 |
Эпоха раннего металла вне пределов Циркумпонтийской металлургической провинции
|
|
|
|
Эпоха раннего металла вне пределов Циркумпонтийской металлургической провинции
В эпохи раннего и среднего бронзового веков производство медных и бронзовых изделий существовало и в других областях Евразии. Оно связано с деятельностью нескольких очагов металлургии и металлообработки, возникших как самостоятельно, так и под влиянием центров Циркумпонтийской провинции, особенно ее северо-восточной и восточной периферии. Производство этих очагов по своим масштабам, ассортименту изделий и уровню технологии заметно уступало циркумпонтийскому и не входило в его систему. Связанные с ними культуры образуют своеобразный ареал постепенно расширяющегося мира металлоносных культур. Одни из этих культур принадлежали охотникам и рыболовам лесных и лесостепных районов Евразии, другие — скотоводам Саяно-Алтайского нагорья, третьи — земледельцам и скотоводам юга Средней Азии. В таком порядке мы их и рассмотрим.
Металлоносные культуры Северной Евразии вне пределов ЦМП
КУЛЬТУРЫ ОХОТНИКОВ И РЫБОЛОВОВ СЕВЕРНОЙ ЕВРАЗИИ
От Карелии и северных районов Фенноскандии вплоть до Ишима и Иртыша протянулась цепь культур, которые археологи относят к числу постнеолитических, палеометаллических или энеолитических. Данные культуры по своему экономическому укладу принадлежали к обществам, прежде всего, оседлых лесных, лесостепных и отчасти степных рыболовов и охотников. Предполагается, что в некоторых степных культурах (например, в терсекской и ботайской в Урало-Иртышском регионе) сложился многоотраслевой хозяйственно-культурный тип с доминантой коневодства, однако надежных палеозоологических и археологических данных о доместикации лошади в эту эпоху нет.
|
|
|
Становища и долговременные поселки лесных и степных охотников и рыболовов разбросаны в основном по берегам крупных и небольших рек и озер. Редкие для этих культур (волосовская, ботайская) грунтовые погребения совершены на площади поселений. Повсеместно сооружаются земляночные и полуземляночные жилища, на севере изучены, кроме того, следы наземных построек типа чума. Это были как изолированные, так и многокамерные сооружения, состоящие из построек, соединенных друг с другом крытыми переходами, с одним или двумя входами, очагами и хозяйственными ямами. При сооружении каркаса, крыши жилищ и утеплении стен наряду с деревом использовался подручный материал — камни, камыш, береста, шкуры животных, дерн. В азиатской степи появляется глинобитная технология строительства жилищ, заимствованная у южных соседей. Орудия труда и оружие в основном делались из различных пород кремня. В памятниках Карелии немало также изделий из сланца, горно-лесного Урала — из яшмы и кварцита, степного Казахстана — из яшмо-кварцитовых пород. В торфяниках лесной полосы Восточной Европы и Урала (Сахтыш, Шигирский, Горбуновский) и в степных памятниках Казахстана (Кожай 1, Ботай) сохранились костяные и деревянные предметы, связанные с волосовской, аятской, липчинской, ботайской и другими культурами.
Керамика этих культур близка по своим формам — это полуяйцевидные сосуды с приостренным и округлым дном, мало отличимые от неолитических. На поздних этапах появляются банки и горшки с уплощенным и плоским дном. Добавки к глине в основном минерального или органического происхождения (асбест, тальк, песок, толченая раковина, пух, растительная труха и др. ). Традиции изготовления глиняного теста и особенно нанесения орнамента специфичны в каждом регионе. В немалой степени благодаря этому удается выявить своеобразие керамики той или иной культуры и степень их сходства и различия.
|
|
|
В постнеолитических культурах, в отличие от неолитических, умели добывать и обрабатывать медь. Только это объединяет их с обществами ранних земледельцев и скотоводов южных районов Евразии, которые традиционно относят к энеолиту. Укоренение металлообработки в постнеолитических культурах Северной Евразии было длительным процессом. Не случайно радиоуглеродная хронология этих культур является столь протяженной (от конца IV до начала II тыс. до н. э. ). Их развитие протекало в основном параллельно с общностями раннего и среднего бронзового веков Циркумпонтийской провинции (ямная, катакомбная, фатьяновско-балановская и др. ). В лесостепи и на юге лесной полосы Восточной Европы ареалы этих культурных образований смыкались, образуя широкую контактную зону. Постепенное взаимодействие пришлых и местных групп населения привело к тому, что охотники и рыболовы юга лесной полосы, сохранив традbционный уклад экономики, освоили относительно несложные приемы металлургии и металлообработки меди.
Инвентарь постнеолитических культур охотников и рыболовов:
1-11 — культуры ромбоямочной, асбестовой и пористой керамики (Карелия), 12-15, 27, 28 — липчинская культура (Урал)-, 16-20, 22— гаринская культура (Приуралье); 21, 23-26— волосовская культура (Среднее Поволжье и Волго-Окское междуречье)
1 — реконструкция жилища-полуземлянки; 2-4, 12, 13, 19, 20 — керамика; 5, 16 — топоры; 6 — желобчатое долото; 7 — скребок; 8, 9 — наконечники стрелы и дротика; 10, 11, 21-26 — фигурки; 14 — «утюжок»; 15 — ковш; 17, 18 — ножи; 27 — обломок предмета с личиной; 28 — весло (5-10, 16-18, 22— камень; 11 — глина; 15, 28— дерево; 21, 23-26— кость)
В Северной Евразии выделяются три зоны постнеолитических культур, которых технология и основные формы металлопроизводства развивались своим особым путем. Первая из них локализуется в Карелии и на севере Фенноскандии и связана с культурами ромбоямочной, асбестовой и пористой керамики.
Культура ромбоямочной керамики, названная так по основным элементам орнамента, относится исследователями еще к позднему неолиту или переходному этапу от неолита к энеолиту. Стоянки с находками медных предметов концентрируются в ее ареале у северо-западного побережья Онежского озера (Пегрема 1, Оровнаволок). В этом же районе располагаются выходы самородной меди. На прилегающих к Заонежью территориях, где нет месторождений самородной меди, медные изделия отсутствуют на синхронных стоянках с той же ромбоямочной и гребенчато-ямочной керамикой. Мастера неолитической эпохи воспринимали медь, по всей видимости, как разновидность камня, имеющего особый красный цвет и особое свойство — ковкость. Примечательно, что более сотни поделок, найденных на стоянках культуры ромбоямочной керамики, все без исключения изготовлены с помощью свободной холодной ковки — приема, явно заимствованного от техники изготовления каменных орудий.
|
|
|
Памятники с асбестовой и пористой керамикой (Войнаволок 27, Челмужская Коса 21) названы в первом случае по ведущей примеси к глиняному тесту сосудов, во втором — исходя из пористой структуры стенок сосудов, в которых выгорели органические примеси. В этих культурах, которые относятся уже к эпохе раннего металла, выявлены более совершенные способы обработки самородной меди — плавление (в глиняных тиглях), литье, термическая обработка холоднокованых слитков, горячая ковка. Ареал металлоносных памятников с асбестовой и пористой керамикой существенно шире, чем только Заонежье, хотя самих медных изделий в них в два раза меньше, чем на стоянках с ромбоямочной керамикой.
В развитии металлообработки постнеолитических культур Карелии наблюдается явная преемственность. В качестве сырья используется только самородная медь. На протяжении более тысячи лет изготавливаются самые простые предметы — проколки, ножи, пластины, кольца, крючки. Ни технология, ни формы изделий не дают очевидных свидетельств каких- либо внешних влияний при возникновении карельского очага металлообработки. Вероятно, мы имеем дело с редким и бесспорным случаем спонтанного зарождения металлургии в среде населения, по сути, еще каменного века. В этой связи не случайна и судьба ранней карельской металлообработки. Отрыв от южных производственных центров того времени привел к долгому и вялому развитию технологии обработки самородной меди. Традиция эта прервалась только в позднем бронзовом веке, когда в Карелии появилось пришлое население культуры текстильной керамики с высокоразвитым бронзолитейным производством.
|
|
|
Вторая зона постнеолитических металлоносных культур связана с обширными лесными и лесостепными пространствами Восточной Европы От верховий Волги на западе до предгорий Урала на востоке, от Самарской Луки на юге до бассейнов Вычегды и Печоры на севере разбросаны памятники волосовской (Уржумка, Панфилове, Ховрино), шагарской (Шагара 1) новоильинской (Ново-Ильинское 3, Гагарское 3), юртикской (Усть-Лудяна 2 Худяковское 1), гаринской (Русско-Азибейское 3, Старушка 1) и других культур (названы так по первым исследованным памятникам). Все они близки по многим проявлениям материальной и духовной культуры. Не случайно волосовские, юртикские и гаринские памятники объединяют в единую культурно-историческую общность, с которой исследователи связывают истоки формирования последующих культур финно-угорского мира.
Основная масса медных вещей происходит из Волго-Камья. В Среднем и Верхнем Поволжье и в Окском бассейне действовали волосовский металлообрабатывающий, а в Прикамье — гаринский металлургический очаги, которые были явно доминирующими в лесной полосе и в северной лесостепи Восточной Европы. Продукция этих очагов представлена как заимствованными образцами (кованые наконечники копий, кельт-тесло, массивные и плоские долота и тесла, стержневидные стамески и пробойники, очковидные подвески, бляшки-розетки, булавки со спиралевидной головкой и др. ), так и оригинальными изделиями (кинжал с рукоятью в виде головы лебедя, гарпуны, ножи с игловидным черенком, подвески-лунницы и др. ). В отличие от карельского очага, волосовский и гаринский сформировались под воздействием производящих центров Циркумпонтийской провинции — ямно-полтавкинских и особенно фатьяновско-балановских. Волосовская и гаринская металлообработка в финале своего развития испытала также влияние абашевской металлургии.
Орудия труда, оружие и украшения составляют лишь малую часть металлических находок в культурах этой зоны. Преобладают отходы плавки и литья меди — капли, сплески, потеки и слитки. Они сосредоточены главным образом в жилищах — в очагах и на производственных площадках близ очагов. Здесь же найдены каменные наковальни, обломки и развалы глиняных тиглей, каменные и глиняные литейные формы открытого типа. Последние предназначались для отливки массивных заготовок для последующей кузнечной формовки долот и тесел.
|
|
|
Для металлообработки культур лесной и лесостепной полосы Восточной Европы — помимо несложных приемов технологии и форм изделий — характерно использование «чистой» меди. Рудными источниками этой меди являлись медистые песчаники Приуралья, имевшие многочисленные поверхностные выходы в Прикамье. Только здесь, на поселениях новоильинской и гаринской культур, выявлены следы металлургического передела, т. е. выплавки меди из руды. Гаринский очаг, вероятно, снабжал медью юртикские, волосовские и другие центры металлообработки, расположенные в безрудных районах Восточной Европы.
Медные изделия постнеолитических культур Волго-Камья:
1 — тесло; 2 — заготовка тесла или долота; 3 — кельт-тесло; 4, 6, 7 — ножи; 5 — кинжал; 8 — булавка; 9 — гарпун; 10, 11, 13 — шилья, проколка; 12 — наконечник копья; 14-16, 18 — подвески; 17 — фигурка; 19 — бляшка; 20 — кольцо; 21 — скоба на керамике
Третья зона постнеолитических металлоносных культур охватывает горно-лесной Урал, таежное и лесостепное Зауралье и степные пространства Тоболо-Иртышского междуречья. Здесь выявлены памятники аятской (Аятское 2, Палатки 2), липчинской (Береговая 3, Разбойничий Остров), суртандинской (Карабалыкты 9, Суртанды 8), ботайской (Ботай), терсекской (Кожай 1) и других культур (названия связаны с населенными пунктами или озерами). Их яркой чертой является керамика, орнаментированная отпечатками гребенчатого штампа в виде разнообразных геометрических фигур.
Исследователи даже объединяют указанные культуры в единую культурно-историческую общность, генетически связанную с местным неолитом.
Памятники данного блока объединяет и то, что найденные в них металлические изделия откованы из «чистой» меди, но уже не приуральской а выплавленной из окисленных руд коренных месторождений Зауралья. О металлургической деятельности культур этой области можно судить только по косвенным данным (химический состав металла). Прямые свидетельства выплавки меди на поселениях отсутствуют. Остатки металлообработки и сами медные вещи здесь немногочисленны. Набор изделий заметно беднее, чем в гаринском и волосовском очагах. Среди них — ножи, шилья, проколки, скобы, кольца, пронизки, т. е. самые простые вещи. В целом уровень металлопроизводства культур этой зоны является более примитивным, нежели волго-камских. Металлообработка зауральских постнеолитических культур развивалась, по всей видимости, в изоляции от восточных очагов Циркумпонтийской провинции (ямная культура). Активные контакты и взаимодействие культур Прикамья и Зауралья дают основание предполагать, что ранняя металлургия и металлообработка горно-лесного Урала и прилегающих областей Западной Сибири и Казахстана сформировалась под изначальным воздействием производящих центров Камского региона — новоильинских и гаринских.
Металлопроизводство культур всех трех зон развивалось в неолитических, по сути, обществах с присваивающей экономикой. Население лесной полосы севера Европы и азиатских степных пространств еще не испытывало потребности в широком использовании медных орудий, производило их в ограниченных масштабах и сугубо для внутреннего потребления, сохраняло примитивный уровень технологии металлообработки. Даже в Волго-Камье, где наблюдается прямое взаимодействие пришлых групп скотоводов и металлургов с аборигенными племенами и прослеживается влияние высокоразвитой металлургии Циркумпонтийской провинции, производство волосовского и гаринского очагов носит зачаточный характер.
|
|
|
