 |
Она не ответила. Контрастируя с теплым воздухом внутри дома, ее кожа вспыхнула огнем. Ступни ног закололо, и онемение быстро сменилось ощущением ковра из горячих углей под ногами.
|
|
|
|
- Мама тебя звала, - сказал Дэнни. Он неопределенно посмотрел на нее, как будто не был уверен, что она его слышит. – Сейчас… время ужина.
- Скажи им, что я не голодна.
- Хм… это канун Рождества.
- Тогда скажи, что я заболела.
Он вопросительно выгнул бровь. Она протолкнулась мимо него и направилась к лестнице. Надо отдать ему должное, он не пытался ее остановить, а его молчание говорило о том, что он выполнит ее просьбу. Дойдя до верхней площадки, она проскользнула в ванную. Закрыв за собой дверь, Изобель удостоверилась, что заперла ее.
Вскоре после того, как ванная заполнилась клубами пара, и она опустилась в воду, в дверь постучали. Судя по слабому тройному постукиванию, за дверями стояла мама.
Погруженная в горячую воду, прижимая голые колени к груди, Изобель представила отца и младшего брата, сидящих за обеденным столом перед пустым праздничным фарфором, а мамина индейка остывает на блюде.
Пропуск семейного обеда в этом доме (не говоря уже об ужине в Сочельник) был равносилен пропуску военной переклички. Если ты отсутствовал без причины, то один из членов войска будет неизбежно направлен на твои поиски.
- Изобель? – сквозь дверь голос матери звучал приглушенно. – У тебя все в порядке?
Изобель поставила подбородок на колени.
- Просто… мой живот, - солгала она.
- Иззи, - попробовала мама снова, - Дэнни сказал, что видел тебя просто стоящую посреди улицы. Все в порядке? Что-то случилось?
Изобель зажмурила опухшие глаза, глядя на свое искаженное отражение в кране. Ее лицо выглядело изогнутым и неразборчивым, как на картинке в Кривом зеркале.
- Иззи?
- Я просто… хотела увидеть снег.
- В одних носках, дорогая?
|
|
|
Изобель нахмурилась. Дэнни вообще когда-нибудь может держать язык за зубами? По крайней мере, она надеялась, что за десять баксов купила его молчание о пребывании Гвен здесь. Хотя она сомневалась, что он скажет что-нибудь. Было бы сложно для него выйти сухим из воды в этом деле. Кроме того, Изобель знала, что ее мать, не колеблясь, отругает нежданного гостя. Особенно если этим гостем оказалась бесчестная Гвен Дэниелс, оказывающая экстраординарное дурное влияние. Экстраординарный дезертир, подумала Изобель. До этого момента она не позволяла себе злиться на Гвен. Она слишком запуталась, потерялась в последствиях. Ее мозг никак не мог разобраться, и уж тем более понять, последовательность событий сегодняшнего вечера. Хуже всего то, что Изобель продолжала говорить себе, что Гвен на самом деле не имела это в виду, что она вернется.
Как только Изобель выйдет из ванной, она пойдет в свою комнату и найдет в телефоне десятки смс и, по крайней мере, три голосовых сообщения. Хотя в глубине души она знала, что лучше на это не надеяться. Страх Гвен был слишком реальный, как и ее предупреждающие слова в конце. Она знала имя Лилит. Оно для нее что-то значило. Что-то достаточно плохое, что буквально заставило ее убежать.
Изобель прикусила нижнюю губу, нескончаемый поток вопросов, словно шарик в пинг-понге, взад-вперед скакал у нее в голове. Откуда Гвен знала это имя? Почему оно ужасало ее так сильно?
- Он беспокоится о тебе, знаешь.
Изобель взглянула на дверь ванной. Она почти забыла, что мама все еще там. Она знала, что под «он» мама подразумевала Дэнни, хотя она вряд ли думала, что такое заявление может быть правдиво. Единственной причиной его мнимой заботы о ней, вероятно, было то, что это отвлекает их родителей, и, значит, его путь к телевизору свободен.
- Мы все волнуемся за тебя, - продолжила мама. - Ты была такой отчужденной. Как будто мы живем с незнакомцем. Это пугает нас, Иззи.
|
|
|
Услышав это, Изобель почувствовала, что внутри нее что-то слегка шевельнулось, будто под наклоном гири на весах. Вспомнив обеспокоенное лицо брата, когда он отступил, впуская ее в дом, Изобель немного смягчилась. Многочисленные попытки ее отца построить хоть какой-то содержательный разговор с ней так же всплыли в памяти. И теперь ее мама стояла под дверью, прилагая все усилия к тому, чтобы не позволить Изобель шагнуть в пустоту, уберечь от края, на котором, как они все думали, она балансирует.
Голос матери послышался снова, менее приглушенный, как будто она максимально придвинулась к двери.
- Это происходит с тех пор…
Она говорила нерешительно и напряженно.
- Столько, сколько ты пыталась скрыть это, Иззи, - продолжала она, - я знаю, в чем дело. Все это как-то связано с тем мальчиком, верно?
Стоило только упомянуть Ворена, и узелок страха лопнул внутри Изобель.
- Нет,- отрезала она прежде, чем смогла остановиться. - Это не имеет ничего общего с ним.
Слыша себя, Изобель понимала, что ее слова звучат слабо, неубедительно.
- Изобель. Я знаю…
- Ты не знаешь. – Вновь подступившие слезы размыли очертания комнаты. Изобель моргнула, и они потекли по щекам, обжигая кожу. Несмотря на все ее усилия скрыть правду, ее мать все равно видела ее насквозь. Вся ее семья. И теперь, когда Гвен исчезла, а ее мать и отец настороженно следят за каждым ее движением, как она попадет в Балтимор?
Изобель судорожно вздохнула. Перспектива упустить один единственный шанс найти его, вернуть домой – об этом не хотелось даже думать. Крепко закрыв глаза, она пожелала, чтобы волна отчаяния, поднимающаяся внутри, отступила. Но та все равно ее заполнила, оставив гадать, не являлась ли битва за возвращение Ворена, за его душу, той, что она никогда не сможет выиграть, так как она ее уже проиграла.
- Иззи. - Она услышала, как дернулась дверная ручка. Голос матери, теперь более громкий и настойчивый, ворвался в ее мысли. - Почему бы тебе не одеться? Спускайся ужинать. Потом я заварю нам чай, и мы поговорим. Только ты и я.
Изобель покачала головой, пытаясь взять себя в руки.
- Это не то, что ты думаешь.
|
|
|
- Изобель, ты не можешь рассказать мне… С момента, как ты и он…
- Ты ошибаешься! – закричала Изобель. - Речь не о нем. Мне плевать на него, ладно? Я хотела бы никогда не встречать его. Так что просто забудь об этом!
Изобель зажала рот дрожащими руками. Рыдания вырывались из груди, но она остановила их. Она с трудом сглотнула, пытаясь заставить их не вырываться. Она будто тонула. Разрываясь между надеждой, что ее мама уйдет, и желанием, чтобы она постучать снова, Изобель приподнялась в ванной, прислушиваясь. Но она услышала лишь негромкий вздох, затем шарканье ног по ковру. Спустя мгновение, до нее донесся звук скрипящей лестницы, затем голос матери, зовущий отца.
- Сэм? Сэм…
Вода еще не остыла, но Изобель знала, что она не может сидеть здесь, пока ее родители по очереди «перетягивали канат» в попытке вернуть ситуацию под контроль.
Изобель выбралась из ванны, вытирая двумя руками заплаканное лицо полотенцем. Завернувшись в свой розовый халат, она наклонила голову на бок и затянула волосы в тугой конский хвост. Но тут же замерла, пораженно заметив чью-то тень под дверью. Мама только сделала вид, что ушла?
- Мама?
Ответа не последовало. Она продолжала наблюдать за тенью, ожидая увидеть перемещение или хоть какое-то движение, но та не шелохнулась. Вместо этого она, казалось, замерла, словно тень статуи, а не человека.
- Папа?
И снова без ответа. Оставался только один человек. Но Изобель не слышала ни неуклюжее топанье ног Дэнни по лестнице, ни его шумное дыхание. Несмотря на его желание быть ниндзя и «подготовку» бойскаутов, младший брат Изобель никогда не зарабатывал значок за «невидимость».
- Что такое, Дэнни? Чего ты хочешь?
Тишина. Изобель по-прежнему всматривалась в пространство под дверью. Наконец тень начала двигаться, плывя назад, шаг за шагом, пока не исчезла из поля зрения. Нахмурившись, Изобель поспешно открыла дверь, и вышла из ванной. Свежий воздух коснулся ее кожи. Слишком прохладный и застоявшийся - сквозняк в пустом пространстве. Она не увидела никого ни на площадке, ни на лестнице. В холле тоже никого не было. Слева от нее, дверь Дэнни была приоткрытой, в комнате темно. Изобель продолжала стоять у перил, глядя на коридор внизу. Она осмотрела пустое фойе, снаружи громыхала снегоуборочная машина. Ее фары отбросили размытый белый свет через окна дома, посылая широкие полосы серых теней, скользящих вниз по стенам.
|
|
|
- Давайте позволим ей немного остыть, ладно? – услышала она слова отца, доносящиеся из кухни. - Ей, вероятно, просто нужно немного пространства.
Внезапно из гостиной раздалась трель электронной музыки, крики взорванных зомби в игре Дэнни заглушили ответ матери. Изобель отступила от перил, удивленная, но в то же время благодарная отцу за эти слова. Она боялась, что больше не сможет выдержать вопросов в этот вечер. Холод пронизывал тело сквозь халат, Изобель развернулась и направилась в сторону своей спальни. Недалеко от двери звук фортепианной музыки, доносящийся изнутри, остановил ее. Медленные и печальные, ноты долетали до нее через потрескивающий шум.
Изобель осторожно толкнула приоткрытую дверь. Лучи ледяного лунного света струились по занавескам, бросая цветочные кружевные узоры на ее ковер, превращая все вокруг в различные оттенки морозного синего. Она проскользнула внутрь, и ее внимание мгновенно привлекли цифровые часы-радио. Цифры на часах светились синим – 8:49, а песня, состоящая из повторяющихся нот и периодически обрывающаяся, снова потекла из крошечных динамиков. Изобель подумала, что где-то на заднем фоне она слышит женский голос, но помех было слишком много, чтобы быть уверенной. На мгновение Изобель показалось, что она узнала мелодию. Желание расслышать ее было настолько сильным, что оно перевесило более важный вопрос: кто включил радио?
Изобель мягко закрыла дверь за собой. Она шагнула к часам, стоявшим у изголовья кровати, надеясь, что когда песня закончится, ведущий эфира упомянет ее название. Она подходила все ближе, однако, песня затихла, радио, шумно треща, упорно пыталось поймать другую волну. Она сама попыталась настроить канал, передвигая регулятор частоты взад-вперед, но он окончательно исчез. Послышались скачки быстро развивающейся поп песни на одной из ее обычных радиостанций.
Изобель выключила радио. Негодующе уставившись на молчащие часы, она изо всех сил старалась вспомнить время и место, когда она услышала ту песню. Может быть, это был инструментальный номер из традиционных мюзиклов, которые мама любила слушать во время уборки. Означает ли это, что мама заходила в ее комнату, пока она была в ванной? Один взгляд в сторону двери шкафа уверил Изобель, что именно так и было. Зеленая куртка Ворена висела на ручке белой решетчатой дверцы шкафа снаружи. При виде этого, сердце Изобель забилось с гиперскоростью.
|
|
|
