 |
Железный капитан 3 страница
|
|
|
|
Повозку окружала почетная стража из пятидесяти рыцарей с багряными вымпелами на копьях. Следом ехали западные лорды. Джейме, следуя рысью в голове колонны, видел их трепещущие на ветру знамена – вепрей, жуков, барсуков, зеленую стрелу, красного вола, скрещенные алебарды и копья, дикого кота, землянику, рукав с раструбом, четыре солнечных диска.
На лорде Браксе бледно‑ серый дублет с серебряной парчой в прорезях, на груди приколот аметистовый единорог. Лорд Джаст одет в черные стальные доспехи с инкрустацией из трех золотых львиных голов. Посмотреть на него, так слухи о его смерти не слишком преувеличены – раны и тюремное заключение превратили его в тень себя прежнего. Лорд Банфорт перенес битву гораздо удачнее, хоть сейчас опять на войну. Пламм в пурпуре, Престер в горностае, Морленд в рыжих и зеленых тонах… но плащи на всех одинаковые, из красного шелка, в честь человека, которого они провожают в последний путь.
За лордами шли сто арбалетчиков и триста латников, тоже в красных плащах. Джейме в своем белом, в чешуйчатой белой броне, казался самому себе неуместным среди этого красного потока.
Разговор с дядей не улучшил его самочувствия.
– Лорд‑ командующий, – сказал сир Киван, когда Джейме подъехал к нему. – У ее величества есть какие‑ то распоряжения, касающиеся меня?
– Я здесь не ради Серсеи. – Позади них медленно, мерно забил барабан. Умер, как будто возвещал он, умер, умер. – Я приехал, чтобы проститься. Он мой отец.
– И ее тоже.
– Я не Серсея. У меня есть борода и нету грудей. Если ты все еще путаешь нас, дядюшка, сосчитай мои руки. У Серсеи их две.
– Насмешничать вы оба горазды. Избавьте меня от своих шуток, сир. Я не расположен выслушивать их.
|
|
|
– Как скажешь. – Все шло не так гладко, как Джейме надеялся. – Серсея, не сомневаюсь, сама попросила бы меня проводить вас, но у нее много других неотложных дел.
– Как и у всех нас, – фыркнул сир Киван. – Как там твой король поживает?
– Неплохо, – примирительно ответил Джейме, расслышав в дядином тоне упрек. – Сейчас при нем находится Бейлон Сванн, достойный и храбрый рыцарь.
– Раньше, когда речь заходила о белых гвардейцах, это разумелось само собой.
Мы не выбираем себе братьев, подумал Джейме. Будь мне позволено самому подбирать людей, Королевская Гвардия вернула бы себе прежнюю славу. Но в устах человека, известного всей стране как Цареубийца, человека с дерьмом вместо чести, это прозвучало бы пустой похвальбой. Пусть все остается как есть – он приехал не затем, чтобы спорить с дядей.
– Сир, – сказал он, – вам следует примириться с Серсеей.
– Разве между нами война? Впервые слышу.
– Несогласие между двумя Ланнистерами только на руку врагам нашего дома.
– Если несогласие существует, то не по моей вине. Серсея желает править страной – что ж, прекрасно. Я прошу одного: оставить меня в покое. Мое место в Дарри, рядом с сыном. Замок нужно отстроить, земли засеять и обеспечить им защиту. По милости твоей сестры мне больше и нечем занять свое время, – с горьким смехом добавил сир Киван. – С тем же успехом можно устраивать свадьбу Ланселя. Его невеста уже теряет терпение, дожидаясь нас в Дарри.
Невеста‑ вдова, уточнил про себя Джейме. Лансель ехал в десяти ярдах за ними – глаза у него запали, волосы – седые, и выглядел он старше, чем лорд Джаст. При виде его у Джейме засвербели отсутствующие пальцы. «Она спала с Ланселем, с Осмундом Кеттлблэком, а может, и с Лунатиком, почем мне знать…» Он много раз пытался поговорить с Ланселем, но никак не мог застать его одного. Тот всегда был либо с отцом, либо с каким‑ нибудь септоном. У него в жилах молоко вместо крови, мало что он сын Кивана, думал Джейме. Тирион лгал. Он сказал это нарочно, чтобы ранить меня.
|
|
|
Выбросив кузена из головы, он опять заговорил с дядей:
– После свадьбы ты останешься в Дарри?
– Думаю, да – на время. Вдоль Трезубца, по слухам, рыщет Сандор Клиган. Твоя сестра требует его голову. Возможно, теперь он примкнул к шайке Дондарриона.
Джейме, как и добрая половина королевства, тоже слышал о беспримерно жестоком набеге на Солеварни. Женщин насиловали и калечили, детей убивали на глазах у их матерей, дома и целые улицы предавали огню.
– Рендилл Тарли сейчас в Девичьем Пруду – пусть с разбойниками управляется он. Тебя я предпочел бы видеть у Риверрана.
– Там командует сир Давен, Хранитель Запада. Лансель во мне нуждается гораздо больше, чем он.
– Ну как знаешь. – «Умер, умер, умер», – стучал барабан. – Советую тебе не отпускать от себя своих рыцарей.
– Это угроза, сир?
Угроза? Джейме опешил.
– Всего лишь совет. Я имел в виду Сандора.
– Я вешал разбойников, в том числе и рыцарского звания, когда ты еще пеленки марал. И не намерен выступать на Сандора с Дондаррионом в одиночку, если ты этого опасаешься. Не все Ланнистеры совершают глупости ради славы.
Да ты никак в мой огород метишь, дядюшка.
– Аддам Марбранд способен расправиться с ними не хуже тебя. И Бракс тоже, и Банфорт, и Пламм, кого ни возьми. А вот десницы из них не вышло бы.
– Твоей сестре известны мои условия. Они не изменились. Скажи ей об этом, если при случае окажешься у нее в спальне. – И сир Киван ускакал прочь, оборвав разговор.
Несуществующая рука Джейме дернулась. Он надеялся вопреки надежде, что Серсея ошиблась, но нет. Киван знает про них, про Томмена и Мирцеллу. А Серсея знает, что он знает. Сир Киван – Ланнистер из Бобрового Утеса. Джейме не верил, что она способна причинить ему вред, но… Если он заблуждался насчет Тириона, то и насчет Серсеи может обманываться. Раз уж сыновья убивают отцов, почему бы племяннице не приказать укокошить дядюшку? Уж очень много этот дядюшка знает. Впрочем, Серсея может надеяться, что за нее это сделает Пес. Если Сандор Клиган убьет в бою сира Кивана, ее руки останутся чистыми. А он непременно убьет, если они встретятся в поле. Киван когда‑ то был сильным бойцом, но теперь он уже не молод, а Пес…
|
|
|
Процессия между тем двигалась мимо.
– Лансель, – окликнул Джейме своего кузена, ехавшего с двумя септонами по бокам, – я еще не поздравил тебя с женитьбой. Жаль, что долг не позволяет мне быть на твоей свадьбе.
– Короля нельзя оставлять.
– Совершенно верно, а все‑ таки хотелось бы мне побывать на твоем провожанье. Миледи ведь уже побывала замужем, правда? Думаю, она охотно покажет тебе, где что.
Несколько лордов, слышавших это, расхохотались, септоны неодобрительно сморщились, Лансель беспокойно поерзал в седле.
– Я достаточно осведомлен, чтобы исполнять свои брачные обязанности, сир.
– Как раз то, что нужно молодой в первую ночь. Муж, способный справиться со своими обязанностями.
Щеки Ланселя слегка порозовели.
– Я молюсь за тебя, кузен. И за ее величество королеву. Да будет мудрость Старицы с ней, и да защитит ее Воин.
– Зачем Серсее Воин, когда у нее есть я? – Джейме повернул коня, заполоскав на ветру белым плащом. Бес лгал. Серсея скорей труп Роберта положила бы на себя, чем этого придурковатого святошу. Надо было придумать получше, Тирион, злобный ты выродок. Джейме проскакал мимо погребальных дрог, направляясь к городу.
Улицы по дороге к Красному Замку показались ему пустыми. Солдаты, толпившиеся в игорных притонах и харчевнях, почти все ушли. Половину тирелловских войск Гарлан Галантный увел обратно в Хайгарден, его леди‑ мать и бабушка отправились вместе с ним. Другая половина во главе с Мейсом Тиреллом и Матисом Рованом выступила на юг, брать Штормовой Предел.
Солдаты Ланнистеров, две тысячи закаленных бойцов, остались стоять лагерем под стенами города. Они ждут, когда прибудет флот Пакстера Редвина, чтобы перевезти их через Черноводный залив на Драконий Камень. Лорд Станнис, отплыв на север, оставил там, по всей видимости, лишь небольшой гарнизон. Двух тысяч человек, как рассудила Серсея, будет более чем достаточно.
Все прочие жители запада вернулись к своим женам и детям – отстраивать дома, засевать поля, собирать последнюю жатву. Серсея до их ухода возила к ним Томмена, чтобы воины могли приветствовать своего короля. Никогда еще она не была столь прекрасна, как в тот день, с улыбкой на губах, с осенним солнцем в золотых волосах. Кто бы что ни говорил о его сестре, она умеет внушить мужчинам любовь, когда постарается.
|
|
|
Въехав в ворота замка, Джейме увидел на внешнем дворе две дюжины рыцарей, которые сражались с кинтаной. [45] Вот еще одно занятие, которое больше ему не по силам. Копье тяжелее меча, а он и с мечом‑ то теперь управляется еле‑ еле. Можно попробовать держать копье левой рукой, но это значит перенести щит в правую. Когда же ты атакуешь с копьем, твой противник всегда находится слева, и меч в правой руке нужен тебе, как соски на панцире. Нет, видно, турниры мои позади, подумал он, спешиваясь, – и все‑ таки задержался посмотреть.
Сира Таллада Высокого мешок с песком вышиб из седла. Могучий Вепрь двинул по щиту так, что дерево треснуло. Кеннос из Кайса расколол его окончательно, и для сира Дермота из Дождливого Леса повесили новый щит. Ламберт Торнберри нанес лишь скользящий удар, но Безбородый Джон Битли, Хамфри Свифт и Алин Стакспир все били хорошо и метко, а Рыжий Роннет Коннингтон сломал копье. Затем на коня сел Рыцарь Цветов и всех посрамил.
Джейме всегда полагал, что победа на турнире на три четверти зависит от мастерства всадника. Сир Лорас скакал превосходно, а копьем владел так, точно с ним и родился… недаром же у его матушки всегда такой кислый вид. Он попадает как раз туда, куда хочет попасть, а равновесие держит, как кошка. Пожалуй, и Джейме он сбил с коня не только по счастливой случайности. Жаль, что нельзя испытать мальчугана еще раз. Джейме грустно покачал головой и ушел.
Серсея сидела у себя в горнице с Томменом и темноволосой мирийкой, женой лорда Мерривезера. Все они смеялись, глядя на великого мейстера Пицеля.
– Я пропустил что‑ то забавное? – спросил, входя, Джейме.
– Вот ваш отважный брат и вернулся, ваше величество, – промурлыкала леди Мерривезер.
– Большей частью. – Серсея, как он догадывался, уже успела приложиться к чаше с вином. Последнее время она всегда держала штоф под рукой – она, так презиравшая Роберта Баратеона за его пьянство. Джейме это не нравилось, как, впрочем, и все, что в эти дни делала его сестра. – Великий мейстер, – сказала она, – поделитесь вашей новостью с лордом‑ командующим.
– Птица из Стокворта, – промямлил Пицель, чувствуя себя крайне неловко. – Леди Танда извещает, что дочь ее Лоллис разрешилась от бремени крепким, здоровым сыном.
|
|
|
– Ты нипочем не угадаешь, брат, как они назвали этого маленького ублюдка.
– Они хотели назвать его Тайвином, сколько я помню.
– Хотели, но я запретила. Сказала Фалисе, что отродье какого‑ то свинаря и полоумной свиньи не может зваться благородным именем моего отца.
– Леди Стокворт уверяет, что к этому непричастна, – продолжал Пицель. На его морщинистом лбу выступил пот. – Она пишет, что имя выбрал муж Лоллис, этот наемник. Он, видимо…
– Тирион, – догадался Джейме. – Он назвал мальчика Тирионом?
Старик кивнул трясущейся головой и вытер лоб рукавом.
– Вот видишь ли, дорогая сестра, – принужденно рассмеялся Джейме. – Ты искала Тириона повсюду, а он все это время прятался у Лоллис в утробе.
– Ах, как смешно. Оба вы с Бронном забавники. Думаю, он сейчас ухмыляется, глядя, как Тирион сосет вымя его полоумной женушки.
– Может быть, этот ребенок чем‑ то похож на вашего брата, – предположила леди Мерривезер с гортанным смехом. – Может быть, он родился карликом или безносым.
– Нужно, однако, послать что‑ то в подарок прелестному малютке, – сказала Серсея, – не правда ли, Томмен?
– Можно котенка послать.
– Львенка, – вставила леди Мерривезер. «Чтобы малютка не зажился на свете», – говорила ее улыбка.
– У меня на уме другое, – сказала Серсея.
Новый отчим скорее всего. Этот ее взгляд был Джейме знаком. Вот так же она смотрела в ночь свадьбы Томмена, когда горела Башня Десницы. Зеленый отсвет дикого огня делал зрителей похожими на сборище гниющих трупов, торжествующих вурдалаков, но один мертвец выделялся среди всех остальных. Серсея даже с мертвенно‑ зеленым лицом сохраняла свою красоту. Она стояла, приложив руку к груди, приоткрыв рот, и ее глаза сверкали, как изумруды. И еще она плакала, вспомнил Джейме, – непонятно только, от горя или в порыве восторга.
Тогда, глядя на нее, он почувствовал отвращение. Эйерис Таргариен тоже всегда возбуждался при виде пламени. Королевская Гвардия знает все секреты своего короля. Отношения между Эйерисом и его королевой в последние годы его правления сделались крайне натянутыми. Спали они розно, а днем всячески избегали друг друга. Но когда Эйерис сжигал человека, он непременно в ту же ночь посещал королеву. Ночью после того, как он сжег десницу с палицей и кинжалом в гербе, Джейме и Джон Дарри несли караул у дверей ее опочивальни. «Мне больно, – кричала королева Рейелла. – Ты мне делаешь больно», – доносилось до них сквозь дубовую дверь. Джейме это почему‑ то ранило больше, чем крики горящего заживо лорда Челстеда. «Мы поклялись защищать и ее», – сказал наконец он. «Поклялись, да только не от него», – ответил Дарри.
После этого Джейме видел Рейеллу всего лишь раз, в утро ее отплытия на Драконий Камень. Королева в плаще с низко опущенным капюшоном села в закрытый возок и отбыла в гавань, но он слышал, как шептались потом ее служанки. Королева вся исцарапана, говорили они, и грудь у нее искусана, точно ею зверь какой овладел. И Джейме знал про себя, что зверь этот носит корону.
Под конец Безумный Король стал таким боязливым, что не допускал никакого прикосновения стали к своей особе и оружия не терпел, исключая мечи своих белых рыцарей. Он ходил с немытой, всклокоченной бородой, серебристо‑ золотые волосы ниспадали до пояса, желтые ногти отросли на девять дюймов, как когти. Но сталь, которой он не мог избежать, терзала его по‑ прежнему – сталь Железного Трона. Руки и ноги у него всегда были покрыты струпьями и незажившими ранами.
Теперь он царствует над поджаренным мясом и обугленными костями, вспомнил Джейме, глядя на улыбку своей сестры. Царствует над пеплом.
– Ваше величество, – произнес он, – могу ли я сказать вам два слова наедине?
– Хорошо. Томмен, тебе давно уже пора на урок. Ступай вместе с великим мейстером.
– Да, матушка. Сейчас мы учим историю Бейелора Благословенного.
Леди Мерривезер тоже удалилась, поцеловав королеву в обе щеки.
– Вернуться мне к ужину, ваше величество?
– Я очень рассержусь на вас, если не вернетесь.
Джейме невольно заметил, как мирийка покачивает бедрами. Соблазн на каждом шагу, да и только. Когда дверь за ней закрылась, он откашлялся и сказал:
– Сначала Кеттлблэки, потом Квиберн, потом она. Странными людьми ты окружаешь себя, дорогая сестра.
– Я очень полюбила леди Таэну. Она развлекает меня.
– Она одна из компаньонок Маргери Тирелл. И доносит о тебе своей маленькой королеве.
– Само собой. – Серсея подошла к буфету, чтобы снова налить себе вина. – Маргери просто затрепетала вся, когда я попросила ее уступить мне Таэну. Надо было ее слышать. «Она будет вам сестрой, как была мне. Разумеется, я вам ее уступаю, ведь у меня есть кузины и другие фрейлины». Наша маленькая королева не хочет, чтобы я была одинока.
– Если она шпионка, зачем брать ее к себе?
– Маргери и вполовину не столь умна, как ей кажется. Она и понятия не имеет, что за змейку пригрела у себя на груди. Таэна сообщает маленькой королеве лишь то, что желательно мне, – порой даже правду. – Глаза Серсеи вспыхнули лукавым огнем. – А мне она пересказывает все, что делает дева Маргери.
– В самом деле? Что тебе, собственно, известно об этой женщине?
– Я знаю, что у нее есть сын и она желает вознести его высоко. Ради него она готова на все. Матери все одинаковы. Леди Мерривезер, может быть, и змея, но далеко не глупа. Она знает, что я могу сделать для нее больше, чем Маргери, и потому старается быть мне полезной. Ты удивился бы, узнав, какие любопытные вещи она мне рассказала.
– Что же это за вещи?
– Знаешь ли ты, – сев у окна, спросила Серсея, – что Королева Шипов повсюду возит с собой сундучок, полный золота? Старые монеты, отчеканенные еще до Завоевания. Если у кого‑ нибудь из купцов достанет глупости запросить плату золотом, она расплачивается хайгарденскими дланями, которые вдвое легче наших драконов. Кто же посмеет жаловаться, что леди‑ мать Мейса Тирелла его обманула? – Серсея пригубила свою чашу. – Теперь расскажи, как проехался.
– Дядя сделал мне замечание относительно твоего отсутствия.
– Что мне за дело до его замечаний.
– Дело прямое. Он мог бы тебе пригодиться. Если не в Риверране и не в Утесе, то на севере, против лорда Станниса. Отец всегда полагался на Кивана, когда…
– Хранитель Севера у нас Русе Болтон, он и разделается со Станнисом.
– Лорд Болтон отрезан от Севера Перешейком и Железными Людьми во Рву Кейлин.
– Это ненадолго. Скоро его бастард устранит это маленькое препятствие. Лорд Болтон получит от Фреев еще две тысячи войска во главе с сыновьями лорда Уолдера, Хостином и Эйенисом. Более чем достаточно, чтобы прикончить Станниса с его недобитками.
– Сир Киван…
– У него и в Дарри полно хлопот – надо же научить Ланселя подтирать задницу. После смерти отца он перестал быть мужчиной. Он старик, дряхлый старик. Давен и Дамион послужат нам куда лучше.
– Что ж, сойдут и они. – Джейме не имел ничего против этих своих кузенов. – Но тебе все еще нужен десница. Если не дядя, то кто?
– Не бойся, не ты, – засмеялась она. – Может быть, муж Таэны. Его дед был десницей при Эйерисе.
Десница с рогом изобилия. Джейме довольно хорошо помнил Оуэна Мерривезера – приятный был человек, но добился немногого.
– И так отличился, что Эйерис отправил его в изгнание и забрал себе его земли.
– Роберт вернул их ему, хотя и не все. Таэна будет довольна, если Ортон получит назад остальное.
– Ты затеяла это, чтобы порадовать какую‑ то мирийскую шлюху? Я думал, речь идет об управлении государством.
– Государством управляю я.
Да помогут нам Семеро, если так. Сестра воображает себя лордом Тайвином с парой титек, но в этом она заблуждается. Отец был безжалостен и непоколебим, как горный ледник, а Серсея – это дикий огонь, особенно когда ей перечат. Она хихикала, как девчонка, узнав, что Станнис покинул Драконий Камень: он, мол, отказался от борьбы и добровольно уплыл в изгнание. Когда же с севера пришла весть, что он объявился у Стены, ярость ее не знала предела. Она умна, это так, но ей недостает терпения и способности судить трезво.
– Тебе в помощь нужен сильный десница.
– Только слабый правитель нуждается в сильном деснице, как Эйерис нуждался в отце. Сильному нужен послушный слуга, который будет исполнять его приказания. – Серсея поболтала вино в чаше. – Лорд Галлин, скажем. Он не первый пиромант, который станет десницей.
Нет, не первый. Последнего убил Джейме.
– Говорят, что ты хочешь сделать Аурина Уотерса мастером над кораблями.
– Кто‑ то наушничает тебе на меня? – Не дождавшись ответа, Серсея сердито тряхнула волосами. – Уотерс хорошо подходит для этой должности. Он полжизни провел на палубе кораблей.
– Полжизни? Да ему от силы лет двадцать.
– Двадцать два – ну так что же? Отцу еще и двадцати одного не исполнилось, когда Эйерис сделал его десницей. Давно пора, чтобы вокруг Томмена завелась молодежь вместо всех этих сморщенных старцев. Аурин по крайней мере силен и крепок.
Силен, крепок, хорош собой… «Она спала с Ланселем, с Осмундом Кеттлблэком, а может, и с Лунатиком, почем мне знать…»
– Лучше бы ты выбрала Пакстера Редвина. Он командует самым большим флотом Вестероса. Аурин мог бы водить ялик, если ты ему купишь такой.
– Ты просто ребенок, Джейме. Редвин – знаменосец Тирелла и племянник его гадкой матушки. Мне не нужны ставленники Тирелла в совете.
– Не нужны Томмену, ты хочешь сказать.
– Ты хорошо знаешь, что я хочу сказать.
Слишком хорошо.
– Я знаю, что с Аурином Уотерсом ты придумала неудачно, а с Галлином и того хуже. Что до Квиберна… боги, Серсея, он же был в шайке Варго Хоута! Цитадель отняла у него цепь!
– Серые овцы. Квиберн показал себя очень полезным человеком. И преданным, чего я даже о своей родне не могу сказать.
Продолжай в том же духе, сестра, и нас всех расклюет воронье.
– Вслушайся в собственные слова, Серсея. Тебе в каждом углу мерещатся карлики, и в друзьях ты видишь врагов. Дядя Киван тебе не враг. И я тоже.
Ее лицо исказилось от ярости.
– Я умоляла тебя о помощи. На колени перед тобой становилась, а ты отказал!
– Мои обеты…
– …не помешали тебе убить Эйериса. Слова – это ветер. Ты мог бы получить меня, но предпочел белый плащ. Убирайся.
– Сестра…
– Выйди вон, говорю я. Мне тошно смотреть на твой мерзкий обрубок. Вон! – Она запустила в него винной чашей и промахнулась, но Джейме понял намек.
Вечер застал его в общей комнате башни Белый Меч, с чашей дорнийского красного и Белой Книгой. Он листал страницы культей правой руки, когда вошел Рыцарь Цветов. Сир Лорас снял плащ, отстегнул пояс с мечом и повесил их на колышек рядом с Джейме.
– Я видел вас во дворе сегодня, – сказал тот. – У вас хорошо получалось.
– Я бы сказал, лучше, чем хорошо. – Лорас налил себе вина и сел за стол‑ полумесяц напротив Джейме.
– Скромный рыцарь ответил бы «милорд слишком добр» или «у меня хороший конь, это его заслуга».
– Конь в самом деле неплох, а милорд столь же добр, как я скромен. – Лорас кивнул на Белую Книгу. – Лорд Ренли всегда говорил, что книги нужны одним только мейстерам.
– Эта книга про нас. Здесь записана история каждого человека, когда‑ либо носившего белый плащ.
– Я ее смотрел. Гербы в ней красивые, но мне больше нравится, когда в книге много картинок. У лорда Ренли было несколько с такими, что септон ослеп бы, увидев их.
– Здесь вы таких не найдете, сир, – слегка улыбнулся Джейме, – но заключенные в ней истории могут открыть вам глаза. Полезно знать судьбы тех, кто жил раньше нас.
– Они мне известны. Принц Эйемон Драконий Рыцарь, сир Раэм Редвин, Великодушный, Барристан Смелый…
– Гвейн Корбрей, Алин Коннингтон, Дарри‑ Демон. Все верно. О Люкаморе Сильном вы тоже, должно быть, слышали.
– О Любострастнике? Три жены и тридцать детей, не так ли? Ему еще хрен отрезали. Хотите спою вам песню о нем, милорд?
– Ну а сир Терренс Тойн?
– Он спал с любовницей короля и умер злой смертью. Мораль такова: если носишь белые бриджи, завязывай их потуже.
– Джайлс Серый Плащ? Оривел Отверстая Длань?
– Джайлс был предателем, Оривел – трусом. Они опозорили плащ, который носили. К чему вы ведете, милорд?
– Ни к чему. Не ищите оскорбления там, где его нет, сир. Как насчет Длинного Тома Костейна?
Лорас потряс головой.
– Он прослужил в Королевской Гвардии шестьдесят лет.
– Когда это? Я ни разу…
– Сир Доннел Синедольский?
– Это имя я, кажется, слышал, но…
– Аддисон Хилл? Микаэль Мертинс, Белый Филин? Джеффори Норкросс, прозванный Несдающимся? Красный Роберт Флауэрс? Что вы можете сказать мне о них?
– Флауэрс – имя бастарда. И Хилл тоже.
– А между тем оба они в свое время командовали Королевской Гвардией. Все это записано в книге. Есть в ней и Роланд Дарк – до меня таких молодых рыцарей в Королевской Гвардии еще не было. Свой плащ он получил на поле брани и погиб час спустя.
– Как видно, воин он был не из важных.
– Не скажите. Он погиб, защищая своего короля. Белый плащ носили многие отважные рыцари, и почти все они ныне забыты.
– Значит, они и не заслуживали иного. Героев, лучших из лучших, будут помнить всегда.
– И злодеев тоже. – Глядишь, про кого‑ то из нас и сложат песню, подумал Джейме. – А также тех, в ком есть нечто и от героя, и от злодея. Вроде него. – Он постучал по раскрытой странице.
– О ком это вы? – Сир Лорас вытянул шею. – Десять черных кружочков на алом поле. Не знаю такого герба.
– Он принадлежал Кристону Колю, который служил при Визерисе Первом и Эйегоне Втором. – Джейме закрыл Белую Книгу. – По прозванию Своевольный.
Серсея
Экие жалкие людишки, думала королева, глядя на трех человек, преклонивших перед нею колени. Кому только не улыбается счастье.
– Ваше величество, – тихо промолвил Квиберн, – малый совет…
– Совет подождет. Они будут только рады, услышав от меня о смерти изменника. – Вдали колокола Септы Бейелора вызванивали свою скорбную песнь. По тебе, Тирион, колокола не будут звонить. Я обмакну твою уродливую башку в смолу, а хилое тельце брошу собакам. – Встаньте, – сказала Серсея будущим лордам, – и покажите, что принесли.
Они поднялись, оборванные и безобразные. У одного чирей на шее, и все они не мылись по меньшей мере полгода. Мысль о том, что такое отребье может сделаться лордами, забавляла Серсею. На пирах их можно будет сажать рядом с Маргери. Главный развязал кожаный мешок, запустил туда руку, и приемный чертог королевы тут же наполнился запахом мертвечины. Голова, извлеченная из мешка, позеленела и кишела червями. Пахнет, как от батюшки. Доркас зажала рот, Джаселину стошнило, но королева даже не поморщилась.
– Вы убили не того карлика, – выговорила она наконец – отчетливо и со злостью.
– Как не того, – осмелился подать голос один оборванец. – Беспременно он. Подгнил только малость.
– И новый нос себе отрастил, – заметила Серсея, – да еще какой здоровенный. Тирион лишился носа в сражении.
Трое дуралеев переглянулись.
– Про это мы знать не знали, – сказал предъявитель головы. – Глядим, карлик идет, ну и…
– Он сказал, что он воробей, – вмешался дурак с чирьем, – а ты говоришь – врет он, мол. – Это было обращено к третьему.
И ради этих‑ то скоморохов я заставляю ждать свой малый совет, с гневом подумала королева.
– Вы попусту потратили мое время и убили невинного. Вам самим следовало бы головы отрубить. – Но если она это сделает, другие могут испугаться, и Бес ускользнет. Лучше воздвигнуть пирамиду из голов мертвых карликов, чем дать такому случиться. – Прочь с моих глаз.
– С позволения вашего величества, – сказал тот, что с чирьем. – Прощения просим.
– А голову‑ то оставить? – спросил тот, кто держал ее.
– Отдайте ее сиру Меррину. Да нет же, в мешок спрячь, недоумок. Выведите их, сир Осмунд.
Трант вынес голову, Кеттлблэк выпроводил оборванцев. Только завтрак Джаселины, оставшийся на полу, свидетельствовал о том, что они здесь побывали.
– Уберите это сейчас же, – приказала ей королева. Эта голова – уже третья, и она по крайней мере действительно принадлежала карлику. Предыдущую сняли с какого‑ то уродливого ребенка.
– Не тревожьтесь, карлика непременно найдут, – заверил ее, вернувшись, сир Осмунд. – И тогда ему настанет конец.
Настанет ли? Прошлой ночью Серсее приснилась старуха с желваками на щеках и каркающим голосом. В Ланниспорте все звали ее Магги‑ Жабой. Знай отец, что она мне сказала, он вырвал бы ей язык. Но я никому не говорила об этом, никому, даже Джейме. Мелара решила, что если мы промолчим о ее предсказании, то и сами со временем забудем его. А забытые пророчества не имеют никакой силы.
– Мои осведомители ищут следы Беса повсюду, ваше величество, – сказал Квиберн. Его новая одежда, весьма напоминавшая мейстерскую, была, однако, не серой, а белой – безупречно белой, как плащи королевских гвардейцев. Подол, рукава и жесткий высокий ворот были вышиты золотом, талию опоясывал золотой кушак. – В Староместе, в Чаячьем городе, в Дорне, даже в Вольных Городах. Куда бы он ни бежал, мои шептуны разыщут его.
– Вы предполагаете, что он покинул Королевскую Гавань. Но он вполне может прятаться в Септе Бейелора и раскачиваться на колоколе, производя этот ужасный трезвон. – Доркас помогла королеве подняться. – Пойдемте, милорд, мой совет ждет. – Она оперлась на руку Квиберна, и он повел ее вниз по лестнице. – Вы уже справились с тем небольшим делом, которое я вам поручила?
– Да, ваше величество. Сожалею, что это заняло столько времени. Уж очень у него голова большая. Насекомые долго трудились, очищая ее. Зато для черепа я приготовил ларец черного дерева с серебром, обитый изнутри бархатом.
– Хватило бы и мешка. Принцу Дорану нужна голова, а в чем он ее получит, ему наплевать.
Во дворе колокольный звон стал еще громче. Сколько шума из‑ за какого‑ то верховного септона – долго ли еще нам это терпеть? Это, конечно, приятнее для слуха, чем вопли Горы, но все же…
Квиберн как будто прочел ее мысли.
– На закате колокола умолкнут, ваше величество.
– Рада слышать – но откуда вы это знаете?
– Моя служба как раз и заключается в том, чтобы знать.
Она кивнула. Варис нас всех заставил поверить в свою незаменимость. Какие же мы были глупцы. Как только королева известила о том, что место евнуха займет Квиберн, прежние шептуны не замедлили представиться новому начальнику, чтобы впредь продавать свои услуги ему. Все дело было в серебре, а вовсе не в самом Пауке. Квиберн будет служить короне ничуть не хуже. Она заранее предвкушала гримасу, которую скроит Пицель, когда Квиберн сядет на свое место.
|
|
|
