Эти парадоксальные майя! (рубеж н. э. (?) – середина XVI в.)

Эти парадоксальные майя! (рубеж н. э. (? ) – середина XVI в. )

 

Первым индейским народом, с которым столкнулись в Центральной Америке испанские конкистадоры, были майя – одна из вечных загадок древней Америки. Если ольмеки – по крайней мере по современным сведениям, были первой ступенью лестницы высоких индейских культур в Мезоамерике, то, майя, безусловно, представляли собой ее высшую ступень.

Как известно, все великие цивилизации древности возникали и развивались в условиях сухого и теплого климата, в долинах крупных рек, ежегодные разливы которых повышали плодородие почвы и создавали самые благоприятные возможности для земледелия. Так было в Месопотамии, Египте, Индии и Китае. И только майя, словно бросая вызов судьбе, обосновались в негостеприимной центральноамериканской сельве (джунглях)…

Какие только эпитеты не давали ученые этому народу: и «самый выдающийся народ планеты», и «самая завораживающая цивилизаций древней Америки», и «самая великая цивилизация доколумбовой Америки»… Точнее будет сказать, что среди народов доколумбовой Америки майя достигли высшего уровня цивилизации. Математические, астрономические, календарные знания майя, письменность, разнообразие и степень развития искусства ставят их цивилизацию на уровень самых развитых культур древнего мира. Безусловно, цивилизация майя в научном отношении не превзошла в научном отношении цивилизаций шумерийцев и китайцев, египтян и греков, которые достигли знаний, сходных и даже более высоких, за много столетий и даже тысячелетий до появления майя.

Майя создали самый точный в мире календарь, неповторимую иероглифическую письменность и колоритную живопись, причудливую каменную скульптуру и величественные архитектурные памятники. Они использовали в математике понятие нуля раньше индусов и арабов, но так и не узнали преимуществ развитого скотоводства, тягловых и вьючных животных, плуга, колеса, металла (привозные колото и медь не в счет), цилиндрического арочного свода в домостроительстве и многого другого, столь привычного цивилизациям Старого Света. Монументальные строения майя выполнены исключительно мускульной силой человека при помощи примитивных орудий труда из дерева, камня и кости. Кто они, создатели этой неповторимой культуры древней Мексики? «Греки» Нового Света?

О культуре майя, полной парадоксов и противоречий, написано множество книг, но, к сожалению, письменные источники самих майя до нас почти не дошли… Известны лишь несколько экземпляров письменных документов майя и большое число настенных надписей с датами и именами богов и правителей. Из записок испанского монаха Диего де Ланды (XVI в. ), побывавшего в майяском городе Мани в 1549 г., мы уз наем, что в городском храме была огромная библиотека, состоявшая из иероглифических рукописей майя, но, по решению католической церкви, все рукописи сожгли. Все, кроме нескольких, по счастливой случайности сохранившихся до наших дней.

Сегодня известно около 1000 различных памятников культуры майя – древних городов, поселений и отдельных сооружений. Поданным археологии, предки майя обосновались в горных районах Чьяпаса (южная Мексика) еще за несколько тысяч лет до н э. Сама великая цивилизация возникла в конце 1‑ го тысячелетия до н. э., т. е. когда в Старом Свете грозные легионы могучего Рима распространяли его власть по Средиземноморью и за его пределами, и просуществовала до начала XVI в. н. э. (до эпохи Ренессанса в Европе).

В истории майя принято выделять два периода: классический, или Древнее Царство [рубеж н. э. (? ) – IX в. ], – время расцвета, и постклассический, или Новое Царство (X – середина XVI в. ). – майя‑ тольтекский период.

 

Древнее Царство (рубеж н. э. (? ) – IX в. )

 

Племена майя жили в низменных тропических районах Северной Гватемалы, Белиза, западных районах Сальвадора и Гондураса и в Южной Мексике, в частности на полуострове Юкатан (современные штаты Чьяпас, Табаско, Кинтана‑ Роо, Кампече). Занимаемая ими территория (около 300 тыс. кв. км) была больше современной Италии, но меньше Швеции, на ней проживало более 2 млн человек.

Основные занятия.  Майя занимались в основном мильповым («мильпа» в переводе с ацтекского – «маисовое поле») подсечно‑ огневым земледелием. С наступлением сухого сезона (ноябрь – май) в лесу каменными (диоритовыми) топорами подрубали деревья или кольцеобразно сдирали с них кору; обычно это происходило в декабре – январе[11]. Когда в конце марта – начале апреля деревья высыхали, их выжигали до начала периода дождей, наступление которого определяли астрономическими наблюдениями жрецы.

Из старых документов и хроник мы знаем, что жрецы майя очень тщательно устанавливали день выжигания растительности на участках. Если бы их расчеты оказались ошибочными, то был бы сорван важнейший этап полевых работ. Поскольку выжигание производилось в самом конце сухого сезона, смещение сроков, их затяжка стали бы роковыми – ливневые дожди, льющиеся здесь с июня по октябрь, т. е. почти полгода, помешали бы тогда сжиганию деревьев и кустарников на поле.

Астрономические расчеты жрецов майя отличались удивительной точностью. Исследуя руины древнего города майя – Копана в Гондурасе, археологи обнаружили два каменных монумента – стелы № 10 и № 12, расположенные друг против друга на вершинах холмов, которые замыкали с запада и востока долину Копана. Их разделяет по прямой около 4 ¹/₈ мили. Если смотреть от стелы № 12, то можно установить, что солнце заходит прямо за стелу № 10 всего два раза в году: 12 апреля и 7 сентября. Первая дата приходится на самый конец сухого сезона, поэтому ученые предполагают, что 12 апреля определяет начало выжигания растительности на полях майя. Когда вечером 12 апреля солнце заходило прямо за стелу № 10, по всей долине рассылались гонцы, извещавшие земледельцев о том, что боги приказали начать выжигание полей утром следующего дня.

Об исключительном значении агроклиматического календаря в жизни земледельцев майя свидетельствует пример племен, утративших его. Чешский путешественник Норберт Фрид в своей книге «Улыбающаяся Гватемала» приводит один любопытный факт:

 

«В 1950 году многие мексиканские газеты сообщали об отчаянном положении индейцев‑ лакандонов в труднодоступных джунглях Хатате и Чулехуице. Им грозила голодная смерть… Спасатели выяснили необыкновенную причину постигшего индейцев бедствия: умер Панчо Вьехо ~ последний из лакандонов, кто разбирался в тайнах календаря и мог по звездам определить сроки полевых работ. После его смерти у племени было два неурожая только потому, что лесную поляну, которую они выжигали, заливало дождем, и индейцы опаздывали с севом».

(Гуляев В. И. Древние майя. Загадки погибшей цивилизации. М., 1983. С. 102).

 

Главной из выращиваемых культур была кукуруза. Сажали также помидоры, батат (сладкий картофель), тыкву, красную, черную и белую фасоль, какао, стручковый перец, ваниль, ямс, маниоку, малангу, рамон (очень калорийное хлебное дерево), кабачки и некоторые фруктовые деревья, например: дынное дерево, анону, сапот, авокадо, папайю, саподилью, гуайо, фейхоа и др Очень важную роль в питании майя играли плоды рамона, особенно в сухое время года до созревания урожая маиса. Уход за этим деревом несложен, а сбор урожая (собирание упавших плодов) не занимает много времени. Рамон давал до тонны похожих на фиги плодов с гектара, что намного превосходит урожай маиса с такой же территории, Мука, полученная из его перемолотых плодов, использовалась для выпечки лепешек уах или тортильяс. В качестве приправ использовали ваниль, кориандр, амарэнт, шалфей и другие растения Из технических растений майя культивировали табак и хлопчатник, волокна которого шли на изготовление одежды, ачилоте и индиго, используемые как красители, и некоторые другие.

К сельскохозяйственным работам приступали во второй половине мая – в июне, после первых дождей. Причем сеяли сразу в нескольких местах, чтобы в случае неурожая либо недорода на одном участке возместить с другого. Во время сева применялась палка с заостренным и обожженным концом – шул, или коа. Иногда такие палки расширялись на конце и напоминали лопаты. [Орудий из металла майя не знали. ) С помощью шула крестьяне делали в шахматном порядке на расстоянии двух коротких шагов углубления в почве, бросали туда несколько (обычно 5–6) зерен кукурузы, часто вместе с семенами черной фасоли и тыквы, которые носили в плетенной из растения хенекен сумке или в полой тыкве за спиной. Затем яму пяткой засыпали землей.

Сочетание посевов кукурузы с бобовыми и тыквенными было гениальным изобретением майя. Корни этих растений собирали в почве азот и тем самым обогащали ее. Всходы пропалывали один или несколько раз в зависимости от плодородия почвы и от того, как долго эксплуатируется участок. Посевы стерегли от птиц и зверей, поручая это детям (днем) либо подросткам (ночью).

Созревающие кукурузные початки наклоняли вниз, чтобы птицы не клевали зерна и внутрь початка не попадала вода, тогда зерна созревали быстрее. Через месяц созревшие початки собирали. Обычно это происходило с ноября до марта в зависимости от сорта кукурузы: сорт с большим початком созревал за 6–7 месяцев; особо скороспелые – через 2 месяца; использовались и сорта с перемешанными белыми и черными зернами. При сборе урожая початки ломали или отрезали ножом из рога оленя. Стебли оставляли на поле для образования перегноя. Все работы в основном выполняли мужчины. Собранный урожай хранили в амбарах, подземных хранилищах или просто в углу крестьянской хижины.

На обрабатываемых полях – мильпах почва быстро истощалась и можно было получить не более трех‑ четырех урожаев. Поэтому земледельцы оставляли ставшие неплодородными участии и искали новые. Лет через шесть – десять заброшенный участок зарастал буйной тропической растительностью и плодородие почвы частично восстанавливалось. Тогда майя возвращались на старый участок и снова его засевали.

Возле каждого дома имелся приусадебный участок с огородами, рощами фруктовых деревьев и т. д. Последние не требовали особого ухода, но давали значительное количество пищи.

По последним данным агроботаники и археологии, в некоторых районах, в частности на низменных лесных территориях штата Кампече, майя применяли и более интенсивные способы земледелия, напоминавшие чинамговое земледелие ацтеков.

Территория майя отличалась необычайным разнообразном природных условий, и в некоторых районах (особенно в долинах крупных рек – Усумасинты, Мотагуа, Улуаидр) плодородие почвы сохранялось постоянно благодаря ежегодному обновлению во время паводков, наличию подпочвенных вод, вулканических почв и т. д.

Высокоразвитое земледелие майя способно было давать достаточно продуктов для содержания знати, государственного аппарата и других групп населения, не занятых непосредственно в сфере производства продуктов питания.

Основной пищей майя были маисовые лепешки, съедобные только горячими, так как в холодном виде, по выражению испанского монаха‑ хрониста Ф. Хименеса, они становились «твердыми, как подошва ботинка, и безвкусными», а также похлебка из фасоли, тыквы и томатов. Из маиса готовили разнообразные блюда: жидкую квшуатоле (разведенный в горячей воде растертый сырой маис), безалкогольный напиток пиноле (разведенная в холодной воде мука из поджаренного маиса) и др. Кабачки обычно ели жареными а из различных частей агавы получали что‑ то вроде сахара, уксус и опьяняющие напитки. Майя ели очень много фруктов и ягод. Особой популярностью пользовался придающий бодрость горячий шоколад из бобов какао.

Главный алкогольный напиток бальче готовили из коры одноименного дерева. Он был столь крепкий и вонючий, что испробовавшие его конкистадоры приходили в страшный ужас. Столь категоричная оценка неприхотливой солдатни говорит о многом.

До прихода европейцев майя не имели развитого животноводства. Домашними животными у них были только маленькие немые «бесшерстные» собачки, мясо которых шло в пищу, и прирученные носухи (зверьки из семейства енотовых), игравшие роль своеобразной кошки, а домашней птицей – утки и гуахо‑ лоте (индюшки). (Кстати, об индюшке европейцы узнали только после открытия Америки. ) Изредка приручали барсучков и оленей. Последних, по свидетельству испанского хрониста Диего де Ланды, женщины даже кормили грудью, и они вырастали ручными. Главным образом мясо этих немногих выращиваемых животных и птиц сохранялось для празднеств, подношения в качестве дани или подарка знати либо для приношения в жертву богам.

Мясо майя добывали и на охоте[12]. Оружие и приемы охоты зависели от вида животных. Вооружившись копьями и дротиками с копьеметалками[13], охотники майя добывали в тропических зарослях оленей, тапиров, ягуаров, пуму, коати (или носуху), барсуков, пекари, опоссума, кроликов и др. Если мелких зверьков промышляли преимущественно в одиночку, то на крупных (в частности на оленя) охотились большими группами – от 50 до 100 человек. Охотник, застреливший зверя, получал одну ногу, голову, шкуру, желудок и печень; остальное делилось между другими участниками.

Основным промысловым животным был олень[14]. Охотились на него дважды в год: весной (в марте) и осенью (в сентябре – октябре). При этом нередко использовали особый охотничий прием: полым стеблем, который назывался манок, имитировали крик заблудившегося маленького олененка, зовущего мать‑ олениху. Обычным охотничьим приемом была хорошо известная аборигенам Америки «заслонная лошадь». Перед охотой обязательно исполняли ритуальный охотничий танец с масками оленей, чтобы смягчить гнев богов – покровителей лесных зверей – за предстоящее убийство животных. В некоторых мифах майя‑ охотники для восстановления поголовья оленей совокуплялись с их самками.

В реках и озерах сетями и крючками ловили рыбу и черепаху, с гарпуном, привязанным к поплавкам‑ тыквам, охотились на крокодила и ламантина (водоплавающее млекопитающее отряда сирен). В приморских районах промышляли различных рыб: от акул до анчоусов. Как писал Диего де Ланда, устраивались большие рыбные ловли, благодаря которым ели и продавали рыбу по всей стране. Добычу жарили, вялили, солили и коптили. Майя умели великолепно готовить различные блюда из рыбы, как из свежей, так и консервированной.

Для охоты на птиц (на кецаля, попугая, цаплю, тукана охотились ради перьев; на фазана, дикую индейку, куропатку, перепела, голубя и утку – ради мяса), обезьян, броненосцев, кроликов, агути и других мелких животных использовали пращи, сербатаны, а также плетеные либо клеевые силки и ловушки. Нередко специальные приспособления не требовались, как например при ловле опоссумов, которые настолько неуклюжи, что их часто хватали просто за хвост. Иногда майя охотились с собаками, например на перепелов.

Мясо диких животных и птиц готовили с овощами или отдельно, запекая прямо на костре или в печи, выкопанной в земли. Прогоревшие а такой печи угли закрывали камнями, на них клали обработанную тушу животного, а сверху набрасывали листья, ветки и камни.

Большое значение в рационе майя имел мед, который получали от диких и одомашненных пчел. Его было много, и им часто торговали. Майя были известны два вида пчел без жала. В пищу также употребляли различные виды грибов и муравьев. Некоторые виды муравьев запасают мед в желудках, именно они считались деликатесом – живым «сладким» со своеобразным вкусом. Другими деликатесами были жареные… цветы и икра из яиц москитов! Совершенно особым яством для майяских гурманов были гусеницы, кузнечики и саранча. Двух последних кипятили в жире, снимали поднявшиеся вверх хитиновые части, и вкусное блюдо было готово к употреблению[15].

Утром майя обычно ели горячий атоле, днем пили холодный пиноле, а вечером съедали приправленные овощи с мясом или чаще без него. Все это закусывали маисовыми лепешками. Женщины и мужчины не садились есть вместе: сначала женщины обслуживали мужчин. Ели сидя на полу или циновке. Полагалось мыть руки и полоскать рот после еды. Во время религиозных празднеств в пищу не клали соль, перец и не ели мяса диких животных и птиц.

В отличие от многих ранне‑ земледельческих народов Старого Света, имевших в своем рационе и мясную, и молочную пищу, в силу ряда причин майя, как и многие народы Центральной Америки, питались преимущественно растительной пищей. Известно, что при растительной диете требуется добавлять в еду хлористый натрий. К тому же в жарком тропическом климате солевой обмен в организме протекает более интенсивно, а недостаток соли в крови ведет к тепловому удару. Именно поэтому соль играла исключительную роль в быту народов Центральной Америки, и обладатели ее месторождений имели широкие возможности для торговли.

Майя знали и использовали свойства различных растений: они собирали смолу (копал) для благовоний, кору дерева бальче для одноименного опьяняющего напитка, корни мыльного дерева, использовавшиеся вместо мыла, плоды дерева чикле, чтобы жевать содержащуюся в них «резиновую смолу», и сотни растений, применявшихся в медицине.

Ремесла.  Если в косторезном деле майя не достигли такого совершенства, как многие народы Старого Света, то ткачество находилось на достаточно высоком уровне. Ткачихи майя создавали замечательные ткани Существовали различные виды ткацкой техники: парчовая, гобеленовая, сквозной узор и т. д. Применялись и разные способы украшения ткани: нанесение узоров специальными глиняными штампами, расшивка нефритовыми и перламутровыми бусами и дисками, вышивка. Для окраски тканей употреблялись разнообразные красители как минерального, так и растительного происхождения (индиго, ачилоте и др. ). Использовалась и пурпурная краска из особого вида моллюсков. Наиболее популярной (наряду с индиго) была красная краска, которую изготовляли из кошенили – мелких насекомых, специально разводимых на двух видах кактуса[16]. (Порой майяские ткани по искусству изготовления близки к ткацким шедеврам Древнего Перу. )

Особого мастерства требовало одно из наиболее почитаемых видов ремесел у майя (и в целом по Центральной Америке) – составление мозаичных уборов из перьев. Это ремесло, близкое к ткачеству: стержни перьев различных птиц заделывались в ткань во время ее изготовления. Пользуясь этим способом, мастера изготовляли узкие полотнища, прикреплявшиеся к поясам танцоров (при вращении они развевались), плащи и пышные головные уборы, украшали щиты, балдахины, веера, скипетры. Перьями украшали и тонкие деревянные рамки, которые укрепляли за спиной на парадных одеяниях знати (в основном военной). Иногда из перьев составляли целые картины (обычно изображения животных на щитах), причем подбор красок был настолько совершенным, что, по свидетельству испанцев, соперничал с живописью. Более всего ценились – зеленые перья котинги; желтые и красные перья попугая‑ кардинала; перья индюков и фазанов – из‑ за их переливающегося блеска и сочетаний цветов; голубиные – по причине их нежности; определенного вида уток за белизну их оперения, а также иволги, цапли, колибри, орлов и др. Некоторые из этих птиц специально разводили для таких целей. За убийство птицы с ценными перьями полагалась… смерть. Не исключено, что изделия из перьев ценились у майя не менее, чем украшения из нефрита.

Особое место в жизни майя занимало гончарное дело, они изготовляли: посуду, скульптурки, курительные трубки, маски, музыкальные инструменты типа флейт, барабаны, веретена, грузила для сетей и др. Сосуды украшали выпуклой лепкой и росписью. Интересно, что сосуды для домашнего хозяйства изготовляли женщины, а гончары‑ мужчины делали продукцию для продажи на рынке.

Ценился и труд архитекторов, камнерезов, столяров, скульпторов. художников и людей некоторых других профессий.

Руд на территории майя не было. (Металл в Мезоамерике вообще появился очень поздно. ) Редко встречающиеся вещи из золота, позолоченной меди или тумбаги (сплав зелота с медью) имеют иноземное происхождение – преимущественно из Панамы, Коста‑ Рики, гораздо реже из Гватемалы и Гондураса. В основном они относятся к майя‑ тольтекскому периоду (обнаружены а Священном колодце города Чичен‑ Ицы), когда майя, по некоторым данным, познали не только холодную обработку, но и плавку металлов, в частности меди.

Города.  К важнейшим майяским городам‑ государствам с небольшой подвластной территорией относятся: Копан (Гондурас), Тикаль, Кчригуа, Каминальхуйю, Алтар де Сакрифисьос, Сейбаль, Пьедрас‑ Неграс, Наранхо, Яшха, Вашактун, Накум Шальтун, Калакмуль (Гватемала), Паленке, Йашчилан, Бонампак, Ци‑ бильчальтун, Бекан, Эцна, Коба, Мирадор (Мексика), Альтун‑ Ха (Белиз), Чальчуапа (Сальвадор) и другие[17]. Их насчитывалось несколько десятков. Благодаря разумной планировке, учитывавшей особенности местности, города органично вписывались в ландшафт. Цветовой контраст с окружающей природой – белые или алые стены построек, возвышавшихся на фоне голубого неба или ярко‑ зеленой тропической растительности, – создавал исключительно красочное зрелище. По своей красоте, благоустройству и благородству архитектурных форм города майя ни в чем не уступали шумэрским, вавилонским и египетским. Следы былого великолепия и сегодня завораживают путешественников.

Одним из крупнейших городов Америки того времени был Тикаль (Место, где слышны голоса духов – так образно назвали его ученые) из гватемальского департамента Петен: на площади около 16 кв. км в густой чаще влажных вечнозеленых тропических лесов располагались 3 тыс. построек – башнеобразные холмы‑ пирамиды красного цвета (например, 45‑ метровый Храм I или Храм Гигантского Ягуара, либо самое высокое сооружение города – 64‑ метровый Храм IV), дворцы, так называемые астрономические обсерватории, площадки для игры в мяч (стадионы), паровые бани, резные стелы и алтари с рельефами и надписями, гробницы с пышными захоронениями и др.

Наличие изрезанного рельефа местности (болотистые низины, овраги и холмы) определило своеобразие планировки Тикаля. Здесь нет и не могло быть длинных прямых улиц, даже группы домов (в том числе и в густонаселенных районах города) не соприкасаются друг с другом. Они разбросаны без системы или порядка по окружающей местности, но все здания Тикаля, и большие и малые, имеют ориентировку по сторонам света. Только главные архитектурные сооружения в центре города связывались между собой высокими каменными дорогами дамбами длиной до 1 км и шириной до 60 м. То ли они использовались для повседневного движения, то ли для торжественных ритуальных шествий от храма к храму – пока это остается неясным.

Рельефы и росписи Тикаля чаще всего изображают его правителей; восходящих на престол, дающих дворцовые аудиенции, ведущих победоносные войны с соседними городами. В городе могло проживать около 10–12 тыс. человек, а вместе с пригородами (Волантун, Чикин‑ Тикаль, Эль‑ Энканто, Авила, Боболь и др. ), раскинувшимися на 50 кв. км и того более, – около 50 тыс. человек. Удачное расположение Тикаля в самом центре страны, где скрещиваются торговые пути, немало способствовало его развитию и процветанию Не исключено, что такой гигантский город, как Тикаль, мог контролировать и владения нескольких соседних городов‑ государств, уступавших ему в силе и могуществе. Многокилометровая система внешних укреплений из валов и рвов, упиравшихся концами в болота, защищала Тикаль от врагов.

В ярком созвездии блестящих столиц майя 1‑ го тыс. н. э. «звездой» первой величины был, безусловно, Тикаль. Если опираться только на дошедшие до нас календарные даты майя с каменных монументов города, то он существовал с конца 111 (292 г) по конец IX (889 г. ) вв. н. э., наивысшего расцвета достигнув в VI–VIII вв.

С Тикалем, существовавшим шесть веков, соперничал Копан – своеобразные Афины или Александрия Нового Света. Ведь именно здесь находилась одна из наиболее крупных, если не самая большая, астрономическая обсерватория того времени. Конин – южный форпост Древнего Царства майя – процветал благодаря своему исключительно выгодному месторасположению. Природа создала здесь замкнутый горными цепями райский уголок – небольшую долину (около 30 кв. км), пересекаемую рекой Копан, с плодородными почвами и прекрасным здоровым климатом. Местные земледельцы могли собирать до четырех урожаев маиса в год, ведь наиболее скороспелые сорта кукурузы вызревали здесь всего за 45–60 дней. В период наивысшего расцвета Копан был многолюдным городом. Центр города занимал около 30 га. Среди множества храмов города своим великолепием выделяется Храм с Иероглифической Лестницей, названный так из‑ за 2500 иероглифов, покрывающих 63 ее ступени. Здесь же располагался самый древний стадион майя. Судя по надписям на стелах, этот выдающийся центр культуры майя существовал дольше многих других майяских городов Древнего Царства: с середины V (460 г. ) по начало IX (801 г) вв. н. э.

Расположенный на краю обрывистого плато и окруженный непроходимыми джунглями, другой известный город Древнего Царства – Паленке был крупным (около 16 кв. км) городом с многотысячным населением. Для удобства его обитатели заключили местную речку Отолум в каменную трубу, что по тем временам было большим достижением инженерно‑ строительного искусства. Храмовая архитектура Паленке отличается особым изяществом и совершенством. Жемчужинами архитектурного ансамбля города являются не имеющая аналогов у майя, господствующая над всем городом четырехэтажная квадратная башня во дворце и Храм Надписей на ступенчатой пирамиде. До сих пор не ясно, была ли эта башня, в которой лестница начиналась только со второго этажа (а на него можно было попасть лишь по приставной лестнице), цитаделью города или астрономической обсерваторией.

В отличие от других классических центров майя подобного уровня в Паленке почти полностью отсутствуют каменные стелы и алтари. Причины этого пока неизвестны.

Весьма близок Паленке по планировке, архитектуре и скульптуре расположенный в 160 км от него на побережье Мексиканского залива город Комалькалько. Подобное сходство не исключает каких‑ то династических и культурных связей между ними либо даже определенной зависимости одного от другого. В сферу политического влияния Паленке входили и другие соседние го рода‑ государства меньшего размера: Мирафлорес, Тортугеро, Хонута и др.

Неповторимую красоту паленкского пейзажа и удивительно гармоничное включение древней архитектуры в складки рельефа отмечают буквально все, кто там побывал. Руины Паленке обладают особым очарованием. Вот как описывает первую встречу с городом французский путешественник Мишель Пессель:

 

«Величественные белые и серые здания на горном уступе поднимались над морем зелени, и все же джунгли не отступали от города, сбегая к нему по склонам окружающих гор. Эта картина в таком диком, безлюдном месте произвела на меня неотразимое впечатление. Руины вообще таят в себе особое романтическое очарование, а руины Паленке, возникающие так неожиданно среди бескрайнего лесного океана, просто потрясали. Здесь передо мной предстала загадка столетий, загадка цивилизации, погибшей и исчезнувшей, но все же еще удивительным образом продолжающей жить в этих грандиозных постройках – свидетелях былого могущества и славы. »

(Пессель М. Затерянный мир Кинтана‑ Роо. М., 1969. С. 19, 20).

 

И последнее. Паленке – один из наиболее изученных памятников майя. Раскопки и исследования ведутся здесь с XVIII в. Наивысшего расцвета Паленке достиг в VII (638 г. ) – VIII (785 г. ) вв. н. з.

Раскинувшийся на 30 га город Киригуа более известен своими изумительными четырехгранными стелами с рельефами – прекрасными портретами. Его 10‑ метровая 65‑ тонная стела «Е» считается самой высокой в Америке. Расшифровка иероглифических надписей с монументов Киригуа доказывает его тесную связь со знаменитым Копаном. Предполагается, что основатель династии правителей Киригуа мог находиться в родстве с одним из властителей Копана и т. г

В свою очередь, Бонампак, Йашчилан, Пьедрас‑ Неграс и некоторые другие могли служить своего рода форпостами для защиты территории майя.

В целом крупные города майя 1‑ го тысячелетия н. э. были важнейшими политико‑ административным и, культовыми, хозяйственными (ремесло, торговля и др. ) центрами, т. е. столицами. Они занимали значительную площадь и нередко имели население свыше 10 тыс. человек.

Общественное устройство.  Каждый город майя был самостоятельным городом‑ государством Его общество разделялось на три класса: знать (светская и жреческая), общинники (основа майяского общества) и рабы.

Во главе общества стоял халач‑ виник (великий человек, правитель), власть которого была неограниченной, пожизненной и передавалась по наследству Преемником обычно становился его первенец. В иных случаях трон передавался старшему брату халач‑ виника. Халач‑ виник отличался от всех великолепной одеждой (мантией из шкуры ягуара – символ «царской» власти у майя, отделанной бахромой и перьями птицы кецаль), короной или плюмажем из перьев редких птиц и большого цветка водяной лилии, иногда с подвеской в виде рыбы, клюющей цветок, особой татуировкой, специально наращенным с помощью особого пластического вещества носом – неким подобием огромного орлиного клюва, заточенными и украшенными нефритом зубами, ритуальными ожерельями и др. Его окружали военачальники, сановники, жрецы, чиновники, личные и тайные советники, а также придворные писцы, танцоры, музыканты, актеры, карлики. Для передвижения за пределами дворца правитель использовал паланкин или носилки, обязательно покрытые шкурой ягуара.

Аристократы (альмехен), а к ним относились не только сановники, но и военные вожди, наиболее богатые торговцы и общинники, проводили время в пирах, церемониях и военных походах. Развлекались костюмированными представлениями актеров, музыкантов, акробатов, горбунов и карликов. Любимым развлечением, а иногда и занятием знати была игра в мяч Характерно, что и сами правители, как правило, были хорошими игроками, поскольку это было престижно. Знать освобождалась от уплаты дани и в основном жила в городах. Ее власть над рабами ничем не была ограничена. Преступники из знати карались по совершенно иным юридическим нормам, чем рядовые земледельцы. Члены аристократических семей заключали только сословные браки. Права знати были наследственными, ведь буквальный перевод альмехен – «имеющий мать и отца». Представители аристократии как правящий класс получали все наиболее важные должности в государстве. Военачальниками становились дети самих военачальников, жрецами – сыновья жрецов или младшие сыновья знатных родов.

Жречество играло очень важную роль в жизни майя. Верховный жрец был советником халач‑ виника. По свидетельству Диего де Ланды:

 

«Он (верховный или великий жрец. – Прим. Я. Н. ) был очень уважаем знатью… Кроме приношений, ему давали подарки сановники, а все жрецы платили ему подати. У него был ключ к их знаниям, и именно этими делами он больше всего занимался: он давал советы знатным лицам и отвечал на их вопросы… Он назначал жрецов в селениях, когда в этом была нужда, испытывая их в науках и церемониях, и поручал им дела по должности, обязывая их быть хорошим примером для народа, снабжал их книгами и отправлял на места. И эти жрецы занимались службой в храмах и обучением своим наукам, а также сочинением религиозных книг. Они давали своим ученикам знания о следующих вещах: летосчислении, празднествах и церемониях, управлении таинствами, о несчастных днях и циклах, способах их предсказания, пророчествах, памятных событиях, лекарствах от различных болезней, памятниках старины, о том, как читать и писать их иероглифы и рисунки, которыми они объясняли значение своих письмен».

(Ланда Д. де. Сообщение о делах в Юкатане. М; Л., 1955. С. 114, 115).

 

Жрецы руководили религиозными церемониями, владели письменностью, календарем, были сведущи в науках и искусствах. Они определяли время выступления в поход военных отрядов и купеческих караванов. Будучи единственными знатоками календаря, именно жрецы указывали сроки земледельческих работ, знали все, что происходило раньше и что ожидало в будущем. Умелое использование календаря позволяло им, сея надежду или страх, всецело контролировать народ. Обычно жрецы носили длинные белые рубахи без рукавов, часто украшенные раковинами, и высокие колпаки на головах; парадные одежды надевали лишь во время жертвоприношений или иных церемоний.

Халач‑ виник управлял городом с помощью назначавшихся им помощников – батабов, зачастую своих родственников. При них находился особый совет из наиболее богатых и уважаемых горожан.

Согласно старому обычаю, каждые 20 лет батабы должны были являться к своему халач‑ винику, где им устраивался своеобразный экзамен, который должен был доказать их права на должность. Необходимые для этого познание, очевидно, включали мифологию, права и обязанности, историю своего рода и т. д., передававшиеся из уст в уста, от отца к сыну. Многие из задаваемых вопросов представляли собой замысловатые загадки: например, халач‑ виник требовал, чтобы испытуемый принес ему солнце, на котором сидит зеленый ягуар и пьет кровь. Знавший ответ подносил правителю… яичницу с зеленым перцем.

Чиновники‑ исполнители назывались хольпопами, Именно с их помощью халач‑ виник и батабы управляли страной. Были у майя и свои полицейские – тупиль и ах купель.

Класс свободных общинников (алах), к числу которых относились земледельцы, охотники, рыбаки, ремесленники (плотники, гончары, каменщики, кожевники, сапожники, ювелиры, мастера по изделиям из перьев, ткачи, портные, скульпторы, мебельщики, художники и др. ) и мелкие торговцы, т. е. подавляющее большинство населения, был, очевидно, неоднородным и расслаивался на зажиточную (кохмил) и обедневшую (кокбеталь или кульвач) группу, о которых мы, к сожалению, мало что знаем.

Жители сельской общины майя обрабатывали поля знати и жречества, содержали воинов и платили верховной власти подати ремесленными изделиями, смолой, солью, украшениями, одеждой, дичью, рыбой, фруктами и медом. Кроме того, они обязательно регулярно подносили подарки знати. Свой урожай, свыше половины которого уходило на нужды правящей верхушки, каждая семья собирала и хранила отдельно. Зато ловили рыбу, охотились, добывали соль сообща, распределяя затем все это поровну и отдавая часть местному правителю.

По обычаю знаком сватовства служила связка дров для очага, принесенная юношей к порогу жилища родителей его избранницы. Со своей стороны майяские девушки перед порой свадеб в лесной чаще около водоемов при свете луны совершали старинный обряд кай‑ никте (Песня любви) – наслание женских чар на приглянувшихся им молодцов[18]. Получить жену можно было, лишь отработав какое‑ то время на ее семью, только после этого жена переходила в дом к мужу. Между прочим, жених мог быть невесте совсем нелюб, главное было понравиться хозяйственностью и почтительным отношением ее родителям! Случалось, нерадивого жениха выгоняли раньше окончания испытательного срока, и он оставался ни с чем. Здесь уже не помогали никакие взаимные симпатии двух любящих сердец.

Большое влияние в обществе майя имели торговцы (пполом), особенно богатые, из‑ за доступа к предметам роскоши; вероятно, они были тесно связаны со знатью. Помимо очень активной внутренней торговли, установились тесные торговые связи с соседними народами, поставлявшими майя взамен сырья (соли, хлопка, какао, кремня, обсидиана и др. ) готовые изделия, которые были необходимы различным слоям населения. Чужеземные ремесленные изделия (ритуальные предметы, украшения) предназначались преимущественно для знати.

Районы, населяемые майя, выставляли на внутренний и внешний рынок определенные товары. С Юкатана шли соль, воск, мед, маис, фасоль, рыба (сухая, копченая и соленая), хлопок, тканые плащи, пе

⇐ Предыдущая599600601602603604605606607608Следующая ⇒

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: