 |
Костя – «бискайский залив»
|
|
|
|
Костя Рыжков – радист и комсорг буксирного теплохода «Казах», того самого, что совершает регулярные рейсы между портами Апшерона и Нефтяными Камнями. «Казах» ничем особенно не примечателен; выкрашенное в серую краску судно в штормовую погоду сливается с цветом волн, и тогда над бушующим морем виден только легкий капитанский мостик с яркими красными полосами.
Костя долго не мог смириться с тем, что после окончания мореходной школы его направили не на океанский теплоход, а на обычный буксир, каких много на Каспии.
Еще у себя на родине, в Пятигорске, он мечтал о кругосветных плаваниях, о дальних морях, о «гнезде штормов» – Бискайском заливе. Вместо этого он оказался на Каспии, у пустынных берегов Апшеронского полуострова, нестерпимо знойных летом и неприветливо унылых зимой. Его постоянные мечты и рассказы о Бискайском заливе привели к тому, что на судне его так и прозвали – «Бискайский залив».
Нефтяники, которых Костя считал людьми прозаическими, окрестили буксир «извозчиком». Правда, при этом умалчивалось, что теплоход «Казах» выходит в море в любую погоду, доставляет на Нефтяные Камни сменные вахты и грузы в рекордно короткие сроки – за час пятьдесят минут, что вообще он один из лучших судов всей флотилии Каспнефтефлота.
Единственно, на что в душе Костя никогда не жаловался, – это на штормы. Их было хоть отбавляй!
Как‑ то после особо важного аварийного рейса, когда «Казах» выручил из беды терпящий бедствие грузовой пароход, Костя Рыжков, изнемогая от усталости, задремал у телеграфного аппарата, В это время вошел капитан. Помня о вчерашнем шторме, он отечески взглянул на Костю, тронул его за плечо.
– Простите, товарищ капитан, – вскочил Костя, – я, кажется, забылся… Рейс был нелегкий.
|
|
|
– Как в Бискайском заливе? – пошутил капитан.
– Точно, – засмеялся Костя.
Однажды, сидя в салоне – судовом красном уголке – и перелистывая газеты, Рыжков наткнулся на любопытную заметку. В ней сообщалось, что из старинного балтийского порта Вентспилс отправился на Каспий новый теплоход, который поступит в распоряжение морских нефтяников. Судно держит курс через восемь морей и Атлантический океан, его путь в Баку пройдет вдоль побережья Европы и Северной Африки – через Бискайский залив.
«Опять Бискайский залив», – завистливо подумал Рыжков. Правда, в последнее время он не представлялся ему уже столь заманчивым, как в первые месяцы службы. Теперь Костю, как и многих его товарищей, больше занимали мысли о водном пути, соединившем пять морей, – о Волго‑ Донском судоходном канале имени Ленина.
Углубившись в газету, он узнал, что на Каспий отправляются и другие суда. Теплоход «Большевик Каспия» из Ростова‑ на‑ Дону поднимется вверх по Дону, пройдет Цимлянское море, Волго‑ Дон, затем низовья Волги и достигнет Баку. Два других судна – танкер «Карадаг» и теплоход «Маныч» – тоже идут в Каспийское море.
…«Казах» по‑ прежнему выполнял свою повседневную работу, несмотря на ненастные дни. Помимо регулярных рейсов, он доставлял на «камни» грузы и материалы, ходил в аварийные рейсы на спасение рыбачьих и других мелких судов, буксировал многотонные баржи.
– Помощник капитана Мусаев, радист Рыжков, механик Саламатин! – раздался голос вахтенного матроса. – Срочно к капитану!
Капитана Ивана Михайловича Нестерова, неразговорчивого и внешне угрюмого человека, экипаж «Казаха» любил и уважал. Все знали, что много лет назад он начал свою службу на Каспии рядовым матросом. Знали и о том, что Нестеров дружит со многими мастерами‑ нефтяниками. А к дальнему морскому промыслу, раскинувшемуся в районе надводных скал, у него особое пристрастие. Объясняли это тем, что он десять лет плавал на танкерах и обслуживал первые морские буровые. Свой последний, устаревшего типа танкер «Имени 26‑ ти» Нестеров привел в район Нефтяных Камней и по указанию инженеров‑ строителей затопил среди скал. Это было одно из затопленных судов, которое служило базой для наступления на морские глубины.
|
|
|
Между капитаном и судовыми комсомольцами издавна установился самый тесный товарищеский контакт. Задумал однажды экипаж своими силами сделать на палубе скамейки и тенты: ведь рабочие‑ нефтяники во время рейса не должны испытывать неудобств. И капитан помог достать необходимые материалы. Кто‑ то из моряков предложил радиофицировать кубрики; Нестеров выделил средства из капитанского фонда. Ребята из машинного отделения прикинули, что на каждом рейсе при умелом обращении с дизелями можно экономить сотни литров горючего, и стали бережнее расходовать мазутное топливо. Капитан поддержал это начинание.
Через несколько месяцев экипаж был премирован Управлением пароходства.
Всякий раз во время коротких стоянок в порту капитан и комсорг вместе отправлялись в город. После этого на корабль приезжали лекторы, научные работники, для экипажа проводились интересные доклады, беседы.
Именно Нестеров посоветовал морякам организовать на судне художественную самодеятельность:
– Почему бы нам не создать свой оркестр народных инструментов?
Поговорили с членами экипажа, и выяснилось, что треть команды умеет играть на различных музыкальных инструментах.
…Однажды Нестеров вернулся с берега – его срочно вызывали в управление. По тому, как капитан в ночное время потребовал к себе людей, Рыжков понял, что предстоит серьезное дело.
И через несколько секунд после того, как прозвучала команда вахтенного, он вместе с другими моряками уже стучался в дверь капитанской каюты.
– Вот что, друзья, – сказал Иван Михайлович, подымаясь навстречу вошедшим. – Нашему судну приказано идти через Волго‑ Донской канал встречать караван из Черного моря – стотонный плавучий кран и группу самоходных крановых судов для строительства вышек в открытом море. Это подарок городу на Нефтяных Камнях. Скоро зима, навигация в районе канала и Волги заканчивается, поэтому задание сложное и ответственное. Экипажу «Казаха» будет нелегко. Надо подготовить людей, проверить машины, запастись провиантом и горючим.
|
|
|
– Когда последует приказ о выходе в море? – только и спросил Рыжков.
– Через сорок восемь часов, – кратко ответил Иван Михайлович.
В отличие от судового журнала, обычно отличающегося лаконичностью, Костя Рыжков решил завести в этот рейс личный дневничок.
«Легли на курс, подняв на мачте государственный флаг Союза ССР, – значилось в его первой записи. – Все металлические части корабля надраены до блеска, кубрики прибраны, палуба сияет чистотой. Люди трудятся как‑ то особенно, радуясь и гордясь предстоящим рейсом. Ведем на буксире баржу для переоборудования на Астраханском заводе. «Казах» забункерован топливом с расчетом на полтора месяца плавания. Погода холодная, штормит…»
«Сегодня, на седьмой день плавания, стали на якорь у входа в Волго‑ Донской канал. Всей командой отправились осматривать город‑ герой. Узнали много нового о замечательных защитниках сталинградской твердыни. Посетили дом Павлова, знаменитый Мамаев курган, а также место пленения фашистского фельдмаршала фон Паулюса… Увидели своими глазами то, о чем прежде знали лишь из газет и книг…»
«На пятнадцатые сутки плавания, точно по расписанию, встретились с караваном. По морской традиции была устроена небольшая церемония: экипаж черноморских буксиров передал всю технику нам, каспийцам. Во главе каравана мы двинулись в обратный путь.
При выходе из шлюза № 6 оборвалась брека – стальная буксирная трость. Объявлен аврал. Занесли второй буксирный канат, но и он лопнул. Повреждения устранены, но это стоило больших усилий…»
Волго‑ Донской канал «Казах» прошел, не встретив особенно серьезных препятствий. Однако на Волге появился лед. Обе машины остановились, льдом забило кингстоны. Всей команде пришлось продувать их сжатым воздухом. На подходе к Астрахани вновь встретились сильные ледяные заторы. «Казах» прорывался рывками. Из‑ за сильного снега и тумана вынуждены были временно оставить буксировку механизмов.
|
|
|
– Объявляю круглосуточную вахту, – приказал капитан. – Как только туман рассеется, полным ходом будем пробиваться в устье Волги.
Почти двое суток экипаж не смыкал глаз. С трудом удалось вновь вести за собой караван, разрезая килем еще не окрепший лед. У устья Волги буксиры вышли на чистую воду. В Астрахани «Казах» отшвартовался у причала завода «Красные баррикады» для подготовки каравана к переходу в Каспий.
В штормовую погоду – восемь баллов – буксирная трость вновь оборвалась. Матросов сбивало с ног ветром, волны доходили до палубы, но люди упрямо крепили буксирный канат, не жалуясь ни на усталость, ни на холод.
…Сотни нефтяников собрались в Бакинском порту, чтобы приветствовать неутомимых моряков, благополучно доставивших мощные механизмы для морских промыслов Каспия. Еще в пути экипаж «Казаха» получал десятки радиограмм. Нефтяники, моряки, студенты приветствовали и ободряли экипаж буксира. Караван, несмотря ни на что, продвигался к своей цели. Это было главное.
– Наша команда, – сказал на кратком митинге в порту капитан Нестеров, – молодежная. Она сумела с честью выйти из испытаний, преодолеть все трудности. Мы выполнили свой обычный долг.
В тот же день «Казах» снялся с якоря и ушел на Нефтяные Камни в качестве скромного «извозчика» каспийских промысловиков.
Отшумели зимние штормы и ветры. Теплоход «Казах» легко скользит по изумрудной глади Каспия. Пассажиры, которые еще недавно укрывались от ненастной погоды в просторной кают‑ компании, сейчас высыпали на палубу. Лучи солнца весело играют на загорелых лицах разведчиков нефти, поблескивают на металлических частях корабля. Если бы не брезентовые спецовки, можно было бы подумать, что они совершают увеселительную прогулку.
Теплый ветерок разносит далеко в море мелодии вальсов, слова песен. Команда «Казаха» стремится предоставить нефтяникам максимальные удобства. Радио, кино, настольные игры, лекции, фотовитрины, выступления самодеятельности – все как на суше.
Многие пассажиры вспоминают: когда все начиналось, рабочие добирались до Нефтяных Камней на катерах, где не было не только кают‑ компании, но и крыши, под которой можно было бы спрятаться от осенних скучных дождей и зимних неистовых штормов. Кто думал тогда о музыке, кинофильмах, лекциях? Впору бы добраться до места и заменить на отдельных островках усталых, охрипших от ветра людей. Не то сейчас время! Забота о быте нефтяников позволила в самое короткое время создать в открытом море условия, приближающиеся к условиям труда на земле.
|
|
|
