 |
Глава VII: Револьвер с дурной историей.
|
|
|
|
Прим: если вам не нравится ворчливое начало, знайте, так написано для того, чтобы показать изменения в человеке со временем.
ЧАСТЬ I
История одного человека
Посвящается тем, кто потерял смысл жизни.
Глава I: Пустые жалобы
Запасы воды кончились еще вчера. Насос, наверно, опять грязью забило. Ч-черт! Опять идти! Чтоб я всю жизнь так жил! Ворота скрипят.
Опять идти по этой грязи - речка, это замечательно, но грязь неприятна, согласитесь. А и сапоги хреновые! Что-то я разжаловался сегодня. Возьми себя в руки!
Снова сменил фильтр. Пора самому делать что ли... Черт, сейчас же иду за шрусом - что же они так скрипят!
Заметил, что шайбы тоже сломались... Ну, хоть не скрипит. Шайбы - это потом.
Что у нас на обед? Ох уж эта зелень! Поливая огород, затрачиваю усилий больше, чем могу вырастить. И картошку окучиваю. Хотя на картошку зря - она хорошо растет. Вот помидорчики не очень.
Картошка, наверно, мутант. Жарится больно вкусно. И масло кончается. Что же использовать? Жир какой... Ай, обжегся! Чертовы ручки! Что за день?!
Тарелка одна. Нехорошо. Хороший хозяин имеет целый сервиз. Ну, ничего, уж справлюсь.
Да почему же я один?
Хм. На речке. Опять на речке! Зачерпнул там глины в ведро. Осталось вспомнить, как делать хороший замес.
Полил огород. Так... Печь для обжига - это будет этакая труба из грязи с поддувом.
Отличная!
Огонь рвется вверх, как из турбины. Натянул на ведро ситец, замешал в другом глину и пропускаю, чтобы отделить от грязи. Чудно. Перемешал - слепил чашку, кружку - словом, все получилось немного топорно, но главное, чтобы крепко.
Оставил до прогорания в турбине. Керамика нагрелась докрасна. Отлично. Даже не дымит костер - ничье внимание не привлеку, да и некому смотреть. Никого не видел... И сколько времени прошло?
|
|
|
Дров мало. Но их готовят осенью, кажется, когда сухо, ведь тогда из дерева все соки уходят.
Хорошо еще, что инструменты есть.
Глава II: Зверь в лесу
Пошел проверять свои ловушки, но только прошел половину пути, как почувствовал резкий запах дыма - обернулся, горит мой стог сена. Бегу обратно! Да! Мой стог!
Почему же он горит? Поджег? Кто его поджег?!
Так и не потушил! Завтра пойду снова проверять ловушки. Какой дрянной день! Замок на двери сломан. Вроде, ничего не пропало. На том спасибо.
Думаю, тушки там не сгнили. Иду снова. Но каково мое разочарование, когда я вижу, что все петли оборваны. Не отчаиваюсь, иду к ловушке на птиц...
Она вся в крови, с комками перьев, на сдернутой вверх сетке. Видимо, кто-то вытаскивал их прямо через клетки сети. И тут же ел?
Тогда я подумал, что это животное. Пораньше закончив со всеми делами, не забыв прибить новый шпингалет к двери, поднимаюсь на чердак. И, свесив тело в проем, слежу за ловушками.
Слежу долго, вот какой-то зайчик попадается - и что я вижу?
Чувствую на себе тяжелый взгляд... Выскакивает что-то чёрное, вижу, обрывает добычу прямо с веткой и исчезает из виду. Моя добыча!
Что это было?
Вспоминаю этот тяжелый взгляд. Это человек?
Не знаю, что ответить... Манеры поведения как у животного, а я не видел с того дня людей уже... Долго. Ладно, сегодня залезу на крышу с винтовкой. Какой гад! Крадет мою добычу! Мою еду!
Глава III: Охота
Отлепил заглушку, клацнул затвором и высматриваю... О да, это охота! Снять заглушку надо в последний момент. А то сверкну нечаянно светом, преломленным линзой оптики.
Он появился. Или она?! Ободранный балахон свисает на земле, видны коленки - да это же девица!!! Какое смешанное чувство... Оно бывает у всех снайперов. Когда видишь лицо в мельчайших подробностях, чувствуешь, что, когда спустишь курок, это прелестное лицо разлетится на мельчайшие кусочки...
|
|
|
Ох, даже не хочется убивать. Но она умеет говорить? Лицо красивое, глаза умные, но умные и преданные как-то по-собачьи... Она дика?!
Спускаясь, оглянулся в зеркало. Оно старше меня, видно, и помутнело. Я был заросший, лицо в морщинах и абсолютно нелюдимо. Нос с каким-то шрамом, но это не от драки. У меня даже царапины становятся большими шрамами. Так же как и руки - все в шрамах, еще когда играл с котом.
Глаза у нее были обезумевшими... Почему я думаю о ней?
На некоторое время я забыл о ней, увлекшись делами хозяйственными. Но вспомнил, увидев винтовку на столе. Аккуратно разрядил ее - с любым оружием надо обращаться так, будто оно заряжено и готово отнять пару жизней.
Она видела меня (почему я хочу сказать он?), видимо, когда еще я дежурил за ней с оптикой. Она вышла, держа за уши зайца в одной руке, а стальной штырь в другой, такой маленькой ручке.
Вышла ко мне...
Увидев, как то хищно облизнулась и убежала. Что мне с ней делать? Зачем было сжигать мой стог? Если она не одна, то они могли так отвлечь меня от ловушек, чтобы забрать добычу.
Глава IV: Листы рукописи
Я сидел под тенью дерева и задумался, не замечая того, что происходило вокруг. Темная фигура стояла передо мной и всматривалась в меня. Но это был не тяжелый взгляд, а некий полный какого-то обожания и удивления, смешанного с интересом. Словно она, так же, как и я, не видела уже очень давно людей.
Я заметил, что нижняя часть ее «платья» в крови, не понятно, ее или чей-то чужой. В любом случае, это было немного подозрительно.
Случилось то, чего я не ожидал. Она молча и тихо села напротив меня, опиравшись на соседнее дерево. Скоро я не был центром ее внимания, она вязала какие-то узлы. Затем она достала зеленую простую тетрадь, запятнанную в смеси грязи с кровью. Стала чертить угольком что-то. Мне было хорошо видно, что она пишет. Я стал зачарован этим и не хотел вставать, никуда идти.
Смешанные чувства были во мне – жалость, понимание, что-то еще, заставляющее сердце благоговеть и быстро биться. Она писала, как и я сейчас – не оставляя личности под именами, пользуясь местоимениями и синонимами;
|
|
|
«Они держались долго, но погибли. Их сгубила лихорадка. Бойтесь людей и трупов, не выходите на улицы, оставайтесь в своих домах, помощь уже близка.
Этих убили мародеры. Не могла им помочь.
Сегодня встретила человека. Болен ли он?», - это была последняя строчка. Ее дневник был наполнен механическими фразами одичавшего человека. Она писала, как механизм – запоминая все и передавая сухо, сжато. Болен ли я? Чем я могу быть болен? Лихорадка? Что это такое еще?..
- Я не болен, - жестко сказал я. Она подпрыгнула от неожиданности и убежала.
Закончил свои дела. Задумался, у нее была куртка… в крови тоже… это был кашель с кровью? О какой болезни идет речь?
Я потерял цепь последних событий, но мое сердце щемило от ощущения одиночества – теперь, когда встретил другого человека. Она тоже была одинока, как и я, с этим было связано чувство понимания… И как и я, она вела свой дневник. Но более сухо. Как программа новостей, односторонняя передача, не принимающая сигналы извне...
Ох, уж эта жизнь…
Обходил территорию и заметил листы из той тетради. Те же грязные листы. Красивый почерк. Жирный шрифт, но это из-за того, что пишет она угольком. Вкладываю листы в дневник. Пишет размашисто, явно торопясь.
"Они держались долго, но погибли. Их сгубила лихорадка. Бойтесь людей и трупов, не выходите на улицы, оставайтесь в своих домах, помощь уже близка.
Этих убили мародеры. Не могла им помочь.
Сегодня встретила человека. Болен ли он?
Старые привычки вспоминаются. Я хочу общения. (жирная точка)
Сегодня перелезаю через ограду. Надо поговорить. Верхняя палуба. Не выходите из своих домов, помощь близко".
Заметил еще одно – на другой стороне листа цифры: «1 29613880527». Что это?
Пишет, как и тогда - механически. Но ей не понравились, видимо эти строки. Что я увижу в том дневнике? Какое это будет признание?
Стоит поглядывать, она хочет общения. Хм. Я тоже хочу. Но то с какой силой она ставила эту точку…- она тоже так давно не видела людей?
Глава V: Лихорадка
Да, вот я слежу. Она быстро переползает - как будто училась всю жизнь. Моментально. Сразу ложится. Думаю, я бы не заметил ее, не забрался бы я на " верхнюю палубу". Она это имела ввиду? Это было волнение, что я буду сверху, я понял. Так механически написано. Без чувств. Совершенно.
|
|
|
Она подползает к зарослям конопли, репея, словом, сорной травы, и прячется там. Но я подлинно чувствую, что она меня видит.
- Привет! - говорю я. Она подскакивает, задыхается в кашле, хватается за ограду... И падает без чувств. Я нежно прикоснулся к ней, ощутив тепло ее тела... Тепло тела...
Но она уже потеряла сознание. Отнес ее на свою кровать, снял этот кровавый балахон, под которым было сомнительно мало одежды. Так мало, что я сначала любовался, а потом подыскал что-то из своей. Разгладил ей волосы. Так приятно... Правда, они склеились кое-где от грязи.
На следующий день она проснулась, утром, дыхание ровное, пульс тоже. В глазах был страх, но и любопытство. Приготовил ей поесть. Но она, сев на кровать, отказалась... Холодный голос.
- Привет. Прости, что не ответила тогда. Я не голодна, спасибо. Я иду.
Она попыталась привстать, дал ей руку, но она с силой оттолкнула ее. Как только встала, вновь упала на кровать.
- Тебе все же нужно поесть!
- Спасибо. Я ошиблась. Спасибо. За все.
Так холодно мог отвечать только робот, но я все же верил, что смогу разговорить ее. Попила воды, похлебала и уставилась на часы, следя за стрелкой.
В такие минуты я понимаю, что главное для меня - общение. Это самое дорогое, дороже жизни - дороже... Вселенной...
Но я не слышал от нее ответа, совершенно никакого, и это сеяло во мне настроения самые меланхолические. Она еще жила со мной, начиналась осень. Я привязался к ней, но и она не уходила далеко от, теперь, ее «дома».
Просто видеть рядом человека, знать, что она дышит – уже приятно, - потерять это я бы не хотел, хотя раньше не задумывался о таком, просто живя, как зверь.
Я занялся заготовкой дров, она помогала мне пилить деревья. Огню требуется пища! Так было всегда. Наверно, не случись «это», мы бы научились использовать замкнутый цикл в расщеплении атомов. Стоп, что я сейчас написал?!
Мы насобирали много дров, я отлучился в туалет – перед первым же кустом. Совершенно резко нечто густое подкатило к горлу, и я выкашлял спекшуюся, черную уже, кровь. Я заболел?
Глава VI: Зомбирование
Вернулся, будто ничего не случилось… Но я заметил, что и она стала кашлять. Я заразил ее, или она меня?..
Думается мне теперь, что это все уже с ней происходило давно, но она умела скрывать то, что больна.
На заготовке мне стало совсем плохо. Что самое плохое, она тоже заметила, что я болен.
- Я уже болела. И болею. Лекарства не помогут.
|
|
|
- Но следует же попытаться!
- Никакие антибиотики не помогают. Но есть одно средство. Но оно тебе не поможет, так как мы не имеем возможности добыть это средство.
- И что это за средство?
Средством был настой из корок граната. Так мне интересно, откуда она знает о таком способе... Словно почувствовав мое недоумение, она ответила:
- Я работала в центре, где создавали лекарство. Я слушала каждый день одну и ту же передачу - "Не выходите из своих домов... Помощь близко..." бла-бла-бла. И так каждый день. Как это надоело! - впервые услышал эмоции в ее голосе. Это была речь обычного человека, не механическая, - Нас настраивали на работу... Мы были зомби и сами не замечали, как работаем зараженные, как проверяем на людях новые штаммы вирусов и лекарств. Тогда я... вырвалась из этой систе... мы... Прости, спасибо! - она расплакалась, как будто это была встреча после долгой разлуки, - Тогда я узнала, из чего делают лекарства. Они не подействуют, может быть, против тех штаммов, в ДНК которых мы вводили мутагены... Но это слабый штамм, я знаю. Иначе бы мы были мертвы, как и большая часть населения. По... Помощь бл... Тьфу! Даже теперь это зомбирование сказывается!..
Так она открылась мне. Сухие корки граната... Нет, их не найти...
- Таких центров, как те, где работала я, много. Им были нужны девушки, как более способные к выживанию, чтобы узнать, так же ли действует вирус. В общем, там скорее всего, остались эти лекарства. Как думаешь, болезнь везде?
- Знаешь, Алиса, я вообще был не в теме, когда это началось... Я ничего не помню.
Когда я пытаюсь вспомнить - в голове будто каша! Это очень неприятно, но я помню только яркую вспышку... Какой-то яркий белый свет, потом темно...
- Она не везде! Вирус не мог купить билет на самолет! Вот сам посуди - это как Эбола! Но она всегда кончалась там, где начиналась! Потому что все умирали вокруг, вытекая в лихорадке, как шампанское! Это тоже самое. Но, если на самолете был такой больной, то все погибли, скорее всего...
Ей лучше знать, она же работала там. К приступам кашля прибавилась тошнота. Положение такое, что я готов ввязаться в любую авантюру...
Становилось все хуже, скоро начнутся холода. Во-первых, нужна теплая одежда. Во-вторых, нужно лекарство.
- Где тут есть ближайший центр, дорога?
- Сейчас, сейчас, - она достала карту и начала показывать пальцем. Один город был ближе всего, - О! Этот город давно заражен. К нам приходила информация о других городах. Там все, наверно, умерли, но это и опасно же! От трупов можно поймать заразу. В любом случае, нам нужен транспорт.
Трасса вела к нему, но нужно было до нее пройти пару километров. Машина или хотя бы мотоцикл был нам нужен. Я стал собираться, складывать вещи в старый, но очень крепкий ранец, она тоже. Взял с собой отвертку, нож, четыре банки консервов, на которых красовалась двоякая надпись. На этикетке - икра горбуши, а под этикеткой другая этикетка, но уже икра минтая. А внутри там были шпроты, самые дешевые, от которых очень неприятно в животе. Банки были не вздутые, поэтому я их взял.
Так же положил пару пластиковых бутылок, спички, коробку с лекарствами, которые мне не помогали. А также сверху на ранец навесил тент, который спасет нас от ветра. Сбоку привязал тесак, на другую сторону обрез, бросил десяток патронов в карман рядом. На плечо повесил винтовку, с которой следил за Алисой летом.
Вместе с этим побросал немного овощей на первое время, понавесил пустых пластиковых бутылок, как гирлянд. В карман пошли патроны для винтовки, а в руку железная труба.
Она приоделась в мою куртку, словом, в мою одежду. У нее тоже был ранец, но полупустой. Так мы начали свою «увеселительную» прогулку.
Глава VII: Револьвер с дурной историей.
Скоро нашли дорогу. Она была размыта от ветров, с множеством заплат на асфальте. Через асфальт то там, то тут прорастала трава, уже пожелтевшая. Разметка стерлась, кое-где сверкали лужи. Сразу же нам попались машины. Часть была разбита, внутри прорастали грибы. Даже на некоторых крышах машин.
Я хотел найти машину без всяких поломок, чтобы нормально доехать. Желательно, чтобы были шипованные шины, зимние. Пару таких машин приметил. Мы обыскивали машины и нашли, готов предоставить список:
КРАСКА ДЛЯ ВОЛОС 1 ШТ.
ВЫКИДНЫЕ НОЖИ 4 ШТ.
СПИЧКИ, 6 КОРОБКОВ
ПОЧТИ ПОЛНОСТЬЮ СГНИВШИЙ БАНАН 1 ШТ.
ЗИМНЯЯ КУРТКА 1 ШТ.
ТОПОР 1 ШТ.
УДОЧКА 1 ШТ.
РЕВОЛЬВЕР 1 ШТ.
ПАТРОНЫ В РЕВОЛЬВЕРЕ 3 ШТ.
Краска для волос нам была, конечно, не нужна, но в коробке был пузырек с перекисью водорода. Этикетку выбросили. Сейчас не вспомню, какая была фирма, но девица на обложке была красивая, хотя чересчур худая, прям как Алиса, а волосы у нее так и сверкали огнем.
Ножей было слишком много для нас, распихали их по карманам, защелкнув язычок на предохранителе. Один был в крови, уже просто черной корке.
Спички, пара коробков влажные, нам очень пригодятся, я положил их в ранец.
Зимнюю куртку нашли на заднем сидении. Отлично подошла по размеру Алисе, но не мне. Девушки важнее!
Топор оказался в багажнике. Там же была и удочка. Видимо, обшманали рыбака.
Револьвер оказался рабочим и бодро щелкал. Но его история была просто ужасна. Он был в ногах гнилого трупа. В машине было три трупа и все были застрелены. Один из них сам себя. Видимо, дочь и супружеская пара. Жаль. Даже у Алисы глаза стали влажными, а мне было тяжело держать себя в руках. Между прочим, это была единственная машина, которая была не бита, не была ржавой и тому подобное. Выбросил тела наружу. Пытаюсь завести…
Видно, что бак полный, если верить датчику. Но машина стоит. Даже не рычит. Ключи я нашел у главы семьи в кармане штанов.
Сел аккумулятор.
- Давай посмотрим, - сказала Алиса.
Внутри не было электролита. То есть то, что и свечи заржавели – было не причем. Не было электролита. Я налил туда воды из бутылки. Попытался завести, машина пофыркала и затихла. Но теперь я уверен, что можно завести «с толкача». Я посадил Алису за руль, убедившись, что она знает, что делать. Она переключилась на первую передачу и выдавила сцепление, поставила ключ на отметку «зажигание».
Я стал толкать машину, разогнав ее, наверно, до 10 км\ч. Она резко отпустила сцепление, и машина, издавая звуки умирающего лебедя, завелась и покатила. Теперь главное, поддерживать в этом «аккумуляторе» ток. Мы быстро поменялись местами, я порычал двигателем, выключил магнитолу.
Мы поехали.
Проезжали мимо деревушки. Часть домов сгорела, остались только черные остовы. Там не было людей и это было неприятно и романтично одновременно – как будто мы с Алисой одни в этом мире. Это навевало одновременно и грусть, и благоговение на меня.
Дорога не скончалась, я уже готов был уснуть за рулем. Начинало темнеть. Хотели ночевать в машине. Там пахло гнилью, но это было лучше, чем спать под тентом. И ночью тут тихо. В мире нет, словно, более никого. Я вышел подышать воздухом. Прокашлялся.
Звезды освещали все вокруг. Раньше в такой местности они не были бы так хорошо видны. Я не умел распознавать никакие созвездия. Вышла Алиса. Она тоже смотрела в небо.
- Там созвездие Ориона.
- И как ты это узнала? Для меня все звезды одинаковы.
- Там три звезды вместе – это пояс. А вот Медведица-ковшик. А больше я ничего не знаю. Мы на верном пути. Вот, что я чувствую всей душой. Я спать.
- Спокойной ночи.
Глава VIII: «Мы на верном пути…»
Заводили снова «с толкача», «аккумулятор», если его можно так назвать, разрядился за ночь. Не буду вас утруждать всем рассказом нашего путешествия, как мы добывали еду – скажу сразу, всюду были только трупы. Мы не встретили никого и никакого присутствия явного человека.
Сначала мы увидели темное пятно на горизонте. Это и был город. Мы приближались и могли разглядеть высотки, дома, заправки, которые выглядели так же безжизненно, как и все остальное.
Мы не доехали до города, может быть, каких-то пары километров, когда кончился бензин. Мы вышли, забрали свои вещи. Револьвер я запихнул за пояс. Были уже на заправке и придорожном кафе.
Внутри было темно, потому что жалюзи были задернуты. Щелкнул – и вижу пару трупов. Один с пробитой головой, его едят опарыши – второй сидел в холодильной камере вместе с бутылками выпивки. Я взял пару с желтой жидкостью, повертел – цена зашкаливающая. Видно, что-то качественное. Взял и спрятал.
На столе было много неприкрытой гнилой еды. Я прошел за стойку, где оказалась касса, ряд бутылок, лимонадов и прочего. Там же было съестное – чипсы, сухарики (все было съедобно!), попкорн, словом, обычная еда в дороге, в которую пихляют много консервантов.
Опорожнился в туалете. После меня зашла и Алиса. Подождал ее, она вышла с бумажными полотенцами, жидким мылом. Все это, что могло нам пригодится, мы распределили по ранцам. Так же был маленький офис (скорее, кабинет) «шефа», где я достал эти самые карандаши, Алиса тоже (все еще пишет. Но вижу, строчит целые повести!), ручки, ножницы, скотч. Все нам пригодится, даже то, что с первого взгляда может оказаться непригодным для выживания.
Там и ночевали, уместившись вместе, в обнимку, накрывшись Алисиной новой зимней курткой.
На следующий день дошли только до кинотеатра. Весь путь сверяли с картой, которую нашли в одном из зданий. Отметили место центра, где работала Алиса. Город был немалый, на каждой улице лежали разлагающиеся тела, а в некоторые здания мы от этих тел боялись заходить. Так же были и машины, и пара зданий с обвалившейся крышей.
По пути нам встретилась аптека, где мы набрали лекарств. Вскрыли и замок, где хранилась наркота. Говорят, морфий вкусный. Алиса настояла на том, чтобы набрали шприцов и средства анестезии.
В торговом центре был маленький склад. В отделе одежды затарились, соответственно, одеждой. Там нашли отдел для охотников, где были всевозможные удочки и спиннинги, даже такие, которые обычные смертные вряд ли себе могли позволить. Там я нашел патронов для ружья, винтовки, повесил на Алису Сайгу, так и не узнав, умеет ли она им пользоваться. Самое важное – что в этом отделе были походные ранцы, хорошие, намного большие по объему, чем наши. В них уместились и огромная масса, по моему мнению, консервов из отдела продуктов.
Затем мы прошли кинотеатр, рядом с которым была гостиница. Безопасности ради, уместились в одной комнате гостиницы на ночь. И спали вместе!
|
|
|
