О различении лукавых помыслов. Абзац 160

Об этом различении лукавых помыслов Иоанн Кассиан и продолжает дальше мысль в 160-м абзаце:

Эту троякую причину помыслов надлежит нам всегда иметь во внимании, чтоб по ним не обсуждать возникающие в сердце нашем помыслы и соответственно тому относиться к ним. В сем отношении нам надобно подражать искусным монетчикам (менялам), – которые умеют верно узнавать, – золото ли, и чистое ли золото в монете, или медь, похожая блеском на золото, – царское ли на ней изображение, и если царское, законно ли оно представлено, – имеет ли также монета и законный вес. Все подобное духовно должны мы делать относительно помыслов…

По мысли Иоанна Кассиана, человек должен уметь различать эту самую троякость помыслов. Он должен научиться отличать зло от добра, помысел темных духов от помысла, всеянного Богом, и все это вместе от естественных помыслов. Человек должен различать; стало быть, Иоанн Кассиан, да и многие святые отцы, которые говорят о различении помыслов, предполагают, что у человека достаточно для этого сил, возможностей.

Никто не требует от слепого различения дороги, различения пути и поворотов. Только от зрячего требуют, чтобы он смотрел, куда идет. Так же и в отношении помыслов. Если от человека требуется способность различать помыслы, ему об этом говорят, иногда даже просто талдычат, потому что из текста в текст от святых отцов мы слышим: человек должен различать, что происходит у него в душе и что происходит в его сознании. Стало быть, предполагается, что возможности у него для этого есть. Почему же так предполагается, если мы в себе никаких подобных возможностей, способностей, некой силы, навыка различения этих помыслов не видим?

Но на самом деле это действительно так. Бог ведь в нас уже живет, Он ведь в нас есть. Свет Христов, просвещающий всяческого человека, приходящего в мир, в нас уже светит, Дух Святой, Который наставляет нас на всякую истину, обличает ложь и научает всему доброму и спасительному, Он уже наше бытие определяет, конституирует. И Он в состоянии нам на это указать.

Если бы мы были тем, кем должны быть, если бы действительно сознательно крестились и с верой приняли Бога внутрь себя и ощутили бы, что значит быть сосудом запечатанным, в который вложена благодать Святого Духа, если бы с этим покаянием и верой обратились к Богу, то все бы это в нас действовало. Но мы, конечно, так не делаем. Тем не менее возможность нам дана, просто мы не реализуем ее. Мы не то, чем должны быть, вот наша проблема. Мы не такие, какими задумал нас Бог, созидая нас во Христе Иисусе Духом Святым, в Котором мы могли бы определить всякую ложь, всякую неправду. И мы знаем, что святые потому и могли это делать, что были причастны благодати Святого Духа.

Но кроме этой возможности, кроме того, что сила, способная отличить ложь от истины, зло от добра, нам уже дана, очень интересен образ менялы, монетчика, как переводит здесь Феофан Затворник.

Что делает меняла? Единственный образ менялы, который мы все так или иначе застали и видели, это банковское отделение, банковская каморка или касса, в которой одну валюту меняют на другую. И то, что при этом проверяется истинность этой валюты, как-то уже нам не очень интересно, потому что это делает прибор. Но в фильмах мы могли видеть, как этот меняла работает.

Действительно, вот кругленькая монета, ее подделать очень просто, и подделывали очень много. Она может быть даже и золотой, просто не на сто процентов, в ней только какое-то содержание золота, чтобы придать ей некий вес и некую блестящую желтизну, а на самом деле оттуда некоторая масса золота убрана. И надо было узнать, правильно ли изображен образ, действительно ли кесарь, действительно ли он изображен так, как нужно. Настоящий меняла все это в ту эпоху определял на раз. То есть для профессионального менялы определить, подлинная монета или нет, хватало нескольких секунд. Наверно, в ту эпоху были такие монеты, качество и подлинность которых определить было трудно, но в целом меняла, как тут и приводит справедливо Иоанн Кассиан, который менял застал, делает это очень легко.

А почему? Потому, что долгим опытом своей жизни, долгим опытом измерения денег, оценки денег на их качество человек приобрел навык, позволяющий ему почти мгновенно отличать истинную монету от фальшивой. Но как он приобрел этот навык? Он приобрел этот навык тем, что он ошибался. Другого способа нет, не предвидится и невозможно придумать.

Выбросить камешек из груды монет несложно, его трудно принять за монету. А тут человек именно принимает за золотую монету нечто, очень на эту монету похожее. Поначалу он принимает ее, но когда уже начинает считать деньги или сдает выручку своему хозяину, хозяин говорит: «Это неправильная монета». Хозяин-то это уже прошел когда-то. Человек говорит: «Как неправильная? Похожа ведь! » Хозяин говорит: «Вот посмотри тут, тут и тут». Человек говорит: «А, вот что! А я и не знал».

В следующий раз он отсеивает такую монету, но принимает другую. Так прием неправильных монет за истинные приводит его к навыку. Тогда и книг никто не писал, да и не всегда можно написать, он опытом познает, что можно монету закрасить, можно поменять вес у монеты, можно изобразить другой образ. Много чего можно сделать с монетой, и он учится во всем этом разбираться. Но именно тогда, когда он берет монету неправильную.

Человек точно так же: он приобретает навык различения помыслов только тогда, когда принимает неправильный помысел. Ему он кажется совершенно правильным, кажется ему хорошим. Но, приняв этот помысел и дойдя до какого-то рубежа, он понимает, что помысел привел его вон куда. Он почти тонет в болоте и понимает, что помысел был им принят ошибочно. Он начинает молиться, чтобы Господь его вытащил, даровал ему покаяние. Господь, конечно же, молитву такого человека не презрит, вытащит его. Но человек своим опытом на всю жизнь запомнил, что когда приходит помысел, который сопровождается какими-то знакомыми переживаниями, мыслями, чувствами, движениями души, а то и воли, он понимает, что этот помысел ложный, и больше его не принимает.

Но все это возможно только в том случае, если человек живет со вниманием, если он вообще внимает тому, что происходит в его сердце. К сожалению, значительная часть людей, принимая ложные помыслы, обманываясь, не видят ничего, потому что они просто не наблюдают за собой. Их жизнь заканчивается катастрофой, но они не понимают, что это их собственная мысль привела их к этой катастрофе, а вовсе не какие-то события. Поскольку он не наблюдает за собой, ему не кажется это какой-то закономерностью, он просто считает это злым событием от происков злых людей.

Абзац 160-й очень большой, пространный. Дальше преподобный Иоанн Кассиан более всего обращает внимание как раз на лукавые помыслы, на те, которые притворяются истинными, будучи лукавыми. Он говорит, что надо их различать. И то, что он говорит, на самом деле меня поражает. Поражает не то, что он говорит, это достаточно логично и просто, а то, что даже если мы сейчас пытаемся внимать своим помыслам, мы далеки от простоты предложенной Иоанном Кассианом схемы.

Он говорит, что любой помысел, приходящий к нам в сознание, должен соответствовать Священному Писанию. Это же естественно: он должен соответствовать слову Божьему. Если это слово Божье, входящее в наше сознание, то это должно соответствовать Священному Писанию. Если нечто входящее в нас этому не соответствует, значит, не Бог послал этот помысел и его принимать не надо.

Так кто же знает Священное Писание? Кто ж его читает? Даже если читают, кто ж ему верит, чтобы мерить входящие в наше сознание помыслы глубиной, совершенством, точностью Священного Писания? Да и вовсе люди в нынешней Церкви не верят Священному Писанию. Они верят психологам, блогерам, музыкантам, политикам, философам, кому угодно, только не Писанию. Поэтому, естественно, в наше сознание можно всеять что угодно, потому что Писанию давно никто не верит даже из тех, кто его хоть иногда читает.

Второе: правильное ли толкование Писания? Для нас кажется это вообще немыслимым. Писание же есть, что еще-то надо? Но оно же может быть и неправильно истолковано, ведь все церковные деноминации потому и получились, что по-разному толкуют Священное Писание. Если мы хотим быть в общении с Богом, в связи с Церковью и причащаться Тела и Крови Иисуса Христа не в осуждение себе, то должны понимать, что надо еще и правильно истолковать это слово.

И третье: предание, которое противоречит Священному Писанию. То есть мы берем опыт других людей, который нами воспринимается или нам преподносится как некое предание. Скажем, человек так делал, прожил так всю жизнь, почему я не должен этого делать? Но это не соответствует Писанию. Но человек-то ведь живет, вон какой знаменитый, какой успешный, вон как молится, какая у него седая борода или еще что-то, чудеса творить может. А если он может творить чудеса, значит, тот образ жизни, те слова, которые он говорит, правильные, иначе он бы не мог творить чудеса. А то, что в целом чудеса не являются критерием истины, критерием христианства, вообще хоть чего-нибудь, нам и в голову не приходит. Главное, что человек есть, он нам нравится, он достиг определенного успеха, а насколько это соответствует Священному Писанию, нам и дела нет.

Поэтому мы и запутываемся постоянно в помыслах, никак не можем эти три пункта контроля выдержать. Мы не читаем Писание, мы не знаем, как его истолковывает Церковь, для нас опыт каких-то людей гораздо важнее, чем Писание или истолкование, сделанное Церковью. Поэтому мы постоянно заблуждаемся, постоянно на грани раскола, поэтому у нас не созидается жизнь, мы всем своим существом, словами, мыслями, делами всегда противоречим Священному Писанию и делаем совсем не то, что оно от нас требует, к чему призывает и чего от нас ждет.