 |
Переполох на бесчестном подворье в безлюдных горах. Часть третья.
|
|
|
|
ГЛАВА 139
Переполох на бесчестном подворье в безлюдных горах. Часть третья.
Фу Яо потрясённо выдохнул:
— …Ты?!
Хуа Чэн лишь презрительно фыркнул и не удостоил его вниманием. А вот Лань Чан, оценив обстановку, сорвалась бежать со всех ног. Фу Яо, услышав это, обернулся с криком:
— Стой!
Однако не успел он сделать и шага, перед ним скользнула белая шёлковая лента, которая схватила Лань Чан за лодыжку. Женщина тут же упала и перекатилась на спину, прикрывая руками живот. Как видно, там она и прятала дух нерождённого.
Се Лянь, отозвав Жое, сказал:
— Вот как надо было сделать, если хотел, чтобы она остановилась. Кричать бесполезно. Кстати, ты только что упомянул своего генерала. Что с ним стряслось?
Фу Яо не ответил. Только холодно хмыкнул, подошёл к Лань Чан и схватил её за плечо. Видимо, по-настоящему рассердился — в его действиях не было ни капли учтивости по отношению к женщине, да ещё изо рта вырвалось «твою мать», что нисколько не походило на прежнего Фу Яо. Однако произошло непредвиденное — ему не удалось поднять Лань Чан на ноги, потому что её живот вдруг надулся шариком, а затем из него выскочила белая тень, которая с визгом бросилась в лицо Фу Яо.
Дух нерождённого!
Каждый раз, возвращаясь в чрево матери, дитя накапливало силы. Поэтому атака вышла на редкость яростной — Фу Яо пришлось сосредоточиться на защите. Он ударил ладонью, и дух мячом отскочил к стене, затем вновь оттолкнулся и полетел на Се Ляня.
Фу Яо воскликнул:
— Задержи его! Не дай ему сбежать!
Се Лянь не успел пошевелиться, как перед ним возник Хуа Чэн. Сжавшийся в шар дух нерождённого резко затормозил и вновь напал на Фу Яо.
Пока в коридоре на втором этаже из стороны в сторону скакал демонический мячик, внизу тоже воцарился невозможный хаос. Только и слышались мольбы «слуг»:
|
|
|
— Окажите снисхождение, господа заклинатели! Недостойные ведь тоже трудятся ради чашки риса!
— Да! Мы больше никогда не будем! Обычно мы просто крадём поблизости кур, чтобы прокормиться, это всё тот зелёный… зелёный господин, это он заставил нас стать его прислужниками, вот и пришлось таким заниматься! Он прямо сейчас поджидает в кухне!
Глядя на неразбериху вокруг, Се Лянь вспомнил ещё кое о чём, и тут же спрыгнул со второго этажа. Ци Жун всё ещё сидел в кухне, закинув ногу на ногу и с удовольствием ковыряясь в зубах, в счастливом предвкушении «ужина». Как вдруг раздался грохот, кто-то ногой пробил стену, влетел внутрь и в лоб спросил:
— Ци Жун, где Гуцзы?
Классический способ Бога Войны входить в помещение испугал Ци Жуна до чёртиков, так что он подпрыгнул и заголосил:
— Ты?! Что ты тут делаешь? Не мог постучать в дверь, обязательно вот так врываться?!
Се Лянь без лишних слов отвесил ему пару тумаков, затем как гусака придавил к разделочной доске.
— Поменьше пустой болтовни. Куда ты подевал ребёнка?
Ци Жун осклабился.
— Хи-хи-хи. Оглядись, он тут повсюду!
Где это — повсюду? Да ведь на полу одни только кости!
Гнев поднялся из глубины души Се Ляня, он сжал кулак сильнее, и Ци Жун дурным голосом завыл:
— Ау-ау-ау, рука! Руку, руку сломаешь! Постой, мой царственный брат! Ладно, ладно, я честно скажу, я тебе солгал, не ел я его! Не ел! Собирался, но ещё не съел!
— И где же он?
— Не дави так, не дави! Я скажу тебе, мелкая обуза заперта в сарае с дровами. Откроешь дверь — и сразу его увидишь!
Се Лянь велел Жое скрутить Ци Жуна, а сам открыл боковую дверцу кухни, где действительно обнаружил сжавшегося в комочек Гуцзы. Принц поднёс палец к носу мальчика, чтобы попробовать дыхание. Ребёнок дышал довольно ровно, личико подёрнулось румянцем, словно он крепко спал. Однако, подняв мальчика на руки, принц понял — дело плохо, ребёнок весь горячий, видимо, подхватил жар.
|
|
|
Тем временем толпа заклинателей и монахов тоже хлынула на кухню. Едва шагнув через порог, они наступили на горы костей на полу и едва не поскользнулись. Увиденное их ошеломило.
— А? Разбойничий притон!
— Выходит, все те блюда… сделаны… из человечины?!
— А я говорил, что не бывает куриных лап с такими длинными пальцами!
Внезапно раздался грохот, и в кухню влетел бледный шар, проделав дыру в потолке.
Все:
— Что это такое?!
Спустя секунду следом спрыгнул Фу Яо. Выбрасывая разом больше десятка талисманов, он выкрикнул:
— Все прочь! Не мешайте работать!
Все:
— А! Великий мастер!
Затем в кухню ползком вкатилась Лань Чан:
— Не бей его!
Все:
— О! Женщина!
Жёлтые талисманы пролетели словно лезвия или стальные гвозди, Се Лянь чуть повернулся в сторону и избежал столкновения, а вот Ци Жун увернуться не мог, и талисманы стайкой вонзились ему в спину.
— Демонов убивают!!! — раздался его безумный крик.
Заклинатели окружили его всей толпой и принялись рассматривать, удивлённо восклицая:
— Техника метания талисманов… поистине довольно искусная!..
В когда-то просторной тихой кухне мгновенно стало ужасно тесно и шумно. Фу Яо в погоне за духом перемещался то вниз, то наверх, Лань Чан как ненормальная гонялась следом. Ци Жуна Се Лянь придавил к разделочной доске, так что пол-лица уже помялось, Фу Яо своими талисманами превратил спину демона в решето, да ещё время от времени Лань Чан наступала на него, ковыляя мимо. Окружённый любопытной толпой, Ци Жун взвыл:
— Почему? Откуда взялось такое сборище? Ты кто такой? А ты кто такой? Мать вашу, вы дадите мне поесть спокойно??? Ну почему каждый раз одно и то же??? Вы мне все за что-то мстите?!
Внезапно, скосив глаза, Ци Жун устремил взгляд сквозь разрушенную стену кухни во двор. Хуа Чэн, словно и не видел беспорядочного побоища, в безмятежности сидел под деревом и с полным безразличием к происходящему игрался листками сусального золота, сооружая из них дворец. Неизвестно, сколько он уже так сидел со скучающим видом, но перед ним уже высилось небольшое красивое строение.
|
|
|
Ци Жун тут же заорал, срывая охрипшую глотку:
— Скорее все посмотрите туда! Собиратель цветов под кровавым дождём превратился в мелкого демона!!! Все, у кого с ним счёты, быстрее, в атаку!!! Такой шанс нельзя упускать, впредь может не представиться! За этой деревней трактира больше не будет!!!
Его крики оборвал сверкающий холодным блеском, перемазанный в свежей крови кухонный тесак, который внезапно встал поперёк рта. Рукоятка тесака находилась в ладони Се Ляня.
Принц с улыбкой произнёс:
— Хм? Что за чертовщину ты там орал?
Ци Жун совершенно не понял, как Се Ляню удалось запихнуть тесак ему в рот, только почувствовал холод металла и что-то крайне острое прямо возле языка. И хотя принц не нанёс ему ни царапины, малейшее движение — и кровь хлынет изо рта фонтаном, так что крики моментально стихли.
Однако заклинатели уже увидали сидящего вдалеке Хуа Чэна, строящего золотой дворец.
— Это он?!
— Почти уверен в этом!
Се Лянь опередил их — бросился наружу, одной рукой прижимая к себе Гуцзы, другой призывая Жое. Лента тянула за собой Ци Жуна, который тащился по земле и орал как резаный:
— Псом вылюбленный Се Лянь, ты наверняка это всё подстроил, никогда я, мать твою, не видел такого коварного, как ты, притворного белого лотоса-а-а-а-а…
Заклинатели, оценив ситуацию, колебались.
— Н-нападём или нет?
— Остерегайтесь уловки. Может, пока понаблюдаем издали?
Покуда они сомневались, Хуа Чэн достроил маленький золотой дворец, встал, приподнял бровь и, взирая на своё творение, легонько пнул.
Золотой дворец с шелестом рухнул.
А постоялый двор рухнул уже с оглушительным грохотом.
Рассеялась и наведённая иллюзия. Се Лянь обернулся и увидел за спиной никакой не постоялый двор, а всего лишь поваленную соломенную хижину. Вот такое строение прекрасно вписывалось в безлюдный горный пейзаж вокруг. Роскошное подворье оказалось создано при помощи заклинания отвода глаз.
Толпу преследователей, которая так и не успела решить, бросаться ли в атаку, придавило рухнувшей крышей, они потеряли сознание, когда сверху посыпались прогнившие доски и снопы соломы.
|
|
|
Се Лянь подбежал к Хуа Чэну.
— Сань Лан, такие затраты магических сил не отразятся на твоём состоянии?
Хуа Чэн легко взмахнул рукой, и золотые листки испарились в воздухе.
— Гэгэ, не волнуйся. Столь небольшие траты сил для меня не помеха.
Неожиданно среди обломков крыши кто-то пошевелился. Фу Яо откинул в сторону соломенный сноп, выбрался из-под развалин и в гневе выкрикнул:
— Для тебя не помеха, а для меня помеха!
Он с таким трудом поймал дух нерождённого, и вдруг перед глазами потемнело. Подняв взгляд, юноша увидел, что крыша старой хижины падает прямо на него. Можно сказать, теперь он представлял собой крайне жалкое зрелище. Стряхнув с головы ворох соломы, Фу Яо, закипая от злости, протопал к Се Ляню и Хуа Чэну. Юноша в гневе обратился к последнему, который теперь ростом был значительно ниже него:
— Ах ты… Ты это нарочно?!
Хуа Чэн только поморгал, но не стал ни возражать, ни язвить, только посмотрел чёрными как ночь глазами на Се Ляня. Тот немедля взял мальчика за плечо и завёл себе за спину.
— Нет, нет, совершенно точно нет. Дети не понимают, что творят… Ты уж прости его, Фу Яо.
Растрёпанный юноша с недоверием воззрился на принца.
— …Дети? Ваше Высочество, ты ведь не мог решить, что я ослеп и не вижу, кто передо мной?
Се Лянь растерянно переспросил:
— О чём ты? Это просто обыкновенный ребёнок!
— …
Фу Яо сощурился, пристально глядя на Хуа Чэна. Но в этот момент позади послышался негромкой треск, и Лань Чан тоже выбралась из-под развалин хижины, отбросив в сторону кусок крыши, поэтому Фу Яо переключился на неё.
Се Лянь выдохнул с облегчением и положил Гуцзы на землю, как вдруг в его голове с долей неуверенности прозвучало:
— …Ваше Высочество?
Се Лянь немедля поднялся.
— …Фэн Синь?
Это действительно оказался Фэн Синь, который, судя по голосу, тоже выдохнул с немалым облегчением и заговорил:
— Прекрасно! Значит, твой пароль для связи так и не поменялся.
Се Лянь не удержался от беззвучного смешка. Восемьсот лет назад принц избрал в качестве пароля фразу «Одну тысячу раз прочти наизусть «Дао дэ цзин», вот и всё», и с тех пор ничего не изменилось, а Фэн Синь, как оказалось, не забыл её. Се Лянь вспомнил, как тот хохотал до слёз, впервые услышав такой пароль, и не ко времени ощутил лёгкую ностальгию.
— Да, не поменялся. Всё ли хорошо сейчас в чертогах Верхних Небес? Владыка узнал о происшествии с Линвэнь?
Хуа Чэн понял, что Се Лянь разговаривает с кем-то из небесных чиновников, поэтому без лишних просьб отошёл чуть дальше. Затем приблизился к Гуцзы и положил ладонь мальчику на лоб, чтобы проверить, не заболел ли тот.
|
|
|
Тем временем голос Фэн Синя в голове Се Ляня сделался суровым.
— Всё очень плохо. Узнал. В чертогах Верхних Небес сейчас царит полный беспорядок.
Се Лянь вздохнул.
— Управлением служебными делами всегда занималась Линвэнь. Не удивительно, что всё так повернулось. Нет ли другого Бога Литературы на её место?
— Нашли, да только никто не справляется. Обычно все подряд ругали дворец Линвэнь с особым рвением, как будто сами на их месте могли бы сделать лучше в десять раз. Теперь же, когда понадобилась замена, никто не может заменить её и на треть. От одного сбора и упорядочивания информации голова у всех идёт кругом, несколько Богов Литературы уже отказались от должности.
Се Лянь покачал головой, Фэн Синь же добавил:
— Кроме того, беда не только с Линвэнь, но и с Му Цином. Он сидел в темнице, но избил охрану и сбежал.
— Что?!
Се Лянь от услышанного вздрогнул и тут же перевёл взгляд на Фу Яо, который как раз что-то говорил Лань Чан. Юноша явно был чем-то недоволен, даже обеспокоен.
Се Лянь отошёл чуть дальше и понизил голос:
— Что с Му Цином? Как такое могло случиться???
Фэн Синь ответил:
— Не только он сбежал из темницы, сейчас все служащие его дворца отлучены от службы и ожидают расследования. Всё из-за духа нерождённого.
Се Лянь заговорил ещё тише:
— Что с духом нерождённого? Неужели он правда как-то связан с Му Цином?
— Да. Когда заключённые под стражу демоны разбежались, Му Цина назначили ответственным за демоницу Лань Чан и дух нерождённого, только он не поймал их, упустил. Но в процессе поимки дух признал Му Цина, указал, что из чрева матери его вырезал и живьём превратил в демона именно Му Цин.
— Не может быть! — вырвалось у Се Ляня. — Это невозможно! Му Цин, конечно… Эх. У него ведь не было причин так поступать?
— Не знаю. Но поговаривали, что тёмное искусство, в котором используется мёртвый неродившийся младенец, может ускорить процесс вознесения. И сейчас многие усомнились, честно ли он вознёсся. Поэтому его заключили под стражу, чтобы постепенно разобраться в случившемся. Кто же мог подумать, что он не усидит в темнице и сбежит. Теперь все окончательно уверены, что он скрылся от суда, поскольку совесть нечиста.
— Постой, постой. Всё слишком странно. Если Му Цин — злодей, почему ни дух, ни Лань Чан не признали его во дворце Шэньу, а указали на него только когда он погнался за ними? Разве это не доказывает, что обвинение ложное?
— Когда я узнал об этом, всё уже повернулось так, как сейчас. И доподлинно мне неизвестно, что там между ними произошло. Слышал, что Лань Чан и ребёнок не ведали, кто применил к ним тёмное искусство, но, когда превращение нерождённого в демона завершилось, однажды он случайно пробудился, а поскольку не поддавался контролю, укусил злодея в плечо, оставив шрам. Во время битвы с Му Цином дух увидел на его плече след от укуса, старый шрам, которому несколько сотен лет.
— …И след от укуса совпал с зубами духа?
— Полностью совпал.
Се Лянь сосредоточенно спросил:
— Как Му Цин объяснил это?
— Он признал, что действительно встречал дух нерождённого ранее, но отрицает обвинение в злодеянии. Сказал только, что хотел помочь из добрых побуждений, спасти дух нерождённого, и случайно был им укушен. Чем давать подобное объяснение, лучше бы он вообще промолчал.
И то верно. Такие вещи как «помощь по доброте душевной», «забота о детях» или «совершение хорошего поступка без желания прославиться» в глазах остальных никак не вязались с личностью Му Цина. Сам по себе он являлся весьма «единоличным», никогда не демонстрировал излишних тёплых чувств, не заводил друзей в чертогах Верхних Небес. После случившегося никто не поверит оправданиям. И тем более, никто не станет по своей воле за него заступаться. Возможно, именно поэтому Му Цин избрал побег, чтобы самому докопаться до истины.
Фэн Синь сказал:
— В общем, сейчас всё очень запутано. Ваше Высочество, где ты находишься? Владыка говорит, что демоны собираются в стаи, опасается, что мы не сможем их сдержать. Скорее возвращайся на совет!
— Я сейчас…
Принц не договорил — за его спиной вдруг раздался холодный голос Фу Яо:
— С кем ты разговариваешь?
|
|
|
