 |
О святых иконах
|
|
|
|
Из третьего слова Святого Отца Нашего Иоанна Дамаскина3
Во-первых, скажем, что есть икона; во-вторых, для чего делаются иконы; в-третьих, сколько различных родов икон; в-четвертых, что можно изображать на иконе и чего нельзя; в-пятых, кто первый стал делать иконы. Потом скажем и о поклонении, и, во-первых, что есть поклонение; во-вторых, сколько родов поклонения; в-третьих, какие, по Писанию, предметы достойны поклонения; в-четвертых, о том, что всякое поклонение должно быть относимо к Богу, Который достопоклоняем по естеству Своему; в-пятых, что честь, воздаваемая иконе, относится к тому, кто на ней изображается.
Во-первых, что есть икона?
Икона есть подобие, представление, изображение, в котором виден предмет изображаемый. Впрочем, изображение не во всех отношениях бывает сходно с подлинником, т. е. с тем, что оно изображает. Ибо иное есть образ и иное изображаемое: нельзя не видеть между ними различия; поелику образ и предмет изображаемый не суть одно и то же. Например, образ человека хотя выражает черты тела, но не имеет душевных сил: ибо он и без жизни, и не размышляет, и не говорит, и не чувствует, и не имеет движения в членах. Сын есть естественный образ отца; однако чем-нибудь различается от него: ибо он есть сын, а не отец.
Во-вторых, для чего делается икона?
Всякая икона есть изображение, представление вещи сокровенной. Т. е. поелику человек не имеет чистого познания о вещах невидимых, ибо душа его облечена телом, ни о том, что будет после него, ни о том, что отдалено от него по месту, ибо он ограничен пространством и временем, то для введения его в познание, для показания и обнаружения вещей сокровенных делаются изображения (иконы). Следовательно, они делаются для нашей пользы и блага, для нашего спасения, для того, чтобы мы из предметов начертанных и видимо представленных познали сокровенное, чтобы возлюбили добродетель и шли вслед ее, а противное ей, т. е. порок, возненавидели и отвращались от него.
|
|
|
В-третьих, сколько различных родов икон?
Роды икон суть следующие: первый род составляют иконы естества. В каждой вещи сперва должно быть естество, а потом уже образ. Так, например, надобно, чтоб человек прежде существовал по естеству, и тогда может уже быть изображение его. Итак, первый по естеству и совершенно сходный образ невидимого Бога Отца есть Сын, являющий Отца в Самом Себе. Ибо сказано: «Бога никтоже виде нигдеже» (Ин. 1, 18); и еще: «Не яко Отца видел есть кто» (Ин. 6, 46). А что Сын есть образ Отца, о сем говорит Апостол: «Иже есть образ Бога невидимаго» (Кол. 1, 15); и в послании к Евреям: «Иже Сый сияние славы и образ ипостаси Его» (Евр. 1, 3). И что Он в Самом Себе являет Отца, сие видно из Евангелия Иоанна, где на слова Филиппа: «Господи, покажи нам Отца, и довлеет нам», Господь ответствует: «толико время с вами есм, и не познал еси Мене, Филиппе; видевый Мене виде Отца» (Ин. 14, 8–9). Следовательно, Сын есть естественный образ Отца, нимало не различный, но во всех отношениях сходный с Отцом, кроме нерождения и отчества. Ибо Отец рождает и не рождается, Сын рождается и несть Отец; Дух Святый есть образ Сына. «Никтоже может рещи Господа Иисуса, точию Духом Святым» (1Кор. 12, 3). Следовательно, чрез Духа Святаго мы познаем Христа, Сына Божия и Бога в Сыне созерцаем Отца: ибо мысль естественным образом выражается чрез слово, а слово обнаруживается чрез дыхание. Посему Дух Святый есть совершенно сходный и нимало не отличный образ Сына, кроме одного Своего исхождения; ибо Сын рождается, а не исходит. Да и всегда Сын есть естественный образ Отца. И так первый род икон суть иконы естества.
|
|
|
Второй род икон суть понятие в Боге о тех вещах, которые имеют принять бытие от Него, т. е. предвечный Его совет, который всегда одинаков. Ибо Бог непременен, и совет Его безначален, и то, что Он от вечности в нем положил, исполняется в предопределенное от Него время и предуставленным образом. Посему понятия Божии о каждой из тех вещей, которые от Него имеют принять бытие свое, суть их образы, чертежи, или, как называет св. Дионисий, предопределения. Ибо в совете Его начертан образ всем вещам, которым предопределено быть, и которые непременно будут, еще до бытия их.
Третий род икон находим в созданном по образу Божию, т. е. в человеке: ибо каким образом сотворенное может быть таково же, как несотворенное, если не по сходству? Как Отец – ум, Сын – слово, и Дух Святый суть един Бог; так ум, слово и дыхание – один человек, который также есть образ Божий по свободе и по праву владычества. Ибо Бог говорит: «сотворим человека по образу Нашему и по подобию», и сряду присовокупляет: «и да обладает рыбами морскими, и птицами небесными». И далее: «обладайте рыбами морскими, и птицами небесными... и всею землею... и господствуйте ею» (Быт. 1: 26, 28).
Четвертый род икон составляют книги Священного Писания, которые представляют образы, виды, черты вещей невидимых и бестелесных, изображая их телесно, дабы и мы, хотя несовершенно, могли понять Бога и Ангелов; ибо без образов, к нашему понятию приспособленных, мы не можем созерцать вещей бестелесных, как говорит обильный ведения Божественного Дионисий Ареопагит. А что предоставлено необразное в образе, безвидное в виде; то кто не скажет, что единственная сему причина есть приспособление к нам? Ибо мы не можем непосредственно возноситься к созерцаемому духовно, и не имеем к тому собственных и естественных способов. Итак, ежели Слово Божие, сообразуясь с нашим состоянием, отовсюду собирает средства к нашему возвышению, и предметам простым и не имеющим вида дает образы, то почему оно не может делать изображения тому, что по естеству своему само себя выражает, и что мы любим, но чего, по причине отсутствия, видеть не можем? Григорий Богослов говорит, что сколько бы ум ни старался выйти из круга телесности, никак не может; «невидимая Божия от создания мира, твореньми помышляема видима суть» (Рим. 1, 20). И в вещах сотворенных мы видим слабые образы Божества. Так, например, говорим, что находим образ Святыя безначальныя Троицы в солнце, свете и луче, или в истоке, реке, из него истекающей, и в течении воды; или в нашем уме, слове и дыхании, или в розе, ее цвете и запахе.
|
|
|
Иконами пятого рода называются те, которые служат прообразованием и предначертанием будущего, как например: купина (Исх. 3, 2) и роса, падшая на руно (Суд. 6, 40), прообразовали Деву и Богородицу: также жезл (Чис. 17, 10) и стамна (Исх. 16, 33). Так, медный змий (Чис. 21, 9) предуказывал, что люди Крестом исцелены будут от угрызения змия искони лукавого. Так, море прообразовало воду Крещения, а облако – Дух, нисходящий на крещаемого.
Шестой род икон составляют изображения, делаемые для памяти – изображение какого-либо чуда или добродетели, в славу и честь память великих и отличных мужей; или изображения порока к безславию и посрамлению людей порочных, и с тою целию, чтобы из сих изображений после потомство получало себе наставление, т. е. чтобы мы убегали пороков и шли вслед добродетели. Сии изображения бывают двух родов.
Во-первых, слова буквами пишут в книгах; ибо буква есть изображение слова. Так Бог начертал закон на скрижалях (Исх. 31: 18, 32: 16) и повелел описать жизни возлюбленных Себе мужей.
Во-вторых, оставляют для памяти чувственное какое-нибудь изображение: так Бог повелел положить в Кивоте стамну и жезл, в вечное напоминание; так повелел изваять на камнях нарамника имена колен (Исх. 28, 21); также взять двенадцать камней из Иордана, дабы они означали Священников, несших Кивот (о сколь великое поистине таинство для верных! ), и оскудение воды (Нав. 4, 3–9). Подобным образом и ныне мы стараемся изображать на иконах мужей, прославившихся добродетелями, для воспоминания о них, и возбуждения себя к соревнованию им. И так или всякую икону отвергни, и постанови свой закон, если противишься закону Того, Кто повелел быть сему; или принимай каждую сообразно с значением и целью каждой.
|
|
|
В-третьих, что и как можно изображать, и чего нельзя?
Тела изображать очень можно, потому что они имеют вид, телесное очертание и цвет. Ангел, душа, демон, хотя и не имеют телесной грубости, но также имеют вид и пределы, свойственные своей природе; ибо мы верим, что они, как существа духовные, в духовных областях духовно присутствуют и действуют. Посему и их можно изображать в телесном виде, как изобразил Моисей Херувимов, и как они сами являлись достойным; только надобно видеть в телесном образе нечто безтелесное и духовное. Одно Божеское естество не имеет ни очертания, ни вида, ни образа, ни пределов. Хотя Священное Писание, по-видимому, и Бога изображает в телесных образах, но так, что хотя изображения видимы, а самые образы безтелесны. Ибо Пророки и те, коим они открывались, видели их не телесными, а умными очами; ибо не все могли видеть их. Кратко сказать: мы можем делать изображения всему, что видим, и представляем в уме так, как видели. Ибо хотя мы умом составляем понятия, но к сим понятиям восходим от предметов, подлежащих зрению. Так о том, что мы понимаем посредством чувств: обоняния, вкуса и осязания, мы можем посредством разума образовать понятия.
Итак, мы знаем, что ни Бога, ни души, ни духа по природе их видеть невозможно; но в изображении видеть их можно. Ибо промысл Божий облекает в образы и виды существа безтелесные, необразные и не имеющие вещественного вида, дабы руководствовать нас хотя к слабому и неполному их познанию, чтоб мы не остались в совершенном неведении о Боге и безтелесных тварях. Бог, по естеству Своему, совершенно безтелесен. Ангел, душа и демон, в сравнении с Богом, единым несравненным, суть тела; а в сравнении с вещественными телами, безтелесны. Итак, Бог, не желая оставить нас в совершенном неведении о безтелесных существах, облек их в черты, образы и виды, свойственные нашей природе, – в виды телесные, чрез которые они созерцаются невещественным оком ума. И сим-то образом мы их представляем и изображаем. Иначе как можно было бы представить и изобразить Херувимов? Священное же Писание представляет в видах и образах и Самого Бога.
Кто первый стал делать иконы?
Сам Бог первый родил Единородного Сына и Слово Свое, живой Свой образ, естественное и ничем не отличное выражение Своей вечности: Он же сотворил и человека по образу Своему и по подобию (Быт. 1, 26). И Адам видел Бога, и слышал глас Его, ходящего по полудни; и скрылся посреди Рая (Быт. 3, 8). Так же и Иаков видел Бога, и боролся с Ним (Быт. 32, 24–25). Очевидно, что Бог явился ему в виде человека: Моисей видел задняя Его (Исх. 33, 23), так, как бы человека; Исаия видел Его, как человека, сидящего на престоле (Ис. 6, 1). Даниил видел подобие человека, и как бы Сына человеческого, пришедшего до Ветхого денми (Дан. 7, 13). Никто не видел естества Божеского, но одно подобие и образ Того, Который имел явиться на земле. Ибо Сын, или невидимое Слово Божие, долженствовал быть истинным человеком, дабы соединиться с естеством нашим и явиться на земле. Все поклонялись, видя одно подобие и образ имевшего приити, как говорит Апостол Павел в послании к Евреям: «По вере умроша сии вси, не приемше обетовании, но издалеча видевше я, и целовавше» (Евр. 11, 13). Итак, ужели я не могу сделать изображения Тому, Который для меня стал видим в естестве плоти? Ужели не могу поклоняться и почитать Его, почитая и поклоняясь Его образу? Видел Авраам не естество Божие: ибо «Бога никтоже виде нигдеже» (Ин. 1, 18), но образ Божий, «и паде... на лице свое» (Быт. 17, 17). Видел Иисус Навин не естество Ангела, но образ: ибо естество Ангела для очей телесных невидимо, «и... паде лицем своим на землю и поклонися ему» (Нав. 5, 14). То же сделал и Даниил (Дан. 8, 18). Но Ангел не Бог, а тварь, служащая и предстоящая Богу; посему он и поклонился ему не как Богу, но как служителю, предстоящему Богу. Почему же мне не изображать на иконах друзей Христовых, и для чего не поклоняться им не как богам, но как изображениям друзей Божиих? Ибо Иисус и Даниил поклонялись являвшимся им Ангелам не как богам; и я поклоняюсь иконе не как Богу, но чрез поклонение иконам и изображенным на них Святым приношу поклонение и честь Богу; для Бога благоговейно чту и друзей Его. Бог не с естеством Ангельским соединился, но с естеством человеческим; не Ангелом Бог соделался, но истинным человеком по естеству. «Не от Ангел бо когда приемлет, но от семене Авраамова приемлет» (Евр. 2, 16). Не естество Ангельское соделалось Сыном Божиим в лице Христа, но естество человеческое; Ангелы соделались причастны не Божественного естества, но силы и благодати, а человеки – общниками и причастниками Божественного естества (2Пет. 1, 4), все, которые приемлют Святое Тело Христово и пиют Кровь Его. Ибо сие соединено с Божеством в лице Христа, и таким образом в приемлемом нами Теле Христовом соединены два естества нераздельно по отношению к Его лицу. Посему мы и делаемся причастниками двух естеств: телесного по телу, Божественного по духу, т. е. обоих, смотря по свойству того и другого. Мы едино со Христом не лично (ибо мы прежде имеем свое лицо, нежели соединяемся), но по соединительному приобщению Тела и Крови. Итак, не больше ли Ангелов те, которые соблюдением заповедей сохраняют неразрывно сие соединение? Естество наше, по смертности своей и по грубости тела, конечно, ниже естества Ангелов; но благоволением к нему и соединением с ним Бога, соделалось выше оных. Ибо Ангелы со страхом и трепетом предстоят пред человеческим естеством во Христе, сидящим на престоле славы, и с трепетом будут предстоять на суде.
|
|
|
Писание не называет их совоссидящими, ни участниками в Божеской славе; но называет всех служебными духами, на служение посылаемым за хотящих наследовати спасение (Евр. 1, 14). Оно не говорит, что они будут царствовать со Христом (2Тим. 2, 12); что с Ним прославятся (Рим. 3, 17), и что будут сидеть за трапезою Отца (Лк. 22, 30); а Святых называет и «чадами Божиими» (Ин. 1, 12), и сынами Царствия (Мф. 13, 38), и наследниками Божиими, Христу же сонаследниками (Рим. 8, 17). Итак, я, почитая Святых, прославляю их, как рабов, друзей и сонаследников Христовых: рабов – по естеству, друзей – по «предуведению» (Рим. 8, 28), чад и наследников – по Божественной благодати, как говорит Господь к Отцу Своему (Ин. 17, 22).
Сказав об иконах, скажем и о поклонении им; и во-первых, что есть поклонение?
Поклонение есть знак покорности, т. е. уничижения и смирения. Роды же поклонения многочисленны.
Сколько родов поклонения?
Первый род поклонения есть поклонение служебное, какое мы приносим Единому, по естеству Своему достопоклоняемому, Богу. Оно также различно. И, во-первых, оное бывает рабское: так поклоняются Богу все твари, как рабы Владыке. «Всяческая работна Тебе», – говорит Писание (Пс. 118, 91). И одни поклоняются свободно, другие – невольно; одни, познав Бога, поклоняются Ему с охотою, каковы суть благочестивые; другие же, зная Его, поклоняются Ему нехотя и против воли, как демоны. Против воли же поклоняются Ему и те, которые не знают существа истинного Бога.
Второй род поклонения есть выражение удивления и любви: так мы поклоняемся Богу по причине неразлучной с естеством Его славы. Ибо Он един славен, так что ни от кого не заимствует сей славы, но Сам есть Виновник всякой славы и всякого добра. Он есть свет непостижимый, сладость несравненная, красота неоцененная, бездна благости, неисследимая премудрость, безпредельная сила, един Сам Собою достойный удивления, поклонения, прославления и любви.
Третий род есть поклонение благодарственное за дарованные нам блага; ибо все существа должны благодарить Бога и приносить Ему вечное поклонение; поелику от Него все имеют свое бытие, «и всяческая в Нем состоятся» (Кол. 1, 17). Он на всех и без прошения обильно изливает дары Свои; Он «хощет, чтобы вси люди спаслися» (1Тим. 2, 4), и были причастны Его благости, долготерпит нам, грешным: «солнце Свое сияет на злыя и благия и дождит на праведныя и на неправедныя» (Мф. 5, 45). И поелику Сам Сын Божий для нас уподобился нам и соделал нас причастниками Божеского естества, так что и мы «подобии Ему будем», как говорит Иоанн Богослов в Соборном послании (1Ин. 3, 2).
Четвертый род поклонения бывает, когда мы признаем свою нищету и ожидаем от Бога благодеяния, зная, что без Него не можем ничего делать, ни иметь доброго; мы поклоняемся Ему и просим от Него того, в чем каждый чувствует нужду, и чего желает; избавиться ли от зла, или получить блага.
Пятый род поклонения состоит в покаянии и исповедании. Ибо будучи грешниками, мы поклоняемся и припадаем к Богу, как благомыслящие рабы, прося отпущения грехов своих. Сей род имеет три вида: один скорбит по любви, другой – от опасения, чтобы не лишиться благодеяний Божиих, а иной – от страха мучений. Первый вид происходит от искренней любви к Самому Богу и от сыновнего к Нему расположения; второй есть наемнический, а третий – рабский.
Какие, по Писанию, предметы достойны поклонения, и сколько родов поклонения тварям? Во-первых, поклоняемся мы тем, в которых почивает Бог, един Святый, и во Святых почивающий, как-то: Святой Богородице и всем Святым. Ибо они всевозможно уподобились Богу, и по действию собственной своей воли, и по обитанию в них Бога, и по Его содействию. Они справедливо называются и богами не по естеству, но по усвоению такового естества, так, как раскаленное железо называется огнем не по естеству своему, но по принятию огня и сообщению с ним; ибо говорится: «Святи будите, яко Аз Свят есмь» (Лев. 19, 2). Для сего, во-первых, нужно свободное желание; потом всякому желающему добра Бог споспешествует. Кроме того, говорится: «яко вселюся в них и похожду» (2Кор. 6, 16; Лев. 26, 12). Так же сказано: «храм Божий есте, и Дух Божий живет в вас» (1Кор. 3, 16). Еще: «даде им власть на дусех нечистых, яко да изгонят их, и целити всяк недуг и всяку болезнь» (Мф. 10, 1); и: «дела, яже Аз творю, и той сотворит, и болша сих сотворит» (Ин. 14, 12); и еще: «живу Аз, глаголет Господь, токмо прославляющыя Мя прославлю» (1Цар. 2, 30). И в другом месте: «понеже с Ним страждем, да и с Ним прославимся» (Рим. 8, 17); и наконец: «Бог ста в сонме богов, посреде же боги разсудит» (Пс. 81, 1). Итак, поелику они действительно суть боги не по естеству, но по причастию Божеского естества; то и достопоклоняемы также не по естеству своему, но потому, что имеют в себе Того, Который по естеству Своему достопоклоняем: так как раскаленное железо не по природе своей неприкосновенно и жжет, но потому, что приняло в себя огонь, коего естественное свойство есть – жечь. Итак, мы поклоняемся им потому, что Бог их прославил, и соделал страшными для врагов, и благодетелями для приходящих к ним с верою; поклоняемся им не как богам и благодетелям по естеству своему, но как рабам и служителям Божиим, имеющим дерзновение к Богу, по любви своей к Нему; поклоняемся им, потому что сам царь относит к себе почтение, когда видит, что почитают любимого им человека, не как царя, но как послушного слугу и благорасположенного к нему друга. И те, которые с верою приходят к нему, получают просимое: слуга ли сей просит о том царя, или царь приемлет честь и веру от того, который просит слугу его, в его имя. Так приходившие ко Христу чрез Апостолов получали исцеление. Так тень, платки и опоясания Апостолов источали исцеления (Деян. 5: 15, 19: 12). Но те, которые, имея мятежный и крамольный дух, хотят, чтоб им поклонялись, как богам, достойны не поклонения, а вечного огня, и те, которые, питая в себе высокомерные и гордые мысли, не поклоняются рабам Божиим, осуждаются как тщеславные и надменные, как оскорбляющие Самого Бога. Свидетели сему дети, ругавшиеся над Елисеем, которые за то сделались пищею медведицам (4Цар. 2, 23–24).
Второй род поклонения, когда поклоняемся вещам, посредством которых и в которых совершил Бог наше спасение, как прежде пришествия Господа, так и по воплощении Его. Таковы суть: гора Синай, Назарет, Вифлеемские ясли и вертеп, Святая Голгофа, древо Креста, гвозди, губа, трость, священное и спасительное копие, одежда, хитон, пелены и плащаница, Святой гроб – источник нашего Воскресения, камень гроба, Святая гора Сион, также гора Елеонская, овчая купель, сад Гефсиманский. К сему и подобному я оказываю свое почтение поклонением, и поклоняюсь им так же, как всякому Святому храму Божию и всему, чем прославляется имя Божие, не потому, чтобы сии предметы сами по себе были достойны поклонения, но потому, что они служат орудием силы Божией, и что чрез них и в них благоволил Бог совершить наше спасение. Воздаю почитание и поклонение также и Ангелам и человекам и всякой вещи, в которой видна Божественная сила, и которая служила к моему спасению; и поклоняюсь по причине сей Божественной силы, действующей в них. Иудеям не поклоняюсь: ибо они не приняли в себя Божественной силы, и Господа славы, Бога моего распяли, не с тою целию, чтобы меня спасти, но по зависти и ненависти к Богу и Благодетелю. «Господи, возлюбих благолепие дому Твоего, – говорит Давид, – и место селения славы Твоея» (Пс. 25, 8). Также: «покланяйтеся подножию ногу Его» (Пс. 98, 5); и еще: «покланяйтеся в горе святей Его» (Пс. 98, 9). Святая одушевленная гора Божия есть Святая Богородица; мысленные горы Божии суть Апостолы: «горы взыграшася, яко овни, и холми, яко агнцы овчии» (Пс. 113, 4).
Третий род поклонения бывает, когда поклоняемся вещам, посвященным Богу, таковы суть: Святое Евангелие и прочие книги, написанные в наставление нам, достигшим последних времен (1Кор. 10, 11; Рим. 15, 4); так же дискосы, потиры, кадила, свечи и трапезы. Очевидно, что все сии вещи стоят уважения. Ибо смотри, как Бог разрушил царство Валтасара, когда он повелел употреблять Священные сосуды на пиршестве (Дан. 5, 23–28).
Четвертый род поклонения относится к видениям Пророков, созерцавших Бога в образах, и к преобразованиям вещей будущих, каковы суть: жезл Ааронов, образующий таинство Девы, стамна и трапеза. Так Иаков поклонился на верх жезла, служившего изображением Креста (Евр. 11, 21). Так же и памятники великих происшествий были чтимы, например: Скиния, изображавшая собою весь мир. Ибо «виждь, – говорит Моисею Бог, – и сотвориши Ми по всему, елика Аз покажу тебе на горе» (Исх. 25, 40). Также Херувимы золотые вылитые, и Херувимы на завесе вытканные. Так мы поклоняемся честному изображению Креста, телесному начертанию подобия Бога нашего и Родившей Его по плоти, и всех Святых Его.
Пятый род поклонения состоит во взаимном нашем друг к другу почтении, во взаимной покорности и исполнении закона любви (Еф. 5, 21; 1Пет. 2, 17), поелику все мы причастники Божества, и созданы по образу Божию.
Шестого рода поклонение относится к начальникам и властям. Ибо, «воздадите убо всем должная, – заповедует Апостол, – емуже честь, честь» (Рим. 13, 7). Так Иаков поклонился старшему брату Исаву (Быт. 33, 3) и поставленному от Бога фараону (Быт. 47, 7).
Седьмой род поклонения, когда рабы поклоняются господам, и имеющие в чем-либо нужду – своим благодетелям, как Авраам поклонился сынам Хетовым, когда купил у них «пещеру сугубую» (Быт. 23, 9).
Словом сказать: поклонение есть выражение страха, любви, почтения, покорности и смирения. Но никому не должно воздавать Божеского поклонения, кроме единого истинного Бога; впрочем, всем надобно воздавать должную честь для Господа.
Смотрите, какая крепость и какая Божественная сила подается тем, которые с верой и чистой совестью приступают к иконам Святым. Почему будем стоять, братия, на камне веры и предании Церкви, не преступая пределов, положенных Святыми Отцами нашими, не попуская вводить новости и разорять здания Святой Соборной и Апостольской Церкви Божией. Ибо если всякому, кто захочет, позволено будет отваживаться на сие, то мало-помалу все тело Церкви разрушится. Нет, братие! Нет, Христолюбивые чада Церкви! Не посрамляйте матери нашей, не лишайте ее украшения ее; приимите ее в любовь свою, о которой она чрез меня умоляет вас. Послушайте, что говорит о ней Бог: «Вся добра еси, ближняя Моя, и порока несть в тебе» (Песн. 4, 7). Будем поклоняться и служить единому Творцу и Создателю, как по естеству Своему, достопоклоняемому Богу; будем поклоняться и Святой Богородице не как Богу, но как Матери Божией по плоти; будем поклоняться и Святым, как избранным друзьям Божиим и имеющим дерзновение к Богу. Ибо если люди поклоняются царям смертным, часто нечестивым и грешным, так же поставленным от них начальникам, и даже изображениям их, по слову Божественного Апостола: «началствующым и владеющым повиноватися» (Тит. 3, 1); также: «Воздадите убо всем должная: емуже страх, страх: (и) емуже честь, честь» (Рим. 13, 7); и по слову Господа: «воздадите кесарева кесареви, и Божия Богови» (Мф. 22, 21), то кольми паче должно поклоняться Царю царей, как единому по естеству Владыке, и рабам и друзьям Его, которые царствовали над своими страстями, и поставлены начальниками над всею землею, как говорит Давид: «поставиши я князи по всей земли» (Пс. 44, 17), которые получили власть над демонами и над болезнями (Лк. 9, 1), которые будут царствовать со Христом в Царстве вечном и неразрушимом, и коих одна тень прогоняла болезни и демонов. Итак, да не почитаем иконы бездейственнее и ничтожнее тени, когда они верно представляют подлинник. Братия! Христианин познается от веры. Итак, кто с верою приходит, тот получает великую пользу; «сумняйся бо уподобися волнению морскому, ветры возметаему и развеваему» (Иак. 1, 6); он ничего не получит: ибо все Святые верно благоугодили Богу.
|
|
|
