 |
Новое Царство (X в. – середина XVI в.) 1 страница
|
|
|
|
В конце I‑ го тысячелетия н. э. начался упадок культуры майя, к этому же периоду относится и гибель некоторых городов‑ государств. На протяжении 100–150 лет наиболее густонаселенная и развитая в культурном отношении область Мезоамерики приходит в запустение, от которого она уже никогда не оправилась.
Причины этой гигантской по масштабам катастрофы могли быть разные: обострившиеся противоречия между различными слоями общества майя; хронический дефицит (из‑ за отсутствия развитого скотоводства или морского рыболовства) белкового (мясного) питания в условиях перенаселенности; землетрясения; климатические катаклизмы (засуха и др. ); эпидемии (малярия и желтая лихорадка); ослабление военной мощи; упадок системы землепользования и иноземные вторжения с запада из Центральной Мексики (с 800 по 950 г. н. э. – индейцев пипиль, а в конце X в. н. э. – воинственных тольтеков). Последняя причина большинством исследователей считается более вероятной. Только массовое вторжение неприятельских племен могло привести к резкому сокращению населения и гибели такой могучей культуры, какой были майя конца I‑ го тысячелетия н. э. Вражеские вторжения, очевидно, способствовали развалу экономики, голоду, болезням, народным волнениям и др.
Видимо, и другие мезоамериканские цивилизации этого времени – теотиауканская и сапотокская – стали жертвами таких нашествий. История человечества знает немало подобных примеров. Когда в XIII в. орды монгольских кочевников Чингисхана вторглись в цветущие земледельческие оазисы Средней Азии, большая часть местной оросительной системы была разрушена и целые области некогда благодатных земель на века превратились в мертвую пустыню.
|
|
|
Продвигаясь с запада на восток по наиболее выгодным и легкодоступным направлениям, орды захватчиков постепенно опустошали земли майя. Один за другим гибли майяские города. Дольше всех, во многом благодаря своему особому географическому положению (в центре непроходимых джунглей), держался Тикаль.
Юкатанские джунгли (сельва) служили надежной защитой многим майяским городам. Мрачный, удушливый «зеленый ад» со всех сторон обступал города‑ государства. Мало кто отваживался входить туда. Деревья‑ великаны смыкали гигантские ветви высоко над головами смельчаков, почти не пропуская солнечных лучей. Под ногами чавкала зловонная болотная жижа. Гибкие лианы цеплялись за незваных «гостей», тысячи опасностей подстерегали их букзально на каждом шагу: москиты, змеи, ягуары – владыки центральномексиканских лесов – и самый страшный враг человека – голод…
И все же Тикаль пал?
Завершился «золотой век» в истории «греков» Нового Света. Наступили иные времена…
Многие города майя классического периода были оставлены населением и стали добычей джунглей. Но на полуострове Юкатан и в горной Гватемале, куда тоже проникли захватчики‑ тольтеки, возникла смешанная майя‑ тольтекская культура. Этот период в истории майя принято называть Новое Царство.
Легенда о Кецалькоатле‑ Кукулькане . Именно с майя‑ тольтекским периодом в древней истории Мексики связана одна из известнейших и захватывающих легенд доколумбовой Америки.
От руки узурпатора пал один из основателей тольтекского государства – легендарный завоеватель Мишкоатль. Его сын Се Акатль Топильцин[22] вырос без отца и матери – прекрасной Чимальмат, умершей при родах. Когда он достиг совершеннолетия, его назначили верховным жрецом божественного Кецалькоатля (майя его звали Кукулькан, а в Гватемале – Кукумац) и он получил имя Се Акатль Топильцин Кецалькоатль. Покарав убийцу отца, Кецалькоатль стал верховным правителем тольтеков.
|
|
|
В 980 г. н. э. Се Акатль Топильцин Кецалькоатль обосновывается в городе Туле (или Толлане). Его правление продолжалось 19 лет, в течение которых и город, и его основатель постоянно возвеличивались – один благодаря другому. Согласно преданиям, Кецалькоатль был реальным историческим лицом, великим цивилизатором, научившим тольтеков обрабатывать драгоценные камни, ткать хлопковые ткани, украшать одежду перьями и принесшим знания по астрономии, летосчислению, календарю, письменности и медицине. Для майя он превратился в некий легендарный символ. По легенде, после ожесточенной борьбы за власть с соперниками из другой группировки знати и жречества в 999 г. н. э. Кецалькоатль был вынужден покинуть Толлан.
Одно из майяских преданий так описывает причины поражения Кецалькоатля в его родном городе Толлане:
«…Кецалькоатль не признавал человеческих жертвоприношений, так как любил тольтеков. Он пронзал свою голень шипами агавы и принссил жертвы своей кровью.
…И вот волшебники решили обмануть Кецалькоатля, ибо они хотели человеческих жертвоприношений. Их было трое – Уицилопочтли, Титлакауан и Тлакауэпан (по другим данным – Тескатлипока, Иуитемаль и Тольтекатль. – Прим Я. Н. ), они предвещали Толлану несчастья и гибель. Первым начал Титлакауан, он появился в городе под видом старика и попросил приема у Кецалькоатля. Служители дворца говорили ему, что владыка болен, что его нельзя тревожить. Но старик настаивал, придворные доложили Кецалькоатлю, и тот разрешил впустить странника, так как тот, по его словам, ждал его уже 5 или 10 дней.
Представ перед Кецальхоатлем, Титлакауан сказал ему, что он болен, предложил посмотреть в зеркало, и владыка ужаснулся своему виду. Пришелец стал уговаривать его принять лекарство. Повелитель согласился, что чувствует себя плохо: у него болят руки, ноги, все тело словно мертвое, бессильное, разбитое, но пить отказался. Старик снова предложил лекарство: оно, мол, очень хорошее, мягкое и хмельное, выпив его, владыка почувствует себя здоровым. Сперва он заплачет, огорчится сердцем, подумает о смерти и о том, куда он должен уйти. На вопрос Кецалькоатля. куда же он должен уйти, Титлакауан ответил: «Ты должен уйти в Толлан‑ Тлапаллан, там находится старик сторож, ты посоветуешься с ним. А когда ты вернешься, то станешь снова, совсем как малое дитя».
|
|
|
После уговоров старика Кецалькоатль согласился попробовать немного, макает и облизывает палец, а затем делает и большой глоток лекарства, ему становится легче, и он с удивлением замечает, что уже не чувствует себя больным. Старик убеждает его выпить еще: «Твое тело Окрепнет». Владыка Толлана выпивает еще и чувствует себя пьяным, потому что он пил опьяняющий напиток окгли (курсив мой. – Я. Н. ), приготовленный из сока агавы, смешанного с медом.
Опьяневший Кецалькоатль нарушает пост, пирует, поет, а затем посылает за своей сестрой Кецальтепетль, совершавшей покаяние у горы Ноноуалько, и велит привести ее. Та повинуемся, усаживается с братом и тоже выпивает пять чаш октли. Утром Кецалькоатль просыпается рядом с… обнаженной сестрой и сознает содеянное. В горе и раскаянии он повидает Толлан».
(Codice Chimalpopoca: Anales de Cuauhtitlan у Leyenda de los Soles // Ed. F. Velazquez. Mexico, 1945. Fol. 75–76).
Покинув Толлан, Кецалькоатль отправился на Юкатан, где основал великие города майя‑ тольтекского периода – Чичен‑ Ицу, Ушмаль, Майяпанидр[23]. Вскоре тройка вышеупомянутых городов образует триумвират городов государств северного Юкатана, известным под названием Маияпанская лига (XI–Xill вв. н. э. ).
Города. Расположенная на абсолютно ровной местности и имеющая прямоугольную планировку тольтекско‑ майяская столица Чичеи‑ Ица (Устье колодца Ицамны, т. е. Небесного крокодила или каймана) знаменита своим видным из любой точки города, главным 20‑ метровым пирамидальным храмом Кукулькана (или «Эль‑ Кастильо»), с четырех сторон которого поднимаются к его вершине лестницы, общее число ступенек которой вместе с верхней площадкой составляло 365 – количество дней в году; Храмом Воинов; «Стеной Черепов», так называемой астрономической башней‑ «обсерваторией» – караколь (раковина) и самым крупным из известных в Мезоамерике стадионом для игры в мяч (Храм Ягуаров) с размерами игровой площадки – 81x60 м.
|
|
|
«Эль‑ Кастильо» обладает еще одной интересной особенностью. У подножия центральной лестницы юго‑ западной грани пирамиды находятся две большие головы пернатых змей. В вечера равноденствий и близких к ним дней игра света и тени создает полное впечатление, что мы видим гигантскую змею, улегшуюся по всей длине центральной лестницы сверху вниз. Эта призрачная змея видна еще лучше в профиль, в виде волнистой линии с каменной головой внизу. В мифах центральноамериканских индейцев Пернатый Змей был символом единства земного и небесного.
«Караколь» Чичен‑ Ицы построена между 850 и 1000 гг в виде башни, помещенной на двух находящихся друг на друге прямоугольных платформах. Ее небольшие прямоугольные окна направлены на важные астрономические пункты на небосводе – точки восхода и захода Солнца и Луны в переломные дни времени года.
И все же больше всего Чичен‑ Ица прославилась Священным колодцем, или Колодцем жертв, – гигантским круглым колодцем диаметром свыше 60 м Его отвесные стены, сложенные из пластов известняка, круто обрываются вниз: от края колодца до поверхности воды около 21 м и от поверхности мутно‑ зеленой воды до дна – более 10 м.
Пугающая красота этого «бездонного» колодца‑ омута, вероятно, вызывала у жителей Чичен‑ Ицы панический страх. Именно здесь, задабривая всемогущих богов, майя издавна совершали ритуальные обряды и жертвоприношения, в том числе человеческие.
С X по XIII в. Чичен‑ Ица играла главенствующую роль на всем полуострове Юкатан. А дальше, согласно майяской книге пророчеств «Чилам Балам», произошло следующее.
В конце XII в. на полуострове осложнилась политическая обстановка. Правители Чичен‑ Ицы резко увеличили дань, взимаемую со своих соседей. Особое негодование вызывал у жите лей подвластных городов и селений регулярный кровавый обряд человеческих жертвоприношений в Священном колодце Чичен‑ Ицы. Он к тому же был очень удобным способом сведения личных счетов с соперниками. Именно так и поступил правитель Майяпана коварный Ах Меш Кук, отправив своего военачальника Хунак Кееля в Чичен‑ Ицу в качестве жертвы‑ посланца богам, по преданию, обитавшим в глубинах этого колодца. Ах Меш Кук прекрасно знал, что такие «посланцы» назад никогда не возвращаются.
И вот у края Священного колодца, на каменной платформе, начались жертвоприношения. Люди, сбрасываемые вниз, один за другим исчезали в мрачных глубинах дьявольского омута. Казалось, та же участь ждет и Хунак Кееля… Однако все произошло иначе.
|
|
|
Американский ученый Ч. Галленкамп так воссоздает эти события:
«Выскочив из группы сановников, он взбежал на платформу храма и на глазах у оцепеневшей от страха толпы сам бросился в колодец. Спустя несколько мгновений изумрудные воды колодца вспенились, и на поверхности появился Хунак. Он громко объявил, что лично разговаривал с богами и по воле богов он – Хунак Кеель – назначается правителем всех городов майя. Отвага Хунак Кееля покорила… толпу. Раздались крики в поддержку нового вождя. Его вытащили из колодца и объявили правителем».
(Гуляев В. И. Древние майя. Загадки погибшей цивилизации. С. 145–146).
Воцарившись в родном Майяпане, ставшем теперь главным городом майя, Хунак Кеель сполна рассчитался со своими врагами, подвергнув Чичен‑ Ицу страшному опустошению. Тольтекско‑ майяской столицей с этого времени становится Майяпан. Власть переходит к династии майя‑ тольтекских правителей Кокомов, правившей до 1461 г, т. е. до захвата власти другой майя‑ тольтекской династией – Шивами из Ушмаля.
Город Ушмаль мало чем уступал Чичен‑ Ице. Он знаменит своей изысканной монументальной архитектурой: Пирамидой Волшебника, по преданию, воздвигнутой одним из его правителей – гномом‑ волшебником; Дворцом Правителей, якобы построенным им же на спор всего за одну ночь; Женским Монастырем, условно названным так из‑ за многочисленных (около 80) одинаковых помещений, очень похожих на европейские монастырские кельи; Голубятней и др.
А вот что о нем спустя века написал К. Д. Бапьмонт, посетивший руины некогда прекрасного и могучего Ушмаля;
«…Пирамидальный храм, который называется Домом Колдуна, или Домом Карлика (другие названия Пирамиды Волшебника. – Прим. Я. Н. ), хорошо сохранился. К верховной молельне ведет крутая лестница саженей в десять… Вид с пирамиды – один из самых красивых, какие мне когда‑ либо приходилось созерцать. Безмерный зеленый простор. Изумрудная пустыня. Четко видятся седые здания там и сям вблизи от пирамиды. Это древние руины, священные останки погибшего величия. Здесь был когда‑ то могучий город. Теперь это – царство растений. Они захватили все кругом. Они захватили и эти погибшие храмы и дворцы… И на верхней площадке, откуда жрецы глядели на примолкшие толпы молящихся, теперь тихонько качается под ветром красивый легкий ствол, убегающий ввысь из куста могучих листьев агавы».
(Бальмонт К. Д. Змеиные цветы. М., 1910. С. 47).
Майяпан, преемник Чичен‑ Ицы, прославился 28 изумительными стелами и двумя кольцами очень толстых каменных стен с 12 воротами. Малая стена опоясывала ритуально‑ административный центр города со 140 постройками, расположенными на 6 гектарах. Внешняя шла вокруг всего Майяпана, включая и жилые кварталы с 2000–4000 постройками, где проживало около 11–12 (либо 17–18) тыс. человек. Общая длина стен составляла 9 км. Другие города Нового Царства (Тайясаль, Мани, Мотуль, Сотута, Исамаль, Коба, Экаб, Кампече, Чампотон, Хокаба, Теках, Тихосуко, Четумаль. Шпухиль, Ормигуэро, Хочоб Кабах, Сайиль, Лабна и др. ), кроме Тулума, не имели таких явно оборонительных сооружений[24]. И все же Майяпан пал и был разрушен в 1461 г.
Тулум – небольшой город майя в Кинтана‑ Роо (восточное побережье Юкатана) был надежно защищен и самой природой и человеком: с трех сторон его окружала высокая и толстая каменная стена, а с четвертой – эффектный 13‑ метровый белый утес, круто обрывающийся в сине‑ зеленые волны Карибского мори. Общая протяженность его стен с воротами и двумя сторожевыми башнями более 721 метра, высота и толщина до 5 метров. 3 них было проделано пять ворот Укрытый с моря грозными коралловыми рифами, а с суши – непроходимыми болотистыми джунглями, Тулум и годы спустя после высадки на Юкатане испанских завоевателей был неодолимой крепостью майя.
Под влиянием тольтеков города и архитектура майя изменились. Творения местных архитекторов, скульпторов и художников уже не могут сравниться с наивысшими достижениями великолепного майяского искусства Древнего Царства. Культура стала проще, жестче и более варварской по облику. Основной упор делался не на совершенстве формы, а на лаконичной монументальности. Города застраивались хаотично. Меньше возводилось грандиозных пирамид и стел, зато появились колоннады, фасады зданий начали украшать мозаиками из тесаного камня (некоторые части этих мозаик достигают в длину 1 м и весят до 80 кг! ) и масками в виде ягуаров, змей. Резко увеличивается число военных сцен, изображенных на памятниках. Дух войны пришел на смену мирной жизни.
Наиболее часто встречается изображение популярного у майя‑ тольтеков бога дождя – Чак Моля. Обычно скульптура Чак Моля устанавливалась на площади и представляла собой лежащую на спине мужскую фигуру, голова и колени которой приподняты вверх. В центре живота находилось небольшое квадратное углубление для жертвенной крови. Внутри зданий появились винтовые лестницы, как, например, в башне‑ «обсерватории» (караколь) в Чичен‑ Ице.
Военное искусство. Правителями теперь становились военачальники, выступавшие одновременно и в роли жрецов. Они потеснили на второй план жречество в руководстве городом. Их главной опорой была гвардия из прославленных воинов – членов религиозно‑ военных союзов «воинов‑ ягуаров» и «воинов‑ ор‑ лов». Первый был посвящен божествам ночи, и его члены носили костюмы ягуаров; члены другого, посвященного солнцу, появлялись в одежде, напоминающей оперенье орла.
Война играла серьезную роль в жизни майя. Их военное искусство совершенствовалось на протяжении многих веков, но так и не достигло таких высот, как в Старом Свете. Майяские города‑ государства часто воевали друг с другом, например, Тикаль с Наранхо, чья многолетняя вражда (с 693 по 698 гг. ) известна как Первая Петенская война. Войны не были затяжными и, скорее, походили на набеги, предпринимаемые для захвата пленных, которых превращали в рабов и заставляли работать на стройках в городах и на плантациях знати, или для уничтожения посевов противника, грабежа караванов носильщиков, несущих дань во враждебные города и т. п. Земли захватывали лишь в пограничной полосе. Захваты городов не практиковались, так как сломить сопротивление населения, укрывшегося на пирамидах, было почти невозможно. К тому же из‑ за отсутствия тягловых животных военные отряды майя не могли вести длительных боевых действий: их сроки определялись продовольственными запасами, взятыми с собой в заплечных мешках (обычно 5–7 дней пути). Очень ценной добычей считались предметы роскоши и ценные изделия, особенно из нефрита.
Таким образом, главной целью военной политики городов‑ государств был подрыв экономики врага.
Перед началом войны майя «отправляли к богам посланников» (т. е, совершали жертвоприношения), чтобы походу сопутствовал успех, В военных действиях участвовал и профессиональные воины из гарнизона города и гвардии правителя ихольканы (наемники). Армию возглавляли военачальники из аристократии. Верховным главнокомандующим считался сам правитель, но реально командовал воинами профессиональный полководец – наком (након), например родственник тикальского правителя, Т'исйах Мош, потерпевший неудачу и попавший в плен в битве с войском города Наранхо при К'антуле в 695 г Наком выбирался на три (четыре) года, в течение которых ему приходилось вести аскетический образ жизни: не вступать в половые отношения, не употреблять мяса и т. п.
Оружие, которым пользовались майя, нельзя считать особым достижением технической мысли. На протяжении многих веков существования цивилизации майя оно изменилось незначительно. Невысокий уровень развития производительных сил не позволил майя постоянно совершенствовать оружие, хотя сражения менее жестокими и кровопролитными от этого не стали, о чем свидетельствуют изображения батальных сцен, повсеместно встречающиеся на рельефах и росписях майя. Особенность эволюции оружия у майя скорее заключается в том, что в то или иное время определенный вид оружия использовался чаще, чем другой. В большей степени совершенствовалось военное искусство, нежели само оружие.
В бою майя сражались копьями различной длины (в рост человека и больше), дротиками и тяжелыми деревянными «менами», с обеих сторон усаженными плотно вделанными обсидиановыми лезвиями с острыми, как бритва, краями. В конце Нового Царства (в XV–XVI вв. ) у майя появились боевые топоры из металла (сплав меди с золотом) и лук со стрелами, заимствованные у ацтеков (В разное время копья и дротики были любимым оружием знати. ) Защитой рядовым воинам майя служили пухлые простеганные ватные панцири. Майяская знать носила доспехи, плетенные из гибких ветвей, и защищалась ивовыми (реже – из панциря черепахи) большими или маленькими щитами крутой либо квадратной формы. Маленький (размером с кулак) щит при этом нередко применялся как ударное оружие, недаром майяский иероглиф таах переводится как «сбивать ударом». Волосы перед сражением майя красили в красный цвет в знак готовности умереть, но победить! Для устрашения врага воины майя надевали одинаковые шлемы в виде морд с разинутыми пастями ягуара, реже каймана.
Обычно нападали внезапно, на рассвете, когда притуплялась бдительность часовых: врывались в лагерь противника с устрашающими криками, сражаясь с леденящей душу жестокостью. Победители подвешивали к своему поясу голову убитого врага, вырывали у мертвых врагов челюсти и, очистив их от мяса, хвастали ими во время праздника победы. После победы военачальников, украшенных пышными плюмажами, торжественно вносили в родной город на плечах. За ними следовали воины с трофейными головами врагов за спиной и музыканты. Удачные сражения увековечивали, изображая на стелах.
Так они и воевали – по очереди совершая набеги друг на друга.
Тольтекское влияние наложило свой отпечаток на дальнейшее развитие культуры майя. В скульптуре и живописи начинают прослеживаться некоторые черты упадка. Зато математика, астрономия и другие науки, наоборот, совершенствовались достигнув непревзойденных в древней истории Нового Света высот. Нелегко решить, какое из научных достижений майяского гения (письменность, математику или астрономию) следует поставить на первое место. Начнем с письменности…
Письменность. Процесс возникновения письменности (как, впрочем, и календаря) – необычайно длительное и сложное явление. От письменности следует отличать разрозненные пиктографические знаки, например петроглифы первобытных людей. Современная наука о языке позволяет с уверенностью считать, что письмо получает распространение только в цивилизованных обществах, то есть там, где возникло государство и сложились классы. Зачатки письменности (календаря) появились у майя еще до рубежа н. э.
Известно лишь несколько экземпляров рукописей майя. Все они написаны на бумаге, изготовленной из луба фикуса, поверхность которого покрывалась клейким составом и белой известью, что напоминает древнейшие методы выделки бумаги, существовавшие в Китае и Японии в V–VIII вв. На подготовленную таким образом поверхность с обеих сторон с помощью волосяной кисточки растительными и минеральными красками наносили сложные иероглифические знаки и многоцветные рисунки. После написания текста и выполнения рисунков манускрипт складывался наподобие веера, складки как бы отделяли одну страницу от другой. «Книгу» помещали в деревянный или кожаный футляр.
Один из манускриптов майя хранится в Государственной библиотеке Дрездена и поэтому носит условное название Дрезденский кодекс[25]. Он представляет собой копию XI в., сделанную с оригинала VIII в., и посвящен астрономии, в нем на 74 страницах имеются указания на затмения Луны и Солнца и др. Другой документ – Кодекс Тро‑ Кортезианус, или Мадридский кодекс, – 112‑ страничное пособие (начало и конец утеряны) по астрономии, написанное для жрецов и содержащее также указания по земледелию, охоте, пчеловодству и т. п. Он создан не ранее XV в. Еще один манускрипт (сильно потрепанный и разрозненный) – Кодекс Пересианус, или Парижский кодекс[26]. По сохранившимся фрагментам (24 страницы) удалось установить, что в нем описываются божества и религиозные церемонии майя. Он создан раньше Мадридского (XIV в,? ), но позднее Дрезденского.
Тексты в рукописях майя богато иллюстрированы рисунками. Причем в Дрезденской рукописи рисунки, среди которых немело эротических сцен, выполнены на более высоком художественном уровне, чем в двух других. История этих трех случайно сохранившихся рукописей в точности неизвестна. Не исключено, что они попали в Европу в качестве индейских редкостей, посланных во времена конкисты испанскому королю Карлу I.
Долгое время иероглифы майя не поддавались разгадке. Только в середине XX в., в 1951 г., выдающийся советский ученый Ю. В. Кнорозов расшифровал письменность майя[27].
Вероятно, письменность майя была наиболее развитой в до‑ испанской Америке, так как древнеперуанские изображения на бобах фасоли, ткани (? ) и возможно чашах, очевидно, следует рассматривать не как зачатки письменности, а как своеобразные системы сохранения сведений.
Математика. Сегодня мылишь изумляемся мудрости народа майя, сумевшего практически в одиночку подняться на недоступные вершины абстрактного математического мышления, одновременно приспособив его к своим конкретным, земным нуждам, Средневековая Европа еще считала по пальцам, когда гениальные математики древних майя ввели понятие нуля и оперировали бесконечно большими величинами.
Древние майя пользовались двадцатеричной системой счисления. Почему именно число 20 наряду с единицей стало основой счета майя, сейчас невозможно установить с достаточной достоверностью. Можно лишь предположить, что сам человек был для древних майя той идеальной математической моделью которую они взяли за единицу счета. Действительно, что может быть естественней и проще, коль скоро сама природа «расчленила» эту единицу «счета» на 20 единиц второго порядка по числу пальцев на руках и ногах?
Европейцы, как и подавляющее большинство других народов мира, пользуются сейчас так называемой арабской цифровой системой, созданной в Индии лишь в V в. н. э. В соответствии с этой системой – ради справедливости ее следовало бы назвать индийской – мы расставляем цифровые знаки горизонтально – строчечным способом, применяя «позиционный принцип» – одно из замечательных достижений человеческого разума. Это значит, что цифры стоят друг за другом в строгом порядке слева направо от первой позиции к последующей, а именно: единицы, десятки, сотни, тысячи и т. д.
Древние майя также пришли к использованию позиционного принципа, причем почти на целое тысячелетие (! ) раньше Старого Света. Однако запись цифровых знаков, образующих число, они стали вести не горизонтально, а вертикально, снизу вверх, как бы возводя некую «этажерку» из цифр.
Поскольку счет был двадцатеричным, каждое начальное число следующей верхней позиции, или порядка, было в двадцать раз больше своего соседа с нижней полки «этажерки майя» (если бы майя пользовались десятеричной системой, то число бы было больше не в двадцать, а только в десять раз). На первой позиции (полке) стояли единицы, на второй – двадцатки и т. д.
Майя записывали цифровые знаки в виде точек и тире, причем точка всегда означала единицы данного порядка, а тире – пятерки:
В приведенной «таблице» не хватает двадцатой цифры. Но это уже не 20, ибо у майя 20, так же, как у нас 10, было не цифрой, а составным двузначным числом. Двадцатой цифрой счета древних майя был нуль, и изображался он в виде стилизованной раковины – < @>.
В двадцатеричной системе, использующей понятие нуля, первым двузначным числом могло быть только число 20. Так оно и было. Но как изобразить его? И майя решают эту задачу необычайно просто: над раковиной‑ нулем они рисуют точку, т. е. первую цифру своего счета. Новый знак – он изображался так: обозначал начальную единицу счета второй позиции (или второй полки) многозначного числа (многополочной «этажерки»), Чтобы не изображать каждый раз сложный рисунок раковины‑ нуля, майя простоты ради поступали следующим образом: (20) –! ‑ (1) =, что соответствует числу 21 в нашем представлении.
В нашей десятеричной системе имеются девять цифр и ноль. Майяская же состоит лишь из двух: точки и черты, а также ноля. Изобретение этого знака в столь далекую эпоху поднимает магматический гений майя на удивительную высоту. Это означало величайший прорыв в области абстрактного мышления. Недаром Диего де Ланда отмечал способность майя легко оперировать громадными числами:
«Их счет ведется по 5 до 20, по 20 до 100, по 100 до 400 и по 400 до 8000… У них есть другой счет, более длинный, который они продолжают до бесконечности, считая 8 тысяч 20 раз, что составляет 160 тысяч, затем, возвращаясь к 20, они умножают 160 тысяч на это число и так продолжают умножать на 20, пока не получат громадной цифры. Они считают на земле или на чем‑ либо гладком».
(Ланда Д. де. Сообщение о делах в Юкатане. М. ‑ Л., 1955. С. 146).
Все вычисления майя производили при помощи простого прибора типа абаки, где счетными единицами были семена какао, цветные камешки и т. п. Они оперировали очень большими числами, например, на стеле № 10 в Тикале указано 1. 841. 641. 600 дней, т. е. 5 млн лет!
Астрономия. Не менее поразительны достижения майя в области астрономии. Наблюдение за небесными светилами они вели сквозь длинные и узкие прорези‑ окна, своего рода «прицелы», направленные на важные астрономические объекты на небосводе – точки восхода и захода Солнца и Луны в переломные дни времен года (21 марта и 23 сентября – дни весеннего и осеннего равноденствия; 22 июня и 22 декабря – дни летнего и зимнего солнцестояния). Им были известны планеты (Венера, Марс, Юпитер, Сатурн, Меркурий), созвездия (Плеяды, Скорпион, Малая Медведица, Близнецы), Полярная звезда, Млечный Путь и др. Наиболее известные астрономические «обсерватории» (караколи) найдены в Тикале, Копане, Паленке, Вашактуне, Чичен‑ Ице и Майяпане.
Схема астрономического комплекса в Вашактуне
Следует отметить, что сложные математические расчеты с применением многозначных чисел у майя были в основном связаны с астрономическими вычислениями, которые лежали в основе календаря[28]. Точный календарь был необходим для ведения земледельческих работ. Любопытная деталь – майя умело совмещали два календаря: религиозный, или «цолькин», из 260 дней (состоявший из 13‑ дневной недели и 20‑ дневного месяца) и солнечный, или «хааб», из 365 дней, или восемнадцати 20‑ дневных месяцев, где к последнему в конце добавлялось 5 дней, считавшихся несчастливыми. По точности исчисления майяский календарь ближе всего к современному. Ни у одного народа не только Нового, но и Старого Света не было тогда такого точного календаря! Для примера сравним данные о протяженности года наиболее известных календарей:
|
|
|
