 |
Как Вова ремонт сделал. Как Вову приодели. Вовины будни. Зимой у второго магазина
|
|
|
|
КАК ВОВА РЕМОНТ СДЕЛАЛ
Квартира Вовы изначально состояла из двух комнат и кухни. Потом Вова продал одну комнату – её отгородили от его квартиры и присовокупили к соседней. Соседи за это честно с Вовой рассчитались: покрасили в оставшейся вовиной хате потолок серой краской, стены поклеили жёлтыми обоями, полы хотя и обещали, но красить не стали, а также поставили Вове ажно четыре бутылки водяры, причём Вова постепенно вытребовал их ещё до окончания ремонта.
Потом Вова как-то затопил печку, а сам уснул пьяный. Было жаркое лето, тяги в печной трубе не было, и дым повалил в комнату. Когда дым заполнил уже всю квартиру, Вова наконец прочкнулся, вскочил, но, ничего не видя, долго метался по квартире, хватаясь руками за что ни попадя, пока не вырвался на свежий воздух. Проветрив квартиру, Вова выпил ещё и снова лёг спать.
Когда Олег зашёл к Вове наутро, он обнаружил, что свеженаклееные обои повсюду покрыты отпечатками грязных промасленных вовиных пятерней, в одном углу на них засох водопад блевотины, в другом – мочи, и даже потолок почему-то чем-то уделан.
- Да, Вова, - сказал Олег. – Надолго ли дураку стеклянный хуй?
КАК ВОВУ ПРИОДЕЛИ
Как-то раз Михалыч с Раисой Семёновной посовещались и купили Вове в Питере новую одежду: майку, трусы, носки, кроссовки и спортивный костюм, чтобы Вова не ходил, как чучело.
Ну, и сидят они как-то на кухне да чай пьют. А жили они на втором этаже, окно кухни выходило во двор, и оттуда открывался вид на вовины окна и его входную дверь. И вдруг видит Михалыч – Вова домой идёт.
- Рая, - сказал он жене, - смотри-смотри!..
- Ёб твою мать... – только и вымолвила она.
Хотя был март, пьянейший Вова шёл по замёрзшим лужам босиком и грязный, как сто чертей. Кроссовки он где-то потерял, равно как и трусы, а штаны нёс в руках.
|
|
|
ВОВИНЫ БУДНИ
Обстановка вовиной хаты была следующей. В комнате стояла кровать, на стене висел портрет Вовы времён службы в армии, а больше там не было ничего. На кухне, кроме печки, имелся засаленный диван, тумбочка с кухонной посудой, стол, стул, умывальник и ведро. Всё остальное имущество, оставшееся после покойных родителей, Вова давно успешно пропил.
Ну, и просыпается Вова как-то с бодунища. Искал-искал по всем сусекам, заглянул даже в свой сарай, короче, нашёл каким-то чудом уцелевшую алюминиевую кастрюльку, пару алюминиевых вилок да проволоки кусок. Больше ничего не находилось, и Вова очень торопливо устремился в пункт приёма цветного металла.
- Парень, - сказали ему там, - где ты такое говно нашёл?..
Дали Вове пять тысяч, и Вова побежал в «бочку» - демократичное заведение, где торговали на разлив. За пять тысяч налили ему пятьдесят граммов, Вова хлопнул стопку и побежал на дальнейшие поиски.
Тут видит Вова – идёт отец Николай, настоятель билибинского храма.
- Батюшка, - бросился к нему Вова, - дайте мне денег на хлеб.
Отец Николай дал Вове пять тысяч, сколько тогда примерно стоила буханка хлеба. Вова – опять в «бочку». Стопку хлопнул – и дальше в путь...
ЗИМОЙ У ВТОРОГО МАГАЗИНА
Как-то раз зимой работал я возле Второго магазина – крыльцо поправлял. Тут смотрю – Вова пьяный идёт. Он позавчера съездил в Питер за товаром, вчера развёз его по магазинам, и сегодня у него был выходной.
- Здорово, Славик! – радостно приветствовал меня Вова. При нём была холщовая авоська, в которой угадывались очертания пузыря и стопочки. – Пошли, Славик, выпьем!
- Не, Вова, - сказал я, - спасибо.
Поскольку на все повторные его призывы я также ответил отказом, Вова сказал:
- Ну, сходи у продавцов возьми хоть пряник мне зажрать.
|
|
|
- Вова, - сказал я, - тебе надо, сам и иди.
- Ну, пошли хоть посиди со мной, покури!
Ладно, пошли мы за магазин, я закурил, а Вова достал пузырь, в котором, как оказалось, и было-то граммов сто пятьдесят. Несомненно, Вова зазывал меня выпить, чтобы потом раскрутить на второй пузырь.
Вова налил стопочку, выпил и тяжко засопел.
- Славик, - сказал он, - дай сигарету.
- Ладно, Вова, - сказал я, давая ему сигарету, - я пошёл, а то сейчас Олег должен приехать.
- Славик, да посиди со мной! – воскликнул Вова, торопливо наливая вторую стопочку.
- Вова, - сказал я, - ты меня уже достал, я пошёл.
- Ну сигарету-то мне дай!!..
- Я тебе ж только что давал!
- Что ты пиздишь, - сказал уже порядком захеревший Вова. Размокшая от вовиной слюны сигарета, оказывается, развалилась у него в пальцах.
- Вова, пошёл ты на хрен!! – воскликнул я, дал ему сигарету и пошёл работать дальше.
Скоро Вова появился, раскачиваясь, вновь.
- Слушай, Славик, - сказал он, - да сходи ты да попроси ты у девок-то в магазине пузырь.
- Вова, пошёл бы ты на хуй!!
- Ну я сам пойду тогда.
Вова попёрся в магазин. Не знаю, уж как, но ему удалось выпросить у продавщиц пузырь, впрочем, не водки, а тройного одеколона.
- Тройник будешь?.. – шатаясь, прохрипел Вова. – Нет?.. Ну, я пошёл. А то смотри?.. А?.. Не хочешь? Ну, ладно.
Вова скрылся за магазином. Через пятнадцать минут он появился вновь. Вова раскачивался и икал, причём сопли сопли висели у него до подбородка[3], а слюна – ниже пояса. Хорошо, что он ничего уже не в состоянии был говорить.
В этот момент появился какой-то вовин знакомый из профессиональных билибинских алканов.
- А, Вован! – воскликнул он. – Хуёво тебе, я смотрю? Хочешь забухать?
- А?.. Да, да!!.. - сразу проснулся у Вовы дар речи, и Вова дважды подпрыгнул.
- ПОШЛИ ПИТЬ НИТХИНОЛ!!!
- Пошли!! – радостно воскликнул Вова и торопливо устремился следом за своим нежданным благодетелем.
|
|
|
