 |
Гора Тунлу открывается, тысячи демонов спешат на поклон. Часть вторая.
|
|
|
|
ГЛАВА 144
Гора Тунлу открывается, тысячи демонов спешат на поклон. Часть вторая.
Се Лянь обернулся и увидел говорящего — того самого «Отнимающего жизни демона острого лезвия», который добавил:
— Слишком уж сильный людской дух от тебя исходит.
Толпа зашумела:
— Он же мастер марионеток… Это можно понять. И демоническая Ци от него тоже ощущается.
Но Демон острого лезвия запротестовал:
— Нет, нет, вы ещё раз приглядитесь повнимательнее. Демоническая Ци этого «мастера марионеток» исходит вовсе не изнутри, а как будто наоборот… нанесена снаружи.
Окружив Се Ляня демонической Ци, Хуа Чэн вполне мог бы обмануть демонов, но когда принц оказался в центре всеобщего внимания, все детали стали рассматриваться во много раз тщательнее. Раскомандовавшийся Демон острого лезвия выглядел не слишком умным, почти как «Всевидящий глаз». Се Лянь даже принял было его за незначительную пустышку. Но как выяснилось, провести его не так-то просто.
Кто-то тут же согласился:
— А этот, кажется, кое в чём разбирается. И что же получается, он нам солгал? Как это выяснить? Ты знаешь способ?
Демон острого лезвия ответил:
— Знаю. У меня есть предмет, который поможет нам узнать, что же он на самом деле за зверь!
Он выудил из рукава вещь, от которой демоны вмиг расступились, образовав широкий круг.
— Мамочки! Ещё и магические талисманы при себе таскаешь?! Да ты и есть тот затесавшийся в наши ряды небесный чиновник, как я погляжу!
Демон острого лезвия холодно прошипел:
— Ошибаешься! По дороге сюда я убил несколько заклинателей и всего лишь подобрал их барахло. Это — обыкновенный магический талисман, сработает только против ерунды вроде мелких демонов и оборотней. А раз уж вы все забрались так далеко, следовательно, талисман не причинит вам вреда. Смотрите внимательно!
|
|
|
С громким «шлёп» он прилепил жёлтую бумажку себе на лоб. Послышалось шипение, и талисман задымился, оставив на лбу демона чёрную подпалину. Демон острого лезвия быстро стёр черноту с лица и заявил:
— Вреда, конечно, никакого нет, но даже так на моём лице остался небольшой след. Это ведь подтверждает мою истинную сущность, верно?
Магические талисманы использовались для противостояния нечисти, но точно так же могли помочь распознать нечеловеческое существо.
Демон острого лезвия указал пальцем на Се Ляня.
— Если ты и впрямь мастер марионеток, налепи себе на лоб этот талисман. Посмотрим, останется ли след, и всё само собой разъяснится.
Се Лянь и бровью не повёл, но мысли его закружились со скоростью ветра. Как вдруг он услышал уверенный голос Хуа Чэна:
— Гэгэ, не волнуйся.
Тогда принц понял — Хуа Чэн знает, как выпутаться из этой ситуации. Поставив Хуа Чэна на землю, Се Лянь преспокойно вышел вперёд, взял талисман и налепил на лоб. Раздалось всё то же шипение, бумага задымилась чёрным, но когда дым рассеялся, лицо принца осталось кристально чистым, без единого пятнышка!
Это доказывало, что демоническая Ци лишь окружает его извне!
Кроме того незнакомца в плаще, что стоял со скрещенными на груди руками, в одно мгновение несколько сотен демонов с криками окружили Се Ляня и Хуа Чэна. Ещё немного, и они пустили бы в ход своё причудливое оружие, но тут их отбросило прочь невидимым барьером.
Толпа ошеломленно воскликнула:
— Ого?! А ты, оказывается, силён!
Се Лянь развёл руками.
— Я ничего не делал.
И тут… заговорил Хуа Чэн, стоящий за его спиной.
Он шагнул вперёд, заведя руки за спину, и сказал:
— Мелкие демоны из глухомани, дальше своего носа ничего не видели, а устроили переполох!
|
|
|
— Эй, а ты, кукла мелкого демона, стало быть, много в жизни повидал?
— От него нисколько не веет демонической Ци, и это чистая правда. Кто вы такие будете? Немедля отвечай!
Хуа Чэн:
— Полная чушь. Разумеется, от него и не будет веять демонической Ци. Потому что настоящий мастер марионеток — это я!
Вместе с этой фразой демоны ощутили обуявший их порыв холода, будто всё вокруг сковало льдом. Даже будучи по сути своей тёмными холодными существами, они все как один содрогнулись и запричитали:
— …Что…про…ис…ходит…?
Хуа Чэн:
— Просто показал вам мир чуть дальше собственного носа.
Стоило Хуа Чэну скрыть мощь своей ауры, и демоны наконец перестали дрожать.
Демон острого лезвия, ещё явно не оправившись от испуга, забормотал:
— Ты… ты — мастер марионеток, он тоже мастер марионеток, так кто же всё-таки мастер? Нет, нет… он точно не может им быть. Но кто же он такой?
Хуа Чэн ещё не успел ответить, как Се Лянь, слегка улыбнувшись, произнёс:
— Я, разумеется, принадлежу ему.
Спустя некоторое время замешательства демоны наконец всё поняли:
— Выходит… выходит, всё наоборот? Он — хозяин, а ты — его кукла-марионетка?!
Демон острого лезвия с сомнением спросил:
— А зачем ты сказал, что ты — мастер? Для чего солгал?
Хуа Чэн улыбнулся.
— Потому что мне это показалось забавным.
Се Лянь тоже улыбнулся.
— Да. Самая главная причина — хозяину это показалось забавным.
Когда первоначальное потрясение спало, демоницы втянули обратно удлинившиеся когти и языки и принялись кружиться возле Се Ляня, бурно обсуждая внешность принца. По какой-то причине их рассуждения теперь разительно отличались от того, как это было с Хуа Чэном. Они будто дали себе больше свободы в желаниях. К примеру, слышалось такое:
— Так значит, вот этот молодой гэгэ на самом деле и есть марионетка? Ай, как мне нравятся мужчины в таком возрасте, хочу себе такого теперь ещё больше! Неужели правда не делаете на заказ?
Се Лянь мягко отозвался:
— Что ж… спасибо за вашу симпатию. Но на самом деле я не так уж молод…
— Это что, человеческая кожа? Сработано чисто, совсем не чувствуется удушающей вони, как от похотливых живых мужиков. Мастер, что вы делаете, чтобы сохранить его кожу в таком состоянии? Пользуетесь ли духами?
|
|
|
Се Лянь ответил:
— Да, кожа человеческая. Духами не пользуюсь. Просто нужно почаще мыться и пить побольше воды.
— Ох, кажется, с этой куклой можно сделать много всякого! Разного. Он хорош и лицом, и телом! С виду и кожа на ощупь должна быть приятной. Вот только немного худенький. Интересно, есть ли плоть у него под одеждой? Хи-хи-хи…
Се Лянь, слушая, сохранял на лице скромную сдержанную улыбку. Но тут какая-то демоница, сияя глазами и играя бровями, на самом деле потянулась пощупать его грудь. Хуа Чэн тут же сложил два пальца вместе и легонько ими взмахнул, отталкивая прочь целый круг изящных, но иссушенных женских рук. Се Лянь поспешно присел рядом с ним, словно спрятавшись от нежелательного внимания.
Демоницы возмутились:
— Что такое? Тоже скажешь, что у твоей куклы характер не сахар, и он не любит, когда его трогают? Но на наш взгляд, характер у него весьма покладистый!
Хуа Чэн дотянулся рукой и чуть приподнял Се Ляня за подбородок.
— У него действительно покладистый характер. Вот только у меня — нет. А то, что мне нравится, кроме меня самого, никому трогать не позволено.
Се Лянь, подчиняясь его жесту, приподнял голову. Конечно, от еле сдерживаемого смеха у него свело мышцы живота, но всё же принц подыграл — посмотрел Хуа Чэну в глаза и искренне сказал:
— Вовсе нет. Характер у Сань… хозяина очень хороший.
Хуа Чэн тоже улыбнулся, весьма удовлетворённый ответом. Так они принялись разыгрывать спектакль, подпевая друг другу. Но тут вновь какой-то демон вмешался:
— А мне всё равно кажется, что от него исходит слишком сильный человеческий дух.
Демоницы накинулись на него:
— И чего тебе ещё надобно?!
Демон ответил:
— Слыхал я, что внутри кукол, обтянутых человеческой кожей, вовсе не плоть и кровь, а другой наполнитель. И если их пронзить мечом, то кровь не потечёт. Дайте-ка я проткну его и посмотрю… — не успев договорить, он замолчал, испуганный острым как лезвие взглядом.
Хуа Чэн ледяным тоном ответил:
— Только посмейте тронуть его, увидите, что будет. Решили, будто вам позволено касаться вещей, дорогих моему сердцу?
|
|
|
Толпу уже потрясла мощь его ауры, а после прямой угрозы и подавно никто не осмелился совершить опрометчивый поступок — неосознанно демоны расступились, освобождая вокруг двоих пустое пространство. Зачинщик же — Демон острого лезвия — видя, что ситуация ему не благоприятствует, принялся, напротив, сглаживать углы:
— Уважаемый мастер, прошу вас, не гневайтесь. Мы пока не перешагнули границы горы Тунлу. Поговорим позже, когда окажемся внутри. А пока не стоит затевать смуты.
Взгляд Хуа Чэна скользнул в сторону, он сказал:
— Чем неотступно крутиться возле моей куклы, лучше бы спросили вон того господина, почему он до сих пор отказывается снять плащ.
Рядом с Се Лянем стоял странноватый путник в плаще, который за всё время поднятой шумихи не снял своих одеяний, так и оставшись стоять с руками на груди, будто пришёл посмотреть на представление, которое его не касалось. Теперь же, стоило Хуа Чэну на него указать, дальнейший просмотр спектакля представлялся невозможным — главная роль перешла к нему самому.
Демон острого лезвия шагнул к незнакомцу.
— Дорогой друг, сними и ты свой плащ, покажи нам, что скрываешь под ним.
Путник долго стоял неподвижно, и когда Се Лянь уже усомнился, не нападёт ли тот, и приготовился в случае чего бежать, незнакомец вдруг сдёрнул с себя капюшон.
Под ним оказалось красивое, однако ничем не примечательное лицо.
Если такого встретить в толпе, за симпатичное лицо не зацепится глаз, и скоро его забудешь. Поэтому демоны, увидев истинное положение дел, немного разочаровались.
Се Лянь же, напротив, насторожился.
А Хуа Чэн тихо, чтобы слышал только принц, произнёс:
— Сразу ясно, что лицо фальшивое.
Се Лянь кивнул ему. Иногда небесным чиновникам или же прославленным демонам приходилось наведываться в мир людей по важным делам, но истинное обличие использовать было нельзя, поэтому они надевали фальшивую личину. Тогда на первый план выходила «обыкновенность», и не важно — красивое лицо или нет, главное — чем обычнее, тем лучше, чтобы люди, пускай даже им приходилось таращиться на него целый час, отвернувшись, тут же забывали, как он выглядит. Тогда перевоплощение считалось успешным. И лицо путника в плаще идеально подходило под это требование. Поэтому принц был практически полностью уверен, что это не его настоящее обличие. Вот только кто же он тогда на самом деле?
Демон острого лезвия протянул путнику талисман. Тот принял и без тени промедления налепил себе на лоб. Раздалось шипение, заструился дымок, остался след.
|
|
|
Как видно, он тоже демон, а не человек.
В такой неразберихе многие демоны начали раздражаться.
— И всё-таки, затесался к нам небесный чиновник или нет?!
— Кто первый это заметил? Только не говори теперь, что просто ошибся!
Демон острого лезвия поднял руку.
— Первым заметил я, и это чистая правда! Я совершенно точно уловил запах небе… А!
Для всех стало неожиданностью, когда он на полуслове внезапно издал пронзительный крик и повалился на землю. Се Лянь, удивлённый случившимся, подбежал, чтобы взглянуть, и увидел на теле демона кровавую рану, которая прошла насквозь через живот. А края раны неясно мерцали божественным сиянием, которое могло исходить лишь от небожителя!
Демоны всполошились:
— Поглядите на его рану! Среди нас в самом деле прячется небесный чиновник!
Зажимая ранение, Демон острого лезвия со страхом и удивлением в голосе воскликнул:
— Берегитесь! Он хочет уничтожить свидетелей!
В толпе началась паника, будто масло взорвалось в котле. Все схватились за оружие и, опасливо тыча им во все стороны, наперебой заголосили:
— Да кто же это?! Кто хочет уничтожить свидетелей?! Где спрятался?!
Когда Демону острого лезвия досталось, первой же мыслью, мелькнувшей в голове Се Ляня, было: «Так и знал — тот, кто присваивает себе столь хвастливые прозвища, легче всего становится первой жертвой! »
Помолчав, принц всё-таки сказал:
— Вы все только что видели — ни я, ни мой хозяин ничего не делали, ведь всё время находились у вас перед глазами.
С такими словами принц бросил взгляд на путника в плаще, который тоже приподнял руку и, понизив голос, сказал:
— Согласен.
Се Лянь наклонился и осмотрел рану Демона острого лезвия.
— Это порез мечом. Из всех присутствующих мечи имеются… — оглядевшись, принц тут же замолчал.
Меч — это оружие пользовалось наибольшей популярностью не только в мире людей и Небесных чертогах. И в мире Демонов аналогично. Из четырёх сотен демонов по крайней мере более трёхсот носили при себе мечи, так сразу и не сосчитать.
Се Лянь тихо кашлянул и добавил:
— Если бы было побольше талисманов для проверки, не пришлось бы волноваться о незнании, кто это сделал.
Разумеется, он сказал это просто так, притворяясь, что проявил участие. Но если среди них правда прячется кто-то из небесных коллег принца, Се Лянь не хотел бы помогать отыскать его. Да и Демон острого лезвия наверняка не смог бы предоставить столько талисманов.
К вящему удивлению принца, Демон острого лезвия и впрямь одним махом выудил откуда-то толстую стопку.
— О, у меня есть!
— …
Се Лянь, не удержавшись, посмотрел ему за спину.
— Ты откуда их достал?
— Это не важно!
— Нет, это очень важно. Обычно заклинателю нет нужды носить с собой такое количество тяжёлых вещей, всё равно что таскать гору кирпичей, которой насмерть придавить можно… Сколько же заклинателей ты убил по дороге сюда?
Демон острого лезвия вытаращил на него глаза.
— Больше двадцати, кажись!
…Что ж, это всё объясняет. Даже если у каждого заклинателя при себе имелось всего несколько десятков талисманов, вместе как раз получалось несколько сотен!
Без лишних слов толпа демонов, торопясь наконец выискать притаившегося среди них небожителя, наспех выдумали способ — построились парами и взяли по талисману, чтобы приклеить друг другу на лоб, а затем посмотреть, остался ли след. Некоторые мелкие демоны поглядывали на талисманы с опаской.
— Обязательно лепить на себя? А вдруг он рассеет мою душу?..
— Не рассеет! Это такой же талисман, который они только что испробовали, очень низкой мощи. Самое большее — оставит подпалину.
— О…
Хуа Чэн чуть прищурился, словно что-то почувствовал. Вскоре более четырёх сотен демонов налепили себе на лоб по жёлтому листку — зрелище вышло странным и потешным. Однако после не произошло совершенно ничего.
Демоны стали переглядываться.
— В чём дело?
— Эй, Демон острого лезвия, каких таких заклинателей ты убил? Шарлатаны, не иначе! Талисманы-то не работают!
Се Ляню всё это с самого начала показалось подозрительным, а теперь он слегка нахмурился и даже открыл рот, чтобы заговорить, как вдруг демоница неподалёку от него надула губы и возмутилась:
— Всё, хватит, я его срываю… А? Что такое? Почему никак не сорвать???
Сразу раздался визг нескольких демониц:
— У меня тоже! Почему никак не сорвать?!
Плохо дело!
В тот же миг Хуа Чэн велел принцу:
— Гэгэ, пригнись!
Се Лянь немедленно подчинился, и Хуа Чэн так же быстро закрыл его уши руками. Путник в плаще неподалёку тоже поспешно накинул капюшон и присел на одно колено. А затем воздух огласился вереницей громкого треска, будто разорвалось множество хлопушек!
|
|
|
