 |
Письмо в редакцию телевизионной передачи «очевидное – невероятное» из сумасшедшего дома – с канатчиковой дачи
|
|
|
|
ПИСЬМО В РЕДАКЦИЮ ТЕЛЕВИЗИОННОЙ ПЕРЕДАЧИ «ОЧЕВИДНОЕ – НЕВЕРОЯТНОЕ» ИЗ СУМАСШЕДШЕГО ДОМА – С КАНАТЧИКОВОЙ ДАЧИ
Дорогая передача!
Во субботу, чуть не плача,
Вся Канатчикова дача
К телевизору рвалась, —
Вместо чтоб поесть, помыться,
Уколоться и забыться,
Вся безумная больница
У экрана собралась.
Говорил, ломая руки,
Краснобай и баламут
Про бессилие науки
Перед тайною Бермуд, —
Все мозги разбил на части,
Все извилины заплел —
И канатчиковы власти
Колют нам второй укол.
Уважаемый редактор!
Может, лучше – про реактор?
Про любимый лунный трактор?!
Ведь нельзя же! – год подряд:
То тарелками пугают —
Дескать, подлые, летают;
То у вас собаки лают,
То руины – говорят!
Мы кой в чем поднаторели:
Мы тарелки бьем весь год —
Мы на них собаку съели, —
Если повар нам не врет.
А медикаментов груды —
В унитаз, кто не дурак.
Это жизнь! И вдруг – Бермуды!
Вот те раз! Нельзя же так!
Мы не сделали скандала —
Нам вождя недоставало:
Настоящих буйных мало —
Вот и нету вожаков.
Но на происки и бредни
Сети есть у нас и бредни —
Не испортят нам обедни
Злые происки врагов!
Это их худые черти
Бермутят воду во пруду,
Это все придумал Черчилль
В восемнадцатом году!
Мы про взрывы, про пожары
Сочиняли ноту ТАСС…
Тут примчались санитары —
Зафиксировали нас.
Тех, кто был особо боек,
Прикрутили к спинкам коек —
Бился в пене параноик
Как ведьмак на шабаше:
«Развяжите полотенцы,
Иноверы, изуверцы!
Нам бермуторно на сердце
И бермутно на душе! »
Сорок душ посменно воют —
Раскалились добела, —
Во как сильно беспокоют
Треугольные дела!
Все почти с ума свихнулись —
|
|
|
Даже кто безумен был, —
И тогда главврач Маргулис
Телевизор запретил.
Вон он, змей, в окне маячит —
За спиною штепсель прячет, —
Подал знак кому-то – значит,
Фельдшер вырвет провода.
Нам осталось уколоться —
И упасть на дно колодца,
И пропасть на дне колодца,
Как в Бермудах, навсегда.
Ну а завтра спросят дети,
Навещая нас с утра:
«Папы, что сказали эти
Кандидаты в доктора? »
Мы откроем нашим чадам
Правду – им не все равно:
«Удивительное рядом —
Но оно запрещено! »
Вон дантист-надомник Рудик —
У него приемник «Грундиг», —
Он его ночами крутит —
Ловит, контра, ФРГ.
Он там был купцом по шмуткам
И подвинулся рассудком, —
К нам попал в волненье жутком
С номерочком на ноге.
Прибежал, взволнован крайне, —
Сообщеньем нас потряс,
Будто – наш научный лайнер
В треугольнике погряз:
Сгинул, топливо истратив,
Весь распался на куски, —
Двух безумных наших братьев
Подобрали рыбаки.
Те, кто выжил в катаклизме,
Пребывают в пессимизме, —
Их вчера в стеклянной призме
К нам в больницу привезли —
И один из них, механик,
Рассказал, сбежав от нянек,
Что Бермудский многогранник —
Незакрытый пуп Земли.
«Что там было? Как ты спасся? » —
Каждый лез и приставал, —
Но механик только трясся
И чинарики стрелял.
Он то плакал, то смеялся,
То щетинился как еж, —
Он над нами издевался, —
Сумасшедший – что возьмешь!
Взвился бывший алкоголик,
Матерщинник и крамольник:
«Надо выпить треугольник!
На троих его! Даешь! »
Разошелся – так и сыпет:
«Треугольник будет выпит! —
Будь он параллелепипед,
Будь он круг, едрена вошь! »
Больно бьют по нашим душам
«Голоса» за тыщи миль, —
Зря «Америку» не глушим,
Зря не давим «Израиль»:
Всей своей враждебной сутью
Подрывают и вредят —
Кормят, поят нас бермутью
Про таинственный квадрат!
|
|
|
Лектора из передачи!
Те, кто так или иначе
Говорят про неудачи
И нервируют народ!
Нас берите, обреченных, —
Треугольник вас, ученых,
Превратит в умалишенных,
Ну а нас – наоборот.
Пусть – безумная идея, —
Не решайте сгоряча.
Отвечайте нам скорее
Через доку главврача!
С уваженьем… Дата. Подпись.
Отвечайте нам – а то,
Если вы не отзоветесь,
Мы напишем… в «Спортлото»!
1977
ЮРИЮ ПЕТРОВИЧУ ЛЮБИМОВУ С ЛЮБОВЬЮ В 60 ЕГО ЛЕТ ОТ ВЛАДИМИРА ВЫСОЦКОГО
Ах, как тебе родиться пофартило
Почти одновременно со страной!
Ты прожил с нею все, что с нею было,
Скажи еще спасибо, что живой.
В шестнадцать лет читал ты речь Олеши,
А в двадцать встретил год тридцать седьмой.
Теперь иных уж нет, а те – далече…
Скажи еще спасибо, что живой.
Служил ты под началом полотера.
Скажи, на сердце руку положив:
Ведь знай Лаврентий Палыч – вот умора! —
Кем станешь ты, остался бы ты жив?
А нынче в драках выдублена шкура,
Протравлена до нервов суетой.
Сказал бы Николай Робертыч: «Юра,
Скажи еще спасибо, что живой! »
Хоть ты дождался первенца не рано,
Но уберег от раны ножевой, —
Твой «Добрый человек из Сезуана»
Живет еще. Спасибо, что живой.
Зачем гадать цыгану на ладонях —
Он сам хозяин над своей судьбой.
Скачи, цыган, на «Деревянных конях»,
Гони коней! Спасибо, что живой.
«Быть иль не быть» – мы зря не помарали.
Конечно, быть, но только – начеку:
Вы помните, конструкции упали?
Но живы все. Спасибо Дупаку.
«Марата» нет – его создатель странен.
За Турандот – Пекин поднимет вой.
Можайся, брат, твой Кузькин трижды ранен!
И все-таки – спасибо, что «Живой».
Любовь, Надежда, Зина – тоже штучка,
Вся труппа на подбор – одна к одной,
И мать их – Софья Золотая Ручка…
Скажи еще спасибо, что живой.
Одни – в машинах, несмотря на цены,
Им, пьющим, – лучше б транспорт гужевой.
Подумаешь, один упал со сцены!
Скажи еще спасибо, что живой.
Не раз, не два грозили снять с работы,
Зажали праздник полувековой.
Тринадцать лет театра, как зачеты:
Один за три, спасибо, что живой!
Что шестьдесят при медицине этой!
Тьфу-тьфу, не сглазить… Только вот седой.
По временам на седину не сетуй,
|
|
|
Скажи еще спасибо, что живой.
Позвал Милан, не опасаясь риска,
И понеслась! – живем-то однова.
Теперь – Париж, и близко Сан-Франциско,
И даже – при желании – Москва!
Париж к Таганке десять лет пристрастен —
Француз театр путает с тюрьмой.
Не огорчайся, что не едет «Мастер»,
Скажи еще мерси, что он живой.
Лиха беда – настырна и глазаста —
Устанет ли кружить над головой?
Тебе когда-то перевалит за сто —
И мы споем: «Спасибо, что живой! »
Пей, атаман, – здоровье позволяет.
Пей, куренной, когда-то Кошевой!
Таганское казачество желает
Добра тебе – спасибо, что живой!
1977
|
|
|
