 |
Федор Иванович Тютчев. Полное собрание стихотворений. Стихотворения
|
|
|
|
На новый 1816 год*
Уже великое небесное светило,
Лиюще с высоты обилие и свет,
Начертанным путем годичный круг свершило
И в ново поприще в величии грядет! —
И се! Одеянный блистательной зарею,
Пронзив эфирных стран белеющийся свод,
& #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; Слетает с урной роковою
& #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; Младый сын Солнца — Новый год!..
Предшественник его с лица земли сокрылся,
И по течению вратящихся времен,
Как капля в океан, он в вечность погрузился!
Сей год равно пройдет!.. Устав небес священ…
О Время! Вечности подвижное зерцало! —
Всё рушится, падет под дланию твоей!..
& #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; Сокрыт предел твой и начало
& #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; От слабых смертного очей!..
Века рождаются и исчезают снова,
Одно столетие стирается другим;
Что может избежать от гнева Крона* злого?
Что может устоять пред грозным богом сим?
Пустынный ветр свистит в руинах Вавилона!
Стадятся звери там, где процветал Мемфис*!
& #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; И вкруг развалин Илиона*
& #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; Колючи терны обвились!..
А ты, сын роскоши! о смертный сладострастный,
Беспечна жизнь твоя средь праздности и нег
Спокойно катится!.. Но ты забыл, несчастный:
Мы все должны узреть Коцита* грозный брег!..
Возвышенный твой сан, льстецы твои и злато
От смерти не спасут! Ужель ты не видал,
& #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; Сколь часто гром огнекрылатый
& #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; Разит чело высоких скал?..
|
|
|
И ты еще дерзнул своей рукою жадной
Отъять насущный хлеб у вдов и у сирот;
Изгнать из родины семейство безотрадно!..
Слепец! Стезя богатств к погибели ведет!..
Разверзлась пред тобой подземная обитель!
О жертва Тартара! о жертва евменид,
& #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; Блеск пышности твоей, грабитель!
& #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; Богинь сих грозных не пленит!..
Там вечно будешь зреть секиру изощренну,
На тонком волоске висящу над главой;
Покроет плоть твою, всю в язвах изможденну,
Не ткани пурпурны — червей кипящий рой!..
Возложишь не на одр растерзанные члены,
Где б неге льстил твоей приятный мягкий пух,
& #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; Но нет — на жупел* раскаленный, —
& #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; И вечный вопль пронзит твой слух!
Но что? сей страшный сонм! сии кровавы тени
С улыбкой злобною, они к тебе спешат!..
Они прияли смерть от варварских гонений!
От них и ожидай за варварство наград!
Страдай, томись, злодей, ты жертва адской мести! —
Твой гроб забвенный здесь покрыла мурава! —
& #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; И навсегда со гласом лести
& #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; Умолкла о тебе молва!
Начало 1816
Двум друзьям*
В сей день, блаженный день, одна из вас прияла
И добродетели и имя девы той,
& #8195; & #8195; & #8195; & #8195; Котора споборала
& #8195; & #8195; & #8195; & #8195; Религии святой;
Другой же бытие Природа даровала.
Она обеих вас на то произвела,
& #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; Чтоб ваши чувства и дела
& #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; Взаимно счастье составляли
И полу нежному пример бы подавали.
& #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; Разлука угнетает вас,
|
|
|
О верные друзья! Настанет вскоре час —
Приятный, сладостный, блаженный час свиданья:
& #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; И в излиянии сердец
& #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; Вы узрите ее конец
И позабудете минувшие страданья!..
4 декабря 1816
" Пускай от зависти сердца зоилов ноют…" *
Пускай от зависти сердца зоилов ноют.
Вольтер! Они тебе вреда не нанесут…
Питомца своего Пиериды* покроют
И Дивного во храм бессмертья проведут!
8 мая 1818
Послание Горация к Меценату, в котором приглашает его к сельскому обеду*
Приди, желанный гость, краса моя и радость!
Приди, — тебя здесь ждет и кубок круговой,
И розовый венок, и песней нежных сладость!
& #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; Возжженны не льстеца рукой,
& #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; Душистый анемон и крины*
& #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; Лиют на брашны* аромат,
& #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; И полные плодов корзины
& #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; Твой вкус и зренье усладят.
Приди, муж правоты, народа покровитель,
Отчизны верный сын и строгий друг царев,
Питомец сча& #769; стливый кастальских чистых дев*,
& #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; Приди в мою смиренную обитель!
& #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; Пусть велелепные* столпы,
& #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; Громады храмин позлащенны
Прельщают алчный взор несмысленной толпы;
Оставь на время град, в заботах погруженный,
Склонись под тень дубрав; здесь ждет тебя покой.
& #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; Под кровом сельского Пената*,
Где всё красуется, всё дышит простотой,
Где чужд холодный блеск и пурпура и злата, —
& #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; Там сладок кубок круговой!
& #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; Чело, наморщенное думой,
& #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; Теряет здесь свой вид угрюмый;
В обители отцов всё льет отраду нам!
Уже небесный лев* тяжелою стопою
|
|
|
В пределах зноя стал — и пламенной стезею
& #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; Течет по светлым небесам!..
& #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; В священной рощице Сильвана*,
Где мгла таинственна с прохладою слиянна,
Где брезжит сквозь листов дрожащий, тихий свет,
Игривый ручеек едва-едва течет
И шепчет в сумраке с прибрежной осоко& #769; ю;
Здесь в знойные часы, пред рощею густою,
Спит стадо и пастух под сению прохлад,
И в розовых кустах зефиры легки спят.
А ты, Фемиды жрец*, защитник беззащитных,
Проводишь дни свои под бременем забот;
И счастье сограждан — благий, достойный плод
& #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; Твоих стараний неусыпных! —
Для них желал бы ты познать судьбы предел;
Но строгий властелин земли, небес и ада
Глубокой, вечной тьмой грядущее одел.
& #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; Благоговейте, персти чада*! —
Как! Прах земной объять небесное посмеет?
Дерзнет ли разорвать таинственный покров?
Быстрейший самый ум, смутясь, оцепенеет,
И буйный сей мудрец — посмешище богов!
Мы можем, странствуя в тернистой сей пустыне,
Сорвать один цветок, ловить летящий миг;
& #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; Грядущее не нам — судьбине;
Так предадим его на произвол благих!
Что время? Быстрый ток, который в долах мирных,
В брегах, украшенных обильной муравой,
& #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; Катит кристалл валов сапфирных;
И по сребру зыбей свет солнца золотой
Играет и скользит; но час — и, бурный вскоре,
Забыв свои брега, забыв свой мирный ход,
& #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; Теряется в обширном море,
В безбрежной пустоте необозримых вод!
Но час — и вдруг нависших бурь громады
& #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; Извергли дождь из черных недр;
Поток возвысился, ревет, расторг преграды,
& #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; И роет волны ярый ветр!..
Блажен, стократ блажен, кто может в умиленье,
|
|
|
& #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; Воззревши на Вождя светил*,
Текущего почить в Нептуновы владенья*,
Кто может, радостный, сказать себе: «Я жил! »
& #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; Пусть завтра тучею свинцовой
Всесильный бог громов вкруг ризою багровой
& #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; Эфир сгущенный облечет
Иль снова в небесах рассыплет солнца свет —
Для смертных всё равно; и что крылаты годы
& #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; С печального лица земли
В хранилище времен с собою увлекли,
Не пременит того и сам Отец природы.
& #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; Сей мир — игралище Фортуны злой.
Она кичливый взор на шар земной бросает
& #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; И всей вселенной потрясает
& #8195; & #8195; & #8195; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; По прихоти слепой!..
Неверная, меня сегодня осенила;
Богатства, почести обильно мне лиет,
& #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; Но завтра вдруг простерла крыла,
& #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; К другим склоняет свой полет!
Я презрен — не ропщу, — и, горестный свидетель
& #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; И жертва роковой игры,
& #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; Ей отдаю ее дары
& #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; И облекаюсь в добродетель!..
& #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; Пусть бурями увитый Нот*
Пучины сланые крутит* и воздымает
И черные холмы морских кипящих вод
& #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; С громовой тучею сливает,
& #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; И бренных кораблей
Рвет снасти, всё крушит в свирепости своей…
Отчизны мирныя покрытый небесами,
Не буду я богов обременять мольбами;
Но дружба и любовь, среди житейских волн,
Безбедно приведут в пристанище мой челн.
‹1819›
" Всесилен я и вместе слаб…" *
& #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; Всесилен я и вместе слаб,
& #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; Властитель я и вместе раб,
Добро иль зло творю — о том не рассуждаю,
Я много отдаю, но мало получаю,
И в имя же свое собой повелеваю,
& #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; И если бить хочу кого,
& #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; То бью себя я самого.
Вторая половина 1810-х годов
Урания*
Открылось! — Не мечта ль? Свет новый! Нова сила
Мой дух восторженный, как пламень, облекла!
Кто, отроку, мне дал парение орла! —
|
|
|
Се муз бесценный дар — се вдохновенья крыла!
Несусь — и дольный мир исчез передо мной, —
& #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; Сей мир, туманною и тесной
Волнений и сует обвитый пеленой, —
& #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; Исчез! — Как солнца луч златой,
& #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; Коснулся вежд эфир небесный…
& #8195; & #8195; & #8195; & #8195; И свеял прах земной…
Я зрю превыспренних селения чудесны…
Отсель — отверзшимся таинственным вратам —
& #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; Благоволением судьбины
& #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; Текут к нам дщери Мнемозины*,
Честь, радость и краса народам и векам!..
Безбрежное море лежит под стопами,
И в светлой лазури спокойных валов
С горящими небо пылает звездами,
& #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; Как в чистом сердце — лик богов;
& #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; Как тихий трепет — ожиданье;
& #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; Окрест священное молчанье.
И се! Как луна из-за облак, встает
Урании остров* из сребряной пены;
Разлился вокруг немерцающий свет,
& #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; Богинь улыбкою рожденный…
& #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; Несутся свыше звуки лир;
& #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; В очарованьях тонет мир!..
Эфирного тени сложив покрывала
И пояс волшебный всесильных харит,
Здесь образ Урания свой восприяла,
И звездный венец на богине горит!
Что нас на земле мечтою пленяло,
Как Истина то нам и здесь предстоит!
& #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; Токмо здесь под ясным небосклоном
& #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; Прояснится жизни мрачный ток;
& #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; Токмо здесь, забытый Аквилоном*,
& #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; Льется он, и светел и глубок!
& #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; Токмо здесь прекрасен жизни гений,
Здесь, где вечны розы чистых наслаждений,
& #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; Вечно юн Поэзии венок!..
Как Фарос* для душ и умов освященных,
Высоко воздвигнут Небесныя храм; —
И Мудрость приветствует горним плененных
Вкусить от трапезы питательной там.
Окрест благодатной в зарях златоцветных,
На тронах высоких, в сиянье богов,
Сидят велелепно* спасители смертных,
Создатели блага, устройства, градов;
Се Мир вечно юный, златыми цепями
Связавший семейства, народы, царей;
Суд правый с недвижными вечно весами;
Страх божий, хранитель святых алтарей;
И ты, Благосердие, скорби отрада!
Ты, Верность, на якорь склоненна челом,
Любовь ко отчизне — отчизны ограда,
И хладная Доблесть с горящим мечом;
Ты, с светлыми вечно очами, Терпенье,
И Труд, неуклонный твой врач и клеврет…
Так вышние силы свой держат совет!..
& #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; Средь них, вкруг них в святом благоговенье
Свершает по холмам облаковидных гор
& #8195; & #8195; & #8195; & #8195; В кругах таинственных теченье
& #8195; & #8195; & #8195; & #8195; Наук и знаний светлый хор…
Урания одна, как солнце меж звездами,
Хранит Гармонию и правит их путями:
По манию ее могущего жезла
Из края в край течет благое просвещенье;
& #8195; & #8195; & #8195; & #8195; Где прежде мрачна ночь была,
& #8195; & #8195; & #8195; & #8195; Там светозарна дня явленье;
& #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; Как звезд река, по небосклону вкруг
Простершися, оно вселенну обнимает
& #8195; & #8195; & #8195; & #8195; И блага жизни изливает
На Запад, на Восток, на Север и на Юг…
Откройся предо мной, протекших лет вселенна!
Урания, вещай, где первый был твой храм,
Твой трон и твой народ, учитель всем векам? —
Восток таинственный! — Чреда твоя свершенна!..
Твой ранний день протек! Из ближних Солнце врат
Рожденья своего обителью надменно
Исходит и течет, царь томный и сомненный…
Где Вавилоны здесь, где Фивы*? — Где мой град?
Где славный Персеполь*? — Где Мемнон*, мой глашатай?
Их нет! — Лучи его теряются в степях,
Где скорбно встретит их ловец* или оратай,
Бесплодно роющий во пламенных песках;
Или, стыдливые, скользят они печально
& #8195; & #8195; & #8195; & #8195; По мшистым ребрам пирамид…
Сокройся, бренного величья мрачный вид!..
& #8195; & #8195; & #8195; & #8195; И Солнце в путь стремится дальный:
Эгея на брегах* приветственной главой
К нему склонился лавр; и на холмах Эллады
Его алтарь обвил зеленый мирт Паллады*;
Его во гимнах звал Певец к себе слепой*,
Кони и всадники, вожди и колесницы,
Оставивших Олимп собрание богов;
Удары гибельны Ареевой* десницы,
& #8195; & #8195; & #8195; & #8195; И сладки песни пастухов; —
Рим встал, — и Марсов гром и песни сладкогласны
Стократ на Тибровых раздалися холмах*;
И лебедь Мантуи*, взрыв Трои пепл злосчастный*,
Вознесся и разлил свет вечный на морях!..
Но что сретает* взор? — Куда, куда ты скрылась,
Небесная! — Бежит, как бледный в мгле призра& #769; к,
& #8195; & #8195; & #8195; & #8195; Денница света закатилась,
& #8195; & #8195; & #8195; & #8195; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; Везде хаос и мрак!
«Нет! вечен свет наук; его не обнимает
Бунтующая мгла; его нетленен плод
& #8195; & #8195; & #8195; & #8195; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; И не умрет!.. » —
Рекла Урания и скиптром помавает,
& #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; И бледную, изъязвленну главу
Италия от склеп железных свобождает,
Рвет узы лютых змей, на выю ставши льву!.. *
Всего начало здесь!.. Земля благословенна,
Долины, недра гор, источники, леса
И ты, Везувий сам! ты, бездна раскаленна,
Природы грозныя ужасная краса!
Всё возвратили вы, что в ярости несытой
Неистовый Сатурн укрыть от нас хотел!
Эллады, Рима цвет из пепела исшел!
И Солнце потекло вновь в путь свой даровитый!..
Феррарскому Орлу* ни грозных боев ряд,
Ни чарования, ни прелести томимы,
Ни полчищ тысячи, ни злобствующий ад
Превыспренних путей нигде не воспретят:
На пламенных крылах принес он в храм Солимы*
& #8195; & #8195; & #8195; & #8195; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; Победу и венец; —
Там нимфы Тага*, там валы Гвадалквивира*
Во сретенье текут тебе, младой Певец,
Принесший песни к нам с брегов другого мира*; —
& #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; Но кто сии два гения стоят*?
& #8195; & #8195; & #8195; & #8195; Как светоносны серафимы,
& #8195; & #8195; & #8195; & #8195; Хранители Эдемских врат
& #8195; & #8195; & #8195; & #8195; И тайн жрецы непостижимых? —
Един с Британских вод, другой с Альпийских гор,
Друг другу подают чудотворящи длани;
Земного чуждые, возносят к небу взор
& #8195; & #8195; & #8195; & #8195; В огне божественных мечтаний!..
& #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; Почто горит лицо морских пучин?
Куда восторженны бегут Тамизы* воды?
Что в трепете святом вы, Альпы, Апеннин!..
Благоговей, земля! Склоните слух, народы!
Певцы бессмертные вещают бога вам:
Един, как громов сын, гремит средь вас паденье;
Другой, как благодать, благовестит спасенье
& #8195; & #8195; & #8195; & #8195; И путь, ведущий к небесам.
И се! среди снегов Полунощи глубокой,
Под блеском хладных зорь, под свистом льдистых вьюг,
Восстал от Холмогор, — как сильный кедр, высокой,
Встает, возносится и всё объемлет вкруг
& #8195; & #8195; & #8195; & #8195; Своими крепкими ветвями;
Подъемлясь к облакам, глава его блестит
& #8195; & #8195; & #8195; & #8195; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; Бессмертными плодами.
И тамо, где металл блистательный сокрыт,
Там роет землю он глубокими корнями, —
Так Росский Пиндар* встал! — взнес руку к небесам,
& #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; Да воспретит пылающим громам;
Минервы копием бьет недра он земные —
& #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; И истекли сокровища златые;
Он повелительный простер на море взор —
И свет его горит, как Поллюкс и Кастор*!..
& #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; Певец, на гроб отца, царя-героя, *
& #8195; & #8195; & #8195; & #8195; Он лавры свежие склонил
И дни бесценные блаженства и покоя
& #8195; & #8195; & #8195; & #8195; Елизаветы озарил!
Тогда, разлившись, свет от северных сияний
Дал отблеск на крутых Аракса берегах;
И гении туда простерли взор и длани,
И Фивы* новые зарделися в лучах…
& #8195; & #8195; & #8195; & #8195; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; Там, там, в стране денницы,
& #8195; & #8195; & #8195; & #8195; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; Возник Певец Фелицы!.. *
& #8195; & #8195; & #8195; & #8195; Таинственник судеб прорек
& #8195; & #8195; & #8195; & #8195; Царя-героя *в колыбели…
& #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; Он с нами днесь! Он с неба к нам притек,
Соборы гениев с ним царственных слетели;
& #8195; & #8195; & #8195; & #8195; Престол его обстали вкруг;
& #8195; & #8195; & #8195; & #8195; Над ним почиет божий дух!
& #8195; & #8195; & #8195; & #8195; И музы радостно воспели
Тебя, о царь сердец, на троне Человек!
& #8195; & #8195; & #8195; & #8195; Твоей всесильною рукою
& #8195; & #8195; & #8195; & #8195; Закрылись Януса* врата!
& #8195; & #8195; & #8195; & #8195; Ты оградил нас тишиною,
& #8195; & #8195; & #8195; & #8195; Ты слава наша, красота!
Смиренно к твоему склоняяся престолу,
& #8195; & #8195; & #8195; & #8195; Перуны спят горе& #769; и долу*.
& #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; И здесь, где всё — от благости твоей,
& #8195; & #8195; & #8195; & #8195; Здесь паки гений просвещенья,
& #8195; & #8195; & #8195; & #8195; Блистая светом обновленья,
& #8195; & #8195; & #8195; & #8195; Блажит своих веселье дней! —
& #8195; & #8195; & #8195; & #8195; Здесь клятвы он дает священны,
& #8195; & #8195; & #8195; & #8195; Что, постоянный, неизменный,
& #8195; & #8195; & #8195; & #8195; В своей блестящей высоте,
Монарха следуя заветам и примеру,
& #8195; & #8195; & #8195; & #8195; Взнесется, опершись на Веру,
& #8195; & #8195; & #8195; & #8195; К своей божественной мете.
‹1820›
С. Е. Раичу (" Неверные преодолев пучины…" )*
Неверные преодолев пучины,
Достиг пловец желанных берегов;
И в пристани, окончив бег пустынный,
С веселостью знакомится он вновь!..
Ужель тогда челнок свой многомощный
Восторженный цветами не увьет?..
Под блеском их и зеленью роскошной
Следов не скроет мрачных бурь и вод?..
И ты рассек с отважностью и славой
Моря обширные своим рулем, —
И днесь, о друг, спокойно, величаво
Влетаешь в пристань с верным торжеством.
Скорей на брег — и дружеству на лоно
Склони, певец, склони главу свою —
Да ветвию от древа Аполлона*
& #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; & #8196; Его питомца я увью!..
14 сентября 1820
К оде Пушкина на Вольность*
Огнем свободы пламенея
И заглушая звук цепей,
Проснулся в лире дух Алцея* —
И рабства пыль слетела с ней.
От лиры искры побежали
И вседробящею струей,
Как пламень божий, ниспадали
На чела бледные царей.
Счастли& #769; в, кто гласом твердым, смелым,
Забыв их сан, забыв их трон,
Вещать тиранам закоснелым
Святые истины рожден?
И ты великим сим уделом,
О муз питомец, награжден!
Воспой и силой сладкогласья
Разнежь, растрогай, преврати
Друзей холодных самовластья
В друзей добра и красоты!
Но граждан не смущай покою
И блеска не мрачи венца,
Певец! Под царскою парчою
Своей волшебною струною
Смягчай, а не тревожь сердца!
1820?
Харон и Каченовский*
|
|
|
