 |
О родителехъ блаженнаго отрока Алексея.
|
|
|
|
Житие Александра Ошевенского.
Начало пропущено. Предположительно – РГБ. Унд. 276. XVI в. №1076 XVII век. – Разобраться, какая из рукописей на руках.
О родителехъ блаженнаго отрока Алексея.
О великы дародатель Христосъ, да подастъ душе моеи желание и умиление, и сердцу съкрушение и смиреномудрие, и уму моему разумъ и трезвение, и утвержение мыслемъ и добронравие, и словеси силу и мудрость, и очесемъ светъ и весело зрение, и укрепитъ мою мышцу ослабленую и простреть мою десницу скорченую и уяснитъ языкъ мои къ глаголанию душеполезныя сея беседы, еже достоитъ предложити в повесть.
Хощу же и начертати житие преподобнаго отца нашего Александра, ему же звание Ошевневъ. Вы же, отци, блаженни во истинну, преблаженни, нудисти мя, грешнаго и недостоинаго невежу, выше бо моея силы дело се, бранитъ бо мя недостоиньство мое и худость ума моего. Дерзати не смею и глаголати стыжуся, умолчати же бедно мне, ослушаниа боюся, скрыти слова не могу, палитъ бо мя, яко огнь, внутрянняя моя любовь, еже ко святому, и желание уведениа чюдесем его. Но молюся вам, честныи соборе, христоимянитое стадо и богоизбранное совокупление, святое ополчение, аще уведати хощете и разумне слышати, первие о мне помолитеся, да дасть ми ся слово от Бога, да искомое изрещи возмогу, о Господе помогаемъ и преподобнаго молитвъ надеяся. И доброе, отци святии, и братиа боголюбезнаа, и чада о Христе възлюбленнаа, преже поведати о семъ блаженнемъ отроце, от коеа убо области и от какихъ родителеи.
От области же убо славнаго града Бела от езера въ страны северныя. Есть тамо езеро Вещеозеро, тако зовомо. От града же того, яко версть шестъ десятъ глаголютъ, еже и весь, тако же нарицаема Вещеозерьскаа. В тои же веси бе некы человекъ имянемъ Никифоръ, от людеи зовомыи Ошевенъ. Тои же убо человекъ Никифоръ мужественъ и имянитъ бе въ стране той. Не от велможь убо, ни саномъ которымъ почтенъ, но славимъ бе добродетельнаго ради житиа, земледелецъ бяше. Благочестивъ убо сый, богобоязнивъ, нищелюбивъ же, попремногу в добродетелехъ сияя и доброденьствуя зело всеми благостынеми, наипаче всеми добрыми нравы, беззлобиемъ и правдою, милостию и кротостью украшаяся, молитвою же и постомъ, и милостынею богоугожаше.
|
|
|
И поятъ жену точну себе Фотинию имянемъ и по закону сочтася. Сия убо всеми благыми нравы последоваше мужа своего, и живяста въ всякомъ благочинии, и чистоте, и въ смиринии, и любве безмятежно. Родша же ся има сыны и дщери, ихъ же божественымъ крещениемъ просветивше и добронравию наказавше, о Господе радовашеся. И потом же мину неколико летъ, и не бысть има прижитиа чадъ. Въ скорбе же и жалости им обема велице сущима о сих, и въ мнозе желении бяше душа ихъ и унынии о прижитии чада. И сего ради блаженнаа Фотиниа поносима и оскоръбляема бываше мужемъ своимъ, еже рече ей: «О жено, нечто есть, зазоръ некы в тебе, рекши грех».
Она же вернаа супруга и благонравнаа за смирение ничтоже отвещавше, но токмо от жалости и умилениа слезы от очию испущаше. Никифоръ же виде супругу свою унилу и печалну, ничто же по томъ о таковыхъ рече ей. Фотиниа же виде мужа своего дряхла и печалию снедаема и, отвергше от себе всю печаль и на Господа Бога надежу възложивше, и на Пречистую Его Богоматерь, и время избравше благополучно, и иде в монастырь места того и вшедъ в церковь Пресвятыя Богородица Честнаго Еа Успениа и на много время пребысть молящася Пресвятей Богородице: «О Пресвятая Госпоже Дево Богородице Владычице, Ты еси слава небеснымъ силамъ, родила бо еси намъ солнце праведное Христа Бога Нашего. Ты бо еси слава небеснымъ силамъ и упование земнымъ. Ты бое си надежа наша и похвала роду нашему и, елико бо хощеши, можеши, Царице Небесная. Ты бо еси молебница къ Сыну своему и Богу Нашему. Умоли, Пречистая, Сына Своего и Христа Бога Нашего, да Твоими молитвами подастъ намъ Господь прижитие еще чаду мужеска полу, иже будетъ утешение души нашеи, и наследникъ нашего достояниа, и жезлъ старости нашея, на него же руце возложиве, и почиеве. И не намъ, Госпоже, не намъ, но имяни Твоему даждь славу, яко благословена еси Ты от всех родовъ и славится Твое пресвятое имя въ векы. Аминь». Се же ей творящи не единова, не дващи, но многащи.
|
|
|
Иногда же пришедши и въ церковь и ставъ на своем месте, идеже бе ей всегда обычай молитися, и въздевъ руце горе, и възревъ на образъ Пречистые, и горко въстенавъ, и умилно въсплакася, и жалостныя испусти слезы, и рече: «О всемилостивая Госпоже Владычице Богородице, не имамъ иноя помощи, не имам иноя надежа, разве тебе, Госпоже Богородице. Никто же, притекая к тебе, бе посрамленъ, от тебе исходитъ, но проситъ и приемлетъ. И ныне, Госпоже, сътвори съ мною знамяние въ благо. Исполни прошение наше, се бо блажатъ Тя вси роди и въ вся векы. Аминь». И падъ ницъ на землю и от великаго плача и рыданиа, яко въ ступлении ума бывъ или яко въ сонъ сведена бысть. Оле Владычне, о великы всемилостивы Христе Царю, кто толика челоовеколюбия или кто толики благостыни изречеть промыслъ и кто исповесть милосердия щедроты, якоже солнечнаго сианиа не возможетъ измерити? Ни Христовы благодати исчести невозможно, якоже бо при распетии на кресте едино слово исповеданиа разбоиниче Бога милостива сътвори и спасе, и не токмо спасе и оправда, но и всю породу отверзе ему Господь. Тако и сиа жена яко падши ниць на землю и абие видитъ светъ велии сиающь и въ свете оном жену некую светлообразну. На образъ же лица Ея не мощно зрети, аки на солнечную лучю, а в ризу же оболчена багряну, и множество с нею святыхъ мужъ в белахъ ризахъ и старца некоего святолепна, сединами украшена. Сего показуя перстомъ и <нрзб> «Добраа супруго и веселитеся. Се убо прошению вашему сим старцем подати вамъ имать Богъ отроча имянито». И Кирилъ имя старцу прирече. «И о сем отрочати прославитися имяни Господни, и Богъ прославитъ его, и мнози о немъ спасение получатъ». Она же въставше, от радости и ужасти ничтоже нарече. Не уразуме бывшаго в то время, токмо на знамя ста время видениа. И по томъ отъ зачатиа его начатъ удержатися законныя любве и постеля отлучитися и особно въ чистоте тела, съхранити желающе, обещахуся даже и до конца живота своего.
|
|
|
Господь, близъ всемъ призывающии и молитво ихъ услышит, услыша же Господь молениа их, яко прочихъ праведникъ, якоже инде пишетъ. Токмо с верою человекъ помыслитъ къ Богу, и Богъ вселится въ сердце его, разумнымъ светомъ сияя, аки солнце просвещаяя умъ его и житие. Времяни же некоему мимошедшу, уреченным днемъ прешедшим, тогда абие родися има отроча. И нарекоша имя ему Алексей. Родижеся божествены отрокъ, якоже уведехомъ, в лето 6935-е месяца марта в 17 день при державе царя и государя самодержца Росискиа земля, скипетръ держаща, великаго князя Василиа Василиевича Всея Росии при великомъ князе Белоозерскомъ Андрее Дмитреевиче при митрополи Киевскомъ и всея Росии Фотее. Родителя же блаженнаго отрока зело возрадовашеся душею и прославиша Бога и рекоша: «Что ти имамъ въздати противу сему, Человеколюбче, ли кая благодеяниа приимеши, Милостиве, аще бо и вси уди наши, глагола, въсприиму и вси власи наши въсхвалятъ тя и все тело наше пениа исполнится. Ни тако достойно воспети тя възможемъ, но елико възможемъ, толико и поминаемъ тя, Пресвятый, да и пророческое слово свершимъ: “Помянухъ Бога и възвеселихся” (Пс 76:4), иже не презревшаго молениа нашего».
По мале же времяни породиша и второе водою и духом, божественым крещениемъ просветивша и. И убо божественыи отрокъ крепляшеся духомъ о Господе и растяше добре. Времяни же учениа достиже, и вдаша и на учение грамоте святымъ книгам от тамо сущихъ учителеи диакону некоему. Отроку же спешне некако изучившуся, божественому писанию извыкшу. Учител же его нача дивитися скоромо его учению и спеху и рече в себе, яко да «от Бога дасться ему книжны разумъ, а не от моего научениа». Се же все бысть по смотрению Божию, «яко всяко даяние благо и всякъ даръ свершенъ свыше есть, сходяй от тебе, отца светомъ» (Иак 1:17). И въ единъ убо от дний идетъ освященны отрокъ Алексее, яко же ему обычай всегда приходити места оного въ церковь Пречистыя Богородица Честнаго Еа Успениа, и припадаетъ пред образом Господа Нашего Иисуса Христа и Пречистыя Его Богоматере, но со слезами рече, моля: «Господи Иисусе Христе, Сыне Единородный, яко оставивъ ложесна отча и небесная царствия, нас ради на землю сниде, всего начала и власти съвлекся, во Пречистыя ложесна вселися и утаився небесныхъ силъ и рабий образъ поноси, да спасеши человека. И ныне, Господи, вразуми ум мой, и отверзи очи сердечнии, и скажи ми безвестная и тайная, да разумею от закона твоего, яко пришлець есмь азъ на земли, не скры от мене заповеди твоеа, да подаси ми разум о всем, ищущему тебе, яко благословенъ еси въ векы. Аминь».
|
|
|
Божественому же отроку на земли лежащу и слезы многы проливающу, и абие явление некое явися ему, глаголя: «Востани, не бойся, а еже еси просил, то приимеши». И то слышавъ юноша от божественаго оного гласа, скоро въставъ от земля и благодарныя молитвы Богу воздавая и отиде въ домъ свой, зело радовашеся, яко же Иоаннъ Лествичникъ въ своихъ писаниихъ рече: «Сердцу веселящуся, цвететъ лице». Родители же его, видевше лицемъ свещася и душею веселящася, проразумеюще, яко от Бога таковому посещению быти и тако пребывающе, благодаряще Бога о сихъ. И по томъ пакы начаша велию любовь к нему имети и несыти <нрзб> по вся дни зряста нань, яко не токмо родителемъ его радоватися о разуме отрока, но ближнимъ суседомъ ихъ глаголати, яко съ божествены отрокъ хощеть быти изряденъ в добродетелехъ сиающи и телесномъ возрасте и благолепии, мнозеи премудрости. Бе бо отроча благообразно и весело душею, въ учении же преспеваа день и нощ, внимая божественыхъ книгъ чтениа и пербываа въ всемъ повинуяся родителем своим и тщешеся ни в чем же преслушати их, по божественому писанию, глаголющему: «Чти отца и матерь, да будеши долголетенъ на земли» (Исх 20:12).
Начат же и въздержатися, зело постом тело свое изнуряя, и въ вся дни единою хлебу причашашеся и сего в меру некако и не до сытости. Многая же пища весма отшаяшеся. В нощи же нечто мало сна приимаше, яко дивитися родителемъ его чюдному въздержанию его. Не бо есть чинъ таковымъ сего зелнаго деланиа. Мати же его любезными глаголы увещеваше, глаголющи: «Възлюбленое мое чадо, почто тако сокрушаеши си тело? Не веси ли, яко многая въздержаниа язво телеси наводитъ? Паче юну ти сущу и плоти цветущи, и нам симъ не малу скорбь исходатаиствуеши. Темже, чадо, не преслушайся нас, но с нами причащайся вкупе пищи и сну, яко и мы». Благоразумны же отрокъ отвеща, глаголя: «Почто, мати, тако вещаеши ми, отлучая сладкаго ми въздержаниа, его же имущи, ничто же полезнеиши мню быти? Ни бо слышахъ родителеи чада на зло и неполезно учащихъ. Плоти бо угающи, удаляются от Бога. Паче же юну ми сущу и плоти воюющу, писано бо есть, яко «брашно и питие не поставитъ насъ пред Богомъ» (Рим 14:17), но остани убо мене, мати, якоже начахъ, и съвършити тако ми на се, Богу помогающу».
|
|
|
Мати же его удивляшеся премудрому ответу, паче же видяще еже по Бозе доброе его произволение и рече ему: «Яко хощеши, чадо, творити, твори, възлюблене». И въздохнувъ, рече ему: «Послушаи, чадо, глаголъ матере своея, и реку ти и сиа сказаниа вложи въ сердцы своемъ». И начатъ ему вся поведати подробну, како моляшеся Святей Богородици и како чюдное видение явися и светъ велий сиающь, и въ свете же томъ жену светлообразну и в багряну ризу оболчену и светоносна старца. И сего показуя перстомъ, и реченныя от Нея глаголы поведа ему по ряду. Блаженныи же отрокъ, сиа словеса слышавъ от матере своеа, и удивися и абие изъ устъ еа слово исхитивъ и рече: «О мати моя, слышу чюдо, и дивлюся, и разумею бо жену Пречистую Богородицю быти, но не вемъ, кто есть чюдный тои старець и где есть жилище его, или монастырь, или пустыни, живъ ли или преставился. Не скрыи от мене тайну сию, от своего чада». Она же осклабившися, умилно рече ему: «Чадо Алексее, како азъ хощу утаити, егоже Господь Богъ по всеи вселенне и прослави чюдесы. Есть от нашея веси, якоже слышимъ, верьсть шестьдесятъ глаголют или мало нечто вдалее о шую страну Бела озера монастырь Кириловъ имянуемъ. Той же Кирил в том монастыре игуменъ былъ, и велико житие по Бозе жилъ, и той монастырь составилъ, и церкви въздвигнулъ, и братию съвокупилъ. И есть монастырь тои чюденъ и славим, и братиа велико въздержание имеют, и сам тои игуменъ Кирилъ въ созданнемъ своемъ монастыре преставился, но не вемъ, колико летъ по преставлении его, но токмо слышим многа чюдеса творитъ Богъ от ракы его, память же преставлениа его творима бываетъ июня в 9 день. Мнози же и от нашеи веси хожаху на празникъ тои памяти его и ползу приимаху».
Божествены же уноша, слышавъ сиа словеса от матере своеа, и скры их въ сердци своемъ и начатъ болми к подвигомъ поучатися. И николиже умъ его уклонися, якоже обычаи младеньствующим, играти или смехотворнаа словеса глаголати, но въ смеха место дряхлое плачевное хожение и, елико попечение о простоте имы, толико питаше умъ свои премудростию и насыщашеся всегдашнимъ въздержаниемъ, вменяя в наслажение алкоту, и въ время зимное наготу телесную. И бе видети разумом блаженнаго в детьскомъ възрасте удивленъ, яко и всемъ глаголати, но во некое знамяние отроча се будетъ, яко благодать Божия бе на немъ, и отуду убо зачало премудрости приимаше – Божий страхъ, съвосприимашеся божественыя любве день от дне, огнь ко огню прилагая желаниемъ непременымъ. Славу же, и богатство, и вся, яже в мире, многомятежную и непостоятельну расужаше и добротъ зримыхъ, и житиа обилие, и вся, елика человеческаа, яко сень вменяше. Много пищи же, и веселие, и вся, елика человеческая, на земли суетна и не суща разумев, деснаго пути емлется, поучениемъ божественых книгъ упражняется.
Къ церкви же по вся дни без лености хожаше, аще и далече жилище имеяше, но близъ бяше верою и теплою любовию. Не повреди же его ни кая тварь, ни дневныи варъ, ни солнечны зной, ни дождь, ни ярость зимная, ни лютость мразная, ни буря ветреняя, ни сланы, ни снези, по апостолу глаголющему: «Ничтоже не разлучить насъ от любве Божиа» (Рим 8:39). И прихожаше, и послушаше божественаго пениа, и сам пояша, и почиташе житиа и поучениа святыхъ отець, и внимаше и тщашеся та вся собою исправити. Пощение же любляше и сухоядение, празднословиа же смехотворениа безгоднаго и сквернословесных же и душевредныхъ песнеи юношескаго желаниа, оскверняющихъ душу до конца, ненавидяше. Бе же благъ и кротокъ, всеуветливъ, нищелюбивъ же по премногу, наипаче же иноческы чинъ зело любляше и почиташе. Яко и самемь родителемъ его дивитися таковаго опасения отрока и благонравия, видяще во юне възрасте и не яко от нихъ роженна, но яко въ истинну от Бога даннаго. И яко въ меру мужа прииде възрастъ его и бысть яко летъ осминадесяти. И сие убо о сем тако родителя же блаженнаго, въсхотеша его браку законному причтати.
И божествены же юноша присно желаше и помышляше, како и коим ухищрениемъ мира избежати и о всехъ злыхъ похотей и къ Богу приближитися. И яко слышалъ бо бе от матери своеа и от инехъ о монастыре Кирила чюдотворца и о постящихся в нем братии и о прочих постынных монастырех, идеже Богу работают и спасаются. Богъ же готовъ къ молитве рабъ своихъ, сеи же яко от Бога наученъ, прииде ему помыслъ, еже ити в Кириловъ монастырь помолитися Спасу и Пречистой Его Богоматери и чюдотворцовы ракы приложитися, еже помысливъ, хоте же и деломъ сътворити. И къ родителем приходитъ и проситъ отпущение по обычаю и благословение съ молитвою, глаголя: «Господие, аще обрещу предъ вами благодать и благословенъ вами и отпущенъ буду. Есть ми желание, еще же и обетъ мои положих (ныне и спутника имамъ) еже итти ми в Кириловъ монастырь помолитися Спасу и Пречистой Его Богоматере и чюдотворцовы ракы приложитися и, аще укоснеть ми ся тамо, не прогневаитеся на мя». Отець же угодне ему творяше. «Господь с тобою, -- глаголя, -- чадо, да благословитъ тя и исправитъ путь твой». Мати же его, яко матеремъ есть обычаи, обьемши и целовавши и любезно, и отпустиста и с миром, заповедаста скоро възвратитися, не бо видяста и, яко не во ону обитель хощетъ итти, но яко??????? аго Христа приобрящетъ и да напоитъ душу его??? шуюся огнемъ желаниа къ Богу любве его.
Божествены же юноша, приимъ от родитель благословение, и тако исходить от дому своего, не имы у себе ничтоже, разве одежа и хлеба мало немощи ради телесныя. И отшедъ же блаженны от дому своего мало, и озреся издалеча, и виде дом свои, и рече: «Боже, ты, рекы Аврааму, рабу своему: “Изыди от земля твоеа и от рожениа своего” (Быт 12:1). Ты же и ныне настави мя въ страхъ твои. И се убо оставихъ сынъ домъ свой имени твоего ради, и не затвори от мене двери царствиа твоего». И плакався на многъ часъ и тако устремися блаженны в путь свой, радости наполнися многы. Скоро же и спешне пут шествовавше и сь путникы своя постиже и веселяся с подругы своими, течаше има???????????????? достизают и близъ монастыря приходять и узревъ же церкви Пречистыя Богородица, преже даже не внити ему в монастырь, пад лицем на землю, помолися Всемилостивому Спасу и Пречистой Его Богоматере.
И на долгъ часъ молящуся блаженному съ слезами и глаголющу: «Благодарю тя, Господи мой, яко не отринулъ мя еси грешнаго и недостоинаго раба твоего, сподобил мя еси видети домъ Пречистыя Твоеа Матере, и сподоби мя и сожителя быти, и спричти мя избранному Твоему стаду. Ты бо реклъ еси в Святомъ Евангелии: “Приидите къ мне, вси тружающеся, и азъ покою вы, възмете яремъ мои смиренным сердцем” (Мф11:28). Тем же азъ, грешный, надеяся святому ти словеси, к тебе прибегохъ и к тебе приверженъ есмь от чрева матере моеа, яко ты еси прибежище и сила наша, и на тя уповающи, не постыдимся и яко благословенъ въ векы. Аминь». И въставъ блаженны от молитвы, узревъ дружино свою мало отшедшу. Он же скорее идяше, абие постиже их, приидоша же къ вратом и видеша врята вне вратъ стояща, и поклонишася ему, и рекоша: «Господине, скажи нас игумену, хощем от него благословени быти». Вратарь же, прешедъ, поведа их игумену. Игумен же повеле им прити к себе. Они же, пришедше, поклонишася игумену до земля. Игумен же въпрошаше вящаго имени и веси и «что есть прихожение ваше к нашему смирению?». Они же поведаша игуме весь ону и вящьшаго именовение поведаша же и се: «И приидохом, господине отче, въ святую сию обитель, помолитися Спасу, и Пречистой Его Богоматери, и чюдотворцовы ракы приложитися, и от твоеа святыни благословении быти и от отець приати». И вдаша игумену на молебенъ, елико мога по силе.
Игумен же, егда с ними беседоваше, и часто взираше на оного уношу, рекомаго Алексеа, и рече в себе: «Что се есть, яко уношу сего, велми възлюбихъ его. И ноне свемъ ничтоже, яко благодать Божиа бе на немъ». И не рече ничто же, и благослови их, и вда имъ приставника, да идетъ с ними къ чюдотворцову гробу, да тамо приложатся. И по томъ идеть с ними к келарю, да поставитъ им трапезу и напитаетъ их, и дасть им место особно, да почиютъ труда ради путнаго. Приставникъ же иде с ними к чюдотворцову гробу и по томъ к келарю. Келарь же напита ихъ место особно и почивание дасть им по повелению игуменову. Празднику же приспевшу Кирила Чюдотворца памяти, собрашася множество народное от многыхъ странъ и праздникъ честне праздновавше, духовне веселящеся и радостне проводивше, все же родное множество разиодошася кождо во своя си. Мы же на предняя въвратимся.
О блаженне отроце Алексее, како остася во обители и родителемъ посылаетъ грамоту запечатлену.
Блаженны же отрокъ Алексее скрыся от дружины своеа и единому от другъ своихъ поведа о себе, яко «хощу зде остатися, да пребуду неколико время». Родителемъ же своимъ посылаетъ послание грамоту запечатленну.
Человекъ же той, с ним же бе послание послано, приходить в дом Никифоровъ. И помолився образу Спасову и Пречистыя Его Богоматере, и по томъ поклонися Никифору до земя, такоже и жене его и рече: «Сын ваю Алексей челомъ биетъ». Никифоръ же въздохнувъ и рече: «Ох мне и горе мне беды сея. Что бысть чаду нашему? Где остася и почто не прииде с вами? Жив ли или мертвъ? Скажи скорее, не медли». Тако же и жена Никифорова жалости многы наполнися и начат с рыданиемъ неутешно плакати, и бывъ в дому Никифорове плач велий, и вопль многъ, и рыдание горько, аки над мертвымъ. Суседи же приидоша, не могоша их увещати, ни от плача утешити. Человекъ же той, с нимже бе послание послано, ничтоже успевая рещи, но токмо лица своего потъ отираше, бе бо зной велий того дни и скораго ради путнаго шествиа его, аки река лиашеся потъ его, но токмо рече: «О Никифоре, не плачи, не печалуй, сынъ ваю Алексей живъ есть и здравъ остася от насъ». И сягъ рукою своею въ пчагъ свой и вземъ грамоту посланную и дасть Никифору. И Никифор же вземъ грамоту и вдасть ю диаку. Диакъ же начатъ чести в грамоте писанное: «Господие мои, родителие, сынъ ваю мнии Алексее, челом бию, не прогневаитеся на мя, да зде пребуду, служаи въ обители сеи неколико время и паки к вам възвращуся, угодная вамъ творя. Ведете, господее мои, яко николиже ослушахся вас, ни прекослових. Мнози бо суть от бояръ, ини от вельможъ и от простыхъ людеи во обители сеи служаще, Бога ради тружаются и, аще укоснет ми ся зде, не възбраните на мя и о Господе здравствуите, господее мои». Никифор же, яко услыша таковое послание от сына своего, и велми оскорбися, и огорчися, съ великою болезнью сердечною рече: «Азъ убо скоро иду в монастырь той и, шедъ, с великымъ бесчестиемъ возму его и, привед в дом свой, и тяшкая заповедаю ему делати, да не будет ми яко сынъ, но яко злыи неключимыи рабъ. Мы убо хотехомъ его браку законному сочтати, дабы с нами былъ до дни исхода нашего, и покоилъ бы старость нашу, и наследникъ бы былъ достояния нашего, и спожитиа, и спрятал бы кости наша. Аз же, егда питахъ дети своя и печаловахъ има, како въскормити въ добре наказании и научити, не имея покоя ни во дни, ни в нощи, яко рабъ у господина без искупа работаа, хотя честь получити. И имениа своего не щадихъ, угодная им творя. И ныне, кто не посмеется нашему безумию и старости? И реку: “Сей человекъ въ пустошь изжихъ дни своя”. Дети въспитахъ и распустих. Сеи же тамо отиде, а инъ онамо. Кто покоить старость нашу? Или кто накормить нас или напоить? И кто спрячеть кости наша? Сынъ наю извыче Писаниа Божественая, а уму свершениа разума забывъ писаниа святыхъ отець: “Тогда сынъ свободенъ будетъ, егда спрячетъ кости родителя своего”. Сеи же сын наю от нас родися и въспитанъ и от нас отиде и нами не хотя пещися, и не хотя нас покоити, и празденъ хотя по вся дни ходити. А веды писаниа святыхъ отецъ, яко всяко зло по розности ражаеться». Сиа же вся изглагола Никифоръ от великиа жалости и тугы не веды, что сътворити.
Таже и жена его плакашеся и рече: «О чадо Алексее, что се сътворилъ еси? Утаилъ еси от отца помыслъ свои. Почто ми не поведа, матери своеи, да и азъ быхъ помалу увещала мужа, господина своего, отца твоего, да не съкрушил бы сердца отца своего, не навелъ бы еси скорби мне, матери своеи. Ныне же двоего плача достойна, видящи господина мужа своего печалию снедеема и истаема и тебе, своего чада, лишаема. Уже не вижу тя на трапезе в нами седяща, ни с братиями веселящася. Ни слышим от устъ твоихъ божественых словесъ прочитающися, ни смиренныхъ твоихъ глаголъ вещающихъ, отринулъ еси любовь родитель своихъ, оставилъ еси въ унынии братию съвою». Сице изглагола плачевную песнь доброгласная ластовица. Бе бо видети позоръ жалостенъ и умилениа достоинъ. Кто бо весть, какова скорбь родителем о чадехъ бываеть? Скрушаеть сердце жалость, снедаетъ печаль душу.
В то же время бы сынъ его стареи Амбросии, далая на селе своемъ съ братиами и съ отрокы, и рече братиамъ своим: «Видите, братиа, яко день уже преклонился к вечеру. Солнце вечернюю постиже годину. Поидемъ в домъ свои». И приидоша в домъ свои, не веды бывшаго, и слыша в дому своемъ плачь и рыдание, и ужаснушася, и реша в себе: «Что се есть? Яко нечто из незапы прилучися беда некаа». И внидоша в храмину, и видеша родителя своя дряхлы, и унылы, и сетующа, и уведеша бывшаа, и начаша увещати родителя своя: «Господее наю, что смущаетеся? Что помышляете? Что скорбите? Почто ся еста печалию утомила. Сынъ ваю не на зло подщася, ни помысли зла, но благое изволи, не хотя погубити, ни скрыти в землю Богомъ дарованнаго ему таланта, но хотя им прикуп сътворити. Того ради преселися, да вящьшая навыкнеть и болшая обрящетъ и лучшая получитъ». Родителие же, яко услышаша тако словеса от чадъ своихъ и рекоша: «Добрь глаголъ и благъ съветъ сеи, добро есть его послушати. О Прещедрыи и Премилостивыи Владыко Царю, яко всегда богатно изливаеши милость свою на ны, идеже конечное изнеможение, тамо и болшую посылаеши благодать и недоумение, иже разрееть Господь, радости сердца наполняетъ». Никифоръ же, всю печаль на Господа възложивъ, и сына своего остави на Божии воли. Мы же сиа оставим, о нем же нам слово, о том побеседуем.
|
|
|
