 |
Глава 12. В желтой, жаркой Африке. Приплыли..
|
|
|
|
Глава 12. В желтой, жаркой Африке. Приплыли...
Только утром 23 августа несильно контуженный Сергей с раненным в ноги Боксером добрался до базы на реквизированном по дороге джипе. Там он узнал, что несколькими часами раньше железный человек Бацунин, сам здорово раненный, привез в неизвестно где добытом микроавтобусе умирающего Лося. Обоих тут же отправили в местный военный госпиталь (к счастью, там работали советские специалисты).
Боксера перенесли в машину и тоже отправили к врачам. Предлагали поехать и Волкову (тот у него еще вид был), но он отказался. Быстро принял душ, переоделся, проглотил несколько тонизирующих таблеток (последние два дня он, кстати, держался исключительно на них) и отправился допрашивать и убивать Литвиненко.
И было за что. Дело в том, что их группу преследовали и уничтожали в трогательном единении «супербойцы» генерала Бванго, юаровские коммандос и... ребята из зондеркоманды Литвиненко. Правда, особых дивидендов им это не принесло. Поубивали всех, кто там был. Попытался пострелять им в спину и Максимов... Брутальный мужчина Лось просто сломал ему шею.
Первое и главное, что поразило Волкова, когда он приехал в резиденцию главного, – это то, что на плацу никого не было! По территории носились как заполошные советские военнослужащие и что‑ то кудахтали. Когда Сергей спросил, что случилось, на него набросились, как поляки на Сусанина, и хором поведали о том, что в СССР был путч, но вспучило неудачно, а потому победила демократия. Главный советник уже телеграфировал в Москву свой «одобрямс» (а пока стороны сражались, прикидывался больным, хитрован хренов), после чего велел принести литр очищенной и заперся у себя в кабинете. Главный политрабочий последовал его примеру, комиссары рангом помладше где‑ то попрятались, одного отловили и, вдруг осмелев, зачем‑ то коллективом набили морду. Новостей никаких. Родина‑ мать на связь не выходит, видимо, там все заняты (портфели, небось, делят). Такие‑ то дела.
|
|
|
В здании, где располагались разведчики, был обнаружен один‑ единственный изрядно нетрезвый прапорщик. Из его мычания Сергей понял, что о Литвиненко и его нукерах уже несколько дней ничего не слышно и никого это не волнует, когда вокруг такое судьбоносное происходит...
Он не поленился и лично заглянул в кабинет товарища полковника, где, естественно, никого и ничего не обнаружил.
Напоследок зашел в бюро переводов, которым командовал неплохой мужик Игорь Кольцов. Выслушав сжатую и наконец‑ то толково изложенную информацию о происшедшем, Сергей выменял у страстного оружейного фаната Кольцова свою «беретту» на три литровые бутылки виски, отказался распить четвертую («За весь этот дурдом, старик... ») и поехал в госпиталь.
Там выяснилось, что Лося привезли' уже мертвым, Бацунину ампутировали кисть левой руки, а у Боксера все оказалось не так страшно, как можно было ожидать. Короче, у обоих оставшихся в живых состояние «пока хреновое, зато стабильное» и вообще, «приезжайте завтра, а то они после наркоза пока никакие».
Завтра так завтра. В ожидании этого завтра Сергей уговорил в одно лицо полбутылки вискаря, хотел что‑ то пожевать, но вдруг на него так навалился сон, что он едва успел добрести до койки.
ЧАСТЬ ЧЕТВЕРТАЯ. СУЕТА И БЕГОТНЯ
Лирическое отступление четвертое. Невыстрелившее
Указательный палец снайпера, держащего в прицеле голову вышедшего в сопровождении небольшой свиты из офиса человека, выбрал свободный ход спускового крючка. Еще одно легкое усилие, и у клиента в голове появится лишнее, не запланированное анатомией отверстие. Шел 1995 год, и изрядная доля коммерческих вопросов решалась именно так. Есть человек – есть проблема, нет человека (грохнули только что) – дальше сами знаете.
|
|
|
В самый последний момент он вдруг ослабил давление на спуск и с большим интересом вгляделся в лицо заказанного. Что‑ то ему показалось знакомым в этом человеке. Зашипела рация.
– Двенадцатый, говорит третий, прием.
– Двенадцатый слушает, прием, – ответил снайпер голосом, почти не отличимым от принадлежащего охраняющему чердак парню, а сейчас валяющемуся в углу, оглушенному и связанному.
– Доложите обстановку.
– Без изменений.
– Продолжайте наблюдение.
– Понял, конец связи.
– Конец связи.
Где же он встречал раньше этого высоченного блондина в роскошном костюме? Явно, не в Кремле и не в Мосгордуме, туда снайпер был не ходок. А ну‑ ка повнимательнее, так, походка легкая, стелющаяся. Так когда‑ то учили ходить и самого стрелка. Левой руки у него нет, вон протез и перчатка на кисти. Вспоминаем... Нет, это ничего не говорит. Так, коротковатая для такого верзилы шея, что‑ то вспоминается. Стоп, есть, вспомнил. Человек, которого пару минут назад могло не стать, почесал правую бровь сгибом указательного пальца правой руки. Вспомнил, черт подери. Свиделись‑ таки, капитан. Слава богу, что не выстрелил...
Стрелок разобрал винтовку и аккуратно уложил ее в небольшой рюкзачок, затем подошел к связанному охраннику и потер ему уши. Парень застонал. Он сорвал скотч с губ связанного, тот набрал полные легкие воздуха и собрался было заорать, но почувствовал острие ножа у горла.
– Не надо шуметь, – сказал ему кто‑ то на ухо. – И не нервничай, я не стрелял. Скажи‑ ка мне, как я могу связаться с твоим хозяином?
– Я ничего тебе не скажу, можешь меня убить.
– Дурак ты, мальчик. Хотел бы убить, давно бы убил. Ладно, прощай, – и, аккуратно заклеив герою‑ охраннику рот, несостоявшийся киллер покинул чердак, не забыв прихватить с собой рацию.
Отойдя метров двести от офиса, он остановился у входа в какое‑ то кафе, среднего роста мужчина в джинсах, свитере и кроссовках, с рюкзачком за спиной, безобидный и беззащитный с виду. Таким безбоязненно хамят в транспорте школьники младших классов, а дуралеи чуть постарше останавливают и нагло требуют денег на пиво. Поправил очочки на носу, не торопясь закурил и включил «уоки‑ токи»:
|
|
|
– Третий, прием.
– Слушаю, двенадцатый, прием.
– Ваш двенадцатый лежит на чердаке связанный.
– Ты его...
– Я сказал, связанный. Смелый парень, на мои вопросы отвечать отказался. Был бы чуток повнимательнее, цены бы ему не было.
– Ты...
– Едва не забыл, обращайтесь ко мне на вы.
– Хорошо. Что вам надо?
– Слушайте меня внимательно, меня наняли решить вопрос с вашим хозяином. Стрелять я не стал. Мне нужен контактный телефон, по которому я мог бы поговорить с ним, например, телефон его приемной. Сами понимаете, это не является военной тайной.
– Согласен с вами, записывайте.
– Говорите, я запомню. Ясно, спасибо. Я буду звонить завтра в 11. 30. Сделайте так, чтобы в это время ваш хозяин был доступен.
– Я все ему передам. Как вы представитесь?
– Как человек, который не стрелял.
– Понял.
– Рацию найдете в урне у кафе, как там его... А, «Восточное». Конец связи.
На следующий день он позвонил, как и обещал, в оговоренное время, представился, и его соединили с нужным человеком сразу же.
– Слушаю.
– Это хорошо, что слушаешь. У тебя есть чистый телефон?
– Да.
– Тогда перезвони мне на номер... Это мой чистый телефон.
– Да.
– Перезвонил.
– Ну здорово, капитан! Хорошо, что я тебя узнал, не взял лишний грех на душу.
– Я, вообще‑ то, подполковник. Когда и где мы встречались?
– Афган, август восемьдесят пятого, под Кундузом. Там духи нашу колонну разбили, а вы нас выручили. Вспомнил?
– Да. – И он действительно вспомнил. Обжигающий зной, чад и вонь от горящей человечины и техники, убитые и раненые. В тот раз духам крепко подфартило, они уничтожили почти всю небольшую колонну спецназа одной из смежных организаций.
– Ты меня еще в госпиталь доставлял. Помнишь?
– Помню. – Он вспомнил невысокого хрупкого паренька со снайперкой, который, несмотря на три дыры в организме, до последнего вел бой и даже уничтожил пулеметный расчет. – Я так понял, теперь мы квиты?
|
|
|
– Не совсем. Видишь ли, я знаю заказчика.
– О как.
– Именно. Они там почему‑ то не доверились посреднику и отправили на переговоры со мной своего человека, а я его потом немного отследил.
– Природное любопытство?
– Элементарная осторожность. Короче, той конторой командует тип по фамилии Агафонцев. Тебе это что‑ то говорит?
– Я должен тебе верить?
– Твои проблемы. Если есть настроение, пошли кого‑ нибудь на Курский в камеру хранения. Ячейка... код... Там кассета с записью разговоров и парочка фотографий. Так что думай, тебе решать. Все, теперь мы точно квиты, прощай.
– Уходишь в отпуск?
– Уже ушел на пенсию, со вчерашнего дня. Я, вообще‑ то, уже не в России. Еще раз прощай и, это, прости.
– Прощай, удачи.
|
|
|
