О крепости кылбурун

Она является местопребыванием санджакбея в области Силистра. При этом, по закону, паша Очакова должен находиться здесь, а иногда – напротив, в Очакове. Однако из‑ за того, что [здесь – бесплодная] степь, паши, чтобы разбирать споры между подданными и вершить правосудие, пребывают то в Силистре, то в городе Бабадаге и обороняют ближние и дальние окрестности [этих городов].

Впоследствии по ферману Мурада хана IV Пияле‑ паша с флотом еще раз прибыл [сюда] и пристроил к западной стороне Кылбуруна еще одно прочное четырехугольное укрепление, разместив там сотню воинов. Так была построена надежная красивая каменная крепость. В окружности она имеет сто шагов. Здесь имеются две весьма прочные арсенальные башни [для пушек типа] шахане. Стены, пристроенные Пияле‑ пашою на берегу реки Днепр, составляют западную границу крепости. Имеются и железные ворота, обращенные в эту сторону.

Старая крепость стала как бы цитаделью, у нее также имеются открывающиеся на запад железные ворота. Эта крепость не имеет рва. Зато стены ее высокие, в сорок аршин. Песчаная степь Хейхат заканчивается как раз здесь. Как только здесь заиграет музыка, [ей отзываются] оркестры во всех пяти крепостях. В пределах крепости размещаются восемьдесят небольших покрытых тесом домов без дворов и одна мечеть. Лавок и постоялых дворов здесь нет. Имеется арсенал и двадцать пушек шахане, огонь которых достигает находящихся на противоположном берегу крепостей Хасан‑ паша и Очаков.

Вне крепости на западной стороне имеется пятьдесят‑ шестьдесят крытых тростником загонов для скота, / 186  / а на восточной стороне – дающие хороший урожай огороды. [Овощи с] этих огородов идут в Крым. Причина того, что это [место[ назвали Кылбурун, следующая. Сторона южного ветра здесь Черное море, а сторона северного ветра – река Днепр, и между ними узенькая песчаная коса[111] на двенадцатичасовой переход, протя‑ нувшаяся с востока на запад. На западной же оконечности этой косы небольшая крепость, называемая Кылбурун. [Эта] коса – тоненькая, словно волос[112], так что каждый раз штормовые волны Черного моря перехлестывают через нее в реку Днепр, а воды Днепра порою перехлестывают в Черное море.

Караваны, направляющиеся в Крым, собираются в этой крепости и группируются в [отряды численностью] до одной‑ двух тысяч человек. Хотя [обычно] они хорошо вооружены, но, пока пройдут двенадцатичасовой путь по косе на восток, претерпевают великие бедствия. И затем, после того как они еще в течение двенадцати дней и двенадцати ночей двигаются на восток по бесплодной, дикой пустыне, они приходят в находящуюся в безопасности крепость под названием Ор‑ агзы в крымских владениях и [лишь здесь] обретают спокойствие. Иными словами, – упаси нас Аллах! – это небезопасный путь. Даже племя татар очень опасается [пользоваться им]. Ибо кяфиры‑ казаки устраивают засаду в лесных зарослях, хватают людей, сажают в свои челны на Днепре – и только их и видели.

Я обошел и осмотрел упомянутую крепость Кылбурун, насладился угощениями ее коменданта и принял от него подарки. Затем мы на лодках снова переправились на противоположный берег и вместе с людьми паши и воинами ислама приняли участие в ликовании и торжествах по случаю сражения у Бозджаада.

Тогда из ставки [санджакбея] были отправлены кетхуда татарского хана Мухаммед‑ Гирея Сулейман‑ ага и прибрежный ага Ахмед‑ ага, чтобы доставить татарскому хану радостную весть о победе у Бозджаада. В тот же час они с тремястами всадников переправились на судах в Кылбурун. А в это же самое время от господина нашего Мелека Ахмед‑ паши, [находившегося] в Аккермане, прибыл воин капуджибаши с категорическим приказом: «Во что бы то ни стало, если вам дорога жизнь, приложите все силы и старания к тому, чтобы в один день завершить с помощью [необходимых] работ ремонт поврежденных мест крепости Очаков».

Как только был получен столь настоятельный и недвусмысленный приказ, тотчас же все алайбеи и воины ислама вместе со всем гарнизоном крепости, подоткнув полы [одежды], соорудили леса у некоторых поврежденных мест крепости и, произведя победный салют, приступили к ремонту. / 187  / Воистину [теперь] человек мог бы, если бы захотел, разгуливать по всей старой цитадели, совершенно невидимый с ее тыльной стороны. Все было закончено в течение недели, а затем приступили к ремонту нижней крепости, где также были устроены леса. Кетхуда Юсуф приложил немало труда, чтобы побелить крепость. [И вот, наконец, ] цитадель была полностью отстроена и белеет одиноко, словно сирота. Тогда леса [здесь] были разобраны, но на крепостях Пияле‑ паша и Челеби‑ Хасан‑ паша они еще оставались.

В это время из Аккермана прибыли десять судов со строевым лесом, а из Валахии и Молдавии – две тысячи пастухов (? ) со [своим] продовольствием и напитками для работ по ремонту крепости. Все они были записаны в реестр во внешнем посаде, и их [сразу же] стали использовать на работах.

Описываемая ночь была шестой ночью торжеств по случаю битвы у Бозджаада. Земля и небо дрожали и содрогались [от пальбы]. И все воины – борцы за веру, повинуясь долгу, пребывали в полном вооружении. В пяти местах играли оркестры и возглашалась хвала [Аллаху]. В этот шестой вечер до самого утра поодолжались торжества, веселье и угощение. Однако раб предполагает, а Аллах повелевает...

Никто не в силах рок перехитрить,

В клубке судьбы тверда и прочна нить.