 |
ВИННЫЙ ПУТЬ 4 страница
|
|
|
|
Браги пожал плечами.
– Разбойнику и так повезло, что он жив до сих пор. Бей наверняка. Если промахнешься, ты покойник. Но я, разумеется, буду наготове.
– Ладно.
Они услышали, как скальд прокричал в большом зале:
Пять бочонков вина прислал нам Велес‑ купец,
Пять малюсеньких бочек для утехи наших сердец,
Но скажем мы дружно ему: «Ах ты, скупец!
Нашу жажду залить и десяти будет мало! »
Послышались аплодисменты и жизнерадостные возгласы.
Фейлег вернулся с тремя поношенными плащами, сшитыми на датский манер.
– Отойдем подальше от большого зала, и я объясню вам план, – предложил Вали.
Они двинулись к конюшне. Вали чувствовал, как хлопает по бедру нож, висящий на поясе. Сначала он заставит Фейлега надеть плащ. Волкодлак не привык к подобным упражнениям, и, пока у него заняты руки, Вали ударит его ножом прямо в сердце. Усилием воли Вали убрал пальцы с ножа, чтобы ничем не выдать своих намерений. Та руна, сложная, изломанная руна, снова напомнила о себе, но Вали отмахнулся от нее. Они подошли к стене конюшни, и Вали шагнул в тень. Он очень хотел, чтобы Фейлег последовал за ним, чтобы все было уже позади. Но Фейлег замер на месте. А потом издал утробное ворчанье.
– Что случилось? – спросил Вали.
– Там опасно, – проворчал Фейлег.
Он оскалил зубы и начал принюхиваться к темноте.
– Ничего опасного. Пошли! – поторопил Вали.
Сердце бешено колотилось, в голове звенело от напряжения.
– Я туда не пойду.
Вали сглотнул комок в горле.
Сейчас, решил он. Сейчас!
– Пошли, девчонка! – произнес Браги.
– Тсс! – прошипел кто‑ то из темноты.
В этот миг Вали действительно выхватил нож.
Из темноты проступило бледное лицо. Ребенок, тот маленький раб, которого освободил в Хайтабу волкодлак.
|
|
|
– Идемте за мной, – сказал мальчик.
– Не лезь не в свое дело, дитя, – прошипел Вали.
Неужели он догадался, что замыслил Вали и теперь пытается спасти человека, который недавно спас его?
– Прочь с дороги! – прикрикнул Браги.
Выходя из большого зала, он по привычке прихватил свой меч и теперь, не вынимая из ножен, замахнулся им на ребенка.
– Велес хочет освободить вас.
– Как это?
– Отправитесь тем путем, каким пришло вино. Идите за мной.
Вали задумался всего на миг и тут же решил отказаться от своего плана. Если Велес прислал мальчика, значит, есть способ получше. Мальчик подвел их к боковой стене большого зала. Там стояли открытые бочки.
– Лезьте внутрь, – велел мальчик.
Фейлег помотал головой.
– Ни за что!
Рука Браги сама потянулась к мечу.
– Тогда мы убьем тебя прямо здесь.
В глазах волкодлака не отразилось никаких чувств.
– Ладно, – сказал Вали. – Не хочешь лезть, оставайся, познаешь тогда гнев Хемминга.
– Я пойду с вами, – ответил человек‑ волк, – но только не так.
– Другого пути нет, – пояснил Вали.
Из зала донесся взрыв смеха. Кто‑ то распахнул двери.
– Я не хочу снова оказаться в ловушке, – сказал Фейлег.
Заговорил мальчик:
– Ты освободил меня. Я твой должник. И это вовсе не ловушка, а путь к свободе. Пожалуйста, залезай, – попросил он.
Послышались шаги, пьяная возня; люди повторяли шутки, сказанные скальдом, и хохотали.
Волкодлак поглядел на мальчика. Затем кивнул и одним прыжком оказался в бочке. Вали забрался в соседний бочонок, но вот Браги никак не мог подтянуться. Из лодки Велеса выскочили четыре человека в потрепанной одежде. Они опрокинули бочку набок, и Браги заполз внутрь. Вали сжался в комок. Места в бочке было так мало, что пришлось согнуть колени, чтобы голова не торчала над краем.
– Не высовывайся, – произнес кто‑ то, а затем бочку положили набок и покатили к морю.
|
|
|
Крышки не было, и Вали боялся, что его увидят, но ночь стояла темная, а все вокруг перепились. Правда, Вали затошнило, когда его покатили, и он изо всех сил упирался в стенки, чтобы не вывалиться.
На берегу бочку оторвали от земли, подняли и погрузили в лодку. Затем сверху набросили тряпку, и сделалось темно. Вали некоторое время сидел неподвижно, прислушиваясь к скрежету других бочек, которые ставили рядом. Как же они собираются выйти в реку? Хемминг ни за что не позволит опустить цепь среди ночи.
Послышались голоса и топот множества ног, приближающихся по берегу. Невнятные возгласы превратились в ритмичные слова:
– Ви‑ на! Ви‑ на! Ви‑ на!
– Возвращайтесь к своему скупому хозяину, пусть он пришлет еще один подарок для конунга! – Это был скальд, он обращался к работникам в лодке, стоя у кромки воды.
– Цепь нам никто не опустит! – ответил один из работников. – Ждите до завтра. А пока что хватит с вас и эля.
– Ви‑ на! Ви‑ на! Ви‑ на!
– Эй, Фегги, опусти цепь! – прокричал кто‑ то.
– Опустить цепь! Опустить цепь! Опустить цепь!
– Буду только рад, если конунг прикажет! – Голос часового у цепи прозвучал совсем близко.
– Хемминг, Хемминг, дай нам вина! Хемминг, Хемминг, дай нам вина!
Вали понимал, что весь дрожит, и проклинал себя за трусость.
– Опустить цепь! Чтобы никто не посмел сказать, будто мне наплевать на желания моих людей!
Это был Хемминг. Судя по голосу, конунг был в подпитии. Вали едва не засмеялся. Из своего знакомства с конунгом он заключил, что Хемминг человек серьезный и сильно не напивается. Однако время от времени ему приходится показывать воинам, что он один из них.
Вали услышал, как поднялись весла, и лодка двинулась вперед. Приглушенно звякнула цепь, и судно выскользнуло в главный канал под приветственные крики толпы.
Вали пожалел, что не убил волкодлака, – его шансы на спасение увеличились бы во много раз, если бы Хемминг решил, что он погиб. Оставалось лишь надеяться, что у Велеса имеется план получше того, что придумал он сам.
Путешествие было долгим и крайне мучительным. Вали старался сосредоточиться на взмахах весел, чтобы как‑ то отвлечься от боли в затекших ногах. Затем лодка остановилась, и мальчик шепнул, чтобы Вали сидел тихо. На борт поднялись еще люди, и лодка двинулась дальше. Вали понял, что сменили гребцов.
|
|
|
Боль стала невыносимой, но он не осмеливался пошевелиться, чтобы размять ноги. Пытался спать, но ничего не получилось.
Потом, когда онемение пришло на смену боли, Вали почувствовал запах моря и увидел свет, пробивающийся сквозь ткань, которой была накрыта его бочка. Лодка замерла. «Надо вылезать, – подумал он, – иначе я уже никогда не смогу ходить». Вали шевельнулся, но тут же почувствовал, как чья‑ то рука заталкивает его поглубже.
– Уже скоро, – прошептал кто‑ то.
– Велес?
– Твой слуга навеки, мой господин.
Несмотря на боль, Вали возблагодарил Локи за то, что купец на их стороне. Ободрит был самым умным из всех, кого он знал.
Бочку снова подняли, и Вали подумал, что сейчас его вырвет. Затем его опустили – на другое судно, как он догадался. Вали почувствовал, как бочки покатили вниз, и понял, что они сейчас на большом корабле, которому не страшны трудности морского путешествия. И снова рядом прозвучал голос Велеса:
– Как только отойдем от берега подальше, можешь выйти. Извини, что пришлось затолкать тебя в тесный бочонок, однако они были изготовлены специально для этой цели. Они гораздо просторнее обычных. Уже скоро сможешь встать.
– Спасибо, Велес. Ты так рисковал ради меня.
– «Спасибо» – это хорошо, но еще лучше, когда к нему прилагается княжеское золото, – заметил Велес.
– Что ты будешь делать, если Хемминг узнает, как ты нам помог?
– Я самый ценный слуга конунга, он вряд ли заподозрит меня, – возразил Велес. – Все решат, что вы сбежали сами. Но пока посиди тихо. Мы до сих пор у самого берега, и там полно народу.
Раздался свист веревки и хлопанье паруса, который надувался под ветром, но не было слышно никаких разговоров. Вали дожидался целую вечность. Ног он уже не чувствовал вовсе, только колени, ободранные до крови о стенки бочонка. Затем послышался стук.
– Вылезай, – проговорил кто‑ то, и тряпку сдернули.
Сначала Вали не мог пошевелиться, но потихоньку заставил себя подняться на ноги и нагнулся, чтобы растереть онемевшие конечности. А потом вылез из бочонка и ослеп от яркого солнца.
|
|
|
– Велес, – проговорил Вали, – даже если я теперь не смогу нормально ходить, я твой вечный должник. Я…
Его ударили в живот, так сильно, что Вали вырвало. Он упал на бок, пытаясь схватиться за какую‑ нибудь опору, головой он стукнулся о скамью. Глаза немного привыкли к солнечному свету, и он услышал знакомый голос:
– Купец тебя продал.
Вали заморгал и протер глаза, закашлялся, затем поднял голову. Образ воина соткался перед ним как будто из разрозненных кусков: длинный глубокий шрам, спускающийся ото лба к губе, массивное тело, крупнее, чем у любого нормального человека, татуировки, покрывающие каждый дюйм кожи и изображающие сцены битв и разрушений, шкура белого медведя вместо одежды.
– Помнишь меня, князь? – спросил Бодвар Бьярки. – Ты обещал, что не забудешь.
|
|
|
