Затем рассчитывалось получить доступ на западные товарные и финансовые рынки, внедрить западный менеджмент, что в конечном итоге привело бы к росту рыночной стоимости компаний. Вывод: этот метод имеет следующие преимущества:

È получение денег, которые могут стать источником как поступлений в бюджет, так и инвестиций в приватизируемую компанию,

È аукционы и конкурсы способствуют выявлению рыночной оценки приватизируемых активов на уровне максимально прибыльной;

È приватизация методом прямых продаж способствует быстрому прогрессу финансовых рынков и, что особенно важно, создает благоприятный климат для роста вновь образуемых частных предприятий на национальном, иностранном или смешанном капитале;

È первичное закрепление прав собственности на государственные активы и дальнейшее их перераспределение может происходить достаточно концентрированно (в отличие от распыленности ваучерного метода).

Но по эффективным ценам удается продать лишь небольшую часть предприятий (если, конечно, речь не идет о сделках, растягивающихся на многие годы). Большинство же предприятий реализуется по заниженным ценам, и результативность сделок купли-продажи для продавца состоит главным образом в смене государственной собственности на частную. Для покупателя результат определялся способностью извлечь прибыль из приобретенных активов.

Преобладающим метод прямых продаж был в Венгрии, Хорватии, Эстонии, использовался в Польше, т. е. применялся в тех странах, где еще в недрах плановой экономики создавались условия для развития частной собственности (Албания, Болгария и Македония также, прежде всего, использовали эту технику приватизации). Иностранный капитал оценил эту выгоду стартовых условий приватизации, хотя реальные инвестиции все же были меньше ожидавшихся и по объемам, и по эффективности рыночной реструктуризации экономики. Этот метод обычной продажи в целом гарантирует, что государственные активы выкуплены пользователями по самым высоким ценам.

Вообще, даже в успешных случаях прямые продажи осуществлялись по очень высокой стоимости с точки зрения квалифицированных трудовых ресурсов и условий предоставления субсидий покупателям. Польша имела наибольшие успехи, выставляя на продажу акции (активы) предприятий, хотя число фирм, которые использовали такой подход, остался очень маленьким.

Однако, этот подход имеет и много недостатков:

- нехватка отечественного капитала,

- слабый интерес со стороны иностранных инвесторов,

- искаженная информация о предприятиях.

Все это тормозит продажи. Кроме того, общественность может расценить такой процесс как несправедливый. Предметом продажи может стать лишь привлекательное для инвесторов, прибыльное предприятие, поэтому данным методом, к сожалению, не могла приватизироваться большая часть нуждающихся в инвестициях крупных промышленных предприятий.

В начале перехода из-за того, что большинство активов было в собственности государства, размер частных средств для приобретения государственного имущества был недостаточен. Хотя дефицит накоплений домашних хозяйств не обязательно оказывается проблемой при приватизации через прямую продажу - это просто означает более низкие цены на госпредприятия - возможность такой покупки государственных активов по аукционным ценам доступна лишь крошечной доле населения (или иностранным покупателям). Это предполагает, что такой подход к приватизации был политически неосуществим в многих странах с переходной экономикой.

В середине 90-х годов возникла новая волна интереса к платной приватизации. На этот раз она была связана с острейшим бюджетным кризисом, поразившим почти все восточноевропейские страны. Причина кризиса—в нереформированности бюджетной сферы. Государство сохраняет высокие обязательства перед производством и социальной сферой, но налоговая база и организация сбора налогов не дают возможности профинансировать государственные расходы в предусмотренном объеме. Более того, если в период высокой инфляции первой половины 90-х годов государство добивалось приемлемого уровня собираемости налогов благодаря высокой инфляции (а собираемость многих налогов, включая НДС, прямо пропорциональна инфляции), то при переходе экономики в низкоинфляционный режим оно лишилось этого «источника». Наконец, по мере развития рыночной экономики стали появляться такие статьи государственных расходов, которых раньше в постсоциалистических странах не было (например, выплата пособий по безработице).

 Эта ситуация очень напоминает бюджетный кризис в России в 1997 г., что еще раз свидетельствует об общности основных законов трансформации для всех переходных экономик.

В 1995—1996 гг. проблема финансирования бюджета с наибольшей остротой встала перед Болгарией, Венгрией и Румынией, хотя проявилась и в Польше, и в Чехии. Государственные органы этих стран приступили к приватизации крупных объектов энергетики, тяжелой промышленности и транспорта. Главная трудность состояла в том, чтобы привлечь покупателей к этим объектам, которые обычно отличаются хронической убыточностью и отягощены большой социальной инфраструктурой, устаревшим оборудованием и избыточной занятостью. Например, в Венгрии одни и те же энергетические и транспортные компании приходилось выставлять на торги пять-шесть раз. В числе объектов, которые были выставлены на продажу в эти годы, —электростанции, сети энерго- и газоснабжения в Венгрии, Польше и Чехии, нефтепромыслы, нефтеперерабатывающие заводы, сети заправочных станций в Румынии и Болгарии, национальные авиакомпании в Польше и Чехии, машиностроительные предприятия, ранее составлявшие сердцевину индустриального комплекса. Из-за высокой стоимости эти предприятия и компании достались, главным образом, иностранному капиталу. Для некоторых стран, например для Болгарии, было характерно стремление продать госпредприятия дешевле, но как можно быстрее. Это объясняется необходимостью срочно пополнить бюджет, а также связано с необходимостью производить крупные платежи по внешнему долгу. По этой же причине Болгария, единственная из стран Восточной Европы, возобновила практику приватизации по «схеме Брэйди» (названной по имени министра финансов США конца 80-х годов), которая предусматривает продажу государственной собственности зарубежным инвесторам и проведение экологических мероприятий международного значения в зачет погашения внешнего долга. 

В процессе приватизации государство поощряет формирование крупных промышленно-финансовых структур. Такие структуры возникают, например, в результате приобретения банком контрольного пакета акций крупного производственного предприятия. Не смотря на то, что подобные объединения финансового и производственного капитала ведут к монополизации рынка, восточноевропейские страны видят в них возможность добиться роста производства за счет экономии на масштабе. В то же время интерес к политике поддержания конкуренции заметно ослаб. Например, в Польше в 1995 г. парламент пересмотрел антимонопольный закон, изменив критерий «монополистического положения», с которого начинается применение санкций к монополисту, с 20 до 40% объема продаж в отрасли. Благодаря этому из сферы действия антимонопольного закона были выведены многие предприятия энергетики, транспорта и телекоммуникаций, то есть тех отраслей, где особенно остро стоит вопрос о реструктуризации и приватизации. В том же году польское правительство объявило о планах объединения государственных предприятий в нефтеперерабатывающей, сталелитейной, фармацевтической и других отраслях. Органы антимонополистического регулирования в Польше (как и в других восточноевропейских странах) осуществляли наблюдение за рынком по критерию не столько доли компании в отраслевом производстве или сбыте, сколько «монополистического поведения», то есть значительного завышения цен, снижения качества продукции, незаконного препятствования вступлению новых конкурентов на рынок и т. п. Такой подход соответствует доминирующим в мире тенденциям антимонопольного регулирования. Приватизация и другие институциональные преобразования в Восточной Европе создали ту среду, которая благоприятствует экономической активности, и которая помогла быстро преодолеть глубокий кризис.