 |
Притча о самой удивительной вещи 4 глава
|
|
|
|
На физическом плане есть уроки, которые могут быть пройдены душами только здесь и которые не постигаются в других мирах. Для того чтобы стать духовно готовыми к усвоению школьной программы Земли мы должны провести свое физическое тело через бесполезные годы детства и отрочества, через импульсивную юность и греховную молодость, через зрелость тупой мужественности или эгоистической женственности, прежде чем закаленный в горниле страданий организм станет пригодным к истинному духовному обучению. Чем дольше мы живем после достижения умственной зрелости, тем больше духовного опыта мы добываем, тем богаче становится наша жатва за чертою смерти. Одушевляя старое, но не больное тело мы будем более продвинутыми, более способными взяться за духовные задачи, которые были нам не по силам в зрелые годы или при средней продолжительности жизни в семьдесят лет. Кроме того, человеку трудно покидать бренный мир, имея любимую жену и молодых детей, нуждающихся в отеческих наставлениях и родительской поддержке. Трудно уйти к Богу, когда человек все еще пестует свои амбиции, когда он любит своих друзей, любит свои дела, свои желания и стремится их материализовать. Пока душа централизована на земном плане существования, пока ее наполняют не мудрые мысли, а чувства и желания, ей трудно приобрести такие качества характера как сострадание и милосердие ко всему живому, всемогущественную добродетель и благоговейный альтруизм. Невежество молодой души может продлиться и до смерти, если она не искоренит у себя за долгие годы жизни такие распространенные пороки как:
1. Чувство индивидуальности, обособляющее человека и выделяющее его из группы.
|
|
|
2. Привязанность к родным и близким людям или к вещам.
3. Отвращение и неприязнь к другим живым или неживым существам.
4. Жизнелюбие, тяга к земной жизни и плотским наслаждениям, боязнь быть отрезанным от них смертью.
Вышеперечисленные непроходимые пороки и есть причины страданий земной жизни каждой человеческой души. Приведенные недостатки укрываются от недалекого взгляда в глубине третьего ума человека. Эти причины подобны айсбергам полярных морей, у которых заметна лишь красивая надводная часть, а смертельно опасная подводная часть таится в мрачных глубинах.
Довольство всем и во всем — суть зрелой души.
Качественную разницу между тем человеком, кто покидает плотное тело, перешагнув столетний рубеж, и тем, кто вознесся в райские кущи на заре земной жизни, можно проиллюстрировать косточкой семени в зрелом и незрелом плоде. Немалые физические и умственные усилия требуются человеку, чтобы отделить неспелый грецкий орех от зеленой кожуры или коричневую косточку персика от зеленой мякоти плода. Семя настолько плотно сращено с плотью плода, что вместе с косточкой отрываются сочные кусочки зеленой мякоти. Так же и человеческая душа до семидесятилетнего возраста настолько плотно сращена с плотью, что преждевременная смерть может вырвать ее из бренного мира только с незрелой мякотью астрального тела. Поэтому и после смерти у большинства людей остаются налипшие на косточку души незрелые материальные интересы, эгоистические привязанности и неудовлетворенные амбиции. Они привязывают призрачную душу к полюбившимся городам и улочкам, склоняют навестить друзей и детей в плотном мире. С другой стороны, когда чаша жизни выпита до дна, когда у души было время реализовать свои амбиции и потом понять их бесполезность, когда человек увидел всю тщету плотских утех и ментальных желаний, когда выполнены все жизненные обязанности перед Богом и людьми, то на лице состарившегося мужчины видно благоговейное удовлетворение. Его душа выполнила свою миссию, усвоив уроки земной школы, и готова упасть в небесное лоно чистым зерном, без остатков сращенной с ним плоти, чтобы прорасти в райских кущах среди пения птиц и звучания арф.
|
|
|
СЕРДЦЕ
Всевышний Бог является невидимым хозяином мира и, подобно кукольнику, дёргающему за невидимые верёвочки, управляет любыми физическими телами. Он находится в нас, и мы находимся в Нём. Раньше мы думали, что Его, может быть, можно найти или на священной горе, или в церкви, или на Небесах. Тогда наши представления были неясными, но со временем мы поняли, что это наше тело является Его движущимся храмом, а наше сердце — Его домом. Дорогие мои, если вы не можете обнаружить Творца в своем сердце, то вы не сможете Его найти нигде. Об этом говорится в следующей притче:
После того, как Бог сотворил бренный мир, человек проявил необыкновенную прыть и сразу же перешагнул рамки Закона. Это обеспокоило Творца. Он созвал архангелов на ученый совет и изрек: «Возможно, Я совершил ошибку, создав Адама и Еву. Теперь от людей Мне не будет покоя. Они станут постоянно переступать дозволенное, а потом приходить ко мне и, целуя руки, бесконечно жаловаться на свою трудную и несправедливую жизнь. Куда бы мне от них спрятаться?»
Архангелы долго морщили крутые лбы. Один из них, самый низкий, предложил Богу спрятаться на вершине Эвереста. Но Создатель только вздохнул: «Тебе пока неведомо, но очень скоро человеки доберутся и туда». Другой архангел, набычив лоб, махнул блестящим крылом в сторону моря: «Укройся намедни на дне океана». Бог усмехнулся в ответ: «Недалече те дни, когда миряне покорят и глубины океана». Третий, закусив губу, ткнул лебяжьим пером в Луну. Создатель только махнул рукой: «Скоро человеки будут гулять и по Луне». Было еще множество разных предложений, но Творец все их отверг. Наконец, один самый долговязый архангел хлопнул себя крылом по голове и подскочил: «Придумал! Спрячься в сердце человека. Там Тебя никто из грешников не будет беспокоить! Найти Тебя в сердце сможет лишь человек с чистой душой. Но таковых сейчас на земле нет, ибо все люди черны и эгоистичны». Это предложение до того понравилось Господу, что Он сильно обрадовался и надолго разулыбался. И на радостях Всевышний подарил длинному свой правящий скипетр. И спрятался Бог в сердцах человеков...
|
|
|
СКАЗОЧНЫЙ ГОРОД
Дорогие мои, задумайтесь, почему у слона такой большой хобот? Предок слона не имел такого длинного носа. Однако он концентрировал свое внимание на верхней губе, чтобы дотянуться до плодов высоких деревьев. И у него вырос длинный хобот. Посмотрите — какие большие уши у зайца. Они не были всегда такими. Но предок зайца все время концентрировал свое внимание на слухе, и в нем вырос слух. Если вы все время будете думать о Создателе, все время будете концентрироваться на Всевышнем, то внутри вас вырастет Бог. Сейчас мы очень мало думаем о Всевышнем, и поэтому Он остается внутри нас таким маленьким, крошечным, что Его не слышно и не видно. Но все равно Он есть в каждом из нас. Остановитесь, посмотрите вглубь себя. Отвлекитесь от внешнего мира и направьте внимание ума на свое мятущееся сердце…
Один добродетельный юноша искал Бога на пути йоги. Но даже начальные занятия Хатха-йогой показались ему тяжелыми и неинтересными. Тогда молодой человек покинул своих духовных наставников и решил искать Его сам во внешнем мире. Он прослышал о необыкновенном городе, где все живут по законам Всевышнего, не нарушая ни единой заповеди. И Создатель во плоти посещает это благословенное место. Юноша купил осла, навьючил его провизией и водой, и отправился в святой город. Дорога предстояла опасная и диковинная. Случилось так, что все же через несколько трудных месяцев пути изнеможенный и израненный юноша достиг цели.
Город был и вправду очень хорош: дома утопали в цветущих деревьях, в райских кущах обворожительно пели птицы, всюду царил уютный порядок и божественная чистота. Люди здесь были необыкновенно обворожительны, добры и благочестивы. Горожане тоже очень обрадовались приходу юноши и окружили его отеческой заботой и материнской лаской. Но что сильно поразило молодого путника: у всех людей, которых он встретил в сказочном городе, было по одному глазу и по одной руке! Затем он украдкой начал замечать, что и святые люди, глядя на его два крепких глаза и две твердые руки, дивятся не менее его. Они смотрели на него с родительской жалостью, с болью и соболезнованием, как на увечного. Юноша настороженно осведомился у них:
|
|
|
— Не тот ли это сказочный город, где все живут в Боге, согласно святому Писанию?
— Да, это так. Это тот город, — поклонились ему горожане.
— Какое лихо с вами приключилась? Куда девались у каждого горожанина правая рука и правый глаз? Где тот разбойник, который так изуродовал вас? Покажите мне его! Я весь горю отмстить неразумному за увечных и покалеченных. Я сражусь с ним насмерть!
Толпа заволновалась, замычала. Один из старейшин выступил вперед и ткнул перстом юношу в тощий живот:
— Хорошо, я покажу тебе нашего врага. Этот разбойник сейчас находится в тебе. Имя ему — человеческое эго.
Затем священник повел юношу к главному алтарю городского храма и показал широкую груду рук и глаз, уже успевших иссохнуть. Над алтарем молодой человек стремительно прочел высвеченную надпись: «Если же правый глаз соблазняет тебя, вырви и брось от себя, ибо лучше для тебя, чтобы погиб один из членов твоих, а не все тело твое было ввергнуто в геенну огненную. И если правая твоя рука соблазняет тебя, отсеки ее и брось от себя, ибо лучше для тебя, чтобы погиб один из членов твоих, а не все тело твое».
— Неужели среди вас нет ни мужчины, ни женщины, у которых были бы целы глаза и руки?
— Среди нас нет, — поклонился святой. — Ни один не избег сей участи. Люди сами добровольно лишают себя руки и глаза, кроме тех, кто еще мал, чтобы читать слово Писания и соблюдать заповеди Божьи.
Когда они вышли из храма, то покрасневший юноша немедленно покинул сказочный город. Он так поспешно удалился, что бросил осла, навьюченного богатыми дарами. Он так стремительно бежал из города своей мечты, потому что давно вырос и умел читать слова Писания...
В этой притче несколько уровней понимания. В аллегорической форме под правой рукой подразумеваются не только наши низменные, а любые человеческие желания; под правым глазом — не только наше невежество, но и наша духовная слепота. Знающие люди говорят, что левая рука человека посвящена миру души, а правая — материальному, бренному миру. Святые и просветленные люди большинству мирян кажутся ненормальными, неразумными слепцами, не от мира сего. Однако весь многострадальный опыт жизни на земле показывает: без любви к Творцу жить нельзя. Без преданного служения Богу жизнь бессмысленна. Важно не то, что вы делаете, а то, с каким умыслом вы это делаете.
|
|
|
КАК СДЕЛАТЬ ЛИНИЮ КОРОЧЕ?
Однажды великий индийский император Акбар пришел в суд, нарисовал на стене линию и затем спросил у членов суда:
«Как сделать эту линию короче, не притрагиваясь к ней?»
Все молчали. Но один человек засмеялся. Это был известный мудрец и шутник Бирбал. Он поднялся, подошел к стене и нарисовал над той линией, что начертил Акбар, свою линию, большую, чем первая, и сказал: «Вот я и сделал твою линию короче, не касаясь ее, ведь величина и длина — вещи относительные».
ПРЕДАННОСТЬ МУЖУ
Когда-то давно жил мудрец, скитавшийся по лесам и совершивший множество подвигов. Вот сидит он однажды под деревом, а ворона возьми и капни ему на голову. Разъярился мудрец, кинул на ворону гневный взгляд, и негодная птица тут же обратилась в пепел. Возгордился мудрец силой своего взгляда, мощью своего подвижничества. Отправился он в город за милостыней к какому-то брамину, вошел к нему во дворец и попросил хозяйку вынести подаяние. «Подожди, почтенный, пока я хозяину помогу», — ответила хозяйка.
Когда же он, рассердившись, глянул на нее гневным взором, она рассмеялась: «Ты ошибся, мудрец. Ведь я — не ворона!»
Услыхал это мудрец и остолбенел от удивления:
«Откуда ей это известно?» Она же помогла мужу закончить жертву Агни, взяла милостыню и вышла к мудрецу. Принял он подаяние, благодарно руки сложил и спрашивает: «Как ты узнала, что у меня с вороной случилось? Скажи мне, не то подаяние не приму». Она же ему в ответ:
«Нет у меня иного закона и иной веры, чем преданность мужу Небесному. Поэтому такова сила моего прозрения».
КРЫСЫ
Крысы были большие, голодные, накачанные наглым здоровьем и багровым нахальством. В драке любая из них могла бы сильно опечалить змею, охотившуюся на них в молодом лесу. Но под действием змеиного взгляда грызуны пьянели и путали двери своего дома с открытым ртом хищницы. Невидимая сила гипноза толкала в спину упирающуюся, истекающую криком крысу в другую нору — змеиный пищевод.
Однажды мудро выдуманная змея схватилась с диким котом. В поединке она потеряла левый глаз и восемь чешуек над правой бровью. И это все потому, что коты и кошки, как и змеи, не подчиняются гипнозу; они сами наделены подобным сенситивным даром. Да, лесной кот поплатился жизнью за свою смелость, но и змея уже не могла, как прежде охотиться и добывать себе достойное уважение…
На ущербе понурого дня саблезубая хищница прозвенела своей растрепанной чешуей в направлении лесной поляны. Там ее искусанное тело свернулось в клубок и лежало, как мертвое, три недели. Только валерьяновые слезы полуслепой красавицы барабанили в сытую землю, стараясь достучаться до врагов.
И вот однажды, увидев змею в таком удручающем состоянии, мордастые крысы окружили пресмыкающееся и наперебой занервничали. Наконец одна из них, самая горбоносая, с откушенным ухом, крикнула в рупор из ладошек: «Эй, изумрудная, зачем ты так опечалена?» Змея чуть приподняла распухшее веко уцелевшего глаза: «Как же мне не убиваться? Всю жизнь я пробавлялась тем, что уговаривала грызунов поменять свои взгляды на жизнь. А теперь мой гипнотический дар исчез. Лесной народец стал для меня запретен, так что случись поймать мне мышонка, я вынуждена буду поскорее отпустить его, дабы не нанести себе вреда».
Услышав столь эластичную речь заклятого врага, горбоносая крыса вскочила, как резиновая, и поскакала галопом через кочки к своему крысиному королю. Прискакав ко двору, одноухая пропела своим наряженным голосом потрясающую новость повелителю грызунов. Обрадованный крысиный король тут же прибыл к умирающей красавице и, потирая сиволапые руки, вежливо кашлянул: «Эй, ненаглядная! Что же с тобою стряслось, наша слезоточивая?»
Змея скривила губы и, шмыгая носом, описала такую картину: «Намедни я промышляла в клинописных горах. Мышей там было много, но самая очаровательная из них шарахнулась от меня, как безумная, в шалаш благочестивого отшельника. Я проникла за ней к сумрачному алтарю старца. И приняв палец застывшего в поклоне отшельника за убегающую мышь, я ужалила святого угодника. Старец тут же скончался без мук и страданий. Но перед возвращением на Небеса, он успел наслать страшное проклятие на мою голову: «Ты, змея, злодейски прервала творение молитвы, и за это я проклинаю тебя! Я насылаю на тебя самое страшное унижение. Всю жизнь ты будешь возить на себе короля тех, кого считала ничтожным и презренным народцем, над кем смеялась и на кого охотилась. Отныне ты не сможешь поймать и съесть ни одной мыши, кроме тех, что пожалует тебе из милости крысиный король!» И вот колдовские чары святого отшельника привели меня к тебе, о, мой повелитель. Помимо моей воли прошу тебя стать моим господином!»
Крысиному королю показалось очень лестным, что его будет возить на себе молодая красивая змея, наводящая страх на всю округу, убившая даже старика-волшебника клинописных гор. От телячьего восторга король задрал свой лысый хвост и запрыгнул на змею. Саблезубая повезла хрюкающего от счастья повелителя по ахающему от удивления лесу. Потом змея обернулась к счастливцу с такой просьбой: «О, мой повелитель! Тебе известно, что я бедна и несчастна. Назначь мне какую-нибудь плату за работу, дабы мне поддерживать надлежащие силы, ибо царский конь должен быть достоин своего богоподобного седока!». Восхищенный король тут же издал указ, повелевающий выдавать царской змее на пропитание по три мыши ежедневно из лучшей государственной тюрьмы.
Минуло тридцать лет. До самой старости мудрая змея возила на себе крысиного короля, а когда он умер, она возила на холодной спине его горячих внуков и правнуков. После ухода змеи в мир иной, тело красавицы мумифицировали и поклонялись ей, как богине-хранительнице. Мудрой твари нисколько не повредило такое унижение перед подлым и презренным народцем. Напротив, своим унижением змея возвысилась над несметными полчищами врагов и фактически стала их настоящим королем...
ЛЕГЕНДА О ЛЕТУЧИХ МЫШАХ
Однажды крысиный король посетовал царской змее, что другие мышиные цари завидуют ему и собирают несметную рать, чтобы отнять у него южные земли. А в казне нет средств даже на содержание боеспособной армии.
Горло королевской кобры раздулось и закачалось в воздухе в такт словам:
— Тебе нужно создать летучих мышей. Заплати мешок золота гномам, живущим в пещерах клинописных гор. За это они выкуют легкие и прочные крылья и научат летать твой народ. Тогда никакие враги тебе не будут страшны, кроме тебя самого. Ты будешь властелином мира.
— Где же мне взять столько золота? — стукнул себя по лбу волосатой лапой король. — В моей империи неисчислимое количество мышей. Но числа своих подданных я не знаю. Потому что все уклоняются от переписи населения, дабы не платить налоги. На собранную подушную подать невозможно перевооружить нашу армию!
Змея лизнула раздвоенным язычком воздух и прошипела:
— Чтобы выявить уклоняющееся население и обложить всех подданных налогом поступи так: вели раздать каждому жителю твоей империи по одной золотой монете, якобы в качестве компенсации за ущерб от наводнения. Пусть каждый подданный расписывается в ведомости при получении денег, указывая местожительство. А спустя некоторое время обложи каждого жителя подушной податью в десять золотых. Так ты узнаешь и численность населения, и количество военнообязанных. Заодно соберешь нужное золото для гномов. На эти средства волшебники подземелья выкуют крылья для твоего народа.
Король по-царски отблагодарил красавицу и последовал совету мудрой змеи. Так на белый свет появились черные летучие мыши...
СТЕНА
Один молодой черт, спустившись в преисподнюю, сразу побежал на прием к главному начальнику. Он прорвался сквозь секретаршу в кабинет и громко замахал там руками: «О, горе, горе нам! Ты здесь сидишь спокойно, а там, на Земле, один мирянин нашел Истину. Он разыскал Бога в своем сердце! О, горе, горе! Это очень опасно для нашей вредной и горячей профессии. Необходимо немедленно, нужно срочно что-то предпринять!» Начальник преисподнии рассмеялся в ответ: «Успокойся, юнец, охлади свой разум, а то не получишь надбавку за вредность. Я уже осведомлен об этом Посвященном и принял необходимые меры. Главное в нашем деле — организовать порядок. Нужно все расставить по рядам, чтобы везде и во всем была логика и рассудочность. Этим сейчас на Земле занимаются наши люди: крупные ученые, лауреаты премий, известные преподаватели, священники, признанные писатели, врачи, проповедники. Организованная истина — это их конек, их профессия. Сейчас они окружат рассудочными объяснениями все высказывания Просветленного. Они создадут новую мировую религию. Они станут «китайской стеной» между Истиной и людьми. Главное в нашем деле — логичность и организованность!»
Дорогие мои, в этой притче говорится, что не следует слепо и автоматически следовать правилам религиозных ритуалов. Просветленный человек никогда не ходит в церковь, он не поклоняется статуям и иконам Бога, не воспевает громких молитв. Мудрец всегда молчит. Праведник сердцем ощущает, что он ничего другого не может, кроме как интимно переживать Бога. Ибо никакими словами и молитвами невозможно передать чувства…
ПАДШИЙ АНГЕЛ
Любовь — это муза всех искусств, вдохновительница поэтов, художников, музыкантов и философов. Это — ароматы звезд и смех цветов, переливы волн и ветер, щелкающий в ушах соловьем. Без неё мы являемся просто тупыми животными, существующими на уровне инстинктов. К красивому женскому личику привыкаешь за полчаса! Через час — нам уже скучно. К красивому стихотворению не привыкнешь никогда! Оно будет тянуть нас к себе и через час, и через год, и через жизнь. Пока не станет частью нашей болящей души. Пока мы не сольемся душою с тем, что — «ни съесть, ни выпить, ни поцеловать». Переживания настоящей красоты нетленны. Лишь то имеет истинную ценность, что мы можем взять с собой за порог смерти, как сокровище духа. Все остальное удерживать у себя не имеет никакого смыла — оно превратится в прах, тлен, пыль, боль и разочарование.
Зачастую, свое эгоистическое стремление властвовать и управлять людьми мы называем любовью. Желаем ли направлять поступки состарившихся родителей или силой навязывать свое материалистическое мировоззрение детям — все это мы также называем любовью. А ведь это не любовь, а все та же ревность! Сначала я люблю своего ребенка, а потом — Бога… Многие дети до семи лет способны видеть духов воды и земли, фей и гномов, русалок и домовых: их душа еще не успела сильно перепачкаться логичностью и рассудочностью нашего квадратного ума. Когда родитель не слышит свое дитя, не жаждет понять душу своего чистого ребенка, то может случиться и такая история:
— Папа, папочка, побежали скорее к моему озеру. Я покажу тебе водяного, русалок, лешего! — маленькая девочка тянула за руку полного мужчину в глубину леса.
— Ангел мой, Машенька, ну хватит фантазировать! Мы приехали на дачу не для прогулок по лесу. И потом, я, солидный ученый, автор учебников, не могу безосновательно верить в каких-то там русалок, — коренастый папа, обмахивая шляпой лысину, еле поспевал по тропинке за девочкой.
— Вон, да во-он же, левее — на горе кентавр Лой собирает малину. Не бойся, он добрый! Пойдем к нему!
Ученый с важной улыбкой поднес бинокль к очкам:
— Не может быть, и правда — кентавр. Да, да, какой-то симбиоз могучего атлета и быстроного скакуна. Ах, как он хорош, какая гармония, какая стремительная грация сияет на его мускулах!..
— Ну, теперь ты веришь в русалок? — огромные глаза дочери вопросительно уставились снизу вверх.
— Нет, нет, не может быть, это не кентавр! Хотя издали очень напоминает... М-ммм, обожди, сейчас. Минуточку. Сейчас я сформулирую ответ. Значит, так: иллюзия видимого нами животного создается парообразным облаком горячих ключей, бьющих у подошвы горы. Это — всего лишь оптический обман, вызванный испарениями оврага... Ангел мой, как же я могу в это верить, если это противоречит здравому смыслу?!
— А почему у взрослых здравый смысл противоречит тому, что мы видим? — тонко обиделась девочка.
— Ну, ладно, не сердись, доченька, пойдем на твое озеро. А по дороге я тебе все разложу по полочкам. Видишь ли, ангел мой, чтобы в это поверить, нужно то что мы увидели, научно обосновать и описать, согласно физическим законам. То есть подвести теоретическую базу под феноменальное явление. Тогда это будет научный факт. А иначе, дорогая моя, все ученые давно бы впали в мистицизм и предрассудки!
— А ты сам возьми и придумай такую теорию, чтобы видимый мир не противоречил научным фактам!
— Да ты что, Машенька! Легко сказать, придумай… Даже если и предположить невозможное — придумаю: да кто это опубликует? Никто, никогда, ни за что! Потому что тысячи институтов придется закрыть, тысячи заводов и фабрик станут бесполезными. Люди, ставшие безработными, получат свободное время. Они же начнут творить бог весть что! Да за одни только такие мысли с работы в два счета уволят. И ославят: психически больным назовут. Потом и на работу никуда не устроишься. А семью кормить, а тебя растить-одевать, а научные труды публиковать кто будет, кентавр что ли?
— Не надо меня кормить-одевать, я скоро стану феей... Ой, папа, смотри-смотри, там внизу на дне оврага кто-то ползает. Он так похож на тебя!
Ученый поглядел вниз и заметил грязного обрюзгшего незнакомца с огромными бело-коричневыми крыльями за спиной. Бинокль приблизил это нелепое создание: оно рылось в земле, выкапывая личинки насекомых. Когда существо запрокидывало голову, чтобы проглотить червячка, то хорошо высвечивалось лицо этого создания. Существо чем-то напоминало то ли Икара, то ли падшего ангела. Безрадостный тупой взгляд, мешки под глазами, обвисшая кожа на заросших щеках и подбородке. Занятый мыслями о еде, «падший ангел» страстно копался в земле и не замечал стоящих наверху людей. Склеенные грязью крылья постоянно мешали ему рыть землю и искать личинки насекомых. Через каждые две-три минуты «Икар» старался избавиться от своих огромных крыл: он то резко отбрасывал крылья рукой назад, то ощипывал их, как старую коросту, то периодически выдергивал маховые перья…
— Ангел мой, Машенька: это всего лишь интерференция света и дифракция солнечных лучей. Вы будете изучать это явление в школе, в следующем классе: преломление и наложение солнечных лучей на нагретую поверхность. Так мое отражение вверху создает видимость меня там, внизу, на дне оврага... — ученый оглянулся. Девочки нигде не было... Она исчезла, она стала невидимой…
— Машенька-а! Ау, а-у-у-у... А-у-у...
Дорогие мои, когда человек заплутает в лесу или запутает в своей жизни, то он вспоминает о Боге и зовет Его: «А-у-у-у». Подсознательно все мы знаем, все мы помним о том, как звать Всевышнего — имя его «АУМ»!
РАССКАЗ «КАРТИНА»
Возле подъезда двухэтажного дома стояла дубовая скамья. К вечеру сюда слетались почирикать старушки, как воробьи на прикормленное место. Вот и сейчас две товарки расклевывали теплый мякиш новостей:
— Ромка-то, паренек из семнадцатой, картины свои стал продавать! Слышите, Алевтина Александровна, утром пошла на базар, смотрю — толпа стоит. Протиснулась в середку, вижу — ба-атюшки, Ромка наш! Сидит на асфальте, как факир индийский! Сидит в позе «мотоса». Глаза прикрыл и молчит. И люди молчат. Картину Ромкину разглядывают. Только вот деньги что-то никто не достает. Да и про цену никто не спрашивает.
— И че, шибко хороша картина-т? Может, не зазря Ромку Рафаэлем кличут? — усмехнулась в юношеские усики Алевтина Александровна, маленькая, бойкая пенсионерка лет пятидесяти пяти.
— Знаете, сперва я пришла как-то в замешательство. Казалось, альтермотива тут одна: или нам пора на погост, или Ромке в психушку. Но, вот...
— В психушку, говоришь? Да, давно ему пора. А че, опять че ль запретное че намулевал, противозаконное? Не тяни, сказывай. Ты ведь учительша, все знаш-понимаш. Да и я как-то шла мимо магазина и видела, как он разговаривает все с кем-то. Хотя в замочной скважине окромя его никого и не было…
— Вы знаете, Алевтина Александровна, заумь какая-то… Да, но заумь-то — заумь, а вот, поди ж ты, — глаз не оторвать, дьявольщина какая-то! Я и уходила от картины, и снова возвращалась, и опять уходила в магазин, но сила неведомая вновь приводила мои ноги к ней…
— А че там, на картинке-т?
— А на картине, а на картине, Алевтина Александровна, — город… Радужный, мажорный, с голубиной душой… Навроде бы это наш город, Тутаев. А только не он это! Не наш. Собор Воскресенский... Легкий, прозрачный, и на картине прозрачность слегка дрожит, вся — голубая, золотая… Звонница в небе плавает в малиновых полутонах. И левобережье — кра-си-во-е! — будто бы наше. Только не наше. И вид такой, как откуда-то сверху. Как на водокачку поставить еще три водокачки, потом забраться на самый верх и посмотреть вниз… И крупнопанельных домов там нету. И современных зданий нет. И нашего моторного завода нету и в помине!
— И моторного не-е-ет? Как это — нет? Да ты что говоришь? Это как же? А где же мой сынок Гришаня вкалывать теперича будет? Да за это, знашь, да за это — и в тюрьму мало!
— Ой, Алевтина, там вместо нашего промотного завода — серебряный пруд стоит и выпускает не дизеля, а белых гусей-лебедей. А вокруг — рощи, перелески, парки, скверы изумрудные. В общем, не Тутаев это наш, а сады Едема.
— А Казанска церква?
— И Казанская, и Покровская на месте!
— Хи-хи, так это он, Таньк, наш город Романов-Борисоглебск в прошлом намулевал, до революции!
— Да нет же, говорю. Ты слушай! Вместо наших девятиэтажек и «хрущеб» другие дома стоят — инопланетные! Такие, ты знаешь, египетские пирамидки, только размерами с двухэтажный дом. Пирамидки изнутри светятся, радугой играют. А вокруг, а вокруг — сады цветут, фонтаны искрятся, птицы поют. От фонтанов даже у меня лицо увлажнилось… И запах парного молока идет от картины.
— Опамятуйся, Тьянсергевна, свят-свят, — перекрестилась Алевтина, — да где ж это видано, чтоб из картины брызги летели, чтоб из картины птицы пели и запахом пахло?..
— И деревья сандальные, фиговые и миртовые — и кругом ароматы распускают. И еще запах Черного моря, профсоюзного курорта и звезд… И детей там много-много, как тараканов на кухне. И взрослые-то — все, как дети, все веселые, смеются, по газонам и паркам скачут, подобно саранче.
— Этого с трезва не нарисуешь, — покачала головой собеседница.
— А сверху над этим разноцветным городом, над малиновым пением колоколов, над золотою дымкою реки Волги, над пшеничными полями, изумрудными лесами летит мальчик. Мальчонка, ну, ему лет 12—13 на вид, он, может, вовсе и не летит, а висит на чем-то. Крыльев-то у него на картине нету. Ты знаешь, обыкновенный мальчишка, щека в чернилах, в перештопанных штанах с пузырящимися коленками. Похожий очень на Петьку из четвертой квартиры. Босиком, локоточки в ссадинах, лоб в зеленке. И глядит сорванец на эти поля-леса, на волшебный город внизу широко распахнутыми глазами. И проплывает он по картине в неестественной позе — будто бы он залез на забор яблоки воровать в Катькином саду, а увидел вдруг такое, такое...
|
|
|
