Глава I. ГОРОД РИМ. 1. Обряд основания Рима. 2. Строительное искусство у римлян

Глава I. ГОРОД РИМ

1. Обряд основания Рима

Первая забота основателя — выбрать место для нового города. Но этот выбор всегда представляется на волю богов. Если бы Ромул был греком, он посоветовался бы с дельфийским оракулом; если бы он был самнитом, то пошел бы следом за священным животным (волком или зеленым дятлом). Как латин, близкий сосед этрусков, ознакомившийся с наукой авгуров, он просит богов выразить свою волю посредством полета птиц. Боги указывают ему на Палатин.

В день основания Ромул приступает прежде всего к жертвоприношению. Товарищи и спутники толпой окружают его, они зажигают костер из хвороста, и каждый скачет через его легкое пламя. Смысл этого обряда тот, что к действию, которое предполагается совершить, люди должны приступать чистыми: древние думали, что прыжок через священный огонь очищает человека и физически и нравственно.

Как только этот предварительный обряд приготовил всех к великому действию основания города, Ромул вырыл маленькую круглую яму; в нее он бросил комок земли, принесенной из Альбы; потом каждый из его спутников в свою очередь бросил туда горсть земли, взятой в том городе, где он раньше жил. В этом обряде выражается мысль древнего человека, которую интересно отметить. Прежде чем прийти на Палатин, Ромул и его спутники жили в Альбе или в другом каком-нибудь соседнем городе; там находились их домашние очаги, там предки их жили и были погребены; религия же не позволяла бросать свой очаг и священную могилу предков. Чтобы

не совершить такого нечестивого поступка, приходилось прибегать к фикции: под видом комка земли каждый уносил с собой священную почву, в которой были погребены его предки и с которой были связаны их «маны» (души усопших предков). Человек не мог уйти иначе, как захватив с собой и родную землю, и своих праотцов. Исполнение такого обряда было необходимо для того, чтобы, показывая место своего поселения, он мог сказать: «Это все-таки моя отчая земля (terra patria); здесь моя родина, потому что здесь обитают маны моего рода».

Яма, в которую каждый бросил свою горсть земли, называлась mundus; очевидно, на языке древней религии это слово обозначало царство манов. Отсюда, как утверждает предание, души умерших выходили три раза в год, чтобы взглянуть на свет Божий. Не сохранилось ли в этом предании истинное представление этих древних людей? Бросая в яму комок земли со своей прежней родины, они в самом деле думали, что в нем заключены души их предков. Этим последним необходимо воздавать вечное поклонение, за что они будут оберегать своих потомков. На этом самом месте Ромул устроил алтарь и возжег огонь: здесь стал очаг города.

Вокруг этого очага должен был расположиться город, как дом расположен вокруг домашнего очага. Ромул проводит борозду, которая отмечает границы будущего города. И тут малейшие подробности определяются обрядом: плуг должен быть медным, его везут белый бык и белая корова. Сам Ромул с покрывалом на голове и в одежде жреца держит за рукоять плуга и направляет его с пением молитв. Его спутники идут сзади, набожно храня глубокое молчание. По мере того, как плуг взрывает комья земли, их старательно отбрасывают внутрь черты, чтобы ни одна частичка этой священной почвы не осталась на чужой стороне.

Эта черта, проведенная религией, должна оставаться ненарушимой. Ни свой, ни чужой не смеет переступить ее. Перескочить через эту маленькую борозду — значит совершить нечестивый поступок: римское предание рассказывает, будто бы Рем, брат основателя города, совершил его, за что и поплатился жизнью.

Для входа в город и выхода из него борозда в некоторых местах прерывалась; с этой целью Ромул приподнимал плуг и нес его; такие промежутки назывались portae. Здесь были устроены городские ворота.

На священной борозде, или же немного позади ее, возведены были стены: они также священны. Никто не смеет их тронуть, даже для починки, без разрешения жрецов. По обе стороны стены полоса земли в несколько шагов шириной оставлена для религиозных потребностей; называется она pomoerium, и здесь нельзя ни пахать, ни строить здания.

Таков был, судя по множеству древних свидетельств, обряд основания города Рима. Память о нем сохранилась до времен тех писателей, от которых мы о нем узнали, потому что ежегодно римское население повторяло его во время празднования так называемого дня рождения Рима.

Этот день неизменно праздновался в древности из года в год, и даже теперешние римляне празднуют рождение своего города в тот же самый день, как и в прежние времена, за 11 дней до майских календ.

(Fustel de Coulanges, La cite antique pp. 153—157, 7-e edit: chez Hachette).

 

2. Строительное искусство у римлян

Этруски первые научили римлян строить здания, но скоро римляне превзошли их в этом искусстве. Они стали лучше пользоваться

материалами, употреблявшимися уже и раньше, приспособили новые, наконец, усовершенствовали способы возведения стен и крыши.

При сооружении стен этруски часто употребляли тесаный камень, особенно для более или менее значительных зданий; это были каменные глыбы одинаковых размеров, которые располагались правильными горизонтальными рядами, один ряд над другим. Здание называлось opus quadratum, если лицевая сторона глыб, из которых оно строилось, обтесывалась в виде четырехугольника. Такой способ придавал постройке величественный и прочный вид; но он имел также и свои неудобства. Во-первых, удобный для постройки камень, находимый в Италии, обыкновенно был не особенно хорошего качества. Исключительно употреблявшийся вначале вулканический туф представляет собой, в сущности, простой конгломерат выброшенного вулканом пепла, который с течением времени окаменел; травертинский же туф, который стали употреблять впоследствии, камень непрочный и в то же время грубый. Кроме того, пользование этим материалом требовало много и времени, и усилий: нужно было выискивать подходящие глыбы, извлекать их из каменоломни, доставлять в мастерскую, старательно обтесывать, подвозить к месту постройки, с трудом поднимать на то место, которое каждая глыба должна занять, — и все это при помощи самых первобытных орудий. Римляне же хотели возводить свои постройки не только прочно, но и быстро: их не могли удовлетворять этрусские приемы. Вот почему они изобрели цемент, или, по крайней мере, стали им часто пользоваться.

Употребление цемента увеличивало количество строительного материала и в то же время облегчало пользование им. Так как при этрусском способе постройки камни клались без извести и держались исключительно только в силу своей тяжести, то, складывая из них стену, приходилось самым тщательным образом соблюдать правила геометрии. Наоборот, раз каменные глыбы прочно прикреплялись друг к другу посредством заливаемого между ними раствора извести, то соблюдение всех этих предосторожностей являлось уже лишним: можно было класть как попало обломки камня, куски песчаника, валуны, булыжник, осколки кирпича, черепицы и даже разбитых горшков. Кроме того, при таком способе достаточно несколько опытных каменщиков, чтобы руководить приготовлением цемента, следить за правильностью линий при возведении стены, выводить углы и наружные украшения. Сама же постройка стены представляла собой своего рода нагромождение материала, которое могло быть довольно быстро выполнено простыми чернорабочими, не имеющими никаких специальных знаний.

Римские здания имели не только то преимущество, что они возводились быстро; они отличались в то же время необычайной прочностью. Их цемент, обыкновенно приготовляемый весьма тщательно, с течением времени все более и более твердел. Благодаря этому, все

здание становилось как будто сделанным из одного цельного куска: так плотно сцеплялись друг с другом отдельные куски, из которых была сложена стена. Даже в настоящее время, по прошествии стольких веков, стена древнеримской кладки не распадается на куски, и нужно употребить очень большие усилия, чтобы разбить ее.

Разнообразие материала позволяло римлянам возводить стены самого различного строения и внешнего вида. Тем не менее можно до некоторой степени классифицировать все виды римских стен и свести их к трем основным типам.

Из них самый древний, известный под именем «смешанной постройки» (opus incertum), в то же время самый неправильный: такая стена состояла из маленьких булыжников и камней, без всякого порядка нагроможденных друг на друга и скрепленных раствором извести, которым заливались все промежутки. Этот способ почти исключительно употреблялся вплоть до времен Мария, т. е. до II в. до Р. X. *; впоследствии он продолжал еще применяться, по-видимому, лишь при сооружении самых скромных построек.

В I веке до Р. X. появляется новый способ — «постройка решетчатая или клетчатая» (opus reticulatum), названный так потому, что постройка этого типа имеет вид, как будто на наружной стороне стены растянута сетка. При этом употреблялись небольшие квадратные кирпичи или маленькие глыбы туфа, обтесанного в виде кубиков; их клали не плашмя на одну из сторон, а на ребро, так что два соседних камня в одном ряду прикасались друг к другу не сторонами, а углами. Стены, сложенные исключительно таким образом, не встречаются; обыкновенно такая кладка попадается лишь местами, окруженная четырехугольными плитами, положенными по способу «opus quadratum»; в общем, это было очень красиво. Такой способ получил очень большое распространение, но он имел один недостаток, а именно: стена, сложенная по такому способу, не была достаточно прочной, поэтому он стал выходить из употребления уже к концу I в. по Р. X.

Он был заменен третьим типом — «кирпичной постройкой» (opus latericium), которая была почти в исключительном употреблении в эпоху империи, даже в провинциях. Римские кирпичи были тонкие, широкие и длинные. Их клали горизонтально и плашмя, с промежуточными слоями извести. При этом нисколько не заботились о внешнем виде и о том, чтобы такая кладка увеличивала красоту здания. Правда, случалось, что на известном расстоянии к верху от дверей и окон кирпичи располагались в виде дуги, но это делалось исключительно с целью придать зданию большую прочность.

__________

* Гай Марий (156—86 гг. до н. э. ), известный римский полководец и политический деятель, в 105 г. провел военную реформу, что позволило римлянам разгромить тевтонов и кимвров; был соперником Суллы. Здесь и далее * обозначены примечания А. А. Новикова.

Такое равнодушие римского архитектора к внешнему виду его творения на первый взгляд удивительно. Но нужно при этом помнить, что обыкновенно стены покрывались штукатуркой и раскрашивались так, чтобы придать им вид сложенных ив камня; изнутри стена покрывалась разнообразными украшениями. Иногда кирпичная стена облицовывалась каменными плитами.

К тому же римляне не довольствовались этим грубым материалом; в домах богачей для колонн перистиля, * для различных украшений и даже для облицовки стен в парадных залах употреблялся мрамор. Со II века до Р. X. стали разрабатываться великолепные каррарские каменоломни; эта гора в 8 километров длины и 800 метров высоты представляет собой от подошвы до вершины огромную глыбу чистого мрамора; тысячи работников постоянно были заняты здесь извлечением, перевозкой, распилкой, обтесыванием и полировкой этого драгоценного материала. Позднее мрамор привозили также из Греции, из Азии, из Африки. Вверх по Тибру корабли доезжали до Авентинского холма, количество подвозимого мрамора было настолько значительно, что для его разгрузки было предназначено особое место, которое и до сих пор сохранило название Marmorata.

Нововведения римлян касались не только выбора материалов для постройки, но также архитектурных приемов для возведения кровли и увенчания здания. И тут они не отказались окончательно от этрусского способа. Римляне точно так же устраивали деревянные потолки, поддерживаемые видимыми снаружи бревнами, с узором, который образуется правильно перекрещивающимися стропилами. Но на этом они не остановились: горизонтальные стропила из дерева или камня они стали заменять сводами. Этруски тоже употребляли свод, но только для подземных каналов и водоемов; римляне же, напротив, широко пользовались сводом при постройках своих жилищ.

Это дало большое преимущество их архитектуре. Во-первых, они получили возможность покрывать огромные залы, не прибегая к подпоркам в виде промежуточных рядов колонн: таким образом они выигрывали в пространстве и освещении. Во-вторых, благодаря своду, появилась большая свобода при составлении плана зданий: теперь уже не нужно было ограничиваться исключительно прямоугольными комнатами, теперь появилась возможность разнообразить форму помещений до бесконечности.

Римский свод в разрезе представлял собой полный полукруг. При этом различались: свод в виде опрокинутой колыбели, опирающийся на две параллельных стены; крестовый свод, образуемый пересечением под прямым углом двух сводов первого типа (таким сводом покрывалось четырехугольное помещение); и наконец, свод в виде полушария или купол, соответствующий круглым залам. Необходимо
__________

* Прямоугольный двор, окруженный с четырех сторон крытой колоннадой.

отметить, что римлянам был известен технический прием, который, казалось бы, свойствен лишь настоящему времени: в больших помещениях бань и в залах собраний свод, сделанный из плоских кирпичей, часто опирался на железный остов, образуемый, по словам Витрувия, * целой системой металлических дуг и полос.
__________

* Витрувий, современник Юлия Цезаря и Августа, написал трактат «Об архитектуре».

В заключение нужно сказать, что, насколько греки любили больше всего прямую линию, настолько римляне отдавали предпочтение кривой. Пристрастие к дугообразным линиям заставляло их умножать число сводов в своих жилищах и вводить большие и маленькие арки. Это различие бросается в глаза при сравнении развалин римских и греческих зданий: округленные формы, приближающиеся к полному полукругу, изобилуют в римских развалинах.

Нужно прибавить, что свод или купол служил крышей только в общественных зданиях; в домах над сводом, как над потолком, устраивалась деревянная кровля, покрытая черепицей.

(Gamier et Ammann: «L`habitation humaine» pp. 496 et suiv. chez Hachette).

⇐ Предыдущая12345678910Следующая ⇒

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: