От Теории Замещения к общему происхождению и "Разделению путей"

Говоря о " Разделении путей" как исторической модели, мы здесь имеем в виду понятие раннего и абсолютного раскола между иудаизмом и христианством, а также " основное описание" еврейской и христианской истории, которое основывается на этом представлении. В своих основных параметрах это повествование можно резюмировать следующим образом: в первом веке нашей эры иудаизм характеризовался большим разнообразием, и Движение Иисуса все еще обсуждало свои отношения с евреями и иудаизмом, как внутри, так и за пределами (все еще изменчивых) границ своих собственных общин. В результате верующие во Христа как еврейской, так и нееврейской национальности участвовали в различных обменах с евреями-нехристианами, так что даже конфликты между ними, как правило, основывались на тесном контакте и конкуренции. Однако после разрушения Второго храма и восстания Бар-Кохбы две религии решительно обозначили свои различия. С предполагаемым бегством Иерусалимской церкви в Пеллу апостольское " еврейское христианство" потеряло свой последний оплот власти, и с тех пор в церкви будет доминировать antinomian (неподзаконое) " языческое христианство", поддерживаемое апостолом Павлом и принятое неевреями по всей Римской империи. Одновременно с географическим перемещением церкви с Земли Израиля в городские центры восточного Средиземноморья христианство возникло как полностью независимая система верований и практики, определившая себя как нееврейская в своей теологии, своей ритуальной практике и этнической принадлежности своих приверженцев. Вместо того чтобы зацикливаться на формах иудаизма того времени, последователи этой религии обратились к борьбе со своим двойственным отношением к греко-римской культуре. С этого момента значение иудаизма для христианского самоопределения будет ограничено еврейскими Священными писаниями, которые церковь присвоила в качестве своего Ветхого Завета, и " литературными евреями" христианского воображения, построенными из библейских парадигм, чтобы служить пешками во внутрихристианских дебатах.

Согласно этому " основному описанию", параллельные события в иудаизме были не менее важными или монолитными. 12 С ростом раввинского движения утверждается, что разнообразие иудаизма Второго Храма практически исчезло. " Совет Явне", якобы созванный раббаном Гамалиилом-II около 90 г. н. э., положил конец межконфессио-нальным спорам среди евреев; фарисеи/ раввины не только были наделены полномочиями лидеров всей нации, но и изгнали верующих во Христа, которые оставались среди них посредством birkat ha-minim (" благословение [= проклятие] еретиков" ). Под религиозным руководством раввинов евреи предпочли бы жить в добровольной изоляции от остального греко-римского мира, столь же безразличные к христианам и " язычникам", как эти язычники якобы были к евреям и иудаизму. Даже когда Римская империя стала христианской, а враг " Исав/Эдом" действительно принял облик брата, христиане и христианство оставались далеко за пределами еврейской заботы, интереса или даже любопытства, так что классический иудаизм успешно сопротивлялся любому влиянию христианских традиций, верований или практик. И, следовательно, - согласно взгляду на раннюю еврейскую и христианскую историю, который все еще доминирует в научном дискурсе, - эти две религии стали отдельными, конфликтующими и категорически разными, даже несмотря на их общее происхождение из иудаизма Второго Храма.

В последние годы историчность и правдоподобность многих элементов этого рассказа были поставлены под сомнение. Например, сама концепция взаимного " Разделения" во многом обязана утверждаемому соответствию между раввинскими традициями об учреждении birkat ha-minim в Явне (В. Берахот 28b-29a) и ранними христианскими традициями об изгнании верующих в Христа из синагог (Иоанн 9: 22; 12: 42; 16: 2). Однако Питер Шафер, Даниэль Боярин и другие убедительно доказали, что " Явненский собор" был гораздо более поздней конструкцией, а не историческим событием. 13 Таким образом, ученые больше не могут указывать на 90 год н. э. как на конец всего раннего внутриеврейского разнообразия или ссылаться на birkat ha-minim как на еврейский аналог (и причину) христианского антииудаизма. В то же время исследователи Нового Завета, такие как Рэймонд Браун, показали, что иудаизм Движения Иисуса вряд ли ограничивался одним " еврейским христианством", соблюдающим Тору, в конфликте с единым неподзаконным " языческим христианством", отвергая традиционное предположение о том, что отношение ранних христиан к Торе полностью определялось этнической принадлежностью. 14 Аналогично, Герд Лайдеманн и другие развенчали миф о бегстве Иерусалимской церкви в Пеллу, 15 тем самым поставив под сомнение широко распространенное мнение о гибели подлинно апостольского " еврейского христианства" во время первого еврейского восстания. 16 Кроме того, ряд ученых продемонстрировали, что критическое прочтение наших позднеантичных и раннесредневековых источников не поддерживает какую-либо простую модель Разделения; ибо даже те авторы, которые наиболее энергично утверждают взаимную исключительность " иудаизма" и " христианства", дают нам много подсказок о сохраняющейся сложности ситуации " на местах". 17

Тем не менее, понятие " Разделения путей" продолжает оказывать влияние на современную науку, особенно в том, что касается отношений между евреями и христианами после второго века. Сталкиваясь со случаями, когда евреи и христиане явно взаимодействовали, ученые склонны считать само собой разумеющимся, что любые контакты после " Разделения" должны были быть исключительными по своему характеру и полемическими по своей направленности. Когда в еврейских и христианских источниках обнаруживаются общие традиции, обычно предполагается, что это отдельные примеры однонаправленного " влияния" одной автономной сущности на другую, а не результат какого-либо существенного междоусобного обмена или плодов их общего участия в общем культурном или дискурсивном контексте. 18 Доказательства того, что иудаизм продолжал привлекать некоторых христиан, обычно объясняются как своеобразные склонности изолированных и отдельных иудаистов, которые являются всего лишь " исключениями из правил" в церкви, для которой " живые" формы иудаизма давно стали неактуальными. Аналогичным образом, доказательства существования авторов и групп, которые размыли якобы прочные границы между " еврейской" и " христианской" идентичностями, объединены в одну кучу под рубрикой " еврейское христианство" и отвергнуты как анахроничный пережиток давно прошедшей эпохи. Короче говоря, наши данные о сложных взаимоотношениях между иудаизмом и христианством в позднеантичный и раннесредневековый периоды слишком часто читаются через предположения об их " разошедшихся путях".

Чтобы понять непреходящую популярность концепции " Разделения путей", полезно рассмотреть ее истоки в реакции на взгляды Теории Замещения, которые когда-то доминировали в исследованиях постбиблейского иудаизма и христианского происхождения. 19 В XIX и начале XX века в академическом дискурсе на эти темы доминировали протестантские христианские голоса, и большинство ученых рассматривали Иисуса как основателя новой религии, которая с самого момента своего возникновения была категорически противоположна иудаизму своего времени. Читая триумфализм древней христианской литературы как выражение исторического факта, они реконструировали постбиблейский иудаизм по образу религии, созревшей для замены возникающим христианством. Результатом стал так называемый Spdtjudentum (" поздний иудаизм" ), описанный влиятельными историками, такими как Вильгельм Буссе (1865-1920) и Адольф фон Харнак (1851-1930): якобы окостеневшая система верований и практик, бледное отражение славного патриархального и пророческого прошлого Израиля, законническая религия, якобы лишенная духовной ценности и какой-либо привлекательности для неевреев. 20 Поскольку этот " поздний иудаизм" был отвергнут как в значительной степени не имеющий отношения к последующему росту церкви, 21 возможно, неудивительно, что так мало исследователей христианства испытывали какую-либо потребность заглянуть внутрь, не говоря уже о том, чтобы пересечь дисциплинарные границы, которые отделяли их от их коллег в области еврейской истории. 22 И действительно, в свете мрачного образа иудаизма, некогда господствовавшего в христианской науке, отсутствие движения в другом направлении должно удивлять нас еще меньше. 23

Метафора " Расходящихся путей" имеет некоторый прецедент в науке этого периода: по крайней мере, в одном случае - сборнике эссе 1912 года под названием " Расходящихся пути" - в названии работы сравниваются постбиблейский иудаизм и раннее христианство с двумя расходящимися путями, даже несмотря на то, что статьи в нем остаются погрязшими в Теории Замещения того времени. 24 Образ " Разделения" не был связан с конкурирующей моделью, пока десятилетия спустя не были подняты вопросы о происхождении антисемитизма при изучении Нового Завета и раннего христианства. В этом ключевой фигурой был Джеймс Паркес (1896-1981), британский священник, который за свою жизнь выпустил ряд книг о еврейско-христианских отношениях и истории антисемитизма. 25 Интерес Паркса к этим темам впервые возник в конце 1920х годов в ответ на рост антисемитизма среди студентов-националистов по всей Европе. 26 В 1930 году он опубликовал первую из своих многочисленных книг: " Еврей и его сосед" - исследование истории антисемитизма, который рассматривает массовые убийства евреев во время Первого крестового похода (1096 г. н. э. ) как предысторию дебатов о " еврейском вопросе" в его время. 27 В своей докторской диссертации в Оксфорде Паркес стремился раскрыть самые корни феномена антисемитизма, вернувшись к периоду происхождения христианства и попытавшись точно определить начальный момент отделения христианства от иудаизма. Результатом стала его влиятельная книга 1934 года " Конфликт церкви и синагоги". 28

К моменту публикации научная работа Паркса о предыстории современного антисемитизма стала еще более актуальной для ситуации того времени. 1 мая 1934 года периодическое издание нацистской партии " Der Stiirmer" опубликовало специальную 14-страничную публикацию, в которой евреи обвинялись в использовании христианской крови в пасхальной выпечке и других ритуалах. 29 В том же месяце того же года Паркес начал предисловие к своей книге следующими словами:

Публикация исследования причин антисемитизма в настоящее время не нуждается ни в оправдании, ни в объяснении. Но можно сказать несколько слов о материале, предлагаемом в настоящей работе. Ход событий от средневекового гетто до современной Европы довольно хорошо известен. Общепризнано, что корни нынешней ситуации лежат в средневековом прошлом. Настоящая работа пытается продвинуться еще дальше и ответить на вопрос: почему существовало средневековое гетто? 30

Поскольку в " Конфликте Церкви и синагоги" анализировался период христианского происхождения как часть более широкого исследования причин современного антисемитизма, эта книга представляла собой радикальный отход от современных исследований Нового Завета, " позднего иудаизма" и раннего христианства, которые продолжали рассматривать эти темы через призму христианских убеждений о заслуженном статусе церкви как нового и истинного Израиля. В то время как такие исследования, как правило, предполагали отличие христианства от иудаизма даже при жизни Иисуса, Паркес подчеркивал преемственность двух религий в апостольскую эпоху и ставил во главу угла вопрос о точном моменте их Разделения после этого.

Итоговый отчет о ранних иудейско-христианских отношениях почти во всех деталях предвосхитил модель " Разделения", которая сейчас доминирует в исследованиях по этим темам. Наиболее примечательной является третья глава, которая, по сути, носит название " Разделение путей". 31 Опровергая утверждений о неотъемлемых богословских различий между иудаизмом и христианством с помощью социально-политического анализа событий между рождением Иисуса и восстанием Бар-Кохбы, Паркес пришел к выводу, что " определенное разделение на две религии произошло к концу первого века", 32 и он утверждал, что " конец первого века - это время определенного появления христианства как новой религии". 33 Поскольку сам Паркес чаще всего говорил об этом критическом моменте как о " Разделении", 34 ему можно приписать новаторство, формулирование и популяризацию концепции " Разделения путей", как мы ее сейчас знаем. 35 Короче говоря, эта модель обязан своим происхождением интеграции изучения происхождения христианства в историографию антисемитизма/ антииудаизма, в результате чего враждебность христиан по отношению к евреям (как современным, так и средневековым) формирует импульс и предпосылки для изучения самого возникновения христианства как религии, отличной от иудаизма. 36

Ужас Холокоста побудил еще больше ученых искать древние корни современного антисемитизма и интегрировать эти проблемы в исследования новозаветной литературы. 37 В процессе теории Паркса об " отделении" христианства от иудаизма в конце первого века н. э. становятся все более влиятельными, бросая вызов более раннему консенсусу о том, что сам Иисус (или, альтернативно, Павел) установил полную независимость христианства от иудаизма.

Этому сдвигу способствовали кардинальные изменения в изучении иудаизма после изгнания, также сформулированные в ответ на события Второй мировой войны. Уже в 1921 году Джордж Фут Мур опубликовал резкую критику скрытого антииудаизма/ антисемитизма в научном дискурсе о так называемом " позднем иудаизме". 38 Однако такие опасения не оказывали реального влияния на практику научных исследований до послевоенного периода, когда размышления о Холокосте активизировали научные усилия по разоблачению предрассудков прошлых исследований, и когда основание государства Израиль усилило когнитивный диссонанс между мрачным образом постбиблейского иудаизма, некогда преобладавшего в западной науке, и нашими достаточными доказательствами жизнеспособности еврейской традиции на протяжении всей ее истории. В ответ такие ученые, как Марсель Симон, взяли на себя задачу исправления искаженных взглядов постбиблейского и даже раввинского иудаизма в исследованиях раннего христианства, разоблачая теологические предубеждения, которые сформировали старые стереотипы синагоги как лишенной всякой духовной жизненной силы, и предлагая новый взгляд на еврейскую религию как на жизненную силу, которая продолжала (по крайней мере, до Константина) энергично конкурировать с христианством. 39

Последствия этих событий были далеко идущими и очевидны в современных исследованиях постбиблейского иудаизма и христианского происхождения. 40 То, что когда-то называлось " поздним иудаизмом", теперь получило название " ранний иудаизм", что является лексическим воплощением новой чувствительности послевоенной науки к полной истории иудаизма, как до, так и после распространения христианства. 41 В то время как к иудаизму когда-то относились как к незаслуженно обездоленному наследнику библейского наследия, на которое претендовала церковь, к самым ранним христианским общинам теперь относятся как к части ландшафта иудаизма первого века и, таким образом, - в заметном развороте парадигм XIX века - как свидетельство богатого разнообразия и неизменной жизнеспособности еврейской традиции во времена Второго Храма. 42 Многие ученые (особенно в Израиле, Северной Америке и Великобритании) с пользой для себя вернулись к вопросу о " еврействе" Иисуса, 43 а некоторые даже бросили вызов давним представлениям об отношении Павла к соблюдению Торы и избранности евреев. 44

Аналогичным образом, специалисты по Новому Завету все чаще пытаются противостоять искушению рассматривать эти писания через призму их нынешнего статуса как христианского св. Писания; вместо того, чтобы предполагать, что эти тексты отражают полноценную " религию" (т. е. " христианство" ), все большее число исследований в настоящее время рассматривают эти тексты или содержащиеся в них слои как свидетельство мессианского движения, возникшего внутри самого иудаизма (например, " Движение Иисуса" ). 45

Послевоенные события также проложили путь к новому сближению между христианскими учеными и еврейскими учеными в последние годы. 46 Еще одним фактором, способствовавшим этому, стала публикация Свитков Мертвого моря, которая помогла открыть пространство, в котором мог бы процветать столь необходимый междисциплинарный диалог. 47 В библиотеке кумранской общины эксперты по иудаизму Второго храма, раннему христианству и раввинизму нашли источники, которые проливают новый свет на ключевые проблемы и дебаты в их соответствующих областях. Кроме того, эти недавно обнаруженные источники раскрыли поразительное разнообразие иудаизма Второго Храма и глубокие преемственности, которые связывают его как с раввинским иудаизмом, так и с ранним христианством. В то время как исследователи еврейской истории когда-то противопоставляли христианским стереотипам о " позднем иудаизме" утверждения о едином, нормативном (и чаще всего фарисейском) иудаизме дораввинских времен, который неумолимо привел к Мишне и Талмудиму, 48 как еврейские, так и христианские ученые теперь говорят об " иудействе" или " многообразном иудаизме", частью которого было Движение Иисуса и из которого христианство только постепенно сформировалось. 49

Хотя многие следы старых предубеждений все еще сохраняются. 50 Таким образом, послевоенный период стал свидетелем беспрецедентного прогресса в исследованиях тесных связей Движения Иисуса с иудаизмом(ами) своего времени, а также многочисленных общих черт, разделяемых последователями Иисуса и их еврейскими современниками. Кроме того, ученые добились большого успеха в определении места возникновения этого мессианского движения в религиозном, культурном и социально-политическом ландшафте Римской Палестины первого века и в контекстуализации его распространения в восточном Средиземноморье и на Ближнем Востоке, где процветали еврейские общины. 51 Соответственно, в настоящее время для исследователей Нового Завета практически необходимо обращаться к работам об иудаизме Второго Храма, написанным с точки зрения еврейских исследований. Еще более поразительным является тот факт, что исследования по другую сторону дисциплинарного разрыва все чаще ссылаются на тексты Нового Завета как на важные доказательства нашего понимания раннего иудаизма. 52

Нынешняя популярность модели " Разделения" во многом является результатом этих послевоенных событий. Резко контрастируя со старыми взглядами на Замещенение, метафора " разхождения путей" позволяет рассматривать как иудаизм, так и христианство как самостоятельные подлинные религии с одинаково сильными связями с библейским и еврейским наследием Второго Храма, которое они разделяют. 53 Таким образом, эта модель оказывается приемлемой как для евреев, так и для христиан; первые могут утверждать еврейское происхождение христианства, даже если они отрицают какое-либо влияние христианства на развитие классического раввинского иудаизма, в то время как вторые могут утверждать о глубокой преемственности с дохристианской еврейской историей, даже если они подтверждают существенную оригинальность (языческого) христианского послания. Более того, понятие " Разделения путей" хорошо согласуется с современными экуменическими проблемами, обеспечивая основу для межрелигиозного диалога и подкрепляя популярные призывы к общей " иудео-христианской" этике.

В то же время, однако, теория единого, решающего момента разделения фактически установила границу между изучением иудео-христианских отношений в первом веке и исследованиями евреев и христиан после этого. Если ученые иудаизма и христианства первого века должны теперь стремиться описать сложную реальность, в которой границы " еврейской" и " христианской" идентичностей оставались зыбкими, и в которой ни " иудаизм", ни " христианство" не были монолитными сущностями, ученые более позднего периода уверены, что такие проблемы были уже решены ко второму веку нашей эры. С " Разделением путей" утверждается, что " еврей" и " христианин" прочно утвердились как категорически различные общинные идентичности, соблюдение Торы и вера в Христа стали взаимоисключающими религиозными вариантами, а живые формы иудаизма стали столь же неактуальными для христиан, как христианство якобы всегда было для евреев. Другими словами, к тому времени, когда Мишна была отредактирована, а ранние Отцы Церкви сочинили свои послания и апологии, " иудаизм" и " христианство", наконец, стали тем, чем мы их сейчас знаем: разными по сути и по определению.