Главная | Обратная связь | Поможем написать вашу работу!
МегаЛекции

Причины возникновения и величина диссонанса




Категория «следования» есть категория логики; в современных системах математической логики имеется специальное символическое обозначение следования — там выражение «следует» имеет вполне определенный логический смысл. Фестингер вводит иное толкование следования, включающее в себя не только логическое, но и психологическое понимание этого отношения. Объясняя, что значит в его формуле выражение «следует из», Фестингер предлагает четыре источника возможного возникновения диссонанса [там же, с. 30—31]:

1) из логической непоследовательности, т.е. когда «следование "не-Х", из "У"» есть доказательство чисто логической противоречивости двух суждений как когнитивных элементов. Примеры такой ситуации: человек верит в то, что можно достичь какую-то отдаленную планету, но не верит в то, что можно построить соответствующий корабль; человек знает, что вода замерзает при 0°С, но одновременно полагает, что стакан льда не растает при +20°С; известно, что люди смертны, а я думаю, что буду жить вечно, и т.д.;

2) из несоответствия когнитивных элементов культурным образцам, или, иначе говоря, нормам. Пример: принято, что на дипломатическом приеме есть жаркое нужно, держа вилку в левой руке, а нож в правой, но некто оперирует вилкой при помощи правой руки; профессор, выйдя из себя, кричит на студента, зная, что это элементарное нарушение педагогических норм. Здесь нет логического несоответствия, но есть несоответствие иного рода, а именно несоответствие принятым в определенной среде нормам поведения;

3) из несоответствия данного когнитивного элемента какой-то более широкой системе представлений. Пример: некий американский избиратель является демократом, но вдруг на выборах голосует за республиканского кандидата. Осознание того факта, что он — демократ, не соответствует конкретному действию, это порождает диссонанс в его когнитивной структуре, хотя здесь снова чисто логического несоответствия нет;

4) из несоответствия прошлому опыту. Пример: кто-то вышел без зонта под дождь и думает, что не промокнет, хотя всегда в прошлом в такой ситуации он промокал до нитки. Между знанием о том, что под дождем всегда промокаешь, и таким когнитивным элементом, относящимся к «среде», как констатация «дождь меня не замочит», существует также несоответствие, порождающее диссонанс.

Все три последних случая возникновения диссонанса основаны на иной природе «неследования», чем это принято в логике. Два виднейших представителя теорий соответствия Р. Абельсон и М. Розенберг предложили для обозначения подобных ситуаций несоответствия особый термин «психологика». Эта психологика призвана обозначить особый характер импликаций, возникающих между когнициями [см.: Lindzey, Aronson (eds.), 1968].

Для того чтобы сформулировать правила психологики, Абельсоном и Резенбергом предложена классификация всех возможных элементов и отношений, фигурирующих в когнитивном поле. Элементы могут быть трех типов: деятели (сам субъект восприятия, другие люди, группы); средства (действия, институты, ответы); цели (результаты). Отношения, которые связывают эти элементы, могут быть четырех типов: позитивные, негативные, нейтральные, амбивалентные. Два элемента и отношение между ними составляют «предложение». Всего можно получить 36 типов предложений. Объединенные вместе, они представляют собой структурную матрицу. Ее исследование и позволяет вывести восемь правил психологики. Не останавливаясь сейчас на изложении всей концепции Абельсона и Розенберга, покажем на одном примере содержание этих правил (вводятся обозначения для элементов: А, В, С; для отношений: р— позитивные, п— негативные, о — нейтральные, а— амбивалентные):

АпВ и Вn С включает Ар С,

что означает, что если А позитивно относится к В, а В негативно относится к С, то А позитивно относится к С. Сами авторы полагают, что, хотя «резоны» подобного рода отклоняются логиками, они в действительности существуют: так на практике часто рассуждают люди. Абельсон отмечает, что при этом имеется в виду серьезный, но не слишком блестящий «мыслитель», который рассуждает примерно так: «Если А делает действие В, а В блокирует цель С, то из этого следует, что А — против цели С. Но я всегда думал, что А принимает цель С, и теперь это меня смущает» [op. cit., 1968, р.114]. Здесь фиксируется потенциальное несоответствие, которое иллюстрирует противоречие практических соображений и правил логики. Именно такие практические соображения и отражены в правилах психологики.

Заметим сразу же, что структурная матрица Абельсона и Розенберга представляет собой обобщение всех типов возможных связей между элементами и отношениями, фиксируемыми в различных теориях соответствия. Точно так же и правила психологики, сформулированные авторами, справедливы не только для теории когнитивного диссонанса. Однако поскольку именно здесь острее встает вопрос о природе «соответствия», обоснование необходимости психологики прежде всего адресуется этой теории. Абельсон прямо предлагает усматривать в когнитивном диссонансе некоторый психологический подтекст, который состоит в том, что диссонанс фиксирует как раз не логическое противоречие, но противоречие между логическим и алогическим в поведении человека: «Вопрос о природе соответствия (имеется в виду в теориях когнитивного соответствия. — Авт.) в конечном счете есть вопрос о природе Смысла, о «субъективной рациональности» [op. cit., p. 112]. Таким образом, выражение «следует из» в теории Фестингера приобретает специфическое значение, которое, несмотря на уже довольно обширную литературу по психологике, остается не вполне выясненным и потому продолжает давать пищу критике.

Точно так же не вполне удовлетворяет и другая категория, использованная в формуле, определяющей сущность диссонантных отношений: «не-Х». Исследователь теории диссонанса Э. Аронсон полагает, например, что неопределенность границ понятия «не-Х» приводит к тому, что в ряде случаев трудно зафиксировать факт диссонанса, ибо возникают ситуации неявного диссонанса. Аронсон предлагает такую ситуацию: «Мой любимый писатель бьет свою жену». Подходит ли это под формулу диссонанса, т.е. под формулу: «не-Хследует из Y»? Ответ на этот вопрос зависит от того, полагаем ли мы, что «не-битие» своей жены должно быть атрибутом любимого писателя. Значит, все зависит от того, как мы вообще определяем понятие «любимый писатель», т.е. включаем ли в него характеристику высоких моральных качеств этого человека, соблюдение им норм поведения или нет. Различный ответ на этот вопрос заставляет по-разному отнестись к самому факту установления диссонанса или отрицания его в данной ситуации [Aronson, 1968; также: Аронсон, 1984, с. 116].

Возможно, что полемика вокруг этих проблем не была бы столь острой, если бы теория диссонанса в других своих частях не претендовала на достаточно большую точность, на попытки формализовать отдельные ее положения. В самом деле, все, что говорилось до сих пор, в общем, укладывалось в русло других когнитивных теорий, в том числе и с точки зрения оправдания присутствия в них соображений здравого смысла. Как видно, и у Фестингера все опирается на весьма житейские примеры, на некоторые аксиомы, почерпнутые из обыденных сентенций. Кажется логичным, что такое основание теоретических рассуждений допускает известную нестрогость терминов и некоторую шаткость логических построений. Однако одно дело — допустить право на существование,: внутри научной теории подобных оснований (а когнитивизм утверждает прежде всего именно это), другое дело — пытаться на таком основании строить строгую теорию, в частности с включением в нее элементов формализации. Стоит только встать на этот 1уть, как количество трудностей, возникающих перед теорией, Ьудет умножено. Примерно это происходит и с теорией диссонанра. Двусмысленное толкование исходных понятий оказывается очень Трудно перешагнуть, как только вводятся попытки измерения диссонанса.

Между тем Фестингер, в отличие от других представителей теорий соответствия, пытается не просто констатировать наличие диссонанса, но и измерить его величину (степень). Общее определение величины диссонанса дается так: «Величина диссонанса между двумя когнитивными элементами есть функция от важности (или значимости) элементов для индивида» [Фестингер, 1999, с. 35], т.е. между двумя малозначимыми элементами диссонанс не может быть большим, несмотря на высокую степень несоответствия. С другой стороны, два значимых элемента могут развить большой диссонанс, даже если сама степень несоответствия не столь велика. Примером может служить такая ситуация: если кто-то купил недорогую вещь, а потом разочаровался в ней, величина возникшего здесь диссонанса невелика. Если же, например, студент хорошо знает, что не готов к экзамену, а сам тем не менее бросает занятия и идет в кино, то диссонанс, возникающий при этом, значительно больше.

Однако одного приведенного определения еще недостаточно, чтобы измерить величину диссонанса. Прежде всего потому, что практически личность имеет в своей когнитивной структуре отнюдь не два когнитивных элемента, определенным образом сопоставляемых друг с другом, а много. Поэтому было необходимо ввести понятие «общей величины диссонанса». По Фестингеру, общая величина диссонанса зависит от «взвешенной пропорции тех релевантных элементов, которые являются диссонантными» [там же]. «Взвешенные пропорции» означают, что каждое отношение должно быть взвешено пропорционально важности участвующих элементов. При этом вводится понятие «наименее стойкий элемент»: «Максимальный диссонанс, который может существовать между двумя элементами, равен общему сопротивлению изменению наименее стойкого элемента» [Фестингер, 1984, с. 108]. Но тогда сейчас же встает вопрос: как измерить «важность» этих элементов, как выразить степень этой важности и как выявить наименее стойкий элемент? Ответов на эти вопросы автор теории диссонанса не дает, путь измерения степени важности когнитивных элементов остается невыясненным. Это в значительной мере обесценивает все дальнейшие рассуждения, в частности попытку вычислить так называемый «максимум диссонанса» и пр. Поэтому расчет на то, что введение в теорию диссонанса измерительных процедур придаст ей большую строгость и «респектабельность», в общем, не оправдался.

Хотя при изложении теории периодически предлагаются раз-| личного рода формулы, например, относительно «общей величины диссонанса», строгого математического значения они не имеют. Можно, правда, признать, что определенную смысловую нагрузку они несут, фиксируя некоторые действительно уловленные свойства диссонантных отношений. Однако при этом, естественно, математический аппарат теории отсутствует: предложенные «формулы» дают не более чем описательную характеристику отношений, выполненную лишь при помощи другого языка.

Поделиться:





Воспользуйтесь поиском по сайту:



©2015 - 2024 megalektsii.ru Все авторские права принадлежат авторам лекционных материалов. Обратная связь с нами...