Глава 9. Реформы Умара ибн ал-Хаттаба

Глава 9. Реформы Умара ибн ал-Хаттаба

Умар как реформатор

Умара ибн ал-Хаттаба по праву можно считать создателем мусульманского государства, его экономических и административных основ. После первых лет оглушительных побед, невиданного потока добыч и дани, за спиной все дальше уходивших воюющих армий оставались обширные земледельческие территории с различным населением, различным хозяйственным строем, которыми нужно было управлять так, чтобы они приносили доход, а не хирели от непомерной жадности завоевателей.

В этих условиях нормы, на которых основывалось существование государства – общины были недостаточны, тем более что большинство населения завоеванных стран оставалось иноверцами. Умар оказался именно тем правителем, который требовался в тот момент – человеком, способным находить новое и отменять старые решения, даже если они были освящены авторитетом Пророка. Так он аннулировал договор с евреями Хайбара, подписанный Мухаммадом, и переселил христиан Наджрана, имевших такой же договор, в Ирак. Правда, он оплатил переезд и бесплатно предоставил землю на новом месте в Ираке. Не останавливался Умар и перед отменой земельных дарений, сделанных Мухаммадом, если хозяин не обрабатывал эту землю.

Характерно для умонастроения мусульманского общества того времени, что ни одно из этих решений не воспринималось как прегрешение и нарушение воли Пророка. Очевидно, еще было живо представление о том, что Мухаммад – обычный человек и его решения, принятые помимо откровения, могут, как решения обычного правителя, быть исправлены.

Первые два-три года особых сложностей с управлением государством не возникало: как и при Абу Бакре, всю добычу, поступавшую в Медину, халиф делил поровну между мединцами, кому-то мог дать больше, а кто-то из верхушки сам прихватывал лишнее. Войска за пределами Аравии находились в буквальном смысле слова на подножном корму и не требовали ничего, кроме посылки подкреплений. Затруднения возникли, когда завоеванные территории настолько увеличились, что значительную часть войск пришлось оставлять для гарнизонной службы, а, следовательно, лишать ее возможности получать долю добычи. Конечно, наместники как-то обеспечивали их из налогов, поступавших согласно договорам, но здесь уже начинается область доброй воли и произвола.

Огромные размеры завоеванных земель поставили перед завоевателями трудную задачу их освоения. Существовал простой и привычный способ: все разделить между участниками завоевания, как было, например, в Хайбаре. Такие мысли у многих, несомненно, возникали. По свидетельству арабских источников, на разделе завоеванных земель настаивали участники завоевания Савада[9], Сирии и Египта. Умар аргументировал запрещение раздела земли ссылкой на Коран: «И те, которые придут после них, скажут: „Господи наш! Прости нас и братьев наших, которые были раньше нас в вере, и не вложи в сердца наши ненависть к тем, кто уверовал“» (Коран, LIX, 10), поясняя при этом: «Аллах сделал тех, кто придет после вас, совладельцами этой общей собственности (фай), а если я разделю ее, то не достанется ничего тем, кто после вас».

Завоеватели хотели разделить не только земли, но и всех крестьян, сидевших на земле. После взятия Ктесифона победители собирались разделить между собой 30000 крестьянских семей, живших за Тигром – по три семьи на каждого. Умар решительно запретил. «Оставь крестьян как они есть, – писал он Са‘ду, – кроме тех, кто воевал или бежал от тебя к врагам, а ты его захватил». Далее Умар пояснил, что в раздел поступают только земли бежавших землевладельцев. Известно также о разделе земель Ахваза сразу после его завоевания, отмененном Умаром.

Далее мы вступаем в область фискальной теории мусульманского права, основательно запутанную усилиями юристов VIII в., пытавшихся построить стройную систему обоснования права государства взимать налоги с земли. По их мнению, поскольку «земля принадлежит Аллаху и он дает ее в наследие, кому пожелает из своих рабов» (Коран, VII, 125), то фактом завоевания Аллах возвращает (афаа) землю мусульманам, которая становится коллективной собственностью (фай) всей общины, олицетворенной в государстве. Оставляя прежним владельцам завоеванную землю в пользование, государство получает с них поземельный налог, харадж, и этим реализует свое право собственника. Юрист конца VIII в. Абу Йусуф так и объяснял ар-Рашиду: «А что касается файа, о повелитель верующих, то это по-нашему – харадж, харадж с земли». Отсюда следовало и обратное: все земли, с которых платят харадж, являются собственностью государства.

Конечно, при Умаре эта казуистическая теория еще не родилась или не была сформулирована столь четко. Неискушенные в правовой теории, участники завоеваний не могли не видеть очевидную разницу между взиманием дани с завоеванных областей и получением дохода с земельной собственности, будь она коллективной или частной. На это определенно указывает фраза из письма Умара Амру ибн ал-Асу, в котором предлагалось вернуть земли коптам, плененным под Александрией: «Не следует превращать их земли в фай, а жителей превращать в рабов». В данном случае Умар, в отличие от Абу Йусуфа, употребил термин фай в первоначальном смысле военной добычи.

Арабские источники четко определяют категории земель Ирака, которые Умар изъял из раздела: домен Сасанидов и заповеданные ими земли, владения их родственников, земли убитых в боях с мусульманами и беглецов, почтовых станций, заросли и земли, залитые сбросовыми водами каналов, короче говоря – бесхозные земли. Те же категории бесхозных земель были и в завоеванных византийских провинциях. Все они были объявлены неотчуждаемыми (савафи).

Савафи можно определить как государственную собственность, хотя мусульманское право не знало такой категории. Остальные земли оставались собственностью прежних владельцев, плативших с них харадж; увязка права собственности с формой налога, который, в свою очередь, зависел от завоевания силой (анватан) или по договору (сулхан), родилась позже в умах первых правоведов-теоретиков.

Параллельно с учреждением неотчуждаемой (иммобилизованной) общинной (государственной) собственности на землю Умар запретил арабским воинам заниматься земледелием в целях сохранения боеспособности и мобильности войска. Однако было бы грубой ошибкой считать, что эти распоряжения исключали какую бы то ни было возможность приобретения земли в завоеванных странах. Систематическое поступление в распоряжение халифа огромных сумм с завоеванных территорий потребовало создания нового механизма их распределения. Однако, прежде чем говорить о степени тяжести налогового обложения и об изменении жизненного уровня завоевателей и завоеванных, необходимо конкретно представить себе денежную систему и реальную покупательную способность тех денежных единиц, о которых пойдет речь.