Эвакуация структур Локотского Автономного Округа в Белоруссию и их деятельность на базе Лепельского Автономного Округа

После провала операции «Цитадель» положение Локотского Автономного Округа и его военных и гражданских структур стало угрожающим. Приказ № 233 от 5 августа 1943 г. провозгласил эвакуацию гражданских и военных структур и населения Локотского Автономного Округа в Белоруссию. Эвакуировались части РОНА (до 7000 человек) с техникой и имуществом, гражданская администрация, члены семей, часть жителей. Всего было эвакуировано до 30000 человек. Еще более 20000 человек двинулись пешком вместе с отступающими немецкими частями.

К началу сентября эвакуация была завершена[133]. «Каминцам» предстояло разместиться на территории Лепельского, Сенненского, Чашникского и Бешенковичского районов Витебской области[134]. Эти районы к середине 1943 г. практически не контролировались немецкой и местной коллаборационистской администрацией. Решение немецкого командования было закономерным: оно рассчитывало с помощью огромного антипартизанского и административного опыта Каминского вернуть территорию под свой контроль.

Прежде всего, Каминский потребовал убрать с контролируемой им территории немецкую администрацию, устранения представителей Белорусской Центральной Рады и подчинения ему местной белорусских властей, в состав которых включались локотские чиновники. Немедленно был организован выпуск газет «Голос Народа» и «Боевой путь». Было выпущено до 200 тысяч экземпляров газет и более 100 тысяч антипартизанских листовок, пропагандирующих «строительство Новой России», «всеобщую борьбу с большевизмом». Подобная деятельность Каминского вызвали «лютую ненависть» президента БЦР Р. Островского, но его протесты не возымели действия[135]. Однако белорусские националисты всеми путями старались тормозить мероприятия Каминского.

Попытка сохранить за «Лепельским автономным районом» все права Локотского не удалась. Отношения местного населения и белорусских властей с «каминцами» оставались натянутыми. В частности, значительное недовольство вызвало распоряжение о предоставлении беженцам земельных участков за счёт местного населения. Фактически эвакуированные из Локтя органы местного управления продолжали оставаться таковыми только для небольшого количества беженцев. Несмотря на это, новое Лепельское Окружное Управление продолжало сохранять старую структуру, хотя и при значительно уменьшенных штатах.

В начале февраля 1944 г. РОНА и гражданские беженцы были переведены в район Дятлово (Западная Белоруссия). Речи о создании «автономного района» больше уже не шло, семьи бойцов размещались в районе воинских частей и снабжались из их запасов. За гражданскими структурами (С. В. Мосин и Р. Т. Иванин) сохранялись лишь функции обустройства и жизнеобеспечения.

Учитывая большой антипартизанский опыт бригады, немецкое командование потребовало от Каминского начать операции против действующих районе Дятлово польских отрядов Армии Крайовой, но Каминский резко отказался[136]. В этом решении его поддержали командиры всех соединений РОНА кроме командира 5-го полка подполковника Турлакова и командира Гвардейского батальона майора Фролова[137].

Во время пребывания в Белоруссии в ноябре-декабре 1943 г. для поддержания духа была предпринята попытка реорганизации Народной Социалистической Партии России. Она была переименована в Национально-Социалистическую Трудовую Партию России (НСТПР), а её Центральный Организационный Комитет составили С. В. Мосин, П. Д. Бокшанский, М. Г. Васюков, Н. Ф. Вощило, капитан Г. Е. Хомутов. В создании НСТПР активно участвовали члены Народно-Трудового Союза — Г. Хомутов, Р. Редлих, Е. Мамуков, Б. Башилов, В. Кашников. Члены НТС, по воспоминаниям П. Ильинского, стремились использовать структуры и ячейки НСТПРП для пропаганды идей «третьей силы», солидаризма и антикоммунистического патриотизма. Кроме того, ячейки НСТПР виделись как ростки будущего антисоветского партизанского движения.

Партия сразу начала активную деятельность среди местного населения, отделения партии были созданы в Минске, Полоцке, Лепеле, Барановичах[138]. ЦОК НСТПР разместился в Лепеле, затем в Дятлово. В Бешенковичском районе к марту 1944 г. действовало 8 первичных организаций, объединяющих 139 человек[139]. Это говорит о том, что даже после передислокации РОНА отделения партии продолжали действовать. По сути, развертывание НСТПР шло практически без участия самого Каминского.

При всех попытках гражданского строительства главной задачей Каминского оставалась борьба с партизанами.

Соединения РОНА были брошены в бои практически «с колёс». Даже свою новую «столицу» — Лепель, им предстояло отбить у партизан.

Уже 16 сентября 1943 г. началась операция «Хуберт» по очищению коммуникаций на линии Сенно-Чашники. В ходе операции было уничтожено 562 партизана, 35 взято в плен, захвачено значительное количество оружия. Собственные потери составили 34 бойца убитыми, 61 ранеными, 38 пропавшими без вести[140].

Значительных размеров по сравнению с предыдущими периодами достигло дезертирство: с 18 августа по 18 сентября из состава бригады дезертировало до 500 человек. Каминский своим личным авторитетом предотвратил мятеж во 2-м полку, повесив командира полка майора РОНА Тарасова и 8 зачинщиков[141]. 15 сентября 1943 г. перешла на сторону партизан рота 2-го полка во главе с лейтенантом Проваторовым[142]. Тем не менее, необходимо признать, что к концу сентября Каминскому удалось восстановить дисциплину и отчасти боевой дух соединения.

К 25 ноября 1943 г. РОНА продолжала сохранять свою структуру: 5 стрелковых полков (по 1260 человек), гвардейский батальон, зенитный и бронетанковый дивизион, 12 танков (KB, 8 Т-34, 3 БТ-7), 3 БА-10, 3 танкетки, 1 122-мм гаубица, 3 76-мм и 8 45-мм орудия, 8-10 миномётов, 15 станковых и 50–60 ручных пулемётов. Дислокация соединений была следующей:

— Штаб, гвардейский (майор И. Фролов) батальон, бронетанковый (капитан Ю. Самсонов) и зенитный (лейтенант Плохих) дивизионы, 1-й стрелковый полк (подполковник Галкин) — Лепель.

— 2-й стрелковый полк (майор Павлов) — Сенно.

— 3-й стрелковый полк (майор Прошин) — Чашники.

— 4-й стрелковый полк (майор Филаткин), 5-й стрелковый полк (подполковник Турлаков) — Тараски[143].

18-25 января 1944 г. РОНА вела успешные бои в районе Докшиц. А после передислокации в феврале 1944 г. РОНА была пополнена значительным количеством лично отбиравшихся Каминским белорусских полицейских.

11-17 апреля 1944 г. начались крупные антипартизанские операции «Регенсшауэр» («Моросящий дождь») и «Регенсфас» («Ливень») с целью замкнуть кольцо вокруг Полоцко-Ушачской партизанской зоны. А 17 апреля была начата операция «Фрюлингсфест» («Весенний праздник») по окончательному уничтожению партизан[144]. В этих операциях принимали участие 1-й, 3-й и 5-й полки РОНА, непосредственно подчинённые командующему операцией обергруппенфюреру СС К. фон Готтбергу. РОНА успешно действовала на самом сложном участке, считавшемся непроходимым, за что Каминский был награждён Железным Крестом I класса. А сама РОНА зарекомендовала себя как часть, способная вести боевые действия практически в любых условиях. В частности, в боях с «каминцами» была разгромлена 1-я Антифашистская бригада, а её командир В. В. Гиль погиб.

Полностью уничтожить партизан, однако, не удалось, и в мае 1944 г. РОНА приняла участие в операции «Корморан» («Баклан»), в результате которой удалось полностью очистить от партизан полосу Полоцк-Орша[145].

22 июня 1944 г. началась операция «Багратион». В ходе этого наступления части РОНА в составе боевой группы генерала А. Якоба в начале июля были введены в бой против советских войск на линии Вселюб-Новогрудок, понеся значительные потери[146].

В это же время остатки беженцев (10500 человек) должны были быть эвакуированы в Венгрию, но провласовски настроенный русско-немецкий эвакуационный комитет в Будапеште и правительство Венгрии саботировали распоряжение Г. Гиммлера[147]. Из-за разразившегося Словацкого национального восстания эшелоны с беженцами были задержаны в Верхней Силезии. Положение беженцев было чрезвычайно тяжёлым: лишь присутствие сопровождающих эшелоны офицеров СС позволяло хоть как-то снабжать беженцев и избежать их отправки в трудовые лагеря.

Летом 1944 г. Каминский вторично отказался признать А. А. Власова главой «освободительного движения и подписать Смоленскую декларацию. Все предложения немцев и членов НТС были отвергнуты. Ряд членов НТС даже предлагало и готовило ликвидацию Каминского, дабы предотвратить борьбу в военном руководстве РОД[148]. К этому времени взаимная неприязнь двух лидеров достигла апогея. Каминский считал, что Власов карьерист, лицемер и предатель, который, предав сначала Сталина, может предать и потом. Кроме того, Каминского возмущали претензии на верховное руководство людей, которые никак не зарекомендовали себя в реальной практической (военной или гражданской) деятельности. В свою очередь Власов не считал Каминского достойным каких-либо серьезных должностей и предлагал включить РОНА в свою армию в статусе бригады или даже полка, что было удивительно, если учесть, что в то время «армия» Власова реально состояла из нескольких человек его штаба.

Операции РОНА против партизан и населения в Белоруссии носили весьма успешный характер, что побудило фон Готтберга настоятельно рекомендовать РОНА к включению в состав СС. Стоит отметить, что к этому времени РОНА теряет даже видимость «независимости» и практически полностью переходит в подчинение немецким властям. Известная степень автономии РОНА в этот период объясняется тем, что Бригада организационно не была закреплена ни за одним гражданским или военным ведомством Германии, что позволяло лавировать между интересами различных ведомств. При этом соединения РОНА, имеющие огромный боевой опыт, следует признать ценной боевой антипартизанской единицей, значительно превосходящей другие подобные части.