Церковное искусство конца XV - начала XVI вв.

Столица мирового православного государства, заняв­шего место Византийской империи, должна была иметь символику и эмблематику, свидетельствующие о преемственнос­ти Москвы Константинополю. Вступив в брак с Софьей Палеолог, Иван III вводит заимствованный у Византии герб с изображением двуглавого орла, который символизирует ра­венство духовной и светской власти. Получает распростра­нение образ Божией Матери Одигитрии, считавшийся покрови­телем Константинополя.

Государственная символика ярче всего проявляется в архитектуре. Обращает внимание, что именно в год бракосо­четания московского великого князя с византийской царев­ной (1472) митрополит Филипп начинает строительство но­вого, грандиозного Успенского собора в Кремле на месте старого, построенного еще в 1326 г. и уже значительно об­ветшавшего. К тому же, прежний храм был невелик по площа­ди. Очевидно, политические перспективы этого брака были одной из причин, вдохновивших митрополита на создание такого храма, который бы достойно свидетельствовал о Москве, как подлинной столице всего православного мира. Постройка но­вого Успенского собора вызвала строительство или глубо­кую реконструкцию еще ряда кремлевских храмов (Благове­щенского, Архангельского, Ризоположения), которые созда­ли совершенно неповторимый и во всех отношениях уникаль­ный ансамбль, навсегда оставшийся славой русского церков­ного зодчества. Разумеется, нельзя проводить прямолиней­ное сравнение московского Успенского собора с храмом Со­фии Константинопольской, строительство которого опиралось на всю экономическую мощь империи Юстиниана; но, тем не менее, в целом ансамбль кремлевских храмов и монастырей, действительно, оказался достойным церковно-архитектурным оформлением "Третьего Рима".

Успенский собор начали строить псковские мастера, но начатая постройка обрушилась. Тогда было решено - вероят­но, не без содействия Софии, - обратиться к итальянским архитекторам. Посредницей между Востоком и Западом была Венеция, где была сильная греческая община и существова­ли традиционные связи с православным миром. Русский посол в Венеции Семен Толбузин пригласил в Москву выдающегося архитектора и инженера Аристотеля Фиораванти, который при­был в 1475 году. В качестве основного образца для строительства ему был указан Успенский собор во Владимире. Фиораванти посетил Владимир и, по некоторым сведениям, Север, вплоть до Соловецких островов.

Ко дню Успении 1479 года собор был выстроен. По сло­вам летописца, "бысть же та церковь чудна велми величест­вом, и высотою, и светлостию, и звонностию, и пространст­вом, такова же преже того не бывала на Руси...".

В дальнейшем Московский Успенский собор оказал огром­ное влияние на русскую церковную архитектуру.

С этого периода в Кремле осуществлялось длительное, почти непрерывное строительство, Сразу вслед за Успенским собором, в 1480-81 гг., рядом со двором митрополита, был выстроен собор Богоявленского монастыря, разобранный в ХУШ веке. Этот собор был выстроен, как предполагается, русскими мастерами. В 1482-89 гг. псковские зодчие пере­строили великокняжескую домовую церковь - Благовещенский собор. Одновременно, в 1484-85 гг., была перестроена так­же и домовая церковь митрополита - церковь Ризоположения. У нее лишь одна глава, что придает ей в целом более скром­ный вид, по сравнению с многоглавым великолепием велико­княжеского храма. Несколько позднее, после строительства ряда светских зданий (Грановитая палата, дворец и др.), был перестроен Архангельский собор. Здесь работы вел италь­янский архитектор Алевиоз Новый в 1505-1509 годах. Этот собор был великокняжеской усыпальницей, и тем более зна­чительны его радостные, несколько пышные формы и декорировки. Архитектура этого храма особенно напоминает о веч­ной жизни, о воскресении и о радости, ожидающей верных. Одновременно с Архангельским собором, в 1505-1508 годах началась перестройка церкви св. Иоанна Лествичника с ко­локольней. Это знаменитая колокольня, вернее, храм-башня "Иван Великий", который несколько раз надстраивался, вплоть до времени Бориса Годунова, закончившего строитель­ство в 1600 году. В других городах и монастырях так же воздвигались многочисленные храмы, в основном - деревянные.

Одновременно с итальянцами в Кремле работали не только русские зодчие, но и иконописцы. Крупнейшим из них был Дионисий. В 1481 году он, вместе с другими иконопис­цами, написал деисус в Успенский собор по заказу архиепис­копа Ростовского Вассиана Рыло, духовника великого князя. Этот деисус не сохранился, но остались росписи Дионисия в Похвальском приделе Успенского собора. Из других работ Дионисия, который работал вместе с двумя сыновьями, Фе­одосием и Владимиром, наиболее известны росписи Ферапон­това монастыря (1500-1502 гг.) и иконы, написанные для Успенского собора: св. митрополита Петра с житием и св. митрополита Алексия с житием. Существует целый ряд дру­гих, написанных им икон.

Дионисий был последним из великих иконописцев средне­вековья. Его живопись необычайно прозрачна, образы как бы бестелесны. Они оставляют впечатление видения, это под­линно духовное искусство. Эпоха, когда творил Дионисий и современные ему иконописцы (II пол. XV- нач. XVI в.) ознаме­нована в духовно-культурном отношении тремя, уже извест­ными нам факторами.

Первый из них - сознание преемственности с Византий­ской империей, что налагало на Русь не только церковно-политическую, но и церковно-культурную ответственность. Как архитектор, так и живопись должны были быть достойны­ми "Третьего Рима" и свидетельствовать миру истину и ве­личие Православия. Таким образом, Дионисия позволительно назвать "иконописцем Третьего Рима".

Второй фактор - пребывание в Москве итальянских мас­теров, которые, как это обычно было в эпоху Ренессанса, могли быть сразу зодчими и живописцами. Есть сведения, что первоначальная роспись паперти Благовещенского собора была выполнена западными художниками в стиле Ренессанса. Это была первая крупная встреча русских с западной куль­турой. Полемика, которую митрополит Филипп начал с кар­диналом Антонием, сопровождавшим Софью, продолжалась на стенах сооружаемых в Кремле соборов. Западные художники показывали и предлагали свое мастерство, свою духовность. Нужно было воздержаться от соблазна новизны, содержащего­ся в их работах, и всегда очень сильного. Более того, нужно было показать великое преимущество православного, подлин­но духовного, канонического образа над приниженным, оплотневшим, страстным западным искусством. Это было серьезное испытание, из которого на этот раз русские иконописцы вышли, несомненно, с честью.

Наконец, третий фактор, влиявший на церковное твор­чество этого времени - движение иудействующих. Их отри­цанию всей православной духовности, их неверию Церковь противопоставляла не только свое учение, но и свидетель­ство образа, через духовную красоту иконы она возводила верующий ум к первообразу. Резко враждебная критика иудей­ствующих требовала от Церкви и, в частности, от иконопис­цев творческого ответа. Известные нам вожди иудействую­щих Алексей и Дионисий "священствовали" в Успенском и Архангельском соборах как раз в то время, когда в Кремле работали западные зодчие и трудился иконописец Дионисий с другими мастерами. О иконописце Дионисии известно, что он был близок и с пред. Иосифом Волоцким, и с "заволжски­ми старцами. Известно "Послание иконописцу", написанное Дионисию св. Иосифом. Своей палитрой он служил защите православия против его врагов с глубоким сознанием духов­ной ответственности иконописца. По некоторым данным, Дионисий закончил свой жизненный путь игуменом Саввино - Сторожевского монастыря.

Середина XVI века также знает много выдающихся произведений церковного искусства. Таков собор Василия Блаженного в Москве, церковь Св. Духа в Троице - Сергиевом монастыре. Царские иконописцы создавали многочисленные иконы. Для грандиозного летописного свода было создано 16 тыс. миниатюр.

Замечательна была церковно-певческая культура этого времени. Возникает много новых распевов. Так, знаменитый распевщик Федор Крестьянин, живший в Александровской слободе, усовершенствовал знаменный распев. Новгородец Иван Шайдура создал систему помет, облегчив нотную запись.