Главная | Обратная связь | Поможем написать вашу работу!
МегаЛекции

1) Создание слов.




 

Поднимаем этот вопрос не от нашего имени и не с точки зрения интересов общелитературного языка, но с точки зрения украинцев. Среди них раздаются компетентные голоса, касательно неправильности и противоестественности некоторых слов и выражений. Это именно те слова, которые в сыром виде и плохо сработанных подражаниях народному говору внесены в предполагаемый научно‑ литературный украинский язык. Протест против такого неосторожного пользования народной речью или ее имитациями, сказался в устах глубокого знатока южнорусской народной речи и писателя И. Левицкого (Нечуя) и многократно раздавался из уст других не менее компетентных судей, причем пробным камнем для сравнений указывалась и бралась речь Тараса Шевченко. Об этом, впрочем, имеется достоверный документ, подписанный проф. М. Грушевским. Он утверждает, что борьба за слова идет по целой земле нашей (т. е. украинской) от Карпат до Дона («вид Карпатив, аж до Дону»). Протестующие украинцы говорят необинуясь о навязывании народу выдуманной, небывалой, неизвестной ему и ненужной литературы… что такая литература по своему языку не имеет ничего общего с языком Шевченко. Над этими серьезными возражениями проф. Грушевский иронизирует и заявляет, что теперь идет общая живая работа, движение, прогресс («спильна жива робота, рух, поступ»), что теперь горячее время, которое не стоит и может не повториться (буквально не привожу слов проф. Грушевского, но перевод верен) и что можно писать какой угодно речью, хотя бы далекой от Шевченковой. Неудивительно, что такой украинской речи сами украинцы, по словам проф. Грушевского, не желают брать ни в руки, ни в рот («а нi в рот a нi в руки i не берут»). Посмотрите, – продолжает проф. Грушевский укорять украинцев, – как слабо распространяются украинские газеты и журналы, все вообще украинские издания и какой чрезвычайно ничтожный круг украинской публики они захватывают и как мало вводят ее в украинское национальное течение. Проф. Грушевский жалуется, что нет украинского министерства народного просвещения, которое завело бы общую грамматику, правописание и стилистику. Эти цитаты показывают, что украинцы‑ возражатели глубоко правы, но проф. Грушевский столько же неправ. Впрочем, ему все‑ таки следует быть благодарным, потому что его словами удостоверяется факт отрицательного отношения украинцев к украинской мове. В его же словах содержится и указание на причину такого отношения украинской публики. Почтенный профессор, как то явствует из приведенных сейчас слов, верит в силу стилистики, грамматики и правил правописания, но ни одним словом он не обмолвился о силе и значении психологии языка для человеческой речи и психологии вообще. Допуская торопливость в создании языка, говоря: «жаль время терять, поскорей за работу» («шкода часу, гайда до работи! ») другие‑ де поправят как‑ нибудь сделанные предшественниками ошибки, Грушевский выдает себя головой. Высказанные им мысли и взгляды показывают, что им придается мало значения даже факту памяти – тому, что всякая неряшливая психическая работа, со всеми своими неточностями закрепляется памятью и становится там органическим злом. Такова допускаемая ученым историком (филологом также) методика создания украинского языка! Мы внимательно проследили сделанные вдумчивыми критиками и знатоками украинской речи замечания, например, И. Левицким, покойным П. И. Житецким и, проследив текущую прессу, убедились, что развитие украинского языка, особенно его неологизмы, совершается вопреки требованиям общей психологии и психологии языка. В частности, не трудно убедиться, что формирование языка основано, большею частью, на этимологии, что оно нередко приближается к истинной этимологической канцелярщине, убивающей психологию и дух языка и работающей над трупным материалом бездушных звуков, которые, будучи скомпонованы, вызовут будто бы идею. Покойный II. И. Житецкий указал на последствие такого приема в слове видвичальний (ответственный). Слово это, вновь созданное, и созданное вопреки идее языковой психологии, обманно соперничает в уме со словом видвичний (вечный, предвечный) и тем вызывает оскорбительную для ума путаницу. А такая путаница возмущает читателя, как всякий обман и подлог. Некоторые слова, составленные даже безошибочно по этимологии, но ошибочно но психологии, не сразу вызывают идею и также оскорбляют читателя, который называет такие слова коваными, т. е. искусственными. Легко понять, что украинец, знаток родной речи и эстетик от природы (таковых большинство! ) чувствует себя глубоко оскорбленным таким этимологическим труженичеством, которое иной раз дает суррогаты слов, имеющие не более сходства с натурою, чем сахарин с сахаром. А между тем, не только проф. Грушевский, но многие издатели периодической прессы жалуются на читателя, что он требователен. Да, слава Богу, что он требователен! Уж лучше, вопреки совету проф. Грушевского, совершенно отказаться от такого чтения, чем надрывать свои душевные силы и вводить в свою память материал, противный духу языка (т. е. естественным ассоциациям и психологии слова). Серьезные труженики на ниве родного слова, как Б. Д. Гринченко (Словарь Укр. Мови), не без основания ограничили свою деятельность скромными рамками собрания живых и художественных сокровищ речи, не выступая на скользкий путь создания украинского литературно‑ научного языка. Такой язык, как орудие и продукт знания и тонкой рафинированной работы мысли, созидается долгим временем и не малыми трудами соединенных литературных поколений; кустарная же производительность бессильна совершить такое дело.

Недостаточное или слабое сочувствие украинского народа с его интеллигенцией делу создания языка и работам по доведению украинской мови до ранга литературной высоты объясняется тем именно обстоятельством, что эта мова психологически весьма близка, если не тождественна в своих психологических основах с общерусской литературной речью. Глубокое сознание и вчуствование (Einfuhlung), или возчувствование этого факта явилось вероятной причиной присоединения (а не отказа! ) массы украинцев к делу обработки и создания общерусского литературного языка в течение XVII–XIX веков. Такая тенденция – была ли она сознательной и преднамеренной или представляется в том и другом случае естественной и согласной с правдою жизни, – тою биологической правдой, которую природа проводит во всех своих делах, содействуя необходимому, но избегая роскоши. Два параллельных языка, различных по звуку (фонетике), но тождественных по духу (по своей психологии) – это роскошь, которую природа обыкновенно не допускает. Украинский язык, конечно, будет существовать, как психологическое орудие талантливого племени, но станет ли он органом и меновым знаком психического обмана для многих миллионов людей – в этом можно серьезно усомниться. Вероятно, не только интеллигенция Украины, но и публика с умеренной грамотной подготовкой постепенно, а может быть и скоро перейдет к пользованию общей литературной речью, подобно тому, как это всегда делалось народами и племенами, как показывает история человечества. Это закон этнической психологии, который и для южноруссов рано или поздно вступит в свои права; начало этого поворота уже ясно обозначилось. Быстрое ознакомление с общим языком страны, особенно, если он психологически родствен – это такая естественно увлекательная перспектива, которая всегда и повсюду вступает в свои права, так как открывает легкий доступ к обладанию великим культурным орудием мысли без томительных напряжений мыслительности. В языке нам дорога психология мысли и чувства, но не фонетика, не набор звуков.

 

Поделиться:





Воспользуйтесь поиском по сайту:



©2015 - 2024 megalektsii.ru Все авторские права принадлежат авторам лекционных материалов. Обратная связь с нами...