 |
Коатлики. Грузовой челночный рейд
|
|
|
|
Коатлики. Грузовой челночный рейд
Нечто вроде экскурсии по обитаемой территории
Не будь шкипер Арто упрям, как носорог, ему бы не удалось выбить из принимающей стороны (конкретно — из тирана Хасти) разрешение на экскурсию по инфраструктуре единственного на Коатлики города. Точнее, не на экскурсию, а на участие в типичном челночном рейсе транспортника. Но, как только тиран сдался, договориться с Ба-Гу оказалась проще простого. Она позвонила Хасти, проверила, что санкция получена, и невозмутимо сказала «Вдвоем кататься веселее. Только, тебе надо тепло одеться».
И вот, на рассвете Вицлипуцли и закате Кетцалькоатля (два тускло-вишневых зарева с противоположных сторон над лиловым горизонтом), они выехали на маршрут, точнее вылетели на грузовом экраноплане. Дисковидная машина размером с автобус коротко разбежалась по уплотненному снежному полю около ангара, поднялась примерно на высоту человеческого роста и заскользила над красноватой равниной.
— Никак не могу привыкнуть к этому красному снегу, — сообщил Арто.
— Красному? — переспросила Ба-Гу, ненавязчива контролируя одной рукой штурвал, а другой машинально барабаня какой-то ритм по пластиковой панели, — Ты что? Он же серебристый, просто с чуть-чуть алым оттенком.
— Да, — согласился он, — видимо, через несколько дней я тоже буду так воспринимать.
— Адаптация, — сказала она, — У вас на Земле мне бы, наверное, все казалось синим.
— Верно, — Арто кивнул, — я несколько раз торчал на базах в системах субкоричневых карликов на окраине Солярии. Там в начале все цвета кажутся темно-пурпурными, а примерно через полста часов начинаешь их различать. Потом на Земле все кажется голубовато-белым и слепит глаза. Только на закате более-менее нормально.
|
|
|
— Вау! Интересно, наверное, бывать в стольких разных местах! А где твой дом?
— Пока нигде, — ответил шкипер, — Нет смысла. Я то там, то здесь. Офицер патруля, как правило, обзаводится домом, только когда уходит на штабную работу, или на что-то гражданское, вроде… Ну, не знаю. Так много вариантов, что я пока не думал.
— Странно устроен мир, — философски произнесла Ба-Гу, — всегда есть столько разных вариантов, где жить, что выбрать трудно. Вот, сейчас у нас есть центральный таун, есть «ковчег» — правда, он неудачно расположен, и есть еще четыре поселка. А, недавно мы построили на базе авантюрного поселка второй таун, он расположен прямо на берегу океанской бухты, и там очень интересно. Я тебе это покажу в другой раз. Чтобы ты тут ориентировался, я объясняю: Центр-Таун, откуда мы выехали, лежит к западу от берега океана, на берегу маленького внутреннего моря. От этого места к океану по большому каньону течет периодическая река. На каньоне есть плато, там промышленные объекты, потому что в долине их ставить опасно из-за волн. Про волны я расскажу потом. А на противоположном берегу океана пока маленький поселок, но тоже будет город.
— Мне казалось, — заметил он, — что у вас не такое большое население, и не обязательно строить сейчас еще города.
Ба-Гу начертила пальцем на панели цифры и пояснила.
— Нас сейчас на Коатлики около десяти тысяч. Правда, это включая детей, которые еще маленькие. Я думаю, это довольно много, и надо распределяться. Занимать свободное пространство. Вообще, лучше чтобы было несколько городов. На всякий случай.
— На случай стихийного бедствия? — предположил Арто.
— Стихийного… — она слегка дернула плечами, — …или не стихийного. Пока где-то есть «Великое кольцо», а у нас с солярианами еще нет военного союза… Ну, ты понял.
|
|
|
— Я понял, но не совсем. Воевать не с кем. Я же говорил на агоре в пабе, что пока наши патрули нашли только одну группу коммун колонистов. Это на планете-океане Тетис в системе Эпсилон Эридана. Там отличные ребята, и они ни с кем не хотят воевать.
— Да. Я слышала. Но ты говорил еще о том, что где-то есть система Сеннар, и возможно, главный штаб банды «Великого кольца» именно там. И еще там какие-то баги.
— Возможно, он там был больше полувека назад, — уточнил шкипер, — с тех пор, оттуда, похоже, никто не выходил на связь. Неизвестно даже, остался ли там кто-то живой. А сообщение о багах… Мы сразу просигналили в инфо-центр патруля. Этим вопросом занимаются, и если проблема имеет место быть, то… В общем, разберемся.
— Наша инфо-служба тоже занимается этим, — сказала Ба-Гу, — тебе говорил Хасти.
— Да, он говорил, — Арто кивнул, — но как-то вскользь, а потом вообще ушел от ответа.
— В первый день мы тебя плохо знали, — чуть-чуть оправдывающимся тоном пояснила коатликианка, — теперь уже знаем лучше.
— Хм… А когда вы узнаете меня достаточно хорошо, чтобы поделиться своей info?
— Когда? — переспросила она, и задумалась, — Ну, можно спросить у Хасти. Или, если ты считаешь, что он тормозит, то можно решить это на плебисците.
— Я не считаю, что он тормозит, я просто спросил.
Ба-Гу кивнула, подтверждая, что считает его мнение правильным, и добавила.
— Хасти примет решение скоро, я знаю. А сейчас мы приедем на урановый рудник.
— Вот в этих горах? — спросил Арто, глядя на встающую впереди зубчатую линию.
— Да. Рудник на некоторой высоте. У нас нельзя делать шахты на равнине, их зальет. Поэтому, шахта на плато. Вот, сейчас мы подпрыгнем… — Ба-Гу выполнила несколько быстрых манипуляций с пультом и штурвалом, машина задрала носовую кромку и заскользила вверх сначала вдоль заснеженного склона, а потом вдоль поверхности из черного камня, и аккуратно приземлилась на небольшой площадке между типичным туземным «иглу» и сдвоенной прямоугольной аркой с мостовым краном.
— Это рудник? — уточнил шкипер.
— Да. Застегнись и надень капюшон, очки и маску. Мы сейчас выйдем из машины.
Общение на руднике было недолгим, но теплым и веселым. Похлопывание по плечам. Несколько удивленных фраз (надо же — как это тиран согласился на участие гостя в развозке транспортной службы). Выгрузка маленького контейнера с какой-то едой. Загрузка гораздо более крупного контейнера с дробленой урансодержащей породой. Приглашение в «иглу» на кружку местного напитка вроде чая. Четверть часа всяких разговоров — о том, как изменится жизнь, когда заработает «межзвездный мост». И — поехали дальше. Экраноплан соскользнул по воздуху над склоном и снова вышел на снежную равнину. Кетцалькоатль уже исчез, а Вицлипуцли поднялся над восточным горизонтом. В его лучах вспыхивала тускло-алыми искрами снежная пыль за кормой экраноплана, сдутая с равнины потоком от воздушного винта.
|
|
|
— Слушай, Ба-Гу, — произнес Арто, — я не понял: кто работает в шахте?
— Кробы, разумеется, — ответила она, — не люди же.
— Кробы? Такие, как домашние «кэт» у вас в Центр-Таун?
— Нет, другие, промышленные, — уточнила коатликианка, — у вас в Солярии есть разные роботы-синсекты, а у нас тут разные кробы. Принцип один и тот же, как я понимаю.
— Видимо, да, — согласился он, — а откуда они взялись, эти кробы?
— Кроб, это переделанный краб, — ответила она, — У вас в Солярии, на Земле есть дикие крабы, я видела в медиа-файлах. А кроб, это вроде биоробота на платформе краба. По размеру и функциям есть разные кробы. Рассада некоторых кробов попала в «левую» загрузку нашего «ковчега», а кое-какие новые виды кробов наши бионики вывели уже здесь. Директивная селекция. Спроси Рифи, она спец в этом деле.
— Теперь понятно, — сказал Арто, — это робототехническая бионика, как у нас. Но, когда улетали «ковчеги», эта технология была лишь в лабораторном виде. Или я путаю?
— Не знаю, — ответила она, — может, наши кробы лабораторные, но для дела годятся.
— А можно будет посмотреть на производственных кробов? — спросил он.
— Сколько угодно! — весело подтвердила Ба-Гу, — сейчас мы едем на металлургический комбинат, а там этих кробов хренова толпа. Хотя, если честно, комбинат маленький.
Плато, на котором располагался металлургический комбинат, было огромным и очень ровным, почти как поверхность стола — наверное, по этой причине его и выбрали для размещения основного колониального производства. Собственно, комбинат состоял из жилого «иглу» и множества арочных ангаров, вытянувшихся бок о бок друг к другу. В отдалении виднелся огромный карьер — точка открытой добычи руды. Оттуда по узкой рельсовой колее катались электромоторные тележки с наваленными кусками породы. Регулировалось это движение то ли дистанционно, то ли вообще автоматически.
|
|
|
После обычного (как уже понял Арто) ритуала энергичного похлопывания по плечам и приглашения на чашку чая, Ба-Гу сообщила публике, что солярианин хочет посмотреть кробов. Никаких проблем. Сразу после чая шкипера проводили в один из ангаров, где функционировало примитивное производство алюминия с опрокидывающимся ковшом-электролизером и керамических формами для отливок, а дальше… Дальше Арто увидел кробов. Сотни членистоногих размером с собаку, перебирали отливки и утаскивали в другие ангары, где, видимо, размещались обрабатывающие и сборочные линии. Людей в цеху было всего трое, и один из них, темнокожий метис…
— …Ва! Привет, Арто с Солярии! Я — Ланси, главный технолог смены. Я слышал, ты из Флорианополиса, значит, бразилец, в точности как моя бабка, вечная ей слава, и всем первым предкам. Бабка была из Сан-Пауло, но это без разницы, я точно говорю, а?
— Да. От Флори до Пауло всего 500 километров на север по побережью Атлантики.
— Вот! Обалдеть, как жизнь устроена! Здесь на Коатлики встретить бабкиного земляка. Рассказал бы кто — я бы не поверил. А вот… Так. Тебя, значит, интересуют кробы?
— Да, — подтвердил шкипер, — Если точнее, то меня интересует, откуда они взялись. В Солярной ассоциации мы используем биороботов, и называем их синсектами…
— Да! — Ланси кивнул, — Synthetic insects. Это название придумал Лем, великий фантаст времен древнейшей космической эры. Но, в наш борт-ресурс эти роботы попали под лейблом «кробы», и мы их продолжаем так называть. Вообще, если честно, то кробы достались нам в очень узком ассортименте, да еще бета-версия. Так говорит Рифи, она лучший наш специалист по этим штукам. Но, уж что есть. Без кробов мы бы все точно сдохли. Кробы, хоть они и «бета», это основа. Мы их улучшили селекцией и ключевые материалы у нас на потоке. Пластик, керамика, стекло, алюминий, сталь, карбон… Ну, конечно, уран, но это отдельная тема. Рассеянные цветные металлы — тоже отдельно.
— Я понял. А урановые реакторы у вас на обогащенном растворе фторида?
— Да. Нам тут не до сложностей. И шлак-раствор потом бросаем просто в какую-нибудь скальную трещину, поглубже. Лет через сто будем делать культурнее, а пока так.
|
|
|
Арто улыбнулся и покачал головой.
— Не через сто, а гораздо раньше. У нас есть хорошие технологии утилизации изотопов.
— Отлично! — сказал Ланси, — Вообще, межзвездный мост это то, что надо! А вы с нами поделитесь рассадой разных кробов? Синсектов, если по-вашему. У нас разнообразие невелико, и опять же, бета-версия, но есть несколько интересных клонов, которыми мы можем поделиться. И вам выгодно, и нам, я точно говорю, а?
— Точно, — Арто снова улыбнулся, — мы готовы помочь даром, но от толковых вещей не откажемся. Вы здесь добились очень многого, это видно.
— Не очень многого, — самокритично ответил коатликианин, — но кое-чего добились. Ты приезжай сюда еще раз, я тебе покажу лабораторию. Там есть, на что посмотреть. Вот, например, наш делитель изотопов. Это Токто придумал. Принцип известный: вихревая сепарация в газе, но ты обалдеешь, насколько простая установка.
— Это интересно, и я приеду, — ответил шкипер, — А сейчас я коротко хочу спросить про кробов. Ты говоришь, они попали в борт-ресурс «ковчега». Ба-Гу говорила про левую загрузку. Я правильно понимаю, что это была неплановая загрузка? Что контейнеры с рассадой кробов попали на «ковчег» ваших предков не тем путем, как другие грузы?
— То-то и оно, — подтвердил Ланси, — какой-то друг это подбросил, и это нас спасло. Я говорил: без кробов нашей колонии был бы аут. На это и рассчитывал гуру Канмах с бандой «Великого кольца». Но, знаешь, иногда бывает как в земном кино. Один чел с правильным подходом к жизни ломает план целой банде. Я точно говорю, а?
— Точно, — вновь подтвердил шкипер, — А кто-нибудь знает что-то об этом друге?
— Вопрос не простой… — главный технолог почесал в затылке, — Вот что, земляк, ты же едешь с Ба-Гу по всей развозке? И по авиа, и по колесной? Так?
— Да, я хочу посмотреть как можно больше.
— Вот! Последний пункт колесной развозки, сегодня, это оранжерея-ферма. Там самый большой грузооборот, потому что сбор урожая декады. И там точно будет док Ваэрэ, потому что сбор урожая веселая штука, ребята балбесничают, мало ли что. Док Ваэрэ самый опытный медик на Коатлики. Он начал работать, когда некоторые из первых предков были еще с нами и, как его пациенты, много о чем с ним разговаривали.
— Я понял, — отозвался Арто, — спасибо, земляк. А этично ли спрашивать его об этом?
— А что? — удивился Ланси, — тебе же не просто так, а для дела. Я точно говорю, а?
…
Масштаб этой линии грузооборота шкипер оценил, когда после возвращения в главный город с авиа-развозки, Ба-Гу сменила экраноплан на колесный фургон размером как карьерный самосвал с кузовом около сотни кубометров в объеме. Это была медленная машина, она ползла по снегу на широких гусеницах со скоростью спокойно бегущего человека. Но скорость не играла тут особой роли: от города до оранжереи было всего километра три. Вопреки ожиданиям, оранжерея оказалась похожа не на стеклянный купол, а на флотилию больших катамаранов, соединенных мостиками в закрытой бухте.
— Да, это корабли, — сообщила Ба-Гу, угадав мысли шкипера, — они только зимой стоят на месте, а с весны по осень они на плаву. Так надежнее, потому что у нас весной штормит.
— Ты хочешь сказать, что мы сейчас едем по замерзшему морю?
— Да. Посмотри отсюда на город. Видишь, он выше. Он на берегу. А оранжерея осенью бросает якоря в безопасной гавани.
— Как же вы построили столько кораблей?
— Вот так, — ответила девушка, аккуратно управляя грузовиком при въезде на аппарель крайнего корабля в ряду, — Сначала один кораблик, потом второй, потом освоили эту технологию и стали строить много… Ха!.. А сейчас будет весело…
В многопалубном пространстве оранжереи было ослепительно-яркое и жаркое лето с бесчисленными отражениями мощных искусственных алых солнц, сверкающими с металлического потолка и стен. И здесь росли густые джунгли — правда, не зеленые, а фиолетовые. У джунглей имелась некая регулярная структура, сквозь них шли прямые дорожки, вроде велосипедных. Веселая шумная публика (почти сплошь состоящая из тинэйджеров) шустро катала по этим дорожкам легкие одноколесные тачки, доверху груженые аграрной продукцией. По некоторым сортам можно было узнать земные прототипы. Это, вероятно, бывший картофель или батат, это — бывшая кукуруза, это — бывшие бананы, это — бывшая клубника. Вот это, видимо, бывшие шампиньоны. Вот, скорее всего, бывшие баклажаны, хотя, возможно, это манго.
При вдумчивом исследовании, нетрудно было понять, что примерно один из десятка «фермеров» — это «профи», а остальные девять — «дилетанты», для которых процесс уборки декадного урожая не только работа, но и отличный повод порезвиться в теплом искусственном климате. «Профи», как правило, носили нечто наподобие пластиковых фартуков с карманами, а на «дилетантах», как правило, не наблюдалось ничего, кроме собственной кожи, местами украшенной фруктовыми пятнами или капельками воды. В «джунглях» шумели несколько миниатюрных водопадов, обрушивающихся в круглые водоемы, имевшие, видимо технологическое значение, но успешно использовавшиеся также в качестве бассейнов для купанья. Технические площадки то и дело становились дансингами для какой-нибудь отдыхающей команды «дилетантов», а под фиолетовыми кронами фруктовых пальм-кустов некоторые парочки проводили что-то вроде древних ритуалов плодородия… Хотя, скорее всего, они просто занимались любовью. В разных уголках «оранжереи» звучали заводные ритмы — кто-то из «дилетантов» вооружался музыкальным оборудованием (в простейшем случае — пустой пластиковой бочкой), и воспроизводил что-то наподобие грохота тамтама или переливчатой трели флейты…
Ба-Гу подождала, пока шкипер осмотрится, и спросила:
— Ну, как, нормально у нас отрываются?
— Фестиваль, что надо! — согласился он.
— Вот! — она хлопнула его по плечу, — Ты ищи дока Ваэрэ, он где-то тут, а я покатаюсь между оранжереей и городом. Мне надо сделать дюжину рейсов.
— А тебе не будет скучно одной?
— Нет, я надену функены буду слушать музыку и новости. Обычное дело. Я зимой так катаюсь каждую декаду. Мне нравится. Вокруг снег, музыка и всякий флейм в эфире. Дальше, если хочешь, можно поехать отдыхать в город, а, хочешь, я оставлю грузовик в городе и приеду сюда. Здесь можно и поваляться, и погулять, и вообще тут весело.
— Давай второй вариант, — предложил он, легко угадав ее предпочтения.
— Давай! — отозвалась она, — Ну, я погнала, а когда отгружусь, то найду тебя.
…
Доктор Ваэрэ казался на вид очень молодым, без тех признаков полной взрослости, которые характерны для людей с «мамонтовым геном» в возрасте более полста лет и теоретически примерно соответствуют возрастной группе 30–40 лет у прото-людей прошлого. Доктору на вид было немногим более двадцати. Возможно, этот внешний эффект возникал из-за его исключительной худощавости в сочетании с артистичной мимикой и жестикуляцией. Этнически Ваэрэ принадлежал, кажется, к какой-то из мексиканских рас— смеси индейцев и южно-атлантических европеоидов.
— Правильно! — весело сообщил он, внимательно глядя на собеседника.
— Что правильно? — удивился Арто.
— Ты правильно определил, что мои предки из Мексики.
— Ваэрэ, ты читаешь мысли?
— Нет, я просто наблюдаю, как ты сканируешь взглядом поверхность моего организма, задерживаясь на характерных чертах. Разрез глаз, форма скул, пропорции торса. Ты понимаешь, когда за спиной сорок лет медицинской практики, и каждый пациент, как родной, то возникает что-то вроде непроизвольной квази-телепатии.
— Я понял, — шкипер кивнул и перевел взгляд на трехметровый водопад — равномерно шумящий поток, своим звуковым фоном как бы мягко отгораживающий маленькую площадку, выбранную доктором, от гвалта молодежи, — а тут красиво…
— Да, — Ваэрэ улыбнулся, — сейчас тут красиво. Ты понимаешь, порой мне снится что-то давнее, из моего детства, я просыпаюсь с криком, и еще минуту мне кажется, что сон реальность, а то, что сейчас — наоборот сон. Девчонки тоже просыпаются, и начинают расталкивать меня. «Ваэрэ, Ваэрэ, — говорят они, — ты здесь, а то давно прошло». Они, разумеется, знают, в чем дело… Кстати, я пользуюсь популярностью у женщин, хотя, казалось бы, у меня нет никаких особых качеств. Тощий пижон с дурацким юмором.
— Твоя профессия с твоим опытом, — возразил Арто, — это особое качество.
Коатликианский доктор немного шутливо подмигнул.
— Вероятно, ты прав, Арто. А, может, дело еще и в том, что я иногда преподаю в клубе танцев. Старых танцев, которые были на Земле, в Латинской Америке.
— Они и сейчас там есть, — заметил шкипер.
— Да, конечно, — Ваэрэ кивнул, — Там много чего есть. Наверное. Впрочем, судя по твоей мимике, ты ищешь момент, чтобы тактично сменить тему и спросить о том, что тебя на самом деле интересует. И это не мои подружки, не мои сны, и даже не танцы.
— Клянусь Ктулху, от тебя трудно что-то скрыть, — проворчал Арто.
— Почти невозможно, — весело уточнил доктор, — сорок лет практики, ты понимаешь?
— Сорок лет практики… — медленно повторил шкипер, — Ты по-настоящему знал первых переселенцев. Остальные, даже те трое, которые родились на Коатлики в первое ваше десятилетие, знали и знают гораздо меньше. Я не ошибся?
— Ты проницателен, солярианин. Ты не ошибся. И тебя интересует нечто конкретное.
— Меня интересует все о переселенцах, включая и бортжурнал, и личные дневники, и оцифрованные тени личностей, если они сохранились.
— Бортжурнал, — ответил Ваэрэ, — это не ко мне, а к тирану. Дневники никто не вел, а оцифрованные тени мы не могли снять. На «ковчеге» не было для этого аппаратуры и софтвера. Мы воспроизвели эту технологию примерно четверть века назад, на своей элементной базе и на софтвере, созданном по отрывочным описаниям в технической энциклопедии, но к тому моменту не осталось уже никого из первых переселенцев.
— Значит, — констатировал Арто, — остались только рассказы, которые ты запомнил.
— …И записал, — уточнил доктор, — я-то как раз веду дневник, и достаточно подробный. Отвечаю на твой первый невысказанный вопрос: да, я сниму тебе копию. И на второй невысказанный вопрос: там нет данных о размещении штаба «Великого кольца».
Шкипер Арто коротко наклонил голову.
— Спасибо, Ваэрэ. У меня есть еще третий важный вопрос. Существуют ли какие-либо данные о том, кто подарил поселенцам рассаду кробов?
— Ах, кробы… — доктор вытянул губы дудочкой и почесал ногтями подбородок, став на мгновение похожим на озадаченного шимпанзе, — это ребус. Ты можешь покопаться в моем дневнике и в бортжурнале «ковчега». Я уже пробовал. Результат двойственный.
— В каком смысле двойственный?
— В таком, что я сумел построить версию, в которую все укладывается, но не уверен, что данная версия правильна. Возможно, она уводит в сторону от правильного решения.
— Если ты не против, — сказал Арто, — я бы хотел услышать эту версию.
— Я не против, я просто предупредил.
|
|
|
