Римский эпос, трагедия, предтекстата, комедия

Глава 1. Зарождение римского эпоса

О раннем римском эпосе мы имеем лишь смутные представления. Какие-то песни во славу предков, видимо, исполнялись когда-то на пирах, но не певцами-сказителями, а пирующими поочередно. Между бытованием этих песен и первыми литературными опытами в эпическом роде, судя по всему, был временной разрыв.

Словесная культура римлян начинается с развития анонимных устных или "деловых" форм (песни, молитвы, гимны богам, заклинания, юридические формулы, надгробные надписи). Дошедшие до нас образцы показывают виртуозное владение словом - скупым и точным. Известны стихотворные надгробные надписи середины III в. до н. э. Однако представление о словесном творчестве как об определенной сфере человеческой деятельности появляется в общественном сознании римлян лишь в связи с мощным культурным движением, начавшимся в конце III в.[2]

Первым римским поэтом суждено было стать греку-рабу, а потом отпущеннику Ливию Андронику (около 282 – 204 гг.), получившему, как водилось, родовое имя Ливия от бывшего господина, видного сенатора. Вывезенный из южноиталийского города Тарента (завоеванного римлянами в 272 г.), он учил сенаторских детей греческому языку и заодно стал их учить и латинскому, впервые разрабатывая методику обучения ему. Методика строилась на греческий лад, ее основой были тексты Гомера. Для этого Андроник перевел "Одиссею" (географически ближе, чем "Илиада", связанную с Италией) старинным стихом римской народной поэзии (сатурнийским), благодаря чему получил известность. Затем его деятельность стала более разнообразной. По заказу должностных лиц, ведавших Римскими играми, Андроник стал устраивать сценические представления "греческого" типа: сочинял (по образцам) и ставил трагедии и комедии, в которых и сам играл. В 207 г. Андронику был заказан гимн-молебствие Юноне.

Гимн Андроника, по словам Ливия, удовлетворял тогдашним вкусам, но "ныне показался бы невыносимым и нескладным". Цицерон, восклицавший не без патетики: "А где же древние наши стихи?", не советовал перечитывать пьесы Андроника, а "Одиссею" находил несколько топорной. Но уважение к этой поэме как к школьной классике было вообще велико, и Гораций (сам по ней учившийся) дивился косности вкуса "толпы".

Ливий Андроник положил начало двум родам римской словесности: театральной поэзии и поэзии эпической, сыгравшим важнейшую роль в формировании латинского литературного языка. Основой творчества Андроника были переводы с греческого. И если перевод "Одиссеи" остался единственным в своем роде, то переводы-переделки греческих комедий прижились; они составили особый театральный жанр - паллиату ("комедию плаща", получившую название от греческого плаща - паллиума, который носили ее герои). Трагедии по греческим образцам также бытовали впоследствии на римской сцене.

Развитие поэзии шло очень бурно. Ливий Андроник, судя по сохранившимся о нем сведениям, был еще поэтом, так сказать, по должности, но уже пошедший по проторенному им пути его младший современник, почти сверстник Гней Невий может рассматриваться как поэт, творивший по внутреннему побуждению. Не ограничиваясь заимствованными сюжетами, Невий обратился к римской истории - и легендарной, и достоверной. От него идут собственно римский эпос и трагедии на римские темы. Круг разрабатываемых Невием жанров был достаточно широк – от написанной сатурнийскими стихами поэмы о I Пунической войне до паллиат. Невий рано понял общественное значение театра и смело вводил в паллиаты политические намеки, задевая правящую знать (за что однажды попал в тюрьму). Сочинения Невия, как и Андроника, дошли до нас в незначительных отрывках.[3]

Римская комедия — драматический жанр, получивший развитие в Риме в III — II вв. Хотя в Италии и до этого существовали фольклорные комедийные представления (ателлана, мим), они носили в основном импровизационный характер и достигли письменного оформления только около I в. до н. э.

Возникновение литературы римской комедии связывают с именем Ливия Андроника, который поставил в 240 до н. э. на Римских играх одну трагедию и одну комедию, переработанные с греческих оригиналов. По этому пути пошли за ним Невий (первую свою комедию поставил в 235), Плавт, Теренций и другие римские драматурги, создавшие жанр т. н. паллиаты — комедии, герои которой носили греческую одежду. Всего известно свыше 20 имен римских поэтов, писавших в жанре паллиаты, и больше полутора сотен названий их комедий. Целиком дошли только произведения Плавта и Теренция, относительно большим числом фрагментов представлены Невий, Цецилий Стаций и Турпилий.

В качестве источника для своих пьес авторы римской комедии брали главным образом сочинения Менандра, Филемона и Дифила. Соответственно, центр интриги составляли похождения молодых людей, добрачные связи и узнавание детей, а среди действующих лиц появлялись воины, параситы, гетеры и т. д. При этом степень приближения к оригиналу была в римской комедии различной. Невий перерабатывал его достаточно свободно и первым ввел контаминацию, что облегчалось стереотипностью сюжетных схем в самой новой аттической комедии.

Еще свободнее чувствовал себя Плавт, вносивший в греческий оригинал стихию простонародного юмора в обрисовке характеров и языка, а вводимые им кантики не имели прецедентов в греческой комедии. Из сравнения сохраненных Авлом Геллием отрывков из комедии «Ожерелье», написанной Цецилием Стацием по Менандру, видно, что Стаций значительно упростил и огрубил изображение душевных чувств, в котором греческий поэт был непревзойденным мастером.

Гораздо ближе к гуманистическому содержанию творчества Менандра и его младшего современника Аполлодора был Теренций, особо внимательный к обрисовке характеров.

Хотя он и пользовался контаминацией, но осуществлял ее так искусно, что пьеса приобретала дополнительную живость и яркость образов. К Менандру восходила примерно половина из 13 комедий Турпилия (198—193—104); из фрагментов видно, что и здесь господствовали основные мотивы паллиаты; увлечения молодых людей и добродетель девушек. К концу II в. до н. э. паллиата исчезает с римской сцены, уступая место тогате, в которой бытовые зарисовки италийской действительности в их сюжетном оформлении все еще подчиняются готовым схемам паллиаты.

ПРЕТЕКСТАТА

• Praetexta или Praetextāta,

sc. fabula, называется римская трагедия, которая не только не заимствует греческогo материала, но остается чисто римской и по своему содержанию, которая, кроме того, как бы на своем платье (т. е. на платье главного действующего лица) имеет почетную нашивку, знак достоинства и общественной должности, или одета в тогу, обложенную червленью (praetextata). Выражение praetexta употребляют Цицерон (Cic. ad. fam. 10, 32), Гораций (а. р. 288) и др.; а второе выражение — большей частью позднейшие грамматики. Изобретатель П. неизвестен. Древнейшие образцы суть Невия Clastidium (победа Марцелла над галлами в 222 г. до Р. X.) и Alimonium Romuli et Rеmi или Romulus; затем следуют Paullus Пакувия, Brutus и Decius Аттия. Еще доподлинно известны Brutus Кассия Пармского, Domitius Nero и Cato Курация Матерна. От всех этих П. уцелели только скудные отрывки, собранные Neukirch'oм, fab. tog., стр. 71 слл. и Ribbeck'oм в 1 томе scaen. Rom. poes. fragm. До нашего времени сохранилась еще Octаvia, приписываемая Сенеке, которая, однако, не дает нам никакого представления о потерянных драмах этого рода.