 |
Вова живёт у меня. Вечер военно-морского Флота. Деревенская идиллия
|
|
|
|
ВОВА ЖИВЁТ У МЕНЯ
Вова, кстати, даже не стал тогда покупать пузырь, а купил еды и сигарет, потому что был голодный как собака, а окурки они с Колей собирали уже давно. Он пришёл в свою квартиру, и Толя, конечно, пустил его ночевать. Толя всячески извинялся, что занял вовину жилплощадь, но деваться ему с женой и дочкой тоже было некуда, да и был он как бы ни при чём...
На следующий день Олег послал Вову на работу в Шестой магазин – перебирать в подвале для отправки в Питер пивные бутылки: коричневые – к коричневым, зелёные – к зелёным, а также переставлять их из водочных, высоких, ящиков, в пивные низкие, что же касалось водочных бутылок, то таковые надлежало складывать в мешки по сорок штук. Вечером после этого интеллектуального занятия Вова явился в Пятый магазин, где работал я. Я занимался там установкой замков и утеплением дверей.
- Здравствуй, Славик, - сказал явившийся Вова. Он выглядел как натуральный бомж; облик такового дополняла сраная холщовая авоська. – Славик... можно тебя спросить?
Я, наслышанный о вовином возвращении, и так уже знал, о чём Вова хочет меня спросить. Моя мать тогда как раз была в отъезде, я жил один, и Олег с Михалычем, конечно, посоветовали Вове пожить у меня, пока они не подыщут Толе другую квартиру.
- Славик... можно, я поживу у тебя несколько дней?..
Вова прожил у меня больше месяца. Поначалу меня это более чем устраивало. Я нарадоваться на Вову не мог. Работали мы в разных магазинах, и Вова зачастую приходил раньше. Ну, и прихожу я домой – в квартире порядок, полы вымыты, печка топится, а Вова читает книгу Н. Радищева «Путешествие из Петербурга в Москву» и деловито варит на плите ужин. (Кушанья, который изготовлял Вова, варьировались: сегодня он подавал на ужин горох, а назавтра – лапшу, послезавтра – горох, и т. д. ). Иногда мы с Вовой аккуратно распивали пузырь, и всё было хорошо.
|
|
|
Но потом Вову вновь стали посылать за товаром в Питер, у Вовы появились деньжата, он забухал, и, явившись однажды домой поздним зимним вечером, я обнаружил, что ключ забыл дома, причём Вова, как мне сказали соседи, уже давно пришёл; дверь была заперта.
После долгих попыток достучаться я (что мне ещё оставалось делать? ) высадил дверь, вошёл и обнаружил спящего в дупель пьяного беспробудного Вову.
Назавтра Вова совершенно авторитетно обвинял меня в том, что я выбил дверь, и мне (на мои, конечно, деньги) пришлось купить новый замок (и, конечно, самому его вставить, а как же иначе? ).
Однако в один прекрасный день мать телеграфировала, что скоро приедет. Я уведомил Михалыча, что Вове надо искать другое пристанище. Михалыч оперативно откликнулся на это, и, поскольку Толя с семьёй всё ещё жил в вовиной квартире, Михалыч, за неимением других апартаментов, поселил пока Вову в своей домашней бане.
Нельзя сказать, что Вове там было плохо. На улице – зима, но печка-то всегда под боком, спать есть где – на полкé – что ещё нужно. Первым делом Вова выпил весь найденный им в бане одеколон Михалыча.
ВЕЧЕР ВОЕННО-МОРСКОГО ФЛОТА
Как-то раз я, Вова и Букварь ездили с Михалычем и Олегом в деревню. В то воскресенье как раз был День Военно-Морского Флота. В деревне после работы нас, как всегда, отменно накормили и поставили пузырь, а затем мы вышли на улицу, чтобы в ожидании возвращения в Билибино покурить на лавочке. Из дома следом за нами вышел Михалыч, дал нам тарелку с различной огородной закуской, хлеб, стопочки и ещё один пузырь.
- Это спирт, - сказал Михалыч. – Я его уже развёл. Только потом чтоб песни громко не орали.
В Билибино мы прибыли глухой ночью. Было очень тихо, тепло и прекрасно.
|
|
|
- Ну ладно, мужики, - сказал, зевая, Олег. – Завтра – к десяти ко Второму магазину.
Мы затоптались на месте.
- Так, Олег, - забубнили мы тихим убогим нестройным хором, - так ты бы нам денег-то дал.
- Давайте завтра, - сказал Олег. - Зачем вам сейчас? Завтра дам сразу за два дня...
- Ну, Олег, - не отступал я, - сегодня же праздник! День Флота!
- А, - сказал прислушивавшийся к нашему разговору Михалыч, - ты ведь, Слава, тоже, вроде, где-то плавал? Букварь, и ты?
Я действительно служил в своё время в военно-морском оркестре, Букварь – на каких-то речных судах; что же касается Вовы, то он служил в ВВС – заправлял самолёты на аэродроме.
- Ну да! – воскликнули мы с Букварём.
- Так вы, мужики, сегодня ещё пить будете?.. – с лёгкой растерянностью спросил Михалыч. – Олег, дай им денег. Но если на работе завтра будете шататься...
Олег дал нам расчёт, и мы, торопливо взбежав на мост, устремились в сторону ночного «Медвежонка».
- Всё пропьём, но флот не опозорим!.. – бурчал Букварь.
Так оно и вышло.
ДЕРЕВЕНСКАЯ ИДИЛЛИЯ
А как-то раз я работал в деревне один.
То есть, Колю выгнали за беспробудное пьянство, Букваря – за полной ненадобностью, а Вова был в бегах. Я выполнял, как обычно, плотницкие работы. Михалыч задумал сделать на втором этаже бани комнату отдыха, и я продолжал работать над осуществлением данного проекта весь день, с перерывом на плотный обед и отдых после оного. Солнечным вечером ко мне на второй этаж бани поднялся Олег.
- Слава, - сказал он, икая после обильного ужина. – Можешь на сегодня закругляться... Пошли, тебя отец зовёт.
Олег ушёл, а я вновь заработался и забыл про приглашение, но тут явился младший сын Михалыча – Вова (не следует путать с тем, другим, Вовой).
- Дядя Слава, - сказал он, - вас папа зовёт.
Я наконец положил инструменты и отправился на зов. Стоял чудесный летний вечер. На деревенской околице стоял стол, за которым сидели родные и близкие Михалыча, а сам Михалыч занимался изготовлением на мангале шашлычков.
- Так, Слава, садись, - сказал Михалыч. - Почему ты не приходишь, когда я тебя зову?
- Заработался, Михалыч, - сказал я, садясь за стол.
- Ладно, - сказал Михалыч. – Короче: вот шашлыки, - он подвинул ко мне огромное блюдо жареного мяса, - вот тут кетчуп. Вот тут лук. Вот салат. Вот пузырь. Вот стопка. Вопросы есть?
|
|
|
Вопросов у меня не было.
Поздно вечером мы вернулись в Билибино, и Олег выдал мне заработанные сегодня деньги.
- Так, Слава, - сказал Михалыч. – Пузырь будешь брать?
Я, не ожидавший столь прямого вопроса, только плечами пожал.
- Плечами, - сказал Михалыч, - и я пожимать могу. Так будешь или нет?
- Буду, - сказал я.
- Пошли, - сказал Михалыч. Я вошёл следом за ним в гараж, и Михалыч открыл багажник своего «вольво», где, действительно, располагался пузырь «Московской». Я взял пузырь и пошёл домой.
|
|
|
