 |
Глава двадцать пятая
|
|
|
|
Мика тренировалась менять облик в камере под поместьем Сильверфелл. Она меняла привычный набор лиц, что давалось не так просто после долгого времени в одном обличие. Она стала робкой дочерью пастуха. Хитрым парнем. Худым старым солдатом. Красавицей из Обсидиана. Горбатой старухой. Она меняла цвет глаз, волосы становились разной длины и цвета. Форма ее лица менялась, скулы поднимались и опускались, нос рос и уменьшался, губы становились пухлыми и тонкими.
Она все еще была в платье старой садовницы, которое Пятые Таланты порвали, пока искали скрытые ножи, а потом бросили ее в эту камеру. Это был винный погреб, полный бочек с символами винокурен с островов Виндфаста. Одна лампа висела под потолком, ее слабый свет бросал тени на каменный пол.
Мика сидела на бочке часами, ждала исхода. Чем дольше она сидела тут, тем больше верила, что ее приговорят к смерти за ее поступки.
Сцена в атриуме была размытой. Крики Джессамин. Кровь вокруг ножа в груди мимика. Треск шеи Обера. Он не был непобедимым. Хоть он был уверен в своей формуле, ему не хватило смелости использовать ее на себе.
Мика знала, что они с Калебом поступили правильно, хоть они пошли против приказов Джессамин. Она надеялась, что Джессамин поблагодарит их за то, что они убрали лорда Обера и освободили ее от ужасной сделки. Но она приказала людям Обера увести их, не посмотрела им в глаза.
Принцесса предала их, как Обер предал мятежников из Близнецов. Мика верила, что Джессамин была лучше этого, и правда жалила.
Мика не была уверена, изменила ли что-то своими действиями. Обер получил по заслугам, но они не закончили спасать империю. Принцесса управляла зельем Пятого Таланта, и она могла все еще использовать ее.
|
|
|
«Может, все было зря».
Мика хотела поговорить с Калебом. Их увели в разные камеры, когда Пятые Таланты схватили их. В подземелье поместья был только погреб, потому Мику в нем и держали, и она потеряла счет времени, проведенного тут. Сильный запах вина, который бил по ней, когда ее бросили сюда, теперь едва ощущался.
«Может, они оставят меня тут до конца войны».
Пока она ждала, Мика невольно думала о Стоунфоссе. Она приняла облик матери. Отца. Братьев по очереди. Они все еще могли быть живы, или все уже умерли. Не знать, что с ними стало, было хуже, чем знать, что ее дом пал.
Мика не знала, подумала бы ее семья, что они с Калебом поступили верно. Они всегда были верными империи, служили в армии без жалоб. Но будущая правительница империи выбрала темную тропу. Смелая и благородная семья Мики стала бы слушаться Джессамин без вопросов, если бы у них был выбор? У Мики выбора не было. Она видела, какие страдания причинил Обер, как он не ценил жизни Талантов, людей. Он заслужил смерти.
Пока Мика меняла лица в мерцающем свете лампы, она подумала о мимике Обера. Она знала женщину как Юфию, Ривена и лорда Арена. Она хотела бы лучше рассмотреть ее настоящее лицо. Она успела заметить только седые волосы и черты, что были старее, чем ожидалось. Что заставило женщину служить Оберу так долго, несмотря на то, что он делал с Талантами, как она? Мика вряд ли узнает.
Она вернула свое лицо, все мышцы были размятыми и уставшими. Явно близилось утро. Она надеялась, что Джессамин даст ей увидеть Калеба перед тем, как казнит их за убийство ее жениха.
Это получали Таланты за верность лордам и леди.
Мика не должна была верить, что с Джессамин было иначе. Знати было плевать на людей, как она. Так было всегда.
А потом дверь погреба открылась, и вошла Джессамин. Мика так удивилась принцессе, что чуть не упала с бочки.
|
|
|
- Джесс…
- Минутку, Микатея, - принцесса обратилась в невидимой фигуре за дверью. – Я хочу поговорить с пленницей наедине. Я буду в безопасности. Не дайте никому нас беспокоить.
Голоса гудели за дверью, а потом она закрылась, оставив Мику и Джессамин одних.
Мика напряглась, принцесса прошла на свет. Она была в том же красном платье, что и в последнюю их встречу, и она выглядела уставшей. Они обе не спали ночью. Лицо Джессамин тоже стало портиться, словно то, что Квинн сделала, чтобы вернуть ее красивые черты, было временным.
- Принцесса, - начала Мика.
Джессамин вскинула руку, показывая пятна, вернувшиеся на открытой коже.
- Я не хочу тебя слушать, Микатея.
- Если позволите объя…
- Нет времени, - Джессамин отошла от Мики, словно боялась, что Мика бросится на нее, хоть и сказала стажам, что не была в опасности. Она не зря была осторожной. – Слушай внимательно, - сказала принцесса быстро и тихо. – Лорд Обер оставил указания, чтобы, если его убьют, формулу Пятого Таланта доставили королю Обсидиана.
- Что? – Мика вскочила на ноги. – У короля Обсидиана…
- Молчи, пока я не закончу, - рявкнула Джессамин. – Ты уже все достаточно испортила для одной ночи. Я знала, что он это сделал. Мне нужно было время, чтобы найти его гонца, а потом я сделала бы ход против него.
Челюсть Мики стала длиннее, когда она поняла слова Джессамин.
- Вы только притворялись, что заодно с ним?
- Я надеялась, что вы смогли найти гонца, когда возвращались из гор. Вы не поверили, что я вела себя правильно, и теперь мы все обречены.
- Но я думала…
- Думала, что я бросилась к монстру ради нового лица, - голос Джессамин был полон холодной ярости. – После всего, что мы пережили, я думала, ты знала меня лучше.
Мика уставилась на нее. Она не так поняла? Было сложно соображать. Она отдыхала за сутки только то время, пока была без сознания из-за нападения стража. Она ужасно устала.
- Я думала, вы согласились с ним работать. Без Баннера и Арена…
- Потому я нуждалась в тебе сильнее обычного, - голос Джессамин дрогнул, она разглядывала трещины в стенах погреба. Она не смотрела в глаза Мики, но уязвимость была видна в напряженных плечах и том, как она сжимала юбку. – Вы с Калебом были моей последней надеждой. Мне пришлось принять Обера, когда он прибыл с сотней Пятых Талантов. Мне нужно было придумать ход против него, - она с дрожью вдохнула. – Но ты не поверила в меня. Ты… предала меня.
|
|
|
Мика села на бочку.
- Мне так жаль, Джесса.
Она не верила сперва. Она искала знаки от Джессамин, но принцесса хорошо играла роль. И Мика отчасти понимала, почему Джессамин согласилась бы сотрудничать с Обером, узнав, что обсидианцы зашли далеко. Стоунфосс. Талон. Восток острова Эмбер до гор Ридж. Она видела смысл в работе с врагом, чтобы остановить вторжение.
Но Джессамин уже пыталась играть с лордом Обером, выжидала момента, веря, что сможет его перехитрить. Это привело только к боли.
Мика подняла голову.
- Позвольте уточнить, - сказала она. – Мне жаль, что я не поверила, что у вас есть план, но я не жалею, что мы убили Обера и его мимика.
- Прошу прощения?
- Они слишком опасны, они слишком сильно навредили. Я не жалею, что убила их.
Джессамин уперла руки в бока, уже не избегая взгляда Мики. Она была сейчас больше похожа на прежнюю себя, чем в атриуме, энергичная, а не холодная, злая, а не спокойная. Ее кожа снова теряла облик.
- Ты понимаешь, что объявляешь себя нераскаявшимся предателем империи Виндфаст?
Мика встала на ноги.
- Я – предатель для всех, кто вредит империи, включая вас. Я не отрекаюсь от того, что сделала.
Мика и Джессамин смотрели друг на друга, мерцающая лампа бросала тени на их черты. Мика не хотела отводить взгляд. Она перестала бояться принцессы, перестала видеть в ней сверхчеловеческую силу. Она ощущала вину за то, что не дождалась и не узнала ее планы, но она была уверена, что Обер задумывал для нее худшую судьбу.
И она смотрела на подругу, надеясь, что Джессамин поймет, но уже не жалея, что так поступила. Мике порой казалось, что ее нужды, мнения и сознание были поглощены принцессой. Но это Мика сделала правильно.
Она не сдавалась.
Тени плясали вокруг них, и звуки не прерывали тишину.
Джессамин первой отвела взгляд.
Она вздохнула, но звучало это как смирение, а не жалость к себе.
- Я не прощу тебя за то, что ты не доверилась мне, Мика, но я знаю, каким был Обер. Он задушил бы меня в тот миг, как я родила бы ему сына, если бы я поддержала соглашение.
|
|
|
Мика не могла с этим спорить.
- Значит, вы отпускаете меня?
Джессамин фыркнула.
- Не совсем. Не будем забывать, что вы с Калебом уничтожили хрупкий альянс при свидетелях, которые верны лорду Оберу и обладают множеством Талантов.
- О, - Мика и не думала, что люди Обера могли быть против убийства их лорда. Хотя за ним шли верные ему люди.
- Важно совладать с Пятыми Талантами, которых Обер уже создал, пока они не направили силы в другое дело. Больше шестидесяти все еще в городе, остальные выполняют приказы Обера, - Джессамин взглянула на дверь и понизила голос. – Я должна заставить их верить, что нас обоих предали, чтобы они стали верными мне. Иначе мы не доживем до конца недели.
- Вы собираетесь их использовать?
- Тех, кто уже существует, да.
Желудок Мики сжался, она вспомнила, что еще должны были делать Пятые Таланты, пока она была в плену.
- Что случилось с людьми в Бердфелле?
Джессамин молчала мгновение.
- Это были мятежники. У нас нет времени на дипломатию.
- Я сказала им, что вы послушаете.
- Я хотела, - сказала Джессамин. – Правда хотела.
- Все они мертвы? – Мика думала, что ее стошнит на красное платье Джессамин. – Обер сказал, чтобы выживших не оставили.
- Я послала еще Пятно, чтобы сказать, что я хочу как можно больше пленных, - сказала Джессамин. – Но… вряд ли они тихо сдались.
Мика склонила голову, думая о Уайлдсоне и Фейре, о бородатых мужчинах, которые хотели, чтобы их услышали. Об Эмире. Он был ранен. Она надеялась, что он позволил взять себя в плен.
- Что вы будете делать с зельем Пятого Таланта, которое создал Обер?
- Не знаю, Мика, - сказала Джессамин. – Возможно, только Пятые Таланты могут помочь нам с обсидианцами. Это может нам пригодиться.
Мика подумала о своей семье, которая могла быть еще жива и нуждаться в помощи. Искушение послать к ним суперсолдат было сильным, особенно, если они будут слушаться Джессамин, а не Обера. Мика позволила себе представить, как все солдаты со «Стрелы» несутся быстро к армии Обсидиана, сильные, непобедимые.
«Так это начинается. Нельзя забывать цену».
Они не могли использовать Пятые Таланты в бою даже раз, не после всего, что она видела в горах. Было бы слишком просто использовать их снова.
- Джесса, - сказала Мика, - мне нужно рассказать тебе о месте под названием Даствуд.
Она описала как можно короче, зная, что Пятые Таланты были за дверями. Она понимала страхи Джессамин. Слишком много опасных солдат уже родились из зеркальных вод Бердфелла. Принцессе нужно было вести себя осторожно в следующие дни. Но управлять ими, создавая больше Пятых Талантов, не было ответом. Мика должна была показать ей, что Обер сделал, чтобы открыть эту дверь.
|
|
|
Джессамин внимательно слушала, как Мика описывала мелькающие фигуры, упавшее дерево, Таллису, чьи способности вызывали у нее боль, истории о загадочных происшествиях в Бердфелле. Мика умоляла ее не использовать зелье, не давать злу распространиться.
- Спасибо, что поведала мне, - сказала Джессамин, когда Мика закончила. – Я обдумаю это. Я не могу больше ничего обещать.
- Но…
- Не дави на меня, Микатея. Мне не нужно больше напоминаний, что ты мне не доверяешь, - она отмахнулась от возражений Мики и продолжила, лицо снова было бесстрастной маской. – Слушай. Это уже длится слишком долго. Формула зелья на пути к королю Обсидиана с гонцом Обера. Мне нужно, чтобы ты отправилась за ней и уничтожила.
Мика моргнула.
- Я? Агенты Виндфаста уже…
- А ты предпочтешь гнить в этом погребе? Я не могу доверить кому-то еще уничтожение формулы. Это должна быть ты.
Мика на миг лишилась дара речи. Ее словно бросало в волнах шторма, она не знала, где стояла. Принцесса простила ее или нет?
Она не ответила, Джессамин приподняла брови, где медленно проступали шрамы.
- Ну? Я не могу ждать весь день.
- Конечно, я сделаю это, - быстро сказала Мика. – Полагаю, вы скажете тем Пятым Талантам, которых хотите переманить к себе, что меня казнили за участие в убийстве Обера?
- Ясное дело, - Джессамин поджала губы, которые уже не были розовыми и гладкими. Ее красота пропадала, испорченные зельем черты возвращались. Если Квинн могла исправить ее лицо навсегда, она еще не сделала этого. – Я отправляю Калеба с тобой. Вы, предатели, заслуживаете друг друга.
- Правда? – Мика ощутила надежду. – Спасибо…
- Ты должна знать, что эта миссия может вести к гибели, - рявкнула Джессамин.
- Понятно.
- Хорошо. Вскоре я пришлю указания.
Джессамин прошла к двери, где провела ладонью по коротким волосам, отчасти скрыла лицо и эмоции на нем.
- И, Микатея?
- Да, принцесса?
- Если сможешь уничтожить формулу и сбежать из Обсидиана, не возвращайся.
Эпилог
Мика и Калеб поднялись на борт старой шхуны, их окружала утренняя суета. Матросы кричали друг другу, сапоги стучали по причалу, чайки вопили над отходами. Запах рыбы и свежих досок от дюжины строящихся кораблей заглушали запах дыма с прошлой недели. Сильверфелл восстанавливал ущерб от сражения и укреплял защиту, готовясь к войне. Обсидианцы двигались быстрее, чем кто-либо думал, и темная армия вскоре доберется до этих берегов.
Мика изображала новое лицо, простое с голубыми глазами и русыми волосами, на которое не посмотрят дважды. У Калеба была широкополая шляпа, которая бросала тень на его лицо. Оба были в простой одежде и с прочными сумками с провизией на несколько дней. Они забрались на один из нескольких кораблей, которые были готовы нести их на восток, к передовой.
Калеб мало говорил с их воссоединения. Мика знала, что он был серьезным не только из-за усталости. Он убил своего дядю, с которым был близок почти всю жизнь. Его лучшая подруга объявила его предателем империи и убийцей, лишила его привычной жизни. Он потерял друзей, родственников и поклонников за ночь. Только Мика и Джессамин знали, что он спас их всех, свернув шею Оберу. Но Калеб был добрым, благородным, и он не мог легко терпеть вес своих поступков.
Мика сжала его ладонь, пока они стояли на палубе шхуны в стороне от матросов. Она стала отпускать его руку, но Калеб сжал ее ладонь, хоть их окружали люди, переплел пальцы с ее.
Их ждал опасный путь, но они были друг у друга. Они даже были одного социального статуса тебе. Изгнанники.
Изгнанники с миссией.
- Думаешь, Квинн говорила правду о гонце? – спросил Калеб тихим голосом среди какофонии гавани.
- Квинн из Талона, - сказала Мика. – Она не хочет, чтобы обсидианцы получили формулу.
Зельевар выпустила их из камер и дала им немного информации о гонце, которого Обер выбрал отправиться с формулой в Обсидиан в случае его смерти. Хоть Квинн и Мика когда-то дружили, ее манера была сдержанной.
- Раз ты уверена, - сказал Калеб. – Мы не хотим гнаться за ложью.
- Она ошиблась с работой на Обера, - сказала Мика, - но она не мстительная, так что не хочет, чтобы формула добралась до Каменного двора.
Квинн дала им и ящик зелий, которые помогут в пути – и она убедила Мику, что Эмир выздоровеет. Мика надеялась, что она не была плохой.
Калеб поправил шляпу, сильнее скрыл ею лицо.
- Жаль, она не остановила гонца, пока он не покинул город.
- Или она, - сказала Мика. – Формула у мимика, но больше мы ничего не знаем.
Квинн сообщила им, что гонец был мимиком, и не тем, которого убила Мика. Они искали человека невысокого, худого, он покинул Сильверфелл на корабле под названием «Кит». Квинн подозревала, что мимик был из Обсидиана. Но больше ничего полезного она не сказала.
Несмотря на то, как все сложилось, Мика была рада, что Джессамин верила, что они найдут этого человека вовремя. Сама Мика не знала, как они справятся. Найти маленького мимика, который мог быть или не быть из Обсидиана, будет непросто, особенно посреди войны.
Шхуна отплыла от причала, Мика посмотрела на изящные улицы Сильверфелла, ведущие к поместью лорда Бонта. Она представила рыжеволосую женщину, стоящую на мраморном балконе, глядящую на ее отбытие издалека. Она наделась, что принцесса не говорила серьёзно, что возвращаться нельзя было. Мике не нравилось, как все сложилось между ней и Джессамин. Они друг друга сильно подвели. Даже сейчас Мика не знала, что принцесса будет делать с Квинн и зельем Пятого Таланта, когда Мика уплывет. Но она доверяла Джессамин с этим больше, чем королю Обсидиана.
Если Мика спасет империю от боя с армией непобедимых Талантов, Джессамин примет ее. Она даже надеялась, что принцесса снова позволит ей работать рядом с ней.
Ветер пролетел над палубой корабля, нес намеки на весну. Шхуна набирала скорость. Чайки летали вокруг мачты, вопили на прощание.
Мика сжала сильнее ладонь Калеба и посмотрела на восток. Она будет переживать за Джессамин позже. Сейчас ее заданием было не дать формуле Пятого Таланта попасть в руки врага. Это было заданием для нее и Калеба.
Она все-таки попадет в Обсидиан.
|
|
|
