Запрещенные общие приемы

Итак, спор разгорается все жарче. Противник обст­реливает вас сильными аргументами, пробивает вашу оборону и усиливает натиск на слабые пункты. Вы начинаете чувствовать, что вас ожидает разгром. Признать поражение и выставить себя дураком? Ни за что! И в ход идут хитрости ~ сначала сравнитель­но скромные.

1. Подмена тезиса Эта уловка имеет много разновидностей. А. Самая простая - когда при нападении на тезис противника опровергают какие-то его аргументы или вскрывают ошибку в рассуждениях, а выдают это за опровержение тезиса. Тезис-то может быть истинным, просто оппонент не смог его корректно обосновать. Вы нападаете на ошибку в его рассуждениях, разоблачаете ее и провозглашаете, что выставленный тезис оп­ровергнут. Вам удалось показать, что тезис не доказан, вы же утверждаете, что тезис ложен. Это, конечно, совершенно разные вещи. Однако в пылу спора ни ваш оппонент, ни слушатели мо­гут не заметить, что вы ловко подменили тезис:

опровержение обоснования выдали за опровер­жение тезиса.

Например, оппонент доказывает тезис “Воров­ство есть преступление”, и в числе, аргументов приводит утверждение о том, что все люди, по­винные в воровстве, подвергаются уголовному наказанию. Вы нападаете на этот неудачный аргу­мент и легко разбиваете его, приводя многочис­ленные примеры, когда люди, совершившие крупные хищения, без особого труда уходили от уголовного наказания. После этого вы с победо­носным видом провозглашаете, что тезис опро­вергнут, т.е. утверждение “Воровство есть пре­ступление” ложно. Адвокат, выступающий в суде, разбив аргументацию прокурора, показав ее не­достаточность для обвинения, иной раз делает вывод о том, что подсудимый невиновен. Публика с ним соглашается, хотя он всего лишь показал, что обвинение не доказано.

Б. Расширение или сужение тезиса. В процес­се спора тезис оппонента стремятся максимально расширить, причем делают это незаметно, как бы просто повторяя его. Например, вы гово­рите: “Как жаль, что многим молодым людям се­годня трудно найти работу!” Оппонент “повто­ряет” этот тезис: “Вы утверждаете, что всем мо­лодым людям сегодня трудно найти работу? Не­правда!” И с успехом громит ваше утверждение, создавая при этом впечатление, что разбит именно первоначальный тезис. Следите за тем, чтобы ваши “некоторые”, “часть”, “большинст­во” противник не подменил словами “все”, “всякий”, “каждый”.

Свой же тезис в процессе доказательства ста­раются незаметно сузить. Например, вы высказа­ли положение: “Советские писатели не создали в литературе ничего замечательного”. Если про­тивник, нападая на ваш тезис, укажет вам на А. Ахматову или М. Булгакова, создавших заме­чательные художественные произведения, вы мо­жете парировать это возражение посредством су­жения своего тезиса: “А я не считаю этих писате­лей советскими”, т.е. уменьшить объем понятия “советский писатель”.

В. Усиление и смягчение тезиса. Эта уловка близка к указанной выше. Оппонент утверждает:

“Среди наших демократов немало некомпетент­ных людей”. Вы расширяете и усиливаете этот те­зис: “Как, вы считаете, что все наши демократы идиоты?” Конечно, он так не считает, но, не раз­глядев подмены, откажется от своего тезиса. Или другой пример. Тезис: “Источник доходов этой фирмы вызывает подозрение”. Нападающий усиливает его: “Вы хотите сказать, что доходы этой фирмы основаны на воровстве?”

Вообще говоря, подмена тезиса - чуть-ли не са­мый распространенный прием всякой критики. Об­ратите внимание на оценку в печати научных, поли­тических, философских произведений! Очень часто рецензент представляет взгляды автора в упрощен­ном, извращенном, оглупленном виде и с триум­фом громит их. Читатель, не знакомый с оригиналь­ным произведением, верит критику и удивляется глупости автора. И автору впоследствии практичес­ки невозможно “очиститься” от этой критики и до­казать, что он не верблюд.

Г. От сказанного с условием к сказанному бе­зусловно. Одна из разновидностей подмены те­зиса состоит в том, что мысль, которая выдвига­ется как верная с известными оговорками, при определенных условиях, подменяется той же самой мыслью, но взятой без оговорок, высказы­ваемой вообще. Например, некто утверждает:

“При современной структуре нашей промышлен­ности переход к товарно-денежным отношениям принесет вреда больше, чем пользы”. Вы совер­шаете нападение: “Значит, вы полагаете, что то­варно-денежные отношения вредны?! Значит, вы - сторонник административно-командной системы?!” Нет, не значит - человек может всей душой выступать за товарно-денежные отноше­ния, за рынок, но полагает, что для них требуется структурная перестройка промышленности. Увы, публика часто опускает все эти подробности, оговорки, считая их хитросплетениями мысли,

ненужным умствованием. И тогда она попадает во власть ловкого софиста, ибо большая часть важных положений, касающихся экономики, по­литики, прав и свобод граждан, почти никогда не верна в общем, абсолютно, эти положения все­гда требуют указания на конкретные условия их применения. Софист же, намеренно пренебрегая всеми оговорками и уточнениями, с успехом гро­мит полезные и верные идеи, а публика, увы! внимает ему с раскрытым ртом.

Я думаю, вы и сами неоднократно сталкива­лись с грубой подменой тезиса. В советские вре­мена был распространен такой прием. Если вы вы­сказывали недовольство работой продавца в ма­газине или чиновника какого-нибудь государст­венного учреждения, то в ответ могли услышать:

“Вам что, советская власть не нравится?” или “Вы что — против советской власти?” Сейчас - то же самое, но с обратным знаком. Выразишь сомне­ние в результатах президентских (или любых дру­гих) выборов, а тебе в ответ: “Вы что же, против демократии, вам тоталитаризм нравится?!” Эта уловка омерзительна своей тупой грубостью. Если вам удастся сдержать крик возмущения, попро­буйте все-таки разъяснить оппоненту, что между вашим тезисом и тем, что он вам приписывает, нет ничего общего.

 

2. Использование эмоционально окрашен­ных понятий

Это чрезвычайно широко распространенный при­ем, даже и не особый прием, а просто бессознатель­ная манера речи многих людей, которые ничего не скажут попросту, а всегда найдут такие слова, которые окрашивают сообщаемую ими информацию в пози­тивные или негативные тона. Допустим, посадили ко­го-то в тюрьму, они скажут: “Бросили в застенок”; за­шла речь об армии, кривят губы: “Военщина!”; моло­дые люди — “мальчишки”, “сопляки” и т.п.

В споре этот прием может использоваться со­знательно, когда все то, что свидетельствует в поддержку тезиса оппонента, произносится с не­гативным или пренебрежительным оттенком, а собственные аргументы излагаются в возвышен­ных выражениях. Суть-то дела от этого не меняет­ся, назовете вы государственных чиновников “са­трапами” или “государственными мужами”, хуже или лучше они от этого не станут. Но благодаря та­кой уловке вы можете создать у публики впечат­ление, будто защищаете в споре нечто возвышен­ное, благородное, а противник ваш - что-то по­стыдное, гнусное.

А теперь взгляните с этой точки зрения на на­ши средства массовой информации! Нам почти никогда не сообщают информацию в нейтраль­ных терминах, просто как информацию, а стара­ются передать ее такими словами, которые долж­ны внушить нам определенное отношение к ней -позитивное или негативное. Таким образом, газе­ты, радио, телевидение выступают не столько в качестве средств информации, сколько в каче­стве средств пропаганды, внушения, оболванивания. Уже невозможно слушать даже информаци­онные программы телевидения! Возьмите, на­пример, неясное иностранное слово “киллер”,

которым наши средства массовой информации заменили русское обозначение “наемный убий­ца”. Это выражение несет в себе явный оттенок осуждения. В слове “киллер” нет такого оттенка и внушается, что это - обычная профессия, как шофер или кассир.

Будьте внимательны и старайтесь переводить все, что вам говорят, в нейтральные термины!

Навешивание ярлыков - уловка, близкая к предыдущей. Порой в ответ на свою аргумента­цию вы слышите: “Это марксизм! фашизм! Тота­литаризм! Так могут рассуждать только красно-коричневые! А вот это уже - сионизм!” и т.п. По­лагают, что, высказав оценку некоторого рассуж­дения или отнеся его к программе той или иной секты, уже разделались с ним. Но ведь по сущест­ву-то рассуждение не было рассмотрено! А может быть, оно верно? Обычно даже в самом вздорном учении имеются какие-то здравые, верные идеи, иначе оно не смогло бы получить никакого рас­пространения. Некорректность этой уловки за­ключается в том, что рассмотрение доводов оппо­нента по существу, с точки зрения истинности или ложности, подменяется их оценкой.

Этот прием нетрудно парировать. Допустим, в ответ на ваши доводы противник кричит: “Это обскурантизм!”, т.е. навешивает на вас одиозный ярлык. Сразу же взвалите на него бремя доказывания: “Я сомневаюсь в том, что это обскуран­тизм. Попробуйте доказать!” Или: “Я не понимаю, что вы имеете в виду под "обскурантизмом". По­ясните, пожалуйста!” Довольно часто люди навешивают негативные ярлыки, не слишком хорошо представляя себе, что за ними стоит. И когда про­сишь их пояснить, что имеется в виду, они обычно отступают.

 

Поспешное обобщение

Если оппонент согласился с двумя-тремя кон­кретными примерами, можно громогласно припи­сать ему и согласие с общим утверждением, кото­рого он, быть может, и не признает. Например: “Вы согласны, что Лейбман спекулянт?” — “Согласен”. — “А вы согласны с тем, что и Берман тоже спеку­лянт?” - “Согласен, конечно, это же всем извест­но”. - “Ну вот, вы сами признаете, что все они там спекулянты!”

С особым нахальством эта уловка применяется в тех случаях, когда оппонент отвечает не так, как вам хотелось бы, и из его слов нельзя вывести желаемого заключения. Тем не менее можно на­гло приписать ему признание общего положения. “Вы помните, что Паукидзе выгнали с работы?” -“Разве? Не помню”. - “А помните, что Паукяна и Паукова тоже в свое время выгнали с рабо­ты”. — “Кажется, Пауков сам ушел, по собствен­ному желанию”. - “Все равно, вы согласитесь с тем, что всех этих паучьих детей всегда выгоня­ют с работы!” Если оппонент робок, а публика не­внимательна или глупа, то они проглотят эту на­глую выходку.

Сюда же можно отнести и чрезмерное преувели­чение: “Боюсь, что проект Сидорова несколько не­удачен”, - говорит один. “А все его проекты не­удачны, - подхватывает другой. - И вообще он не

умеет работать, гнать его надо!” Или: “Сережа вче­ра не очень удачно отвечал на экзамене”. - “А он всегда отвечает плохо. И вообще он плохой студент, не место ему в институте!”

 

Пари

Если ваш противник - не очень уверенный в себе человек, можно попытаться взять его, как говорится, “на испуг”, предложив заключить па­ри. “Ладно, - говорите вы, - хватит без толку пе­ребрасываться словами. Тебя не переговоришь. Но раз уж ты так уверен в своей правоте, давай заключим пари (давай поспорим). Окажешься неправ, проиграешь — обреешься наголо (иску­паешься в проруби, заплатишь крупную сумму денег и т.п.)”. Или еще один вариант: “Пусть бу­дет по-твоему. Сделаем именно так, как ты пред­лагаешь. Но учти, за все последствия отвечать бу­дешь ты один”. Если противник слаб духом, он может отступить от своего тезиса или предложе­ния, и победа окажется на вашей стороне. Он мо­жет отступить также и в том случае, если ставка покажется ему слишком высокой для обсуждае­мого вопроса. Поэтому при использовании этой уловки нужно постараться максимально повы­сить ставку за проигрыш.

Ясно, что это запрещенный, некорректный при­ем: оппонент может быть прав по существу, но не хочет рисковать, ибо риск кажется ему чрезмерным. Я, например, уверен в том, что на Луне нет жизни и готов поспорить с тем, кто утверждает противопо­ложное. Но если мне вдруг скажут: “Тебя расстреля­ют, если все-таки на Луне обнаружится жизнь”, то я, пожалуй, крепко подумаю, стоит ли настаивать на своем тезисе. Вот так под угрозой риска верная идея, решение, мнение могут уступить наглой и смелой лжи.

 

⇐ Предыдущая891011121314151617Следующая ⇒

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: