ЛЕТТИС. Здесь нет моей вины

ИГРА ВООБРАЖЕНИЯ

комедия в трех действиях

Перевод с английского И. Карелиной

 

ДЕЙСТВИЕ ПЕРвоЕ.

Сцена 1.

Большой зал Дома Фустьенов. Уилтшир, Англия. Разное время дня.

ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ.

Сцена 2.

Контора мисс ШЕН в Обществе охраны памятников, Архитрэйв Плэйс, Лондон. Три часа дня, на следующий день после предыдущей сцены.

ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ.

Квартира мисс Дуффе в полуподвале. Эрлс Корт, Лондон.

Рано вечером.

ДЕЙСТВИЕ ТРЕТЬЕ.

Там же, шесть месяцев спустя. Послеполуденное время. Вечер.

ДЕЙСТВИЕ Сцена 1. А.

Траурная елизаветинская музыка. Поднимается занавес, отк­рывая Большой зал дом Фустьенов, - сумрачный зал ХУ1 века, увешанный тусклыми портретами семьи Фустьенов.

Главная достопримечательность - внушительная тюдоровская лестница из дуба; ведущая в самый центр залы. У основания лестницы протянуть алый канат, переграждающий проход публике.

Возле этого каната стоит МИСС ЛЕТТИС ДУФФЕ, экскурсовод общества охраны памятников, призванная показывать людям этот старый мрачный дом. Это женщина средних лет. В этот момент она героически пытается подавить присущий ей темперамент и покорно произнести тот текст, который должна произносить и который за­учила наизусть.

Позади нее стоит пестрая ГРУППА ТУРИСТОВ - насколько это возможно максимально большая; почти все они выглядят подавленными и скучающими. Серый дождливый день, в доме холодно.

ЛЕТТИС. Мы подходим к главной достопримечательности дома Фусть­енов. Это - Большая лестницы, построенная в 1560 году из тюдоровско­го дуба. В ней - пятнадцать ступенек, изготовленных на соседней лесо пильной мануфактуре в Хэкктоне. На перилах вы видите стрельча­тый рисунок, характерный для этого периода. Также характерен и лепной потолок, украшенный рисунками на любовную тему.

Все безо всякого интереса поднимаю глаза. МУМИНА зевает. ЖЕНЩИНА смотрит на часы.

Пожалуйста, обратите внимание на гербы, расположенные на равных расстояниях вдоль карнизов. На них - фамильные гербовые надписи на латинском. " ____________________ ", что означает: "Падая, я возвышаюсь". Это намек на инцидент, который произошел в 1585 году в день Сретения на этой самой лестнице. В ту ночь королева Елизавета!, отправившаяся в королевское пу­тешествие по своим владениям, осчастливила своим визитом йомена и купца Джона Фустьена. Чтобы отпраздновать это событие, Фустьен решил устроить пир - здесь, в этом зале, - сам стоял

возле королевы на верхней лестнице, чтобы сопроводить ее вниз. Однако как только ее высочество шагнула на первую же ступень­ку, она наступила на подол своего раскошного платья и неминуе­мо бы упала, не ухвати ее хозяин дома за руку и не спаси ее. Будучи в хорошем расположении духа, королева немедленно потре­бовала шпагу и посвятила Фустьена в рыцари своего королевства.

На этом мы закончим путешествие по дому Фустьенов. От имени Общества Охраны Памятников я желаю вас всего доброго.

ПУБЛИКА. (сонно). Всего доброго...

Они уныло проходят мимо нее гуськом. ЛЕТТИС подавленно смотрит им вслед. Свет гаснет. Вновь звучит траурная музыка. ТОЛПА ТУРИСТОВ бродит по сцене, сбрасывая верхнюю одежду, пе­реворачивая ее наизнаку и одевая новую.

СЦЕНА 1.Б.

Вновь зажигается свет. Прошло несколько дней. Погода нем­ного лучше. ЛЕТТИС стоит, как и прежде, точно с такими людьми, с новой ГРУППОЙ - они в разных шляпах, шарфах и очках, но скучно им все одинакого. Среди ни молодые МУЖ И ЖЕНА. У жены за спиной ребенок. Скучно и самой ЛЕТТИС: она повторяет текст с механической монотонностью, гораздо быстрее, чем до того.

ЛЕТТИС. Сейчас мы подходим к главной достопримечатель­ности дома Фустьенов. Это - большая лестница, построенная в 1560 году из тюдоровского дуба. В ней - пятнадцать ступеней, изготовленных на соседней лесопильной мануфактуре в Хэкктоне. На перилах вы видите стрельчатый рисунок, характерный для это­го периода. Также типичен лепной потолок, украшенный рисунками на любовную тему.

Все, как и до того, без интереса поднимают глаза. МУЖЧИНА заматывает свой шарф, ЖЕНЩИНА кашляет. ЛЕТТИС отчаянно продол­жает.

Пожалуйста обратите внимание на гербы, расположенные в промежутках на равных расстояниях вдоль карнизов. На них - фа­мильные гербовые надписи на латинском: "______________

______", что означает: "Падая, я возвышаюсь". Это - намек на инцидент, который произошел на празднике Сретения в 1585 году на этой самой лестнице.

Ребенок вдруг начинает кричать. МАТЬ пытается его успоко­ить. Все ТУРИСТЫ участливо столпились вокруг. ЛЕТТИС не обращает на это никакого внимания.

(С неожиданным пылом, собравшись с мыслями) Будьте добры! Прошу вас! Вы на самом деле смотрите уникальный памятник анг-лийской истории! На самом деле! И один из самых романтичных... Он известен как "Лестница передвижения"!... Кто-нибудь знает, почему она так называется?

Они молча смотрят на нее. Один или двое отрицательно мо­тают головой и бормочут "нет".

Я расскажу вам. В тот день Сретения, который, кстати, не имеет ничего общего с рождеством, как некоторые из вас могут подумать, а наступает второго февраля, Джон Фустьен устроил в этом зале раскошный пир в честь Елизаветы. ЕЕ высочество вышла из королевской опочевальни. На ней было ослепительное платье до пола, украшенное сотней жемчужин, добытых со дна Индийского океана и присланных ей в подарок турецким султаном, увы, подол был таким тяжелым, что она споткнулась на первой же ступеньке и полетела бы вниз, если бы не хозяин дома, который стоял посередине лестницы - на шесть ступенек ниже, вы можете себе представить?...

Все смотрят вверх и бормочут: "да", теперь им интересно.

И который кинулся наверх и подхватил ее в самый последний момент. За эту услугу королева немедленно потребовала шпагу и посвятила его в свои рыцари! Затем она сорвала шесть самых больших жемчужин со своего столько коварного подола и велела Фустьену украсить рукоятку шпаги, которая была ему только что пожалована. (Пауза). Вы могли бы увидеть эту шпагу в другой комнате, но, к несчастью, ее в прошлом году украли - редчайший клинок из отпущенной толедекой стали... Интересная история, не

_ 4 -правда ли?

ЕЕ СЛУШАТЕЛИ (удовлетворенно соглашаясь). О, да! Да, действительно... Восхитительная...

ЛЕТТИС. Большое вам спасибо.

ЕЕ СЛУШАТЕЛИ. Вас спасибо!

ЛЕТТИС. На этом мы завершаем экскурсию по дому Фустьенов. Всего вам доброго.

ЕЕ СЛУШАТЕЛИ. Всего вам доброго.

Она счастливо им улыбается. Свет гаснет, как только начи­нает звучать более оживленная елизаветинская музыка. И вновь туристы бродят по сцене, сменяя одежду.

СЦЕНА 1.В.

Вновь зажигается свет. Музыка стихает. Прошло несколько дней. Погода стала немного яснее. ЛЕТТИС, как и прежде, ведет ДРУГУЮ ГРУППУ - это, несомненно благородные и увлекающиеся слушатели. У самой ЛЕТТИС теперь уверенная и эффективная мане­ра изложения. Только ОДИН ЧЕЛОВЕК В ГРУППЕ стоящий несколько поодаль, в плаще и кепке, с угрюмым взглядом, по мере рассказа смотрит все более и более недоверчиво и упрямо.

ЛЕТТИС. Сейчас вы видите, бесспорно самую знаменитую лестницу во всей Англии!... "Лестница продвижения"! В ночь на второе февраля 1585 года - в великолепную снежную ночь - Джон Фустьен устроил здесь, в этом зале, раскошный пир для ее высо­чества! Стол был буквально заставлен ежами, альбатросами, тупи­ками и коуни! А также цаплями, павлинами и лебедями. Вы знаете, что существовали различные слова для обозначения того, как вы разделываете каждую птицу?

Бормочут: "нет".

О да! Вы " расчленяете" павлина, но "возделываете" лебе­дя! Ничто не могло бы превзойти в своеобразии и роскоши елиза­ветинский пир! И в ту ночь, о которой мы говорим, во в этой комнате, глотая слюни, стояли сотни придворных. (Все больше и больше вдохновляясь своим рассказом). И вдруг она появилась -сама Глориана, королева-девственница Англии - в сиянии бриллиантов, подаренных ей Иваном грозным, который видел ее миниа­тюрный портрет и чье сердце немного оттаяло под ее целомудрен­ным взором! Улыбаясь, она шагнула на первую ступеньку, там, наверху. Увы, как только она сделала этот шаг - именно в этот момент - она поскользнулась и пролетела бы вниз головой все пятнадцать гладко отполированных ступеней, если бы не хозяин дома, который стоял в точности там, где сейчас стою я, в самом низу, и который, перескочив одним махом через всю лестницу, поймал ее! (ОДИН или ДВОЕ открыли рты от изумления.) вообрази­те себе эту сцену! Время словно остановилось! Сотни украшенных лентами придворных, застывших как ренессанские статуи, руки простерты в беспомощном жесте! Зрачки расширены от ужаса! Яр­кий неровный свет факелов... И тогда вперед внезапно рванулся Джон Фустьен! Он, проживший всю жизнь как темный, забитый йо­мен, нарушает всеобщее оцепенение! Несется вперед - вверх -вспархивает как птица - будто крылатый Меркурий - пролетает в поразительном прыжке через все эти ступени, ловит ее в свои надежные руки, поднимает ее высоко над головой и, зардевшись румянцем, победно кричит ей: "Восхитительное и всемогущее Ваше высочество!!! Не бойтесь! Вы - в безопасности! И ваши ежи ждут вас!"

Этот рассказ вызвал полный восторг ее слушателей, некото­рые из них зааплодировали. ЧЕЛОВЕК С МРАЧШМ ВЗГЛЯДОМ, однако, не впечатлен. В голосе его чувствуется враждебность.

МРАЧНЫЙ ЧЕЛОВЕК Простите.

ЛЕТТИС. Да.

МРАЧНЫЙ ЧЕЛОВЕК. Вы можете назвать ваши источники этого рассказа?

ЛЕТТИС. Мои что?

МРАЧНЫЙ ЧЕЛОВЕК Источники. Я, кстати, исследователь ели­заветинского времени. Деяния королевы-девственницы - мое хоб­би. Я нигде не читал, что Джон Фустьен перепрыгивал через эту лестницу, не говоря уж о том, чтобы он поднял в воздух короле­ву и произнес такие слова.

ЛЕТТИС. Но тем не менее это так.

МРАЧНЫЙ ЧЕЛОВЕК Не могу себе представить, как это могло быть.

ЛЕТТИС. Что вы говорите?

МРАЧНЫЙ ЧЕЛОВЕК. На самом деле эти ступени невозмолшо пе­репрыгнуть. Их пятнадцать.

ЛЕТТИС. Я знаю, сколько их. Я говорила вам.

МРАЧНЫЙ ЧЕЛОВЕК Ну что же.

ЛЕТТИС. Я не совсем понимаю, что значит ваше "ну что же".

МРАЧНЫЙ ЧЕЛОВЕК "Ну что же" - это невозможно. (Пауза). Я еше раз прошу вас назвать ваши источники.

Пауза.

ЛЕТТИС. Простите, но в вашем голосе такая враждебность, которая предполагает, что все, что я говорю, - неправда. Что все это неправдоподобно.

МРАЧНЫЙ ЧЕЛОВЕК Это не просто неправдоподобно, это - не­вероятно. Это невозможно осуществить. Вы не можете без разбега прыгнуть отсюда прямо наверх и приземлиться на пятнадцатой ступеньке. Даже олимпийский чемпион не смог бы этого сделать.

ЛЕТТИС (немного смутившись). Ну... это, быть может, и преувеличение, я готова признать это. В летописи говорится "одним прыжком", это просто метафора поэтической речи. На са­мом деле "один прыжок" мог оказаться в реальности двумя, тремя и даже четырьмя прыжками. Но героизм поступка, безудержная ро­мантика его переданы на страницах хроники, и я переесказываю их также красочно, как говорил об этот сам Фустьен.

МРАЧНЫЙ ЧЕЛОВЕК (неумолимо). Да, но что это? Это единственное, о чем я спрашиваю. Прошу вас, скажите, что это?

ЛЕТТИС. Семейная хроника, само собой разумеется. Семейная хроника Фустьенов.

МРАЧНЫЙ ЧЕЛОВЕК А где ее можно найти?

ЛЕТТИС. Нигде.

МРАЧНЫЙ ЧЕЛОВЕК Это почему же?

ЛЕТТИС. Потому что она не опубликована, она хранится в закрытом архиве. Скрытая от глаз тех, кто хотел бы использо­вать ее в агрессивных и немилосердных целях.

Остальные одобрительно бормочут: "Правильно! Правильно! Верно!" и т. п. Они смотрят на МРАЧНОГО ЧЕЛОВЕКА с неприязнью.

Наша экскурсия подошла к концу. Выходите, пожалуйста, че­рез эту дверь. На столе из кленового дерева, стоящим возле двери, вы увидите блюдце. Оно относится к самому первому пери­оду работу фарфоровой мануфактуры, отсюда его изысканные тона и форма. Они Оылв и^еднааначено для сбора Фшшх-~(1Г~пр1?красяым црожзпошсшюм) тдрлашш орилщдйцшчдбыгь "йшшу ШЛШ1Ж Если не­которые, вполне возможно, недостаточно знают французский, я перевожу эти слова как...

МРАЧНЫЙ ЧЕЛОВЕК Чаевые.

ЛЕТТИС (мягко). Знаки признательности.

Она сладко улыбается ему. Он сердито уходит. ОСТАЛЬНЫЕ громко благодарят ЛЕТТИС, пожимая ей руку и тепло прощаясь, пока не погаснет свет.

СЦЕНА 1. г.

Веселая музыка. ТОЛПА ТУРИСТОВ опять толчется на сцене, быстро переодевшись в летнюю одежду. Зажигается свет. День прекрасный.

Та же сцена, что и прежде. ЛЕТТИС вновь проводит экскурсию. Владеет она собой прекрасно: ее слушают внимательно и зачарованно. Среди посетителей, держа в руках путеводитель стоит ЛОТТА СКОУЭН, женщина с суровым взглядом, ей за сорок, ее темные волосы и платье некрасивы.

ЛЕТТИС. Случай, описанный мною только что, в котором коро­лева-девственница Елизавета была спасена от гарантированной смерти благодаря дерзновенному поступку который ныне не мог бы совершить даже величайший олимпийский чемпион, - лишь одно из множества действий великой драмы, разыгранной на подмостках этой исторической лестницы. (Пауза.) Не все из них, увы, за­кончились столь же счастливо. Последующие столетия были мрач­ными во всех смыслах, и, соответственно, происходящее на этих ступенях было более трагичным. Самое ужасающее из событий, связанных с этим домом, случилось на этой лестнице в царство­вание Вильяма и Мэри - июльским утром 1889 года.

Все выжидающе смотрят на ЛЕТТИС, которая постепенно входог во вкус.

В тот день предполагалась празднование свадьбы мисс Ара­беллы Фустьен с самым красивым лордом края. Невеста была осле­пительно красивой восемнадцатилетней девушкой - "сокровище Ан­глии", так ее называли.

Утром в день ее венчания отец, сэр Николас, стоял в точ­ности там, где я стою сейчас, ожидая дочь, чтобы отвести ее в церковь. Наверху отворилась дверь опочевальни - (Она замечает, что все смотрят с нетерпением.) - и оттуда появилось изыскан­ное существо в убранстве из веницианской парчи. Нетрудно представить себе ее отца, воззиравшего на нее. Слезы наворачи­ваются на его глаза - последний раз она спускается по этой лестниц невинной девушкой! И тогда - вдруг! Ужасный грохот! Неистовый топот по дубовой галерее - и к ней на полном скаку несется Чарли, их преданный дог, возбужденный запахом мяса, которое жарилось для свадебного обеда внизу, на кухне. Неисто­во мчась он сбивает девушку. Она теряет равновесие - перевора­чивается - пытается ухватиться за перила, которые, увы, слиш­ком далеко от нее, и падает вниз, вслед за псом!.. Ее восхити­тельное тело, скрученное, словно облако, летит вниз по всем пятнадцати ступеням, которые перед вами, пока, наконец, не скатывается с ужасающим грохотом под ноги своему отцу!.. (Она указывает на пол возле себя). Старый, больной подагрой -совсем не Меркурий - он наклоняется, дабы коснуться ее. Умер­ла? Нет, хвала богам! Сломана нога.

Пауза.

Невероятнейшим образом повторив тот жест, которым его прародитель завоевал фамильный титул, он взял девушку на руки и, сопровождаемый взглядом собаки, чувствующей свою вину, по­нес наверх, в ее комнату. Да, Арабелла пришла в себя, но ее ноги, танцевавшие гавот и куранту, как никогда и никто их не танцевал, теперь были покалечены, словно в насмешку над любов­ным сюжетом, украшавшим потолок.

Все поднимают глаза наверх.

Добровольно избрав на всю жизнь заточение в спальне, там наверху, она она не принимала никаких посетителей, но беспе-

рестанно завывавала Свадебный гимн, сочиненный для нее самим

_^Спе&л«ебЖ-е1Ч

Генри Перселлом... Семейная хроника гласит, что все слуги были

покалечены не меньше ее. Я приведу вам цитату: "Должно быть, несчастная девушка принимала на службу только тех слуг, у кото­рых были искалечены ноги или бедра: скрючсшпш жоищин, дюдон*с нысохшими-бедрам^ иди-тех. у кш'ц были ишфйвле*шыгг иди пипяу-дие некрррдинируюшие конешюоФи".

Калеки всех разновидностей влачили свое существование, ежедневно поднимаясь по этим ступеням, которые отныне были из­вестны не как Лестница Передвижения, но как Лестница Боли и Горя! С тех пор у нее сохранилось это название.

Пауза. Наконец, Лотта, не в силах больше сдерживаться, заговорила.

ЛОТТА. Это невыносимо.

ЛЕТТИС. Прости, что?

ЛОТТА. Я нахожу это абсолютно невыносимым.

ЛЕТТИС. Что? Я не понимаю.

ЛОТТА. Мисс Дуффе, не так ли?

ЛЕТТИС. Да, меня зовут так.

ЛОТТА. Да! Тогда мне бы хотелось поговорить с вами - нае­дине. И немедленно.

ЛЕТТИС. О чем?

ЛОТТА. Я сказала наедине.

ЛЕТТИС. Мне это кажется несколько странным. Я не привык­ла, чтобы экскурсии прерывались бестактными вопросами.

ЛОТТА, (публике). Прошу нас извинить... Но мне необходимо поговорить с этой дамой немедленно и наедине. Прошу вас.

ЛЕТТИС (публике). Ну что ж, боюсь, что придется с вами расстаться - к сожалению, не соблюдая всех правил вежливости. Я, надеюсь, что вы приятно провели время?

Возгласы восторженного согласия: "О!Да!", "Спасибо вам!"...

Выход вон там. Возле выхода вы найдете маленькое блюдце, в которое можно положить такие знаки внимания, какие сочтете нужными... Спасибо и до свидания.

ПУБЛИКА. До свидания, мисс... До свидания... Спасибо Вам.

Они выходят. Сбитые с толку и чрезвычайно удивленные, оглядываясь на двух леди. Когда последний из них исчезает, ма­неры Лотты становятся холоднее.

ЛОТТА. Мне кажется, вы не имеете права получать чаевые.

ЛЕТТИС. Это не чаевые.

ЛОТТА. А что же это такое?

ЛЕТТИС. Это знаки признательности. Некоторые в этом мире бывают признательны. Их интересуют неясные и романтические аспекты нашей великой истории.

ЛОТТА. Однако, другие любят точность, мисс Дуффе. я, нап­ример. Меня зовут мисс Шен, и работаю в Обществе по сохране­нию. В управлении кадрами.

ЛЕТТИС. О!

ЛОТТА. Последнее время нам приходят сообщения о невероят­ных неточностях в ваших экскурсиях. Сегодня я своими ушами слышала яркий образчик того, чем вы пичкаете вашу публику. И каждое из этих сообщений - ни что по сравнению с тем, что вы выделываете в действительности. Едва ли верно хотя бы одно из утверждений, сделанных вами в моем присутствии соответствует истине.

Л^ТТЖи^ля начала - гастрономические упоминания. Все они точны. Мне бы хоте^пвшх^чтобы вы знали, что я - знаток елиза­ветинской кухни.

ЛОТТА (твердо). я гп^пртп ррйчпг? ир гплтрпнпми'тгкиу при-.мервй. Сегодня я услышала такую чепуху, которая должна ска­зать, несравнима ни с чем, что когда бы то ни было произноси­лось кем-либо из наших служащих. Например, вся история прыжка Джона Фустьена через ступени, вдруг завершенная угощением ко­ролевы Елизаветы жаренными ежами прямо из его рук.

Долгая пауза.

Ну?.. Что вы можете сказать?

ЛЕТТИС. Простите, но я не могу объяснить себе ваше поведение.

ЛОТТА. Мое?

ЛЕТТИС. Что вы только что делали.

ЛОТТА. Не понимаю.

ЛЕТТИС. Что вы, мисс Шен, делали здесь сегодня. Я имею в виду сам ваш приход сюда, то как вы это сделали. Противно присоеденившись к моей группе, как обычный посетитель. Я на­хожу это недостойным.

ЛОТТА. Что вы сказали?

ЛЕТТИС. Лживым и недостойным. На самом деле, это поведе­ние шпиона.

ЛОТТА. Ну что ж, это именно то, чем я являюсь. Я приехала

'

сюда именно с этим ноторпопиом. Понаблюдать, будучи незамечен­ной, что вы здесь выделываете.

ЛЕТТИС. Пошпионить.

ЛОТТА. Исполнить мой долг.

ЛЕТТИС. Долг?!

ЛОТТА. Именно. Мой долг.. Но это не главное. Мое поведе­ние отнюдь не является тут предметом обсуждения. Ваше - ваше поведение - вот что мы обсуждаем! Завтра днем вы объяснитесь в моей конторе в Лондоне, Аритрэйв Плейс. В три часа, будьте добры.

ЛЕТТИС. Объяснюсь?.. За что? Объяснюсь?.. Не понимаю.

пауза. Она уходят. Меттис стоит в ужасе.

(кричит ей в след, с возрастающим ужасом.) Я... тогда меня уволят... Меня будут судить?... Привлекут к следствию?

Мисс Шен ушла. (в смятении.) О боже!

Зловещая музыка Свет гаснет.

Сцена 2.

Контора мисс Шен в Обществе охраны памятников в Лондоне. На следующий день, после полудня.

В глубине - входная дверь. На стенах - фотоплакаты в рам­ках, с видами знаменитых зданий, принадлежащих Обществу. Несколько стульев. За канцелярским столом сидит мисс Шен, мрачно перебирая стопку писем. На столе также поставлена кар­тотека с личными карточками. С башни Биг-Бен доносится звон: три часа. Еле слышный стук в дверь.

ЛОТТА (резко;. Да?

Едва слышное постукивание прекращается. Более резко.

Да?! Есть там кто-нибудь?

Стук становится громче. Да. войдите.

Дверь робко приоткрывается. Входит мисс ФРЕЙМЕР, нервная, испуганная, благовоспитанная женщина, говорит с передыханием. Это помощница Лотты.

ФРЕЙМЕ? (шепотом). Это я, мисс Шен.

ЛОТТА. Что?

ФРЕЙМЕ? (громче). Это я, мисс Шен.

ЛОТТА. Мисс Фреймер, как бы мне хотелось, чтобы вы научи­лись не скрестись в дверь, не шуршать, как мышь, а стучать, так, чтобы вас было слышно!

Лотта четырежды громко стучит по столу.

ЛОТТА. Вот это - стук! Понятно?

ФРЕЙМЕР. Да, мисс Шен.

ЛОТТА. Вот и возьмите это на образец. Обратите мое внима­ние на сам факт, что вы желаете войти.

ФРЕЙМЕ?. Хорошо, мисс Шен.

ЛОТТА. Так что случилось?

ФРЕЙМЕ? (шепотом). К вам пришла мисс Дуффе.

ЛОТТА. А-а.

ФРЕЙМЕ?. Я попросила ее подождать.

ЛОТТА. Хорошая инициатива с вашей стороны.

ФРЕЙМЕ?. Благодарю вас...

ЛОТТА. Какое она производит впечатление?

ФРЕЙМЕ?. Вызывающее, мне кажется.

ЛОТТА. Вызывающее?

ФРЕЙМЕР. Она одета так необычно... Ну во всяком случае, не так как я.

ЛОТТА. Понятно... А вы говорили о ней с мистером Грином, как я вас просила?

ФРЕЙМЕР. О да, конечно.

ЛОТТА. Это ведь он нанимал ее на работу, я так понимаю?

ФРЕЙМЕР. Да, верно.

ЛОТТА. Ну? И что же?

ФРЕЙМЕР. Он сказал, что когда весной встретил ее впервые, ему показалось, что она может быть подходящим экскурсоводом. Она, казалось, была без ума от истории.

ЛОТТА. Она просто сумасшедшая, судя по этим письмам.

ФРЕЙМЕР. Ой, бедняжка.

ЛОТТА. А что он еще сказал?

ФРЕЙМЕР. Что она некоторое время проработала в Тауэре, в королевском Арсенале.

ЛОТТА. Ничего себе.

ФРЕЙМЕР. В отделе холодного оружия, кажется, это так на­зывается.

ЛОТТА. Холодного оружия?! Ну и что же она там делала?

ФРЕЙМЕР. По-моему, хранительница, что-то вроде охраны. Они следят за всеми мечами и топорами. Оттуда у нее довольно осто­рожная рекомендация.

ЛОТТА. И это все, что вам известно?

ФРЕЙМЕР. К сожалению, все. Не слишком много, это верно.

ЛОТТА. Да, совсем ничего. Хуже некуда: только адрес и все. (Смотрит личную карточку.) Дом 19 по Растридж роуд, район Эрлс Корт... Вы знаете эти места?

ФРЕЙМЕ?. К сожалению, нет.

ЛОТТА. Но если она живет в Лондоне, почему она стала ра­ботать в Уилтшире?

ФРЕЙМЕ?. По^-моему, там было единственное вакантное место.. 7 Видимо, дом Фустьенов не слишком популярен у наших экскурсоводов... ее взяли на летний сезон.

ЛОТТА. Понятно... (вдруг хватается за виски.) О, госпо­ди...

ФРЕЙМЕР (суетливо). Что? Что такое? Что у вас с головой?

ЛОТТА. Все в порядке.

ФРЕЙМЕР. Опять ваши головные боли?

ЛОТТА (огрывясгоЛ Нет.

ФРЕЙМЕР. Я могу чем-то помочь?

ЛОТТА. Нет, спасибо.

ФРЕЙМЕР. Может, дать аспирин? Принести таблетку, мисс Шен?

ЛОТТА. Ничего не надо. Перестань суетиться! Если хотите помочь, принисите стакан чаю. Покрепче.

ФРЕЙМЕР. Разумеется.

ЛОТТА. И для этой дамы тоже: он ей пригодится.

ФРЕЙМЕР. Хорошо, мисс Шен.

ЛОТТА. Пригласите ее, пожалуйста.

ФРЕЙМЕР. Да... Да... Я мигом... Извините.

Мисс Фреймер уходит. Лотта вынимает флакон духов и, выт-ряхнув несколько капель на носовой платок, прикладывает его к вискам, тут же раздается четыре громких стука в дверь и мисс Фреймер вводит Леттис Дуффе. На ней черный берет и театральный черный плащ, совсем как средневекового аббата. В руках у нее кожаная сумка; она крайне возбуждена.

ЛОТТА. А, это вы, мисс Дуффе - здравствуйте! Садитесь, пожалуйста.

Леттис садится на стул лицом к Лотте. Надеюсь, вы благополучно доехали до Лондона.

ЛЕТТИС. Не слишком, особенно, если учесть, что меня ждет здесь судилище.

ЛОТТА. Что?

ЛЕТТИС. Я же в обители правосудия - не так ли?

ЛОТТА. Ну что ж, ваше положение следует рассмотреть. Ду­маю, вы сами понимаете всю неизбежность этого. У меня просто нет другого выбора.

ЛЕТТИС. Как у палача.

ЛОТТА. Простите...

ЛЕТТИС. Палач всегда просит прощения - у своих жертв, прежде чем обезглавить их.

ЛОТТА. Я была бы вам очень признательна, если бы из наше­го разговора удалось исключить исторические аналоги.

ЛЕТТИС. Как вам будет угодно.

ЛОТТА. Весь вопрос сводится к вашей работе. И насколько вы можете ее исполнять. Что можете вы сказать в свое оправда­ние.

Молчание.

ЛЕТТИС. Здесь нет моей вины

ЛОТТА. НетюняЖ

ЛКП'ИС. Ну уадве что «врактпкать этп слово рпвррм прямота нейно^..

12Следующая ⇒

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: