 |
Тала-медведь и великий колдун
|
|
|
|
С42 Сказки народов Севера / Сост. В. В. Винокурова, Ю. А. Сем; Худож. А. М. Гусаров. 335 с: ил.
В книгу вошли сказки народов Крайнего Севера, Сибири и Дальнего Востока, живущих на территории от восточных до западных границ нашей страны. Сказки рисуют яркие картины жизни и быта охотников, рыбаков и оленеводов, знакомят с их представлениями и обычаями.
В конце книги имеется словарик, объясняющий слова, смысл которых может быть не понятен юным читателям.
4306020300 — 004
С---------------- Без объявл.
585(03) — 92
ББК 82. 3(2)
© Составление, пересказ — В. В. Винокурова, Ю. А. Сем,
художник — А. М. Гусаров, 1991 @ Смоленский полиграфический комбинат, 1992
ISBN 5-86064-004-8
ДОРОГОЙ ДРУГ!
Книга, которую ты держишь в руках, — сборник сказок. Это сказки разных народов Крайнего Севера, Сибири и Дальнего Востока, проживающих на огромной территории от западных до восточных границ Советского Союза, от Кольского полуострова до Чукотки.
Забитые и отсталые в прошлом, в нашей стране народы Севера окружены вниманием и заботой. Они создали своеобразную культуру, в том числе богатое устное народное творчество — фольклор. Наиболее распространённым жанром фольклора являются сказки.
Сказка скрашивала тяжёлое существование людей, служила любимым развлечением и отдыхом: рассказывали сказки обычно на досуге, после трудового дня. Но сказка играла и большую воспитательную роль. В недалёком прошлом сказки у народов Севера являлись не только развлечением, но и своего рода школой жизни. Молодые охотники и оленеводы слушали и старались подражать героям, которые прославлялись в сказках.
Сказки рисуют яркие картины жизни и быта охотников, рыбаков и оленеводов, знакомят с их представлениями и обычаями.
|
|
|
Героями многих сказок являются бедняки. Они бесстрашны, ловки, сообразительны и находчивы (ненецкая сказка «Хозяин и работник», удэгейская — «Гадазами», эвенская — «Находчивый стрелок» и другие).
В сказках фигурируют разнообразные элементы волшебства, вещие силы (как, например, в кетских сказках «Птичка-невеличка» и «Альба и Хосядам» или в чукотской сказке «Всемогущая Катгыргын»), духи — хозяева стихий (подводного царства, подземного и небесного миров, духи воды, земли, леса, огня и т. д.) (например, в селькупской сказке «Хозяйка огня», орочской — «Лучший охотник на побережье», нивхской — «Белая нерпа»), смерть и оживление (например, в эвенкийской сказке «Как змеев победили»).
Большое место в фольклоре народов Севера занимают сказки о животных. Они по-своему объясняют повадки и внешний вид животных (мансийская сказка «Отчего у зайца длинные уши», нанайская — «Как медведь и бурундук дружить перестали», эскимосская — «Как ворон и сова друг друга покрасили»), рассказывают о взаимопомощи человека и зверя (мансийская сказка «Гордый олень», долганская — «Старик рыбак и ворон», нивхская — «Охотник и тигр»).
Основная мысль сказки проста: на земле не должно быть места страданиям и бедности, зло и обман должны быть наказаны.
Дорогой друг! Читай эту книгу вдумчиво, не торопясь. Прочитаешь сказку — подумай, о чём она, чему учит. Как писал поэт Владимир Маяковский: «Сказка сказкою, а вы вот сделайте из сказки вывод». Вот ты и подумай, какой же вывод можно сделать из каждой прочитанной тобою сказки.
В книге ты встретишь слова, которые могут быть тебе неизвестны. Они отмечены звёздочкой, объяснение их ты найдёшь в конце книги. Это в основном названия предметов быта, домашней утвари, одежды различных народов Севера.
Читай сказки не спеша, так, как будто ты рассказываешь их своим друзьям или младшим братьям и сестрам.
|
|
|
Внимательно рассмотри иллюстрации к сказкам. Подумай, к какому эпизоду сказки они относятся, какой рисунок нарисовал бы ты к той или иной сказке. Обрати внимание на орнамент, одежду, предметы быта разных народов.
Желаем тебе успехов!
КУКУШКА
НЕНЕЦКАЯ СКАЗКА
ЖИЛА НА СВЕТЕ бедная женщина. И было у неё четверо детей. Не слушались дети матери. Бегали, играли на снегу с утра до вечера, а матери не помогали. Вернутся в чум*, целые сугробы снега на пимах* натащат, а мать убирай. Одежду промочат, а мать суши. Трудно было матери. От жизни такой, от работы тяжёлой заболела она. Лежит в чуме, детей зовёт, просит:
— Детки, дайте мне воды. Пересохло у меня горло. Принесите водички.
Не один, не два раза просила мать — не идут дети за водой. Старший говорит:
— Я без пимов. Другой говорит:
— Я без шапки. Третий говорит:
— Я без одежды.
А четвёртый и вовсе не отвечает. Просит их мать:
— Близко от нас речка, и без одежды можно сходить. Пересохло у меня во рту. Пить хочу!
А дети из чума выбежали, долго играли, к матери и не заглядывали. Наконец захотелось старшему есть — заглянул он в чум. Смотрит: мать посреди чума стоит и малицу* надевает. Вдруг малица перьями покрылась. Берёт мать доску, на которой шкуры скоблят, а доска та хвостом птичьим становится. Напёрсток железным клювом стал. Вместо рук крылья выросли.
Обернулась мать птицей-кукушкой и вылетела из чума.
Закричал тогда старший брат:
— Братья, смотрите, смотрите: улетает наша мать птицей!
Побежали дети за матерью, кричат ей:
— Мама, мама, мы тебе водички принесли! А она отвечает:
— Ку-ку, ку-ку! Поздно, поздно! Теперь озёрные воды передо мной. К вольным водам лечу я!
Бегут дети за матерью, зовут её, ковшик с водой протягивают.
Младший сынок кричит:
— Мама, мама! Вернись домой! На водички, попей!
Отвечает мать издалека:
— Ку-ку, ку-ку! Поздно, сынок! Не вернусь я!
Так бежали дети за матерью много дней и ночей — по камням, по болотам, по кочкам. Ноги себе в кровь изранили. Где пробегут, там красный след останется.
Навсегда бросила детей мать-кукушка. И с тех пор не вьёт себе кукушка гнезда, не растит сама своих детей. А по тундре с той поры красный мох стелется.
|
|
|
ТАЛА-МЕДВЕДЬ И ВЕЛИКИЙ КОЛДУН
СААМСКАЯ СКАЗКА
ПОВАДИЛСЯ вокруг стойбища* Тала-медведь ночью шататься. Ходит тихо, голоса не подаёт, за камнями таится — выжидает: глупый ли оленёнок от стада отобьётся, щенок ли за стойбище выскочит, ребёнок ли.
Однако как ни таись, а следы на снегу остаются. Увидали матери те следы, сказали детям:
— Не катайтесь поздно при луне с горки! Тала-медведь близко. Схватит, в свою тупу* унесёт, на обед задерёт.
Луна взошла, а непослушные дети всё с горки катаются.
Вылез из-за камня Тала-медведь, раскрыл свой мешок — кису, поперёк дороги поставил, а сам подальше залёг.
Покатились ребята с горки да в медвежью суму влетели!
Схватил Тала суму, на плечи взвалил, идёт домой, радуется: «Полную кису ребят несу! Вкусно поем!»
Шёл, шёл, устал, повесил суму на еловый сучок, сам под ёлкой лёг и захрапел.
Висят ребятишки в суме, шепчутся:
— Что делать будем? Тала нас съест! Один, самый маленький, мальчик спрашивает:
— Есть ли у кого нитки-иголки?
— Есть, есть, у девчонок есть! — отвечают ему.
Достал мальчик складной нож, распорол суму, детишек на волю выпустил, приказывает:
— Живо камни таскайте, в суму кидайте! Натаскали ребята камней, в суму накидали, и мальчик туда же залез. Велит:
— Теперь зашивайте и домой бегите! Зашили дети суму и домой побежали. Проснулся Тала-медведь, потянулся, спрашивает:
— Все ли вы там в моей кисе живы?
— Все, все живы! — отвечает мальчик. Взвалил Тала кису на плечи да так и сел:
— Ох, тяжело! Зато хватит вкусного мяса надолго!
Едва дотащил Тала кису до дома. Залез на земляную крышу, кричит в дымовую дыру своей хозяйке-медведице: жена моя Талахке голодная, сынок мойТалаш-ка в люльке спит голодный!
— Что ж, — говорит мальчик, — это можно. Тащи большой медный котёл, тащи хворост, огонь разжигай!
Побежал Тала за медным котлом, побежала Талахке за хворостом. А мальчик камни из дома выкинул, один только себе оставил, выхватил из очага головешку, в тряпку завернул да поверх Талашки в люльку положил. Сидит, люльку качает. Прибежал Тала — принёс котёл, прибежала Талахке — принесла хворост.
|
|
|
— Давай скорее ребят, будем обед варить! Отвечает им мальчик:
— Тут ваш сын Талашка заплакал. Пока я с ним возился, все ребята разбежались. Зато теперь крепко спит Талашка! — И показывает головешку в люльке.
Заревела Талахке-медведица, заревел Та-ла-медведь:
— Ой, беда! Загубил ты нашего сына Та-лашку, сделал из него головешку!
Чиркнул мальчик ножом по камню так, что искры посыпались, закричал:
— Мой отец колдун, моя мать колдунья, мой дедка колдун, моя бабка колдунья, я сам великий колдун! Могу из головешки снова Та-лашку сделать! Только отнесёшь меня за это, Тала, домой!
— Отнесу, отнесу, сейчас отнесу!
Сунул мальчик головешку под печь, ткнул кулаком в бок Талашку, тот проснулся и заорал во всё горло.
Радуется Тала, радуется Талахке, всего Талашку облизали. А мальчик вскочил на плечи медведю, сел верхом, говорит:
— Неси меня домой!
Понёс Тала. Донёс до озера, где саамы рыбу ловят, говорит:
— Беги дальше сам. Боюсь дальше идти! А мальчик чирк ножичком:
— Мой отец колдун, моя мать колдунья, мой дедка колдун, моя бабка колдунья, я сам великий колдун! Это озеро я сделал! Хочешь — из тебя такое же сделаю?
— Не хочу, не хочу! — затряс головой Тала и так побежал, что быстрей ветра до стойбища добежал.
Тут саамы схватили Талу, связали:
— Попался, трусливый Тала! Зачем наших детей воруешь?
Тонким голосом заревел Тала:
— Развяжите меня! Отпустите! Я скажу вам, что делать, чтобы медведи ваших детей не воровали.
Развязали саамы Талу, ждут, что он скажет.
— Первое: дети должны слушаться матерей. Второе: у них должно быть храброе сердце. Третье: при встрече с медведем надо смотреть ему прямо в глаза, — сказал так и убежал в лес без оглядки.
С тех пор саамы с малых лет не боятся медведей. Встретят Талу в лесу, храбро посмотрят прямо в глаза, и не трогает их Тала, уходит. Ну, а кто матери не слушается, того медведь утащит. Тот сам виноват.
Идэ
ХАНТЫЙСКАЯ СКАЗКА
ИДЭ ОСТАЛСЯ сиротой, когда был маленьким. Взяла его к себе бабушка Ймъял-Пая.
Вырос Йдэ, но всего боялся. Никуда от бабушки не отходит, за бабушкин подол держится.
«Как отучить Идэ всего бояться, чтобы он на рыбалку ходил, на зверя ходил, смелым охотником стал?» — думала бабушка.
Был как-то урожайный на кедровые орехи год. Бабушка и говорит:
— Пойдём, Идэ, орешки собирать!
— Пойдём, бабушка!
Бабушка села в лёгкую лодку-долблёнку, усадила Идэ, положила ружьё, подтолкнула лодку — и поехали.
День был ясный. Солнышко светит. Тайга тихонько шумит. Тым-река от одной песчаной отмели до другой бежит.
|
|
|
Приехали бабушка с Идэ, вышли на берег, поднялись на гору, пошли в тайгу.
В тайге птицы поют. Далеко слышно: кедровка стучит, орешки из шишек выбирает.
Стали бабушка с Идэ орехи собирать. Кедры высоко головы подняли, в ветвях шишки спрятали. Старая Имъял-Пая колотушкой по сучку ударит — шишки сами падают.
Полную лодку орехов насыпали, домой собрались, а бабушка одну берестяную кошёлку с орехами на горе оставила.
— Ох, Идэ, кошёлку забыли! Сбегай принеси! — говорит она.
Идэ на гору побежал. Видит: лежит кошёлка, а рядом ружьё.
Идэ с горы глядит: бабушка оттолкнула лодку от берега и уехала.
Закричал Идэ, заплакал:
— Зачем ты оставила меня, бабушка? Имъял-Пая даже не оглянулась ни разу —
быстро гребла веслом, и скоро лодка совсем исчезла из виду.
Остался Идэ один в тайге. Начал по берегу бегать, искать, где бы спрятаться. Искал, искал — нашёл дупло. Залез в него, клубочком свернулся, лежит тихо, ружьё к себе прижимает.
Солнце спускаться стало, ветер подул, дождь пошёл. Тайга шумит, кедровые шишки падают, по дуплу стучат. Страшно Идэ. Думает: звери пришли, съедят его. Со страху кричать начал:
— Всего съешьте, только голову не троньте!
А его никто и не трогает. Только стук кругом идёт — шишки падают. Идэ ещё крепче ружьё к себе прижимает.
Сколько ни боялся Идэ, заснул всё-таки. Спал, спал — проснулся. Смотрит: светло стало, солнце высоко, птицы поют. Тайга тихонько шумит. Идэ ощупал себя. Цел ли? Левую руку протянул — здесь рука. Правую руку протянул — здесь рука.
Идэ из дупла выскочил, на ноги встал. Смотрит: кругом шишки. Ой, сколько шишек!
Стал Идэ шишки собирать и страх позабыл. Некого бояться!
Большую кучу шишек собрал Идэ, на берег посмотрел, видит: бабушка приехала. Идэ бабушке руками замахал, кричит:
— Зачем ты меня одного оставила? А бабушка ему отвечает:
— Не сердись, Идэ. Ты — человек. С тобой никто ничего сделать не сможет. Человек — везде хозяин. Теперь ты ничего бояться не будешь!
Подумал Идэ: «Права бабушка. Не надо бояться».
Помирился Идэ с бабушкой. Опять стали они орехи собирать, полную лодку набрали и домой поехали.
Тым-река от песка к песку бежит. Высоко солнышко светит. Тайга тихонько шумит.
Хорошо!
С тех пор Идэ бояться перестал. Куда захочет — один идёт.
Так бабушка отучила внука бояться.
АЛЬБА И ХОСЯДАМ
КЁТСКАЯ СКАЗКА
ЖИЛ, ГОВОРЯТ, на небе Большой Старик. Был он великим духом, всем миром правил — и звёздами в небе, и рыбами в реках, и зверями в тайге, и птицами в воздухе, и людьми на земле. А звали его Есь.
Был у Ёся чум* — весь, как стекло, и через тот чум видел Есь всё, что на свете делается.
И была у Еся жена — Хосядам, маленькая худая баба. Всё ворчит да ругается: то не так, и это не по ней. Вот как-то бранились Есь и Хосядам, бранились — рассердился Есь да и сбросил её с неба на землю, а с нею и её слуг.
Стала Хосядам главой всех злых духов на земле. Пошлёт она кого-нибудь из своих слуг к людям — у тех непременно беда случается. А сама придёт — и того хуже: люди умирать начинают, на оленей мор нападает, зверь в тайгу бежит, рыба в реках пропадает.
Жила Хосядам со слугами своими у подножия Великих гор, на Большой воде, на семидесяти семи островах.
Так и вредила Хосядам людям, пока не родился великий богатырь Альба.
Когда он вырос, стал по воде на берестяной лодке плавать, острогою* рыбу добывать, на переправах на лосей и оленей охотиться.
Вот однажды и говорит Альба:
— До каких же пор злая Хосядам людей губить будет? Пойду её искать, воевать с ней буду!
И уплыл Альба на своей берестяной лодке к подножию Великих гор, к семидесяти семи островам.
Подъехал он к островам, вышел на берег. Тут на него из густых зарослей бросились шесть страшных чудовищ — слуги Хосядам. Но не испугался Альба, взмахнул пальмой* — и только свист пошёл: полетели головы с плеч чудовищ.
Победил Альба слуг Хосядам и думает: «Было их шесть. А где же сама Хосядам? Она седьмая должна быть. Надо её чум найти». И видит Альба: у самого берега в песке что-то шевелится.
Стал Альба в этом месте копать и увидел маленького налима. Свернулся он клубочком и так жалобно на Альбу смотрит. Пожалел Альба налимчика, бросил в лодку, чтобы в воду пустить, где водорослей побольше, и отплыл.
Не знал Альба, что это сама Хосядам в налимчика превратилась.
Вдруг слышит Альба на горе дивную музыку. Играет какой-то красивый человек на семиструнном кате, а чудится, что поют и тайга, и горы, и волны. Не знал и того Альба, что играет это Чуутып — любимый сын Хосядам.
Заслушался Альба дивной музыкой и не заметил, как налимчик в воду прыгнул и скрылся в тине. Услышал только голос из тины:
— Побил, ты, Альба, слуг моих, да уж спасибо тебе — меня пощадил!
Ох и рассердился Альба, что Хосядам упустил! Вскочил он в лодке, поднял железный лук и послал меткую стрелу в голову Чуутыпа. Разлетелась голова сына Хосядам на семь кусков, и окрасились скалы его кровью. С тех пор красны яры* у Осиновского порога на Енисее.
Схватил Альба острогу и ударил в воду, в то место, где слышал он голос Хосядам, но она увернулась от смертельного удара и бросилась на север. А поперёк Большой воды пустила своих каменных оленей, чтобы преградили путь Альбе. Но и камень не мог устоять под ударами Альбы: убил он оленей Хосядам, так и остались они лежать в воде. Только спины из воды торчат — скалами стали.
Нырнула тогда Хосядам к подножию Великих гор, стала рыть землю и уходить от Альбы. А он за ней гонится, пальмой скалы крушит.
Так бежала Хосядам под землёй на север, а Альба скалы крушил. И потекла по тому руслу вода и стала рекой Енисеем.
|
|
|
