 |
Беседа проводилась с детьми шестилетнего возраста также во время записи их в школу в 1990 и 1991 гг. Всего было опрошено 180 шестилеток.
|
|
|
|
Результаты бесед показали, что только у 41% детей отмечается наличие "внутренней позиции школьника", а у 59% она отсутствует.
Данные проведенного исследования строения мотивационной сферы будущих учеников шестилетнего возраста показали, что большинство детей этого возраста проявляют достаточно развитую познавательную потребность, но не обладают "внутренней позицией школьника". Это означает, что будущие первоклассники не готовы к школьному обучению, основанному на традиционной схеме учебного процесса и взаимоотношениях учителя с учеником, предполагающих сформированность социальных мотивов учения. А отсюда ясно, что учение, не подкрепляемое мотивацией, не сопровождается произвольным поведением.
Но на этом беды существующего обучения с 6 лет не кончаются. В исследовании Е.В.Филипповой и А.Л. Венгера(1981) было показано, что при отсутствии предварительного отбора шестилетних детей по признаку готовности к школе обучение оказывается недостаточно эффективным. Значительное число шестилетних детей остается на весьма низком уровне психического развития. Значит, обучение в этом случае не является развивающим, поскольку оно не попадает в "зону ближайшего развития", которая в это время находится еще в рамках игры и игровой мотивации, а не учебной деятельности и учебной мотивации.
Произвольность - функция мотивации
Импульсивное и произвольное поведение
Все вышесказанное позволяет предположить, что ключ к развитию произвольности надо искать в развитии мотивационной сферы ребенка.
Все поведение человека можно разделить на непроизвольное и произвольное. К непроизвольному относятся рефлекторные и инстинктивные формы поведения, осуществляющиеся без участия сознания. Например, всем известный коленный рефлекс: в положении нога на ногу ударяют молоточком под коленом — нога дергается. Если у человека этот рефлекс в норме, то никакими стараниями невозможно удержать подпрыгивание ноги, так как это движение не контролируется сознанием и не относится к произвольным.
|
|
|
Произвольное поведение — это сознательное поведение, в основном определяемое поставленной целью и образованным намерением. Сюда же относятся и автоматизированные действия, когда человек действует как бы автоматически, не задумываясь над тем, что он делает. К автоматизированным действиям можно, например, отнести операции на конвейере, когда много раз повторяемое действие переходит на уровень автоматизма. И хотя внешне кажется, что сознание не участвует в этом процессе, автоматизированное действие все равно произвольное — при любом сбое в автоматизме его исполнения сознание подключается и осуществляет контроль за происходящим.
В психологии существуют различные определения произвольности. Наиболее интересным мне представляется определение, данное В.А. Иванниковым в его книге "Психологические механизмы волевой регуляции" (1991). В этом определении В.А. Иванников постарался собрать воедино все основные характеристики этого психического феномена. С его точки зрения "произвольный процесс есть ощущаемый или осознаваемый процесс с приобретенным новым жизненным значением (смыслом) и направленный на достижение избранного субъектом результата; процесс, начало, окончание, задержка или изменение которого определяется жизненной необходимостью, но не вынуждается ею" (1991,с. 100— 101).
Необходимым условием возникновения произвольности является мотивация. У животных и маленьких детей это непосредственная мотивация, выраженная в непосредственных мотивах. Необходимо оговорить, что, вслед за Л.И. Божович, под мотивом я понимаю все, что побуждает человека к действию. Поэтому в качестве мотива рассматривается не только предмет удовлетворения потребности (как у А.Н. Леонтьева), но и потребности, интересы, переживания, желания, аффект и т. д.
|
|
|
Произвольное поведение впервые рождается вместе с желанием ребенка. Именно от его желания зависит, будет ли осуществлено произвольное движение. Например, на яркий свет малыш рефлекторно зажмурится, не зажмурить глазки он не может, поскольку это защитный рефлекс. Если в поле зрения младенца попадет яркая игрушка, то он на некоторое время зрительно сосредоточится на ней, и это также будет рефлекторным движением глаз — ориентировочный рефлекс на новый объект. Если же эта игрушка длительное время будет висеть перед глазами ребенка, и он потянется к ней ручкой, то это уже будет произвольное движение, так как ребенок захотел обследовать эту игрушку. Но он может и не захотеть этого сделать, и тогда его ручка не потянется к игрушке. Первые произвольные движения, а затем и действия являются импульсивными, отвечающими непосредственно действующим мотивам. Потребность в новых впечатлениях, которая, по мнению Л.И, Божович, лежит в основе психического развития ребенка, способствует развитию произвольных движений. Дети, растущие без матери, в детских воспитательных учреждениях, в условиях депривации жизненно важной для ребенка потребности в общении со взрослым человеком, страдают слабым развитием произвольных движений и тонкой моторики. Происходит это вследствие недоразвития мотивационной сферы ребенка, лишенного общения с матерью, поскольку именно через это общение малыш начинает познавать мир, и у него появляются новые потребности и интересы, удовлетворение которых невозможно без произвольных движений. Так, развитие мотивационной сферы является источником развития произвольности. В раннем и дошкольном детстве произвольные действия носят непосредственный характер, так как направлены на непосредственное удовлетворение желаний (желание понимается в самом широком смысле — это и потребности, и интересы, и сами желания). Каждое новое желание должно быть немедленно удовлетворено, поэтому поведение маленького ребенка носит ситуативный характер, или, другими словами, его можно охарактеризовать как импульсивное, то есть осуществляющееся по схеме "импульс — реакция". Но в таком случае импульсивное поведение нельзя рассматривать как непроизвольное, поскольку оно состоит из отдельных произвольных действий, но специфика его заключается в том, что любое действие может быть прервано в момент появления нового раздражителя, вызывающего новое желание. Причина импульсивного поведения заключается в слабой интенсивности каждого желания, на удовлетворение которого направлено произвольное действие, и в слабости процессов коркового торможения головного мозга. А раз так, то в мозге не создается доминанта конкретного желания, способная тормозить появление новых желаний, возникающих от воздействия новых импульсов, пока не будет удовлетворено доминирующее желание. Поэтому импульсивное поведение характерно для раннего и дошкольного возраста, пока процессы торможения в коре головного мозга недостаточно развиты. Выше уже была ссылка на исследование Н.И. Красногорского (1 946), показавшее, что тормозной контроль коры головного мозга над инстинктивными и эмоциональными реакциями начинает приобретать все большую силу с 7 лет.
|
|
|
Импульсивность маленького ребенка, на мой взгляд, во многом объясняется тем, что дети не обладают достаточно устойчивыми сильными по интенсивности и напряженности желаниями, способными определить все их поведение. Психологическая причина импульсивного поведения ребенка в слабом развитии его мотивационной сферы. Как только у ребенка появляются мотивы, способные затормозить воздействие сиюминутных желаний, так сразу же импульсивность уступает место произвольности. При этом новые мотивы также являются сильными непосредственными мотивами (то есть общий механизм тот же, что и при импульсивности), но победа этих новых мотивов обусловлена целесообразностью с точки зрения интереса субъекта. Приведу пример. Мать маленького ребенка должна уйти на работу, но малыш не хочет с ней расставаться и плачет. Бабушка пытается отвлечь внимание ребенка его любимыми игрушками, но ничего не получается, малыш как бы не замечает их, поскольку все его внимание сосредоточено на собирающейся уйти матери. Здесь сильное переживание перебивает мотивирующее воздействие, идущее от игрушек, поскольку первое намного важнее для ребенка, чем второе. Интерпретируя этот пример, можно сказать, что имело место все то же импульсивное поведение, только в качестве мотива оказался более сильный раздражитель. Но как можно определить силу раздражителя, не учитывая его значимость для субъекта? Ведь для одного ребенка уход матери — очень сильный мотив, а для другого — нет, что связано с разным интересом к этому событию. Когда же поведение человека определяется интересом, то оно становится произвольным. Значит, можно сделать вывод, что примитивные формы произвольного поведения (произвольности) принципиально не отличаются по механизму от импульсивного поведения (импульсивности). Думаю, что вопрос о представленности импульсивного поведения в сознании проработан в психологии недостаточно хорошо (вероятно, в силу иллюзорной очевидности вынужденности импульсивного поведения субъекта). На основании вышесказанного я предполагаю, что импульсивность и произвольность не различаются принципиально по механизму. И тот и другой тип поведения возникают как ответ на непосредственно действующий мотив, только при импульсивном поведении субъект постоянно переключается с одного мотива на другой, а при произвольном поведении удовлетворяется мотив, представляющий для субъекта наибольший интерес то есть происходит примитивное ранжирование мотивов. С моей точки зрения, подтверждением этой мысли является меньшая импульсивность детей в сюжетно-ролевой игре, когда потребности и желания приобретают большую по сравнению с обыденной жизнью силу. Л.С. Выготский предположил, что ролевая игра возникает в результате сильных, напряженных потребностей, удовлетворение которых невозможно для ребенка в его обычной жизни, но возможно в условиях игры (1966). Именно поэтому в ролевой игре старших дошкольников практически отсутствует импульсивное поведение, так как вся игровая деятельность направлена на удовлетворение конкретной сильной потребности (желания).
|
|
|
Этот момент очень важен, поскольку он означает, что произвольность проявляется только в том случае, если субъекту это для чего-то нужно. Подчеркиваю: нужно самому субъекту, а не кому-то другому. Применительно к неуспевающему ученику это означает, что его поведение в учебной ситуации станет произвольным только при его собственном желании, если произвольность сможет удовлетворить значимую для него потребность.
|
|
|
Почему я говорю о значимой потребности, а не просто о непосредственной потребности? Исходя из вышеприведенного определения произвольности, ясно, что отсутствие произвольности в учебной ситуации — это не отсутствие произвольности у данного ребенка вообще. Если он захочет есть, то его поведение станет вполне произвольным, поскольку у него будет сильная непосредственная потребность, мотивирующая (запускающая) возникновение произвольности. Но поскольку у нашего ученика нет познавательной потребности, нет широких социальных мотивов учения, нет мотивов достижения, то есть нет никаких мотивов, способствующих возникновению произвольности в учении, то пока у него эти мотивы не появятся, не появится и произвольность в учебе, поскольку ему не надо достигать в школе положительных результатов в учебном процессе. Получается, что учебная мотивация и произвольность в учении тесно связаны между собой. Пока у ребенка не появится учебная мотивация или хотя бы ярко выраженный один из ее компонентов, нечего рассчитывать и на появление произвольности в учебе.
Волевое поведение
Появление новых мотивов в мотивационной сфере ребенка означает развитие этой сферы. Кроме того, чтобы эти мотивы стали действенными и могли определять поведение ученика в учебной ситуации, они должны взять верх над сильными непосредственно действующими ситуативными мотивами, существующими у этих учеников и мешающими им учиться. То есть должно произойти не просто развитие мотивационной сферы за счет обогащения ее новыми мотивами, но должно произойти и изменение существующей в ней иерархии мотивов, в результате чего доминирующими станут новые значимые мотивы, в соответствии с которыми будет строиться поведение ребенка, поскольку доминирующие мотивы определяют направленность личности человека. Это было показано в целом ряде психологических исследований (Л.И. Божович, 1972).
Характер направленности личности, сточки зрения Л.И. Божович (1972), зависит от содержания и строения доминирующих мотивов в мотивационной сфере. С.Л. Рубинштейн (1946), говоря о направленности личности человека, связывает этот феномен с доминирующими у него потребностями, интересами, идеалами. Но поскольку и потребности, и интересы, и идеалы, с точки зрения Л.И. Божович, могут выступать в качестве мотивов человеческого поведения, то, по-видимому, речь идет об одном и том же явлении. Доминирующими мотивами могут стать только те мотивы, которые имеют для личности наибольшую ценность, то есть мотивы, связанные с удовлетворением наиболее личностно значимых потребностей.
Если учебная мотивация будет вытекать из доминирующих потребностей и мотивов в мотивационной сфере ребенка или смысловым образом будет с ними связана, то в этом случае уже можно говорить о волевом поведении. Это значит, что субъект может осуществлять даже малопривлекательные для себя действия (то есть в отсутствие непосредственной мотивации), если он понимает их важность и значимость для себя. Понимание важности и значимости может быть проинтерпретировано вслед за В.А. Иванниковым (1991, 1998) как установление смысловой связи между непосредственно малопривлекательным действием (целью) и доминирующими мотивами в мотивационной иерархии человека. "И чем богаче мотивационно-смысловая сфера человека, тем проще происходит присоединение к ней заданного действия, а чем большему числу мотивов может потенциально отвечать действие, тем легче и охотнее оно выполняется" (В.А, Иванников, 1998, с. 93). Следует подчеркнуть, что из контекста работы В.А. Иванникова ясно, что речь идет не о любых мотивах в мотивационной сфере человека (среди которых достаточно и ситуативных), а об устойчиво доминирующих, причем смысловая связь устанавливается произвольно. Исходя из вышесказанного, я предлагаю рассматривать волевое поведение как произвольное поведение, определяемое устойчиво доминирующими наиболее личностно значимыми потребностями и мотивами в мотивационной сфере человека. Фактически волевое поведение -это выражение на поведенческом уровне направленности личности. Намеренно огрубляя формулировку определения волевого поведения, можно представить его как произвольное поведение, направленное на удовлетворение наиболее личностно значимых желаний (устойчиво доминирующих в мотивационной иерархии человека). Следует заметить, что поскольку желания по содержанию могут быть различными, то волевое поведение может быть как нравственным, так и безнравственным. Но для меня важно зафиксировать, что для осуществления произвольного поведения в ситуации выполнения малопривлекательного действия необходимо существование у ребенка сильных (сравнимых по силе с непосредственными), устойчиво доминирующих потребностей и мотивов, которые условно можно обозначить как "личностный интерес", опосредствующий своим мотивационным влиянием выполнение непривлекательного действия. Подтверждение этому психологическому феномену есть в исследованиях физиологов. А.А.Ухтомский описывает психологическое состояние напряженной потребности как возникновение очага "доминанты" в коре головного мозга, то есть такого господствующего очага возбуждения, который как бы "стягивает" на себя и аккумулирует нервное возбуждение, возникающее в других нервных центрах. "Принцип доминанты в работе нервных центров" А.А. Ухтомского согласуется с идеями И.М. Сеченова и И.П. Павлова о целостном характере деятельности организма. Эти ученые на физиологическом уровне показали, что "в решение любой задачи, стоящей в данный момент времени перед организмом, вовлекается весь организм как целое. Все побочные воздействия, идущие извне, оказываются подчиненными этой задаче. Вызываемые ими возбуждения мобилизуются на ее выполнение. Имеющаяся в коре доминанта создает определенный вектор поведения.
Разрабатывая эту концепцию и вскрывая закономерности образования и разрушения доминанты, Ухтомский указал на возможность широкого применения этого принципа при объяснении различных психологических явлений, начиная с актов внимания и кончая устойчивыми жизненными установками личности" (Развитие и современное состояние психологической науки в СССР, 1975, с. 87).
Таким образом, даже на физиологическом уровне есть подтверждение предположению о том, что возможен сложный поведенческий акт, состоящий из целой цепи непосредственно непривлекательных действий, но получающих опосредствованно за счет связующей их общей цели побуждающую мотивацию.
При достаточно сильно выраженной направленности личности, определяемой мощным личностным интересом, человек в основном без особого усилия совершает выбор в пользу того или иного поведения, соответствующего его личностному интересу.
Введя понятие "личностный интерес", можно использовать его для определения волевого поведения. А именно, волевое поведение - это произвольное поведение, определяемое личностным интересом. Получается, что по психологическому механизму волевое поведение сходно с произвольным и импульсивным. Все определяется мотивацией. Различия существуют на уровне содержательной и субъективно значимой характеристики мотивов. Про принципиальное сходство механизмов импульсивного и произвольного поведения уже писалось выше. Специфика волевого поведения — это произвольное поведение на личностном уровне. Аналогичную трактовку волевого поведения можно найти у В.А. Иванникова: "Волевая регуляция есть часть произвольной регуляции процессов и действий человека или, что более точно, один из уровней произвольной регуляции — личностный уровень" (1998, с. 136).
Волевое поведение может быть непосредственным и опосредствованным. В последнем случае достижение конечной цели возможно только в результате осуществления целого ряда промежуточных целей, каждая из которых не имеет для человека самостоятельной притягательной силы, а опосредствуется конечной целью. Точнее, можно сказать, что опосредствование происходит новым смыслом, который приобретают промежуточные цели при установлении смысловой связи с мотивом, побуждающим всю деятельность. Но в результате такого опосредствования вся деятельность как бы пронизывается единым смыслом и не тяготит человека. Поэтому я не связываю волевое поведение с чувством усилия над собой, с борьбой мотивов и созданием намерения действовать в пользу мотива, более ценного с точки зрения разворачивания событий в будущем, как это представлено в работах Л. И. Божович и ее сотрудников (Л.И. Божович с соавт., 1976). Зачем нужны такие сложные психологические механизмы для осуществления сильного желания? Ведь одержимый человек может свернуть горы ради достижения своей цели, он, не задумываясь, выполняет малоприятную и малоинтересную работу, все равно испытывая чувство удовлетворения, потому что это звено единой цепочки его желания. Из биографических воспоминаний крупных ученых, политических деятелей, артистов и других выдающихся людей видно, что ради достижения поставленной перед собой цели, которая, по сути дела, была смыслом их жизни, они шли на всевозможные бытовые жертвы и даже рисковали жизнью, когда речь шла об осуществлении их мечты. Никакой борьбы мотивов "быть или не быть" у этих людей не было, так как ими двигало страстное, всепоглощающее желание, являющееся истоком волевого поведения. Еще один интересный момент. В "Словаре русского языка" С.И. Ожегова встречаем такие определения воли: "Способность осуществлять свои желания, поставленные перед собой цели; сознательное стремление к осуществлению чего-нибудь; ваша добрая воля или воля ваша (поступайте, как хотите)" (1986, с. 82 - 83).
О том, что на самом деле хочет человек, он может узнать следующим образом. Предположим, ему надо выбрать один из двух взаимоисключающих поступков, причем оба они не связаны с сиюминутными желаниями, а весьма важны для человека. Представив себе последствия каждого из них в отдельности, он понимает, какой из поступков его больше устраивает, так как при этом его личностный интерес не будет ущемлен. И в этом случае при столкновении двух разнонаправленных мотивационных тенденций не наблюдается феномен борьбы мотивов с чувством усилия над собой и созданием намерения действовать в пользу более ценного мотива с точки зрения разворачивания событий в будущем. Думаю, что для осуществления поведения в такой ситуации достаточно установления смысловой связи между одним из поступков и личностным интересом. В работе Л.И. Божович и ее сотрудников (1976), содержащей детальный анализ механизма волевого поведения, характеризующегося наличием конфликта разнонаправленных мотивационных тенденций и тем, что в этом конфликте одна тенденция выступает для сознания субъекта как более ценностная, а другая как эмоционально более привлекательная, причем первая побеждает, подавляя вторую, за счет перестройки мотивационной сферы субъекта, происходящей во внутреннем плане действия (поэтому поведение сопровождается переживанием волевого усилия), есть указание на возможность волевого поведения без борьбы мотивов и без обращения к внутреннему плану действия. Авторы статьи считают, что такое возможно в случае, когда человек руководствуется возникшими в процессе онтогенетического развития высшими нравственными чувствами, идеалами, убеждениями, всецело определяющими его жизнь. В этом случае волевой поступок совершается без субъективно переживаемого волевого усилия. Кроме того, в статье отмечается, что "волевое поведение, требующее регуляции со стороны внутреннего плана действия, является характерным для человека, как раз не обладающего достаточно сильной волей" (1976, с. 68).
Видимо, борьба мотивов возникает в ситуации с определенным сочетанием разнонаправленных мотивационных тенденций, а именно, когда один из мотивов связан с удовлетворением сильной непосредственной ситуативной потребности, а другой — с не очень сильными мотивами, связанными с личностным интересом. Анализ подобных ситуаций показывает, что в этом случае возникает конфликт между разнонаправленными мотивами, сопровождающийся их борьбой. Указанный конфликт может быть разрешен с помощью намерения действовать в пользу одного из мотивов. Принятие намерения осуществляется в рамках развернутого внутреннего плана действия, позволяющего интеллектуально и эмоционально представить себе возможные последствия событий, в результате чего человек создает намерение действовать в пользу менее привлекательного, но более ценного, с его точки зрения, мотива. Этот механизм принятия намерения был подробно изучен и описан Л.И. Божович и ее сотрудниками (Л.И. Божович с соавт., 1976; Л.С. Славина, 1972; Л.И. Божович, Л.С.Славина, 1979; Л.И. Божович, 1981). И поскольку весь этот механизм направлен на осуществление поведения, весьма относительно связанного с желанием (личностным интересом) человека, то понятно, что создать намерение — это еще не значит осуществить его. Недаром существует поговорка: "Дорога в ад вымощена благими намерениями".
Теперь попробуем разобраться с тем, что такое намерение и какова его функция в волевом поведении.
|
|
|
