 |
Личные и имущественные отношения супругов
|
|
|
|
В XIX веке происходила кодификация действующего семейного законодательства. Семейное право сохранило принципы, возникшие в XVIII веке: положение жены в семье не изменилось, она была обязана повсюду следовать за мужем, суд мог принудить ее к этому, жена получала паспорт с разрешения мужа. Нарушавшая супружескую верность жена могла быть подвергнута тюремному заключению. То есть женщина все так же оставалась прикреплена к мужу, как ранее.
Имущество супругов было раздельным. Приданое или имущество, приобретенное женой отдельно, признавалось ее собственностью. Как самостоятельные субъекты, супруги имели право вступать друг с другом в обязательственные отношения и совершать сделки.
На основе материалов кодификаций, проведенных в дореформенный период, были изданы второе и третье полное собрание законов, куда вошла значительная часть нового пореформенного законодательства Законотворческие новеллы были включены и в Свод законов.
В семейном праве во второй половине XIX века более четко стал проводиться принцип раздельности имущества супругов, при этом взыскания могли обращаться только на совместное имущество.
Решающий голос мужа в семейных делах, хотя был и не признан в семейном законодательстве России второй половины XIX века прямо, но это являлось последствием главенства мужа. Жена была свободна в своей деятельности только при раздельном жительстве; при совместном жительстве требовалось согласие мужа (хотя бы молчаливо выраженное), когда речь шла о личном найме жены, о поступлении ее на службу общественную, правительственную, а также в учебные заведения.
Жене низшего состояния муж сообщал все права и преимущества, сопряженные с его состоянием, чином и званием (жена же не сообщала своих прав состояния мужу и детям, хотя сохраняла их). Этих прав она не утрачивала даже в случае смерти мужа, лишения его всех прав состояния, развода (сенат признавал также за еврейкой, разведенной или вдовой право на повсеместное жительство, если муж обладал этим правом). Жена приобретала права состояния мужа-иностранца, но переход мужа в иностранное подданство не делала жену иностранной подданной. Приобретенные путем недействительного брака права высшего состояния сохранялись за женой лишь в случае ее невиновности.
|
|
|
Что касалось права на фамилию мужа, то взгляды законодательства по этому поводу были различны. По взгляду Сената в семейном законодательстве России второй половины XIX века жена приобретала фамилию мужа по закону, а потому только в силу закона она могла лишиться этого права: муж, следовательно, не мог воспретить разведенной жене носить его фамилию. Так как право на фамилию и есть вместе с тем обязанность жены, то возникает вопрос, в праве ли была жена сохранить свою прежнюю фамилию (по отцу или по прежнему браку) во время брака и по прекращению его. Из российских законов нельзя было вывести запрещения жене пользоваться прежней фамилией наряду с новой, прибавляя первую ко второй. Такое прибавление стало практиковаться в России второй половины XIX века в тех случаях, когда оно представляла серьезный интерес для жены, например для писательницы, артистки, врача и т.д.
Русское законодательство устанавливало полную раздельность имуществ между супругами. Браком не составлялось общение имущества супругов; каждый из них мог иметь и вновь приобретать отдельную собственность. Приданое жены, равно как имущество, приобретенное ею или на ее имя во время замужества через куплю, дар, наследство или иным законным способом, признавалось ее отдельной собственностью. Из принципа раздельности имущества вытекала возможность для каждого супруга распоряжаться своим имуществом прямо от своего имени, независимо друг от друга и, не спрашивая на то взаимного дозволения.
|
|
|
Отсюда же следует, что как самостоятельные субъекты, супруги могли вступать между собою во всевозможные сделки дарственного и возмездного свойства. Один супруг не отвечал за долги другого.
Заключение
Особенностью становления брачно-семейного законодательства в России являлось правовое обеспечение брака как общественного и гражданского института не столько для продолжения рода, сколько для воспроизводства возможности рода продолжаться. Законодатель определил условия брачного союза таким образом, чтобы «естественные, природные, биологические» отношения мужчины и женщины могли быть управляемы, т.е. могли искусственно воспроизводиться. Очевидно, что эффективность правового регулирования брачно-семейных отношений существенно зависит от того, как оно учитывает «естественные» условия продления рода, а именно: объективные, социальные и духовные. Первые - учитывают объективную возможность рождения здорового потомства (физическую и физиологическую зрелость мужчины и женщины); вторые - устанавливают тождество механизмов регуляции отношений в брачном союзе механизмам регуляции всех иных социальных союзов, социальных отношений; третьи (духовные) - исходят из единства духовной культуры лиц, вступающих в брак, что позволяло транслировать рождающимся в таком браке детям свое видение морали и норм обычного права.
Назвав эти условия, законодатель создал, выражаясь современным языком теории права, феномен правовой культуры. Во-первых, он определил пространство правового регулирования, когда перечислил требования к физическому состоянию лиц, вступающих в брак. Во-вторых, определил время правового регулирования, когда он назвал духовные условия заключения брака, сделав тем самым время не конечным, а длящимся. И, в-третьих, определил средства, воспроизводящие сам феномен управления, когда он выделил социальные условия, которые привносят в брачные отношения «управляемость» за счет «силы» других социальных отношений, тех, которые в повседневной жизни людей «управляются сами» и не требуют целенаправленного управления ими.
|
|
|
До принятия христианства на Руси семейные отношения регулировались в основном складывающимися веками обычаями и традициями. Роль церковного права и светского законодательства заключалась в формировании семейно-правовых средств регулирования общественных отношений. Церковное право определяло правило (предписание), выступающее как требование должного поведения лиц, вступающих в брак. Обычное право регулировало поведение людей («сущее») в разнообразных, индивидуально неповторимых ситуациях их жизни. Светское право выполняло функцию выявления и разрешения противоречия между «должным» и «сущим».
Одним из механизмов развития брачно-семейного законодательства России явилось выявление и разрешение правовых противоречий. Основными правовыми противоречиями, определяющими развитие семейного права, явились: противоречия между традиционными (выраженными, главным образом, в христианстве) воззрениями на брак и необходимостью учитывать многоконфессиональность России; между судебной практикой и буквой закона; церковным правом и светским; обычным брачным правом патриархальной России и действовавшим законодательством.
Результатом разрешения противоречий явилось формирование собственного (отраслевого) метода правового регулирования брачно-семейных отношений. Церковное право охраняло «вечные», не допускающие интерпретации и идеи брака. Обычное право обеспечивало воспроизводство правовых действий (обрядов, соглашений заключения и расторжения брака) за счет сохранения и трансляции процедур, создающих эти действия. Светское право разрабатывало принципы и правила реализации христианского учения о браке для обеспечения должного, желательного поведения людей, особенного для каждого исторического этапа развития России.
Семья стала объектом правового воздействия русского государства в период его становления. Государство, выступая формой социальной организации жизни, регулировало нормами светского права внутренние и внешние отношения семьи, тем самым обеспечивало условия воспроизводства своей (государственной) власти. Анализ семейного законодательства показывает, что законодатель в своей законотворческой деятельности стремился таким образом построить семейно-правовые отношения, чтобы они, в свою очередь, создавали правовое поле, на котором могли бы воспроизводиться собственно государственные отношения. Анализ юридической практики дореволюционной России показывает, что законодательство преследовало цель, с одной стороны, обеспечивать особенные права родителей в отношении детей и, с другой, ограничивать их в возможности применения этого права, т.е. родители наделялись правами, идентичными судебной власти, хотя и нереализуемыми. Можно утверждать, что у государства еще не было собственных механизмов правового воздействия на поведение людей кроме механизмов семейно-правового регулирования. Не случайно использовалось выражение «родительская власть», которая выступала аналогом и правовым механизмом воспроизводства власти государственной.
|
|
|
Начиная с реформ Петра I, государство стремилось законодательно обеспечить охрану своих социально-политических и экономических интересов.
Правовым средством охраны политических интересов государства выступали нормы права, регулирующие личные отношения супругов, экономических - нормы, регулирующие их имущественные отношения.
Одна из закономерностей становления брачно-семейного законодательства в России - правовое обеспечение возможности регулирования отношений между членами семьи. Исходным условием такой возможности является рождение ребенка. Если в семье до рождения ребенка отношения между супругами регулировались как отношения лиц, равных по правам и обязанностям, то появление ребенка перестраивает систему семейных отношений. Они начинают функционировать как «вынужденно (в силу зависимого положения ребенка от родителей) неравные. Законодатель фиксирует отношение родителей к ребенку как главное условие продолжения (воспроизводства) жизни. Неспособность несовершеннолетнего ребенка обеспечить собственное выживание без участия в этом родителей явилось тем основанием, которое использовал законодатель для утверждения необходимости выделить и юридически задать права и обязанности родителей. Неспособность старых родителей обеспечить свое выживание потребовало определить, в свою очередь, права и обязанности детей.
Время вносило свои коррективы на протяжении множества веков. Семейно - брачное законодательство совершенствовалось. Современному законодателю следует учитывать и принимать во внимание исторический опыт при разработке положений действующего законодательства.
|
|
|
Список использованной литературы
1. Титов Ю.П. История государства и права России / Ю.П. Титов. - М.: Проспект, 2011. - 564 с.
2. Зимин А.А. Памятники русского права: в 8 т. / А.А. Зимин. - М.: Госюриздат, 1953. - Т. 1, 2, 8.
. Чистяков У.И. Российское законодательство X-XX веков: в 9 т. / У.И. Чистяков. - М.: Юридическая литература, 1984. - Т. 1, 5, 6, 9.
. Исаев И.А. История государства и права России / И.А. Исаев. - М.: Юристъ, 1999. - 608 с.
. Законодательство при Петре I / В.М. Клеандрова [и др.]. - М.: Юридическая литература, 1997. - 878 с.
. Титов Ю.П. Хрестоматия по истории государства и права России / Ю.П. Титов. - М.: Проспект, 2010. - 478 с.
. Развитие русского права в XV - первой половине XVI в. - М., Юрид. лит., 1988. - 465 с.
. Развитие русского права второй половины XVII-XVIII в. М.: Наука, 1992. - 412 с.
. Сизиков М.И. История государства и права России с конца XVII до начала XIX века: Учеб. пособие, М.: Юрист, 1998. - 360 с.
. Цатурова М.К. Русское семейное право XVI-XVIII вв. - М.: Юрист, 1991. - 102 с.
. Антокольская М.В. Лекции по семейному праву. - М.: Юрист, 1995. - 198 с.
12. Домострой. - Л.: Лениздат, 1992. - 144 с.
. Юшков СВ. История государства и права СССР. - М., 1950. - Ч. 167 с.
. Лещенко В.Ю. Семья и русское православие (XI-X1X вв.). - СПб., 1999.
. Беляев И.Д. История русского законодательства: Учеб. для студентов вузов, обучающихся по юрид. спец. / МВД России. С.-Петерб. ун-т. - СПб.: Лань, 1999.
. Графский В.Г. Всеобщая история права и государства: Учебник для вузов. / В.Г. Графский. - М.: НОРМА, 2003. - 744 с.
. Энгельс Ф. Происхождение семьи, частной собственности и государства. / Ф. Энгельс. - М.: Издательство политической литературы, 1989.
. Беляев И.Д. История русского законодательства. / И.Д. Беляев. - СПб.: Издательство «Лань», 1999. - 640 с.
. Проценко Ю.Л. Образование Русского централизованного государства и развитие права (XIV - начало XVI в.): Учебное пособие. / Ю.Л. Проценко. - Волгоград: Издательство ВолГУ, 2002. - 72 с.
|
|
|
