 |
Документ 37. Совершенно секретно! Особая папка
|
|
|
|
Документ 37
Отчет В. Мессинга:
Совершенно секретно! Особая папка
НКВД СССР
Москва, пл. Дзержинского, 2
«Тов. Берия!
Вызов в Москву был неожиданным, поэтому я не сразу смог связаться с вами – из Новосибирска я вылетел 31 декабря 1941 года, а в столицу прибыл 1 января 1942‑ го.
Насчет того случая под Зарайском: я не считаю свой поступок подвигом, поскольку в тот момент не испытывал страха – просто внушил себе, что нахожусь на сцене.
Теперь о главном.
При встрече товарищ Сталин спросил:
– Хорошо ли вы зарабатываете, товарищ Мессинг?
– Очень хорошо, – ответил я. – Гораздо больше того, чем могу истратить.
– Гораздо больше того, чем вы можете истратить?
– Да, товарищ Сталин. В Советском Союзе мне созданы прекрасные условия для работы. Я много выступаю, много зарабатываю и считаю своим долгом в трудную минуту помочь стране, которая стала моей второй родиной. Я хочу отдать все мои сбережения на нужды фронта!
– Оставьте немножко на папиросы, – пошутил вождь. – А за остальное родина скажет вам спасибо. Мы вчера говорили с товарищами о том, что сейчас все советские люди должны помогать фронту. Кто чем может, хоть копейкой, хоть рублем. Только почему вы называете Советский Союз своей второй родиной? Родина у человека может быть только одна.
– Я не так выразился, товарищ Сталин…
– Это не вы виноваты, товарищ Мессинг, а Тухачевский. Если бы он в двадцатом году сделал бы все правильно, у вас была бы одна родина… Вы курите трубку или только папиросы?
– Трубку я курю только дома, на людях мне проще курить папиросы.
– Если вы, товарищ Мессинг, собираетесь подарить родине самолет или танк, то я должен сделать вам ответный подарок. Так принято у нас в Грузии.
|
|
|
Сталин ненадолго покинул кабинет и вернулся с новой трубкой из вишневого корня.
– Мои земляки подарили, – сказал Иосиф Виссарионович. – Вишня. Грузией пахнет. Возьмите.
Усевшись за стол, он занялся бумагами и стал задавать вопросы.
– Останется ли Гитлер у власти до конца войны?
Я сосредоточился и ответил:
– Да, товарищ Сталин.
– А Рузвельт?
Тут мне пришлось здорово постараться. Минут пять прошло, прежде чем я смог ответить:
– Франклин Рузвельт не доживет до конца войны, он умрет в апреле 45‑ го.
Сталин кивнул и проговорил задумчиво:
– Значит, надо будет договориться заранее. А наш старинный «друг» Черчилль?
– Черчилль по‑ прежнему одержим идеей бороться с нами. Пока что ему выгодна война, в которой немцы и русские уничтожают друг друга, из‑ за чего ослабляются и Германия, и Советский Союз. Но пару лет спустя он обеспокоится нашими победами и станет призывать западные страны, включая недобитый Третий рейх, сплотиться против СССР. Империалисты, правда, побоятся воевать с русскими, и начнется долгий период противостояния, который назовут «холодной войной».
– Назовут «холодной войной»…
– Не понимаю, товарищ Сталин, почему многие на Западе так восхищаются Черчиллем. Ведь именно при нем Британия стала рядовой страной, уступив титул великой державы Америке. Конечно, Лондон будет строить козни и пакостить по‑ всякому, но уже не сам по себе, а в упряжке с Вашингтоном. Хотя, мне кажется, тому же Рузвельту Англия только мешает.
Сталин кивнул и раскурил трубку.
– Да‑ а, товарищ Мессинг… Огорчили вы нас в прошлый раз. Мы так надеялись завершить войну за год, а вы растянули ее чуть ли не на пятилетку.
– Не я, товарищ Сталин.
Иосиф Виссарионович покивал, и на этом, собственно, встреча и закончилась – новый прилив дел увлек вождя за собой.
В. Мессинг».
|
|
|
Документ 38
Из заметки К. Ф. Ковалева в газете «Летчик Балтики» [59]:
«В этом бою я сбил тридцать первый самолет. В тот день на командном пункте полка я получил приятное известие: советский патриот профессор психологии В. Г. Мессинг дарит мне самолет Як‑ 9Т. Я встретился с ним на вокзале.
Я был в морской форме и летном реглане, и он безошибочно нашел меня. Мы обнялись и крепко пожали друг другу руку. И как‑ то сразу между нами установились самые близкие отношения.
Всю дорогу мы беседовали горячо и взволнованно. Все напоминало встречу отца с сыном после долгой разлуки.
На следующий день профессор отправился со мной на завод. Ярко светит солнце. На заводском аэродроме собрались рабочие и служащие. Секретарь Новосибирского обкома открывает митинг. Первое слово предоставляется профессору Мессингу:
– Гитлеровские негодяи рассчитывали поставить великий советский народ на колени. Враги просчитались, на защиту своих прав советский народ поднялся как один человек. Мне бесконечно дорога моя Родина, ее свобода, ее честь и независимость. Выполняя свой долг, я решил на личные сбережения построить самолет и подарить его Герою Советского Союза Ковалеву. Товарищ Сталин разрешил мне осуществить мое желание. Самолет построен. Вручаю его тебе, сын мой Костя. Бери его и бей врага, чтобы советская земля и небо были навсегда свободными от немецких оккупантов. Благословляю тебя на месть, на победу…
Новенький истребитель стоял, сверкая краской. «За победу над фашизмом! » – написано на фюзеляже. Читаю дальше: «Подарок от советского патриота профессора В. Г. Мессинга – балтийскому летчику Герою Советского Союза К. Ковалеву».
|
|
|
