Непосредственный контакт с правительственными структурами

В современных обществах вследствие широкого размаха правительственной активности граждане часто соприкасаются с различного рода бюрократическими органами. Как показало одно исследование, в течение предшествовавшего года 72% американцев вступали во взаимодействие хотя бы с одним правительственным учреждением, из них треть - с несколькими. Чаще всего американцы контактируют с налоговыми властями, школьными чиновниками и полицией [17]. Во многих западноевропейских странах уровень вмешательства правительства в повседневную жизнь и, соответственно, необходимость контактов с правительственными органами выше, чем в Соединенных Штатах; еще выше они в сохранившихся социалистических странах.

Подобный личный опыт является мощным социализационным фактором, который усиливает или смазывает образы, преподносимые другими агентами социализации. Вне зависимости от того, сколь бы позитивный взгляд на политическую систему не воспитывался школой, граждане, которые в своей повседневной жизни сталкиваются совсем с иным положением вещей, скорее всего, поменяют свои исходные представления о ней. И действительно, одной из главных слабостей коммунистических систем в Восточной Европе оказалось противоречие между идеологией и реальностью.

В своем исследовании гражданских установок в пяти нациях Алмонд и Верба обнаружили выраженные межстрановые различия в том, какое отношение ожидают встретить граждане со стороны полиции и чиновников [18]. Итальянцы и особенно мексиканцы практически не ждут от них ни беспристрастности, ни отзывчивости. Взятые у афро-американцев 1960 интервью свидетельствуют о том, что ожидания этой категории граждан США также весьма негативны. Скорее всего подобные ожидания во многом являются реакцией на реальные формы обхождения правительства с гражданами.

Тенденции развития современных политических культур

Политическая культура строго привязана к своему времени и месту. Установки и убеждения граждан формируются под влиянием личного опыта и агентов политической социализации. Тем не менее в любой

исторический период могут существовать тенденции, меняющие культуру многих наций. В этих тенденциях находят отражение два вида факторов: сходное состояние внешней и внутренней среды и воздействие одних и тех же исторических событий. Важнейшие социальные тенденции нашего времени - современность и секуляризм, постматериальные ценности, фундаментализм и этническое самосознание - отражают как общесоциетальные процессы, так и конкретно-исторические события.

Главной тенденцией культурного развития, трансформировавшей мировые и общественные ценности, является модернизация. За прошедшие почти два столетия секуляризирующее влияние науки и покорения природы изменило экономические и социальные системы и придало специфическую форму политической культуре сначала на Западе, а постепенно и во всем мире. Эта тенденция к культурной модернизации продолжает оказывать мощный эффект, проникая в общества (или в части общества), которые до сих пор были в стороне от нее. Воздействие нового через работу, образование и средства массовой информации формирует личный опыт индивида и знакомит с этим новым другие общества. Оно стимулирует гражданское участие, чувство равенства между людьми, стремление к улучшению жизненных условий и повышению вероятной продолжительности жизни, а также легитимацию правительства исходя из проводимого им политического курса. Вместе с тем оно часто подрывает привычные жизненные уклады, традиционные основы легитимности и политические порядки, рассчитанные на преобладание среди граждан прихожан и подданных. В проведенном Алексом Инкелсом и Дэвидом Смитом исследовании развития современных социальных установок показано, как опыт работы на промышленном предприятии может привести к осознанию возможностей организации, изменения и контроля над природой (см. вставку 3.2).

Побочным результатом социоэкономической модернизации стало приобретение государствами Западной Европы и Северной Америки, а также Японией черт постиндустриального общества. Младшие поколения, выросшие в условиях международного мира и экономического процветания, сегодня меньше озабочены материальным благосостоянием и личной безопасностью, чем их родители [19]. Напротив, молодежь более склонна делать упор на постматериальные ценности: социальное равенство, защиту окружающей среды, культурный плюрализм и самовыражение. Постматериальные ценности стали источником возникновения новых гражданских групп, таких, как экологические и женские движения, а также другие ассоциации по защите общественных интересов. Кроме того, меняющиеся ценности переформировали политическую повестку дня индустриальных демократий; все больше граждан призывают правительства заняться восстановлением окружающей среды, расширить социальные и общественные свободы, придавая особое значение мерам, призванным обеспечить социальное равенство.

ВСТАВКА 3.2

Стать современным

Инкелс и Смит приводят ответ одного нигерийского рабочего на вопрос о том, какие чувства рождает в нем новая работа. "Мне кажется, будто я трехметрового роста с руками метровой величины. Здесь, на заводе, я один с моей машиной могу как угодно перекручивать кусок стали, который все мужчины моей родной деревни вместе даже не смогут хоть капельку согнуть". Подобный опыт вкупе с параллельными изменениями в образовательном уровне и доступе к информации способен создать более современную политическую культуру.

Источник: Inkeles A., Smith D. Becoming Modern. Cambridge, MA, 1974, p. 158.

Политические деятели таких стран всячески стараются найти баланс между этими новыми политическими требованиями и не утратившими своей значимости прежними приоритетами политических курсов.

Совсем иным ответом на модернизацию стало возрождение этничности, или этнических идентичностей, во многих регионах мира [20]. По мере повышения квалификации граждан и роста их уверенности в своих силах прежде угнетенные этнические группы начали выражать свою идентичность и требовать равного к себе отношения. Развитие образования и навыков коммуникации может вызвать расцвет литературы на местных языках, которые прежде имели только устную традицию и использовались лишь в неформальном общении. Такое явление способно привести к еще большему осознанию общих символов и истории. Хотя возрождение специфических местных культур обогащает мировое сообщество, столкновения культур и субкультур бывают и особо опасными основаниями политического конфликта. Мало того, массовое перемещение людей из одних регионов в другие, ставшее возможным благодаря развитию транспортных средств и стимулируемое войнами, политическими конфликтами и стремлением улучшить свое экономическое положение, может быть воспринято как угрожающее жизненному укладу общества, принимающего потоки мигрантов. Столкновение с ценностями других культур нередко обостряет самовосприятие человека, что в свою очередь может усилить трения между культурами. Хотя в конечном итоге следствием знакомства с иными культурами может оказаться рост толерантности, подобный исход отнюдь не гарантирован.

Важнейшим событием прошлого десятилетия стала эволюция Восточной Европы, Восточной Азии и других частей развивающегося мира в направлении демократии. Эта тенденция к демократизации отражает как долговременный ответ на модернизацию, так и

непосредственную реакцию на текущие события. Модернизация постепенно подточила легитимность недемократических идеологий, тогда как развитие навыков и политических ресурсов граждан сделало их требования равного участия (хотя бы опосредованного) в определении политического курса более обоснованными. Так, многочисленные исследования политической культуры в Восточной Европе и бывшем Советском Союзе обнаружили поразительную поддержку демократических норм и процессов среди граждан, когда была сформирована новая демократическая система [21].

Ирония в том, что, в то время как демократические ценности начали укореняться в Восточной Европе, граждане многих западных демократий стали все более скептически относиться к политикам и политическим институтам. В 1964 г. три четверти американцев заявляли, что доверяют правительству, сегодня лишь одна треть граждан США готова сказать нечто подобное, причем чувство неудовлетворенности постепенно охватывает Западную Европу и Японию [22]. Недавние исследования показывают, что поддержка гражданами демократических норм не ослабла; более того, за время, прошедшее с момента становления демократии на Западе, демократические нормы и ценности даже окрепли. Напротив, люди недовольны тем, как демократия функционирует. Граждане западных стран ожидают от демократии воплощения в жизнь всех их идеалов и критически оценивают политиков и политические партии, когда те оказываются недостойны этих идеалов. Но хотя подобное отношение создает дополнительные проблемы для демократических политиков, оно побуждает демократию продолжать совершенствоваться и приспосабливаться к ситуации, а именно в этом и заключается главная сила демократии.

Еще одной культурной тенденцией последнего времени стал сдвиг в направлении маркетизации, т.е. возросшее одобрение общественностью свободных рынков и частнопредпринимательской инициативы в противовес управляемой правительством экономики. Данная тенденция проявилась в Соединенных Штатах и западноевропейских странах в 1980-е годы, когда экономики этих стран столкнулись с серьезными проблемами неэффективности и экономического застоя. На волне общественной поддержки сокращения размаха правительственной деятельности и пришли к власти Маргарет Тэтчер в Великобритании и Рональд Рейган в Соединенных Штатах Америки. Согласно опросам общественного мнения, население этих стран считало, что масштабы правительства чрезмерно возросли (см. рис. 3.3). Политическая победа Рейгана и Тэтчер придала дополнительный авторитет усилиям, направленным на сокращение государственного вмешательства.

Новое измерение дискуссии по поводу роли государства в экономике привнесли политические изменения в Восточной Европе и Советском Союзе. Командные экономики стран Восточной Европы практически полностью контролировались государственными

корпорациями и правительственными учреждениями. Правительство устанавливало как зарплаты, так и цены и руководило экономикой. Оно несло ответственность за удовлетворение значительной части индивидуальных нужд - от гарантированной занятости до обеспечения жильем и медицинского обслуживания. "Социализм с колыбели до могилы" был не просто лозунгом. В настоящее время крушение подобных систем поставило новые вопросы относительно общественной поддержки маркетизации. Опросы общественного мнения в целом показывают, что восточноевропейцы принимают капиталистическую рыночную систему. Демонтаж социалистических экономик на Востоке проходил при общественном одобрении ограничения экономической роли государства и внедрения принципов рыночной экономики [23].

Поддержка рыночной экономики безусловно возросла и в развивающемся мире. В прошлом десятилетии многие развивающиеся нации столкнулись со сложностями в модернизации своих экономик посредством контролируемого правительством экономического развития, что сделало свободные рынки вероятной альтернативой. Данному повороту, сказавшемуся на направлении политического курса даже Китайской Народной Республики, способствовал успех азиатских "тигров" - Северной Кореи, Тайваня и Сингапура в достижении быстрого экономического роста при правительственном поощрении маркетизации.

Здесь трудно отделить фундаментальные политэкономические проблемы от воздействия текущих событий. Тенденция к маркетизации является реакцией на продолжительный период государственного вмешательства в экономику. В настоящее время невозможно установить оптимальное соотношение свободного рынка и правительственного регулирования. Нам требуется гораздо больший опыт в этом отношении; не исключено, что современная тенденция к маркетизации столкнется в будущем с попятными движениями и контртенденциями.

Очевидно, что политическая культура - не статичный феномен. Наше понимание политической культуры должно быть динамичным. Оно должно включать в себя представление о том, как агенты политической социализации передают и интерпретируют исторические события и традиционные ценности. Это должно сопоставляться с тем новым опытом и идеями, воздействие которых испытывают на себе граждане и политические лидеры. Следует также отдавать себе отчет, что постепенная смена поколений означает постоянную модификацию политической культуры, поскольку новые граждане опираются на другой опыт.

Ключевые понятия

Агенты политической социализации	Легитимность
Демократизация	Маркетизация
Консенсусная политическая культура	Модернизация
Конфликтная политическая культура	Подданные

Политическая культура	Прямая и косвенная социализация
Политическая социализация	Участники
Политические субкультуры	Фундаментализм
Постматериальные ценности	Этничность
Прихожане

Рекомендуемая литература

Aberbach J.D., Putnam R.D., Rockman В.A. Bureaucrats and Politicians in Western Democracies. Cambridge, MA, 1981.

Almond G.A., Verba S. The Civic Culture: Political Attitudes and Democracy in Five Nations. Princeton, 1963.

Almond G.A., Verba S. The Civic Culture Revisited Boston, 1980.

Brown A., Gray J. Political Culture and Political Change in Communist States. N.Y., 1977.

Harry E. A Culturahst Theory of Political Change//Amencan Political Science Review, 1988. P. 789-804.

Horowitz D. Ethnic Groups in Conflict Berkeley, 1985.

Inglehart R. Modernization and Postmodernization. Princeton, NJ, 1997

Inkeles A., Smith D.H. Becoming Modern. Cambridge, MA, 1974.

Jennings M.К., Niemi R. The Political Character of Adolescence. Princeton, NJ, 1974.

Khngemann H D, Fuchs D Citizens and the State Oxford, 1995

Noms P. (ed.) Critical Citizens Global Support for Democratic Government. Oxford, 1999

Puthnam R. The Beliefs of Politicians. New Haven, 1973.

Putnam R.D. Making Democracy Work: Traditions in Modern Italy. Princeton, 1993.

Pye L.W., Verba S. (eds.) Political Culture and Political Development. Princeton, NJ, 1965.

Rochon Th. Culture Moves: Ideas, Activism and Changing Values. Princeton, NJ, 1998.

Sears D.O. Political Socialization//Greenstem F.I., Polsby N.W. Handbook of Political Science. Reading, 1975, vol. 2, ch. 2.

Примечания

1. Изложенное здесь представление о легитимности и ее основаниях сформулировано в работах М. Вебера. См., например: Вебер М. Основные социологические понятия//Вебер М. Избранные произведения М., 1990 (главы 5-6).
2. Norris P. (ed.) Critical Citizens: Global Support for Democratic Government. Oxford, 1999.
3. Используемые ниже понятия были разработаны Габриэлем А. Алмондом и Сиднеем Вербой в работе "Гражданская культура" (Almond G.A., Verba S. The Civic Culture Political Attitudes and Democracy in Five Nations. Princeton, 1963); см также Алмонд Г., Верба С. Гражданская культура и стабильность демократии//Полис. 1993. № 4.

1. О важности доверия см.: Almond G.A., Verba S. The Civic Culture, ch. 10; Inglehart R. Culture Shift in Advanced Industrial Society Princeton, 1990, ch. 1; Putnam R.D. Making Democracy Work: Traditions in Modern Italy Princeton, 1993, ch. 4, 6.
2. Borre О., Scarbrough L. (eds). The Scope of Government Oxford, 1995.
3. Puthnam R. The Beliefs of Politicians. New Haven, 1973, p. 108.
4. Putnam R.D. Making Democracy Work.
5. Baker К, Dalton R, Hildebrandt К Germany Transformed Cambridge, 1981
6. Сопоставление политической культуры американцев, иммигрировавших в Соединенные Штаты из европейских стран, с политической культурой тех стран, откуда они ведут свое происхождение, и исследование культурной преемственности см.: Rise Т.W., Feldman J.L. Civic Culture and Democracy from Europe to Amenca//Journal of Politics, 1997, vol. 59, p. 1143-1172.
7. Hantmgton S.P. The Clash of Civilization and the Remaking of World Order. N.Y., 1996. См. также: Хантингтон С. Столкновение цивилизаций?//Полис, 1994, № 1.
8. См.: Almond G.А., Verba S. The Civic Culture, ch. 12, Jennings К., Allerbeck К.R., Rosenmayr L. Generations and Families// Barnes S.H., Kaase M. et al. Political Action. Beverly Hills, 1979, chs. 15-16.
9. Nussbaum M., Glover J. (eds). Women, Culture and Development: A Study of Human Capabilities. N.Y., 1995.
10. Thompson L., Prior A. South African Politics. New Haven, 1982, p. 119.
11. См., например Verba S., Nie N.H., Kim J.-on. Participation and Political Equality: A Seven-Nation Study. N.Y., 1978, Barnes S.H., Kaase M. et al. Political Action, ch. 4.
12. См., в частности Marty M., Appleby S. Fundamentalism Observed. Chicago, 1991.
13. Dawson R.E., Prewitt K., Dawson К. Political Socialization. Boston, 1977, ch. 9
14. Lehnen R.G. American Institutions Political Opinion and Public Policy. Hinsdale 1976, p. 183. См. также: Goodsell Ch. The Case for Bureaucracy. Chatham, 1994, ch. 2.
15. Almond G.A. Verba S. The Civic Culture, pp. 108-109.
16. Inglehart R. Culture Shift in Advanced Industrial Society. Princeton, NJ, 1990, Inglehart R. The Silent Revolution Changing Values and Political Styles among Western Public. Princeton, NJ, 1977.
17. Horowitz D. Ethnic Groups in Conflict. Berkeley, 1985.
18. Miller A., Reismger W., Hesli V. (eds). Public Opinion and Regime Change Boulder, CO, 1993; Mishler W., Rose R. Trajectories of Fear and Hope: Support for Democracy in Post-Communist Europe//Comparative Political Studies, 1995, vol. 28, pp. 553-581. Cp.: Rohrschneider R. Institutional Learning Versus Value Diffusion//Journal of Politics, 1996, vol. 58, pp. 442-466.
19. Norris P. (ed.) Critical Citizens.
20. Cм.: Duch R. Tolerating Economic Reform//American Political Science Review, 1993, vol. 87, p. 590-608, Rose R. et al. New Democratic Barometer 1994. Glasgow, 1994. В России маркетизация пользуется значительно меньшей поддержкой, чем в большинстве восточноевропейских стран.

Глава 4

Артикуляция интересов

 

В каждой политической системе существуют определенные механизмы, посредством которых граждане и социальные группы выражают свои нужды и требования к правительству. Этот процесс артикуляции интересов может принимать многообразные формы. Возможно, самая простая из них - обращение индивида с прошением к члену муниципального совета или правительственному чиновнику, а в традиционной системе - к сельскому старосте или племенному вождю. Обязательным компонентом процесса артикуляции являются также коллективные действия различных групп граждан. В более крупных политических системах важнейшим инструментом продвижения политических интересов выступают индивиды, объединенные в формальные группы интересов.

На протяжении последних ста (или около того) лет по ходу усложнения внутренней структуры обществ и расширения масштабов правительственной активности пропорционально возрастали количество и разнообразие форм артикуляции интересов. Граждане объединяют свои усилия для борьбы за реализацию местных и общенациональных нужд, начиная с обеспечения их деревни чистой водой до введения государственных стандартов чистоты воды. Социальные движения вовлекают граждан в обсуждение столь несхожих между собой проблем, как защита прав коренных народов Амазонки и использование ядерной энергии. Штаб-квартиры групп интересов, временами насчитывающие несколько тысяч сотрудников, имеются в Лондоне, Вашингтоне, Токио, Риме и в других столицах. Здания, где они располагаются, иногда не менее внушительны, чем те, в которых находятся ведущие правительственные учреждения. В странах с влиятельными местными правительствами группы интересов действуют также на региональном и местном уровнях.

В этой главе рассматриваются разнообразные способы выражения и представительства политических интересов в политических

системах. В ней обсуждаются как прямые и неформальные формы гражданского действия, так и более институционализированные виды артикуляции. Например, в большинстве стран, где такая артикуляция разрешена, для выражения интересов соответствующих социальных групп создаются рабочие союзы, ассоциации предпринимателей, фермеров, врачей, юристов, инженеров, учителей и т.п. Именно опираясь на эти формы артикуляции интересов, подавляющая часть политических систем и определяет в конечном счете, чего жаждут от своего правительства социальные группы и общественность.

Гражданское действие

До того как вступают в игру политические институты и политические процессы, все мы изначально - члены общества. На протяжении всей нашей жизни мы взаимодействуем с семьей и друзьями, выражаем свои интересы и потребности, сотрудничаем с другими индивидами ради достижения наших целей. Эти свойственные людям модели социального взаимодействия переносятся в политику.

В процессе артикуляции интересов граждане могут использовать обширный набор методов, чтобы высказать свои пожелания, требования и мольбы относительно политического курса (табл. 4.1). Наиболее распространенная форма гражданского участия, которая

⇐ Предыдущая45678910111213Следующая ⇒

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: