 |
Терпение шамана. Гипнотизер в трансе
|
|
|
|
Терпение шамана
Слушая рассказ Святослава, Арамаан погрузился в воспоминания своей юности. Когда он только начинал изучать гипноз, с ним произошел удивительный, почти анекдотичный случай. Святослав напомнил ему его учителя по гипнозу – уважаемого человека, профессора, полковника медицинской службы, которому на тот момент было уже около 70 лет. Он также был доктором наук и очень уважаемым человеком. На одном из занятий они проходили тему обезболивания методами гипноза. Профессор намеренно не говорил о том, что он будет делать, но попросил добровольца выйти.
Любознательный Арамаан вышел, и профессор начал с ним работать, вводя его в глубокий транс. Арамаан не сопротивлялся и, позволяя ввести себя в транс, с большим кайфом погружался в стадии, уходя все более и более глубоко. Профессор давал ему установки, что он не ощущает свою правую руку, что его рука выглядит как кусок льда, прозрачного льда – без ткани и нервов, без кожи, без всего. Арамаан легко входил в транс и с большим внутренним удовлетворением наблюдал, как холодеет его рука, как он перестает ее ощущать…
Профессор продолжал внушение, давая Арамаану установки, что тот слышит только его голос, подчиняется и выполняет только его команды. Что не реагирует на внешний мир и продолжает выполнять только его команды. Профессор упустил лишь один момент – Арамаан, находясь уже в глубоком трансе, добровольно подчиняясь только командам профессора, не слыша ни шорохи, ни голоса других людей, тем не менее обонял по‑ прежнему хорошо. Вдруг он резко, отчетливо ощутил запах спирта, которого раньше не было в этой комнате. Если бы этот запах был привычным, все бы прошло нормально. Но в этот момент все пошло не так. Резкий запах спирта вывел Арамаана из транса. Арамаан открыл глаза и увидел перед собой ватку со спиртом и громадную иглу. В этот момент Арамаан понял, что сейчас будут протыкать его руку. Вид большого шила привел его в дикий ужас, но одновременно он понимал, что еще 20 человек смотрят на это действие, и если сейчас он закричит от боли, то подведет профессора, и весь его авторитет упадет.
|
|
|
Арамаан всегда уважал труд других людей, поэтому ему нужно вновь ввести себя в транс. Он понимал, что на это у него нет времени, поскольку профессор, увлеченный действием, смотрел на группу и медленно подносил шило к его руке. Арамаан понимал, что времени уже нет и меньше чем через секунду игла проткнет его руку насквозь. Будет очень больно. Единственное, что смог Арамаан – это сделать моментальное внушение, которое звучало так: чем больнее, тем приятнее. В этот момент шило пронзило насквозь его руку. К своему удивлению, Арамаан не ощутил боли. Он не был уверен, что эти ощущения были приятными, но они не были болезненными. Более того, он так и не смог потом себе описать эти ощущения. Но, слава богу, дикой боли не было. Никто ничего не заметил. Удивительным для профессора было только одно: когда он вынул шило, из руки Арамаана обильно потекла кровь. Такого не должно было быть: когда делается обезболивание путем гипноза, происходит и остановка кровотечения. Сосуды удивительным образом реагируют на гипноз, сужаясь максимально, и кровотечение либо не происходит вовсе, либо оно минимально. Ведь этот метод и применяют в гипнозе именно для остановки кровотечений. Артериальное кровотечение остановить таким образом нельзя, но венозное легко поддается купированию. Впрочем, расспрашивать студента профессор не стал. Кровь была остановлена, а занятие продолжилось.
В дальнейшем Арамаан благодарил этот день за колоссальный опыт самовнушения и моментальных установок, который он получил и использовал дальше в своей практике. Иногда, когда он неудачно падал, спотыкался обо что‑ то или ронял себе на ноги тяжелые предметы, что тоже бывало, как у всех, он применял данную установку, и всегда успешно. Еще Арамаан для себя отметил, что если ты делаешь какую‑ то гипнотическую установку, надо учитывать абсолютно все факторы, которые могут повлиять. Ведь малейшее непродуманное действие может вывести даже из очень глубокого транса. Запах спирта, который является резким раздражителем, как мощный стимулятор привел Арамаана к такому неожиданному, но очень поучительному опыту.
|
|
|
Гипнотизер в трансе
Арамаан с большим удовольствием вспоминал свой пережитый опыт, и его лицо застыло в нелепой улыбке. Впрочем, Святослав ничего не заметил. Арамаан впервые совсем не перебивал собеседника, поскольку его случай был очень интересен. Хотя шаман уже наперед знал, в чем окажется причина, и уже готов был дать пациенту все рекомендации – все равно он продолжал слушать, позволяя человеку выговориться. Когда Святослав закончил свой рассказ, Арамаан спросил неожиданно:
– А что же происходит с вашим кишечником?
– Да, как раз с того момента у меня начались большие проблемы с этим делом…
– Ну что же, неудивительно.
– Почему неудивительно? Очень даже удивительно, никогда у меня проблем не было.
– Но и с вашей работой тоже никогда проблем не было. Всегда что‑ то бывает впервые, – безо всякой иронии спокойно ответил Арамаан.
– Странно, странно. Я не могу это связать.
– Ну и что же? Тем не менее это связано.
Арамаан описал Святославу, в чем причина его проблем с пищеварением. Дикий животный страх сковывал тело Святослава, приводя к спазму кишечника. Нарушение перистальтики, моторики и появление проблем с пищеварением – серьезная вещь. Святослав никак не мог связать одно с другим, но объяснения Арамаана навели его на мысль, что, несмотря на то что он врач, он мало понимает систему организма в целом.
Сосуды удивительным образом реагируют на гипноз, сужаясь максимально, и кровотечение либо не происходит вовсе, либо оно минимально. Этот метод применяют в гипнозе для остановки кровотечений.
|
|
|
Арамаан долго просто беседовал со Святославом. Этот человек был крайне интересен для шамана с точки зрения большого врачебного опыта и массы знаний. Но время шло, и Арамаан потихоньку переходил к прямой работе: все больше и больше погружая самого гипнотизера в транс, незаметно для него. И когда Святослав уже пребывал в неглубоком трансе, Арамаан начал давать ему первые установки. Они вместе вошли в память
Святослава и погрузились в момент нападения. Арамаан спросил у Святослава:
– Что бы ты сделал, чтобы эта ситуация пошла по‑ другому?
– Я бы сделал другую установку. Возможно, я не ввел их в необходимую степень погружения, для того чтобы начать внедряться и управлять действиями нападавших…
– А ты уверен, что нет другого пути?
– Я не знаю, какие другие пути могут быть.
– Это очень хорошо. А почему ты не знаешь?
– Потому что я знаю, что я всегда могу управлять действиями человека.
– Это очень хорошо. Но в данном случае я вижу, что не всегда ты можешь управлять, не всегда твои профессиональные навыки помогают.
– Но что же делать? Я тогда не знаю выхода.
– Вот. Это и является корнем твоей проблемы. Ты не знаешь, что делать, если не можешь применить свой излюбленный, привычный метод. Ты выработал стереотип, который не позволяет тебе мыслить шире и выйти за рамки своей профессиональной деятельности. Ты начал проецировать свои профессиональные навыки. Твой образ мышления начал сильно ограничиваться. На самом деле твоя проблема произошла задолго до этого случая. А удар тебе был дан, чтобы в будущем предотвратить еще более тяжелую ошибку.
Профессионализм заключается не в том, чтобы избегать ошибок, а в том, чтобы их не бояться. Именно это делает профессионала еще более сильным, позволяет развиваться и выходить за рамки предыдущих знаний.
Святослав наконец‑ то понял, о чем говорил Арамаан. Поскольку он пребывал в неглубоком трансе, его мышление было свободнее, и он мог анализировать слова шамана. Шаман продолжил:
|
|
|
– Скажи мне, мог ли ты убежать от них?
– Да, возможно, мог. Они были пьяны и вряд ли бы догнали меня.
– Очень хорошо. Почему ты этого не сделал?
– Но я думал…
– Хорошо, что ты думал. Но ты уже понял, что был неправ. Сейчас мы можем повторить эту ситуацию. Что ты сделаешь?
– Да, я убегу.
– То есть ты говоришь, что уже не ограничен своей уверенностью в том, что тебе подвластны все люди?
– Да, я это уже понимаю.
– Очень хорошо.
– Нет, это не хорошо, а очень плохо. Я же не могу убежать от своих пациентов.
– А зачем тебе от них убегать? Ты с ними работаешь.
– Но если попадется такой, кому я не смогу помочь? Это же стыд, это позор, тень на всю мою карьеру!
– Подожди‑ ка, это говорит мне человек, который на данный момент вообще не может работать?
– Нет, я могу работать.
– Но как же? Ведь ты пришел ко мне с запросом о том, что страх мешает тебе работать.
– Вообще да, но сейчас я понимаю, что я уже могу работать.
– Что тебе мешает начать работать?
– Вот именно это: а если я не помогу кому‑ то?
– Ну что ж? А кто тебя обязывает помогать всем?
– Но раньше я помогал всем.
– Нет, ты не всем помогал.
– Нет, всем.
– Нет, я настаиваю.
– Но как же так?
– А вот так. Просто тебе не попадались люди, которым ты можешь не помочь.
И как раз в твоей практике, за пределами твоего кабинета, произошел случай, который тебе показывает, что ты не всесилен.
Ты лишь обычный врач – пускай опытный, пускай знающий, но всего лишь обычный.
– Да, но я уже не буду настолько уверен в себе…
– И это хорошо, – прервал Арамаан.
– Но чем же?
– Это хорошо тем, что дает тебе свободу выбора. Если ты не можешь помочь человеку, ты просто скажешь ему об этом и не будешь пытаться принуждать его к чему‑ то.
– Возможно, ты прав, – и Святослав погрузился в длительные размышления.
Беседуя с Арамааном, Святослав сделал для себя одно из величайших своих открытий: даже самый сильный профессионал совершает ошибки. Но профессионализм заключается не в том, чтобы избегать этих ошибок, а в том, чтобы их не бояться. Именно это делает профессионала еще более сильным, позволяет развиваться и выходить за рамки предыдущих знаний. Святослав уже не боялся той травмирующей ситуации, он благодарил ее. Благодарил и Арамаана, который позволил ему увидеть ситуацию не трагедией, а колоссальным жизненным опытом. Дорогим опытом, полученным им в тот день и позволяющим спроецировать новое знание на свою профессиональную карьеру.
|
|
|
