Главная | Обратная связь | Поможем написать вашу работу!
МегаЛекции

 Литовский дивертисмент. 1. Вступление. 3. Кафе «Неринга».  Натюрморт




 Литовский дивертисмент

 

Томасу Венцлова

 

 

1. Вступление

 

Вот скромная приморская страна.

Свой снег, аэропорт и телефоны,

свои евреи. Бурый особняк

диктатора. И статуя певца,

отечество сравнившего с подругой,

 

в чем проявился пусть не тонкий вкус,

но знанье географии: южане

здесь по субботам ездят к северянам

и, возвращаясь под хмельком пешком,

порой на Запад забредают – тема

для скетча. Расстоянья таковы,

что здесь могли бы жить гермафродиты.

 

Весенний полдень. Лужи, облака,

бесчисленные ангелы на кровлях

бесчисленных костелов; человек

становится здесь жертвой толчеи

или деталью местного барокко.

 

 

2. Леиклос [59]

 

Родиться бы сто лет назад

и сохнущей поверх перины

глазеть в окно и видеть сад,

кресты двуглавой Катарины;

стыдиться матери, икать

от наведенного лорнета,

тележку с рухлядью толкать

по желтым переулкам гетто;

вздыхать, накрывшись с головой,

о польских барышнях, к примеру;

дождаться Первой мировой

и пасть в Галиции – за Веру,

Царя, Отечество, – а нет,

так пейсы переделать в бачки

и перебраться в Новый Свет,

блюя в Атлантику от качки.

 

 

3. Кафе «Неринга»

 

Время уходит в Вильнюсе в дверь кафе,

провожаемо дребезгом блюдец, ножей и вилок,

и пространство, прищурившись, подшофе,

долго смотрит ему в затылок.

 

Потерявший изнанку пунцовый круг

замирает поверх черепичных кровель,

и кадык заостряется, точно вдруг

от лица остается всего лишь профиль.

 

И веления щучьего слыша речь,

подавальщица в кофточке из батиста

перебирает ногами, снятыми с плеч

местного футболиста.

 

 

4. Герб

 

Драконоборческий Егорий,

копье в горниле аллегорий

утратив, сохранил досель

коня и меч, и повсеместно

в Литве преследует он честно

другим не видимую цель.

 

Кого он, стиснув меч в ладони,

решил настичь? Предмет погони

скрыт за пределами герба.

Кого? Язычника? Гяура?

Не весь ли мир? Тогда не дура

была у Витовта губа.

 

 

5. Amicum‑ philosophum de melancholia, mania et plica polonica [60]

 

Бессонница. Часть женщины. Стекло

полно рептилий, рвущихся наружу.

Безумье дня по мозжечку стекло

в затылок, где образовало лужу.

Чуть шевельнись – и ощутит нутро,

как некто в ледяную эту жижу

обмакивает острое перо

и медленно выводит «ненавижу»

по росписи, где каждая крива

извилина. Часть женщины в помаде

в слух запускает длинные слова,

как пятерню в завшивленные пряди.

И ты в потемках одинок и наг

на простыне, как Зодиака знак.

 

 

6. Palangen [61]

 

Только море способно взглянуть в лицо

небу; и путник, сидящий в дюнах,

опускает глаза и сосет винцо,

как изгнанник‑ царь без орудий струнных.

Дом разграблен. Стада у него – свели.

Сына прячет пастух в глубине пещеры.

И теперь перед ним – только край земли,

и ступать по водам не хватит веры.

 

 

7. Dominikanaj [62]

 

Сверни с проезжей части в полу‑

слепой проулок и, войдя

в костел, пустой об эту пору,

сядь на скамью и, погодя,

в ушную раковину Бога,

закрытую для шума дня,

шепни всего четыре слога:

– Прости меня.

 

 1971

 

 Натюрморт

 

Verrà la morte e avrà tuoi occhi. [63]

 C. Pavese

 

 

I

 

Вещи и люди нас

окружают. И те,

и эти терзают глаз.

Лучше жить в темноте.

 

Я сижу на скамье

в парке, глядя вослед

проходящей семье.

Мне опротивел свет.

 

  Это январь. Зима.

Согласно календарю.

Когда опротивеет тьма,

тогда я заговорю.

 

 

II

 

Пора. Я готов начать.

Не важно, с чего. Открыть

рот. Я могу молчать.

Но лучше мне говорить.

 

О чем? О днях, о ночах.

Или же – ничего.

Или же о вещах.

О вещах, а не о

 

людях. Они умрут.

Все. Я тоже умру.

Это бесплодный труд.

Как писать [64] на ветру.

 

 

III

 

Кровь моя холодна.

Холод ее лютей

реки, промерзшей до дна.

Я не люблю людей.

 

Внешность их не по мне.

Лицами их привит

к жизни какой‑ то не‑

покидаемый вид.

 

Что‑ то в их лицах есть,

что противно уму.

Что выражает лесть

неизвестно кому.

 

 

IV

 

Вещи приятней. В них

нет ни зла, ни добра

внешне. А если вник

в них – и внутри нутра.

 

Внутри у предметов – пыль.

Прах. Древоточец‑ жук.

Стенки. Сухой мотыль.

Неудобно для рук.

 

Пыль. И включенный свет

только пыль озарит.

Даже если предмет

герметично закрыт.

 

 

V

 

Старый буфет извне

так же, как изнутри,

напоминает мне

Нотр‑ Дам де Пари.

 

В недрах буфета тьма.

Швабра, епитрахиль

пыль не сотрут. Сама

вещь, как правило, пыль

 

не тщится перебороть,

не напрягает бровь.

Ибо пыль – это плоть

времени; плоть и кровь.

 

 

VI

 

Последнее время я

сплю среди бела дня.

Видимо, смерть моя

испытывает меня,

 

поднося, хоть дышу,

зеркало мне ко рту, ‑

как я переношу

небытие на свету.

 

Я неподвижен. Два

бедра холодны, как лед.

Венозная синева

мрамором отдает.

 

 

VII

 

Преподнося сюрприз

суммой своих углов,

вещь выпадает из

миропорядка слов.

 

Вещь не стоит. И не

движется. Это – бред.

Вещь есть пространство, вне

коего вещи нет.

 

Вещь можно грохнуть, сжечь,

распотрошить, сломать.

Бросить. При этом вещь

не крикнет: «Ебена мать! »

 

 

VIII

 

Дерево. Тень. Земля

под деревом для корней.

Корявые вензеля.

Глина. Гряда камней.

 

Корни. Их переплет.

Камень, чей личный груз

освобождает от

данной системы уз.

 

Он неподвижен. Ни

сдвинуть, ни унести.

Тень. Человек в тени,

словно рыба в сети.

 

 

Поделиться:





Воспользуйтесь поиском по сайту:



©2015 - 2024 megalektsii.ru Все авторские права принадлежат авторам лекционных материалов. Обратная связь с нами...