 |
Глава 4. Прошлое. Настоящее
|
|
|
|
Глава 4
22 мая 1824 года
Лондон
Вечером того же дня, когда он вышел в отставку, Ян ужинал с Мёрдо Балфором, добрым другом, с коим он давно не виделся. Годом ранее Балфор впутался в грандиозный скандал из-за замужней дамы и впоследствии продал особняк в Мейфэре, а ныне жил изгнанником в шотландской усадьбе. Правда, несколько недель назад он известил, что ненадолго наведается в столицу, и пригласил Яна отужинать.
Яну пришлось ехать на пролетке до нового дома Балфора, что находился в богатом районе, популярном среди состоятельных банкиров и торговцев, располагавшемся неподалеку от Мейфэра. Немудрено, что Балфор перебрался в эту часть города, ведь в светском обществе его более не принимали. Удивительно то, что Балфор в принципе купил дом, ибо он безвылазно обретался в шотландской усадьбе. Видимо, в силу того, что Дэвид Лористон — Балфор окрестил его в письме «компаньон» — время от времени приезжал по делам в Лондон, Балфор счел, что содержать здесь дом довольно удобно.
Расплатившись с извозчиком, Ян поднялся к внушительной входной двери и постучал большим медным молотком. Миг спустя лакей пригласил его войти, забрал сюртук и шляпу и проводил в гостиную, слишком маленькую для приемной залы. Обведя взором уютную мебель, стопку книг на приставном столике, недописанное письмо на секретере, он пришел к выводу, что эта личная гостиная ни в чем не уступала великолепному чопорному изяществу предыдущей резиденции.
— Синклер, рад тебя видеть.
Ян повернулся на голос Балфора, стоявшего в дверном проеме с ухмылкой на лице. Одеяние не отличалось элегантностью, синий фрак сидел не по моде свободно, темные волосы стали чуть длиннее, чем раньше.
|
|
|
— Давненько же мы не виделись, — продолжил Балфор, подходя ближе и протягивая руку.
— Последний раз в Эдинбурге. — Ян ответил рукопожатием. Глядя Балфору в глаза, он примолвил: — Когда с мистером Лористоном произошел несчастный случай.
Тем вечером Дэвид Лористон сильно пострадал, а Балфор чуть не спятил от горя.
— С тех пор много всего случилось, — беспечно молвил Балфор. — Ты наверняка слышал.
— Я слышал про дуэль с Киннеллом.
Травмы Лористон получил из-за сэра Аласдера Киннелла.
— Дуэль не состоялась, — улыбнулся Балфор.
— Но он тебя вызывал.
— Да. К счастью, сатисфакция была получена по-другому.
— Да ты что? — изрек Ян, внаглую подначивая. — И как же?
— Так я тебе и сказал, — захохотал Балфор. — Мы заключили соглашение. Тайное соглашение. — Он прошел к буфету. — Выпьешь что-нибудь?
— Бренди, спасибо. — В то время как Балфор разливал алкоголь, он добавил: — Поговаривали, что после ваших препирательств Киннелл подал прошение о разводе.
По слухам, сии препирательства связаны с тем, что Балфор распутничал с супругой Киннелла, однако зная то, что он знал о Балфоре и его предпочтениях, Ян не поверил ни слову. Скорее всего, поводом для спора стали травмы Лористона.
Балфор пожал плечами, взяв хрустальный графин с янтарной жидкостью.
— Подал. Готов поспорить, жена с радостью от него избавилась.
— Я удивился, узнав, что он назвал тебя ее любовником.
Не поднимая глаз, Балфор плеснул бренди в снифтеры.
— Ой ли? А ты слышал, что я выставил себя на посмешище в «Калейне»?
— Говорят, ты прилюдно заявил, что вы любовники.
— Все верно, — улыбнулся Мёрдо. — У него не осталось иного выбора, кроме как вызвать меня на дуэль.
— Я догадался, — иронично изрек Ян. — Между прочим, я не верю, что вы были любовниками. Я знаю, что распаляют тебя вовсе не симпатичные матроны, и понимаю, зачем ты спровоцировал дуэль. Я видел, как Киннелл толкнул Лористона под лошадь.
|
|
|
Мёрдо протянул снифтер, выглядя совершенно спокойным, если не считать, что левая щека предательски дернулась в нервном тике.
— Я поступил так по ряду причин. Ради Элизабет — Киннелл ее избивал — и ради себя. У меня имелись свои претензии. Но прежде всего, конечно же, ради Дэвида, — философски пожал он плечами. — Отчасти я до сих пор жалею, что не пристрелил подлеца, но пришлось заняться более важными делами. Меня тешит то, что я его унизил. Хотя бы так.
— Я за это выпью.
Ян поднял бокал в импровизированном тосте. Балфор чокнулся с его бокалом.
— Мистер Лористон к нам присоединится?
— Да, как только оденется, — рассеянно отозвался Балфор. — Мы недавно встали.
— Серьезно? — захохотал Ян, вскинув брови. — Вы недавно выбрались из постели?
Балфор, судя по всему, был готов рвать на себе волосы.
— Если ты будешь подтрунивать, когда он придет, я с тебя шкуру спущу, — пообещал он. — Дэвид не похож на нас с тобой… он застенчивый.
— Не такой уж он и застенчивый, — снова засмеялся Ян, — раз ты до сих пор не утратил интереса. Я знаю, как легко тебе наскучить, друг мой.
Балфор бросил на него свирепый взор.
— Давай-ка кое-что проясним, пока Дэвид не спустился: наши отношения… — он возвел глаза к потолку, словно там написан ответ, — они навсегда. По-моему, ничуть не хуже брака. Я хочу, чтобы ты относился к Дэвиду с тем же почтением, что и… — Балфор, смолкнув, нахмурился.
— К чьей-нибудь жене? — подсказал Ян. — К мужу?
Балфор помрачнел.
— Да. Именно так.
Ответить Ян не успел, ибо открылась дверь и в комнату вошел обсуждаемый человек.
— Капитан Синклер, — осклабился Дэвид Лористон, шагая к нему.
— Мистер Синклер, — поправил Ян, пожимая Лористону руку.
Интересно, сколько нужно времени, чтобы он сумел произносить сии слова без укола сожаления?
— Прошу прощения. Мёрдо рассказывал о ваших новостях, мистер Синклер. Рад вас видеть. Спасибо, что навестили нас.
— А уж я-то как рад.
Дабы поиздеваться над Балфором, Ян окинул Лористона взглядом с макушки до пят. Балфор отреагировал мгновенно: откашлялся и встал между ними якобы для того, чтобы подать Лористону бокал с бренди. Правда, с места он более не сдвинулся, отчего Лористону пришлось сделать шаг назад.
|
|
|
Ян глянул на Лористона, дабы оценить его реакцию на ревнивую выходку. Всем видом Лористон выражал довольство и нежность, несмотря на то что он насмешливо поднял брови. Что же до Балфора, у него на скулах проступил легкий румянец не то досады, не то смущения. Возможно, и того и другого.
— Расскажи, — бодро заговорил Балфор, желая сменить тему, — почему ты решил уйти из армии?
— Солдатская жизнь в мирное время совсем не та, — пожал плечами Ян. — Мне не по нраву.
— Тоскуете по сражениям? — с любопытством осведомился Лористон.
— Не по сражениям как таковым, наверное, больше по смыслу в жизни, — самоиронично улыбнулся он. — Честно говоря, последние годы я только и делал, что исполнял роль придворного шута.
— Да полно тебе, — изрек Балфор. — Ты к себе несправедлив. Король тебя обожает, доверяет занятные государственные дела. Это не придает жизни смысла? Когда ты рапортуешь начальству о результатах слежки…
— Мёрдо, — вмешался Лористон.
Балфор взглянул на любовника, уловив нотку порицания в голосе.
— Да не критиковал я. Он сам говорил, — возразил Балфор, но Лористона не убедил. — Бог ты мой, мы дружим сто лет. Он многое мне рассказывает.
Лористон скептически выгнул бровь. Вряд ли здесь есть чему удивляться, ведь в прошлую встречу с Яном Балфор вел себя далеко не дружелюбно. Впрочем, весь вечер Ян кокетничал с Лористоном…
— Правда, — сжалился над другом Ян. — Мы с Балфором отлично ладим. Он бухтит на меня только при вас. А все потому, что я беззастенчиво с вами заигрываю.
Балфор беспомощно захохотал, отчего темные глаза засверкали, а осуждающая гримаса у Лористона чуть смягчилась.
— Я все равно считаю, что с твоей стороны неблагоразумно обсуждать при мне тайны друга, — проворчал Лористон.
— Можно подумать, ты кому-то расскажешь, — буркнул Балфор. — Более малоречивого человека еще поискать надо.
— Пусть так, — непреклонно заявил Лористон, — но ты обязан извиниться.
— Ладно, — вздохнул Балфор и обратился к Яну: — Прошу прощения за то, что заговорил о твоей тайне в присутствии моего возлюбленного, который в жизни не проболтается о том, что слышал. — Засим он адресовался к Лористону: — Так сойдет?
|
|
|
Щеки у Лористона порозовели, оттого что Балфор произнес слово «возлюбленного», но возмущаться он не стал. Он безуспешно пытался напустить на себя строгий вид, глаза светились счастьем и весельем.
— Извинение отвратительное, но если капитана Синклера устраивает, тогда устроит и меня.
Он вопросительно посмотрел на Яна.
— Мистера Синклера, — повторил Ян, легкий тон противоречил тому, чего ему стоило во второй раз поправить Лористона. — Меня очень даже устраивает, мистер Лористон. Насколько я помню, Балфор пригласил меня на ужин.
— Верно, — осклабился Лористон. — Вы голодны, мистер Синклер?
— Как волк.
— Тогда идемте. У нас восхитительная кухарка. Уверяю, сегодня она превзошла саму себя.
Ужин и впрямь выдался восхитительным. Балфор с Лористоном предпочитали трапезничать без церемоний, посему лакеев отпустили, едва блюда оказались на столе. Они остались втроем и обслуживали себя сами. Сей подход Ян всецело одобрял.
Компания тоже была восхитительной, хотя при виде того, как друг услаждался любовником, Ян затосковал. Нет, он не завидовал их счастью. Просто вдруг навалилась тоска. По причине доселе безвестного порыва саможаления их довольство удручало.
Балфор и Лористон вели себя друг с другом непринужденно, обменивались нежными взглядами с намеком на близость и умиление. Ян невольно задумался о том, что у него никогда не было таких отношений ни с кем, кроме разве что Джеймса Харта, но они с Джеймсом не любили друг друга. Они дружили. Пока Ян все не испортил.
Вероятно, стало столь грустно, ибо при виде Балфора и Лористона в голову лезли мысли о Джеймсе и о том, сколь сильно Яну недоставало его дружбы. Их с Джеймсом связывала невидимая нить, томительная разновидность уз.
Не без труда Ян отвлекся от сих дум и переключился на хозяев. Забавно наблюдать, сколь увлеченно Мёрдо Балфор обслуживал возлюбленного.
Ныне Балфор пытался навязать Лористону кусок ежевичного пирога, а Лористон заверял, что не впихнет в себя ни крошки. Балфор специально просил кухарку приготовить его любимую сласть.
— Тебе не помешает немного поправиться, — сказал он, добавляя заварной крем.
— Вздор, — отозвался Лористон. — Я всегда был худощавым. Матушка с братом тоже. Такими уж мы уродились. Нравится тебе или нет, Мёрдо, но я сухопарый.
— А по мне, вы выглядите прекрасно, — вмешался Ян, окинув восхищенным взором стройного Лористона.
Покосившись на Балфора и заметив, что он поджал губы, Ян еле сдержал смех. Как же легко над ним потешаться.
|
|
|
Вопреки возражениям пирог Лористон все же уплел, а Балфор удовлетворенно глядел, как он ест. Когда он отодвинул тарелку, Балфор стряхнул крошку с его губ нежным многообещающим жестом. Поскольку между ними пробежала искра, Ян предположил, что ему вручат шляпу и попросят удалиться. Но Балфор опустился на спинку стула, правда, поерзал по сиденью. Ян улыбнулся, размышляя о том, что же вынудило его сесть иначе.
На Лористона сие повлияло не меньше. Он откашлялся и, дабы отвлечь от себя внимание, чересчур радостно молвил:
— Какие планы, мистер Синклер? Уже думали, чем займетесь после армии?
— Ты говорил про конный завод, — напомнил Балфор.
— Говорил, — согласился Ян, взглянув на Лористона. — В детстве я страсть как любил лошадей, мистер Лористон. Потому я вступил в кавалерийский полк.
— Стало быть, конный завод — это превосходная затея.
— Вполне возможно. Но мне предложили кое-что другое.
— Да? — проговорил Балфор. — И что же?
— Довольно… интересный пост. В Индии. В Мадрасе. — Помолчав, он продолжил: — Я проведу там несколько лет. Задача требует толики внимания.
Балфор озадаченно нахмурился.
— Ты примкнешь к Ост-Индской компании?
Ян призадумался.
— Пост государственный, хотя и не официальный. Я возьму себе вымышленное имя…
В глазах у Балфора мелькнуло понимание.
— Заделаешься агентом? Опасное занятие, Синклер. Ты понимаешь, чего от тебя ждут?
— Какая разница? — пожал Ян плечами.
Лористон издал звук, выражавший изумление и гнев.
— Большая, — огрызнулся он. — А вдруг вас попросят сделать нечто мерзкое с нравственной точки зрения?
— Мне поставят цель, — отозвался Ян, словно сие его вовсе не заботило, даром что с этой мыслью он просыпался ежедневно. — Порой, чтобы достичь цели, приходится выполнять неприятные приказы.
Лористон хотел ответить, но Балфор заговорил быстрее:
— Значит, ты согласишься на этот пост?
— Да. Планирую согласиться. Я уже купил билет на пароход.
— Планируешь? Похоже, ты еще не определился.
— Нет, я определился. Я поеду. Только…
— Только?
Как выразить словами то, что он сегодня решил? Он не мог уехать, покуда они с Джеймсом не посмотрят друг другу в глаза, покуда Джеймс его не простит и не пожелает всего наилучшего, покуда они снова не станут друзьями.
— Да ерунда, на следующей неделе я еду в Гемпшир, — улыбнулся он. — До возвращения я не поверю, что все взаправду.
Балфор задумался, действуя на нервы скептическим видом.
— И зачем же ты едешь в Гемпшир? — справился Балфор.
— На прием. Погощу у друзей семьи, сэра Эдварда и леди Портер.
— Я знаком с сэром Эдвардом, — сказал Балфор. — Славный малый. Откуда ты его знаешь?
— Я знаю леди Портер. Наши матери родом из одной деревни, в детстве они дружили. Кейт и моя сестра Изабель сдружились в женской семинарии. У наших семей вошло в привычку навещать друг друга каждое лето. — Почти сокрушенно он добавил: — Я подружился с братом Кейт, Джеймсом Хартом.
То, что он произнес имя вслух, признал словами существование Джеймса, принесло странное успокоение, но когда Мёрдо сощурился, Ян уразумел, что дал маху.
— С Джеймсом Хартом? — нахмурившись, повторил Балфор. — А не так ли звали юношу, что пристал к тебе у Редфорда?
Неудивительно, что Балфор запомнил. Тем вечером Ян выдал себя с головой, а Балфор не из тех, кто такое забывает.
Ян подумывал солгать, заявить, что Балфор перепутал. Чего проще? Джеймс — имя распространенное. Но обманывать он не стал. Не сумел. Не смог отречься от Джеймса.
— Да, это он, — кивнул Ян.
— Ты тогда очень встревожился. Помню, ты не обрадовался, что он пришел к Редфорду.
— Да, не обрадовался, — сознался Ян, неловко почесав затылок. — А следовало? Он был совсем мальчишкой, а у Редфорда настоящий вертеп.
— Вертеп? — весело произнес Мёрдо.
— Да! Ты забыл, что происходит в дальней комнате?
— Нет, просто чудно слышать от тебя подобные слова. Всякий раз, когда я тебя видел, ты шел прямиком в дальнюю комнату. Кроме того, он не выглядел таким уж юным.
— Ему было двадцать три года!
— Ну какой же он мальчишка в двадцать три? В двадцать три он уже взрослый мужчина. Черт, я был на три года младше, когда впервые пришел к Редфорду.
— Вероятно, у тебя в шестнадцать было опыта больше, чем у Джеймса в двадцать три, — проворчал Ян. — Не надо сравнивать.
— Увидев его, ты переволновался, — хмыкнул Балфор. — Ты так быстро его уволок, я сомневаюсь, что он касался ногами пола.
Щеки у Яна вспыхнули.
— Естественно, переволновался. Я пришел найти мужчину, который согреет мою постель, а тут…
Он смолк, не зная, как закончить фразу, а Балфор наклонил голову вбок и взирал на него с кошачьим любопытством. Чуть погодя недоумение сменилось пониманием.
— Вы поругались, — смекнул Балфор. Опровергать Ян не стал, и он примолвил: — Вы общались после того вечера?
Будь проклята его прозорливость.
Ян рассматривал бокал с вином.
— Нет. Но мы свидимся в Гемпшире. — Он поднял глаза. — Надеюсь, мы возобновим нашу дружбу, пока я не покинул Англию.
Безмолвный взгляд излучал проницательность.
— Я очень хорошо помню тот вечер у Редфорда. Тогда я решил вернуться в Эдинбург и увидеться с Дэвидом. Тогда я понял, что не могу без него.
Он устремил глаза на Лористона, Ян тоже. Дэвид Лористон принял заинтересованный вид. Наверное, эту историю он еще не слышал.
— Я благодарю Господа за тот вечер, — тихо изрек Балфор, не отрывая взора от Лористона, а Лористон улыбнулся.
Сглотнув, Ян отвел взгляд. Он относился к тому вечеру иначе. Его мутило всякий раз, стоило лишь вспомнить, что он наговорил Джеймсу, вспомнить, с каким лицом Джеймс слушал полные ненависти слова: «Зачем ты все похабишь этой… этой нелепой детской привязанностью?! Неужели ты не видишь, что это абсурд? »
За тот вечер Ян никогда не будет благодарен.
Прошлое
1815 год
Глава 5
24 марта 1815 года
Поместье Уайлд, Дербишир
Джеймса не радовал прием по случаю помолвки сестры Марианны. Родители решили пригласить многочисленных друзей и родственников в поместье Уайлд на недельный прием, куда входил бал в честь Марианны и Томаса, кой давали пятничным вечером. Разумеется, Синклеров тоже пригласили. В поместье Уайлд их приглашали каждый год. Поначалу казалось, что Ян, коего Джеймс не видел с тех пор, как двумя годами ранее он вступил в армию, сумеет приехать. Но, видимо, Ян все-таки не прибудет, ибо окаянному Наполеону вздумалось бежать с Эльбы и Британия снова объявила войну.
Конечно, было кое-что и похуже того, что Ян пропустит прием: скоро ему придется участвовать в сражении. Джеймс подозревал, что Ян с удовольствием увидит бой своими глазами, однако при мысли об этом сердце екало. Уж лучше негодовать на армию за то, что Ян не приедет в поместье Уайлд, нежели воображать, как его закалывают штыком либо выстрелом сбивают с лошади.
Всю неделю гости мало-помалу прибывали. В понедельник приехала миссис Синклер с двумя незамужними дочерьми. Мистера Синклера с ними не было. «Недомогание», — равнодушно заметила его супруга, скорее всего, намекая на пьянство. Джеймс слышал, как об этом иногда шушукались родители. Зато миссис Синклер беспокоило отсутствие младшего сына, коего она отчаянно надеялась увидеть. Но, наверное, военачальники еще не решили, что делать с его полком, посему он обязан остаться там, где находился.
Во время бала, когда Джеймс сутуло стоял подле танцплощадки, знакомый голос за спиной пробормотал:
— Судя по всему, тебе безумно скучно, Джейми. Почему ты не танцуешь?
Джеймс стремительно обернулся, расплывшись в улыбке еще до того, как узрел обладателя голоса.
— Ян! — ликующе вскричал он. — Вот так неожиданность! — Он хлопнул друга по плечу, улыбаясь до того широко, что аж скулы свело. — Боже, как я рад тебя видеть!
Ян ухмылялся в ответ. С прошлой встречи он стал мощнее. Ныне Джеймсу было шестнадцать, а ему девятнадцать, некогда стройный юноша покрупнел. Алый мундир красил его неимоверно. Джеймс упивался обликом друга, беспрерывно озирая его с головы до ног.
— Выглядишь…
Яна позабавило то, что он приметил у Джеймса на лице.
— Как? Измученным? Признаться, по пути сюда я два дня не спал.
— Отнюдь! Такое впечатление, что ты готов ко всему.
Ян улыбнулся, но в глазах виднелось уныние.
— Боюсь, приехал я ненадолго, максимум на два дня. Ко вторнику я обязан вернуться в Лондон. На следующий день мой полк отправляется на Большую землю.
Джеймс, вопреки разочарованию, попытался улыбнуться.
— Ты так мало погостишь?
— Боюсь, что да. Идет война.
Джеймс сглотнул ком, вставший в горле.
— Главное, что ты все же приехал.
— Да.
Они взирали друг на друга, пока не подплыла мать Джеймса, отвлекая Яна охами да ахами по поводу мундира. За ней скоренько последовали сестрицы с подругами. Как-никак среди гостей оказался бравый кавалерийский офицер, и Джеймса быстро отодвинули на второй план.
Несколько часов восторженные барышни хлопали перед Яном ресницами, ловили каждое слово, бесстыдно выклянчивали танцы. Время от времени Ян бросал на Джеймса извиняющийся взгляд, но Джеймс не возражал. Приятно просто знать, что он здесь. Завтра Джеймс проведет с ним целый день. Они порыбачат на озере с лодки, или прокатятся верхом, или прогуляются по холмам. Неважно, чем они займутся, главное — Ян рядом.
Вместо того чтобы соперничать за внимание Яна, Джеймс, угождая матушке, с новой силой принялся выполнять долг по отношению к барышням. Его вносили в одну бальную книжку за другой, он занял почти все танцы. При всем том что танцевать он не любил, Джеймс на удивление хороший танцор и популярный среди дам партнер.
Покинув площадку после энергичного шотландского рила, он осознал, что уже давно не видел Яна. Он обвел взором бальный зал, но его нигде видно не было.
— Ты видела Яна? — справился он у Изабель, старшей сестры Яна.
— Нет, и уже давненько, — отозвалась она. — Наверное, решил вздремнуть, ночью он поспал всего ничего. Он совсем без сил.
Джеймс отдалился, озираясь по сторонам, но нет, Яна нигде не видно. Ибо в нескольких танцах участия он не принимал, Джеймс подумал сбежать минут на двадцать.
Он с легкостью выскользнул из бального зала и пробрался в гостиную, ведшую на веранду. Но как только он попытался улизнуть из дома, все пошло прахом.
Появившийся из тени человек застал его врасплох.
— Куда это ты собрался, Джеймс Харт? — поинтересовалась Кейт.
В бальном зале оркестр из шести человек грянул новую мелодию.
Джеймс даже не пытался измыслить отговорку. Кейт этого не потерпит.
— Я не вынесу больше ни минуты, — честно ответил он. — Мне нужно подышать воздухом. Скоро вернусь.
— Боже мой, тебе всего лишь надо исполнить несколько па и изредка кланяться! Еще не хватало, чтобы ты сгинул. После исчезновения Яна мужчин и так раз-два и обчелся.
— Наверное, ему нужно поспать. По пути сюда он чуть не отдал богу душу, — вступился за друга Джеймс. — Что же до меня… Кейт, мне надо ненадолго сбежать. Обещаю, я вернусь через полчаса.
— Матушка будет тебя искать, — заметила Кейт.
Джеймс, сощурившись, задумался.
— Похоже, я не один такой. Что ты здесь делаешь?
Он с подозрением огляделся. С кем она была?
Кейт долго безмолвствовала, потом всплеснула руками.
— Ладно, — заявила она, — ступай подыши, но недолго.
Она удалилась, оставив его на веранде в одиночестве.
Джеймс глядел ей вслед, заинтригованный внезапной уступкой, но все же на улицу тянуло сильнее, и он побежал вглубь главного сада, ибо захотелось размяться.
Когда он добрался до конца сада, бальные туфли промокли в росистой траве, но ему было все равно; он привалился к изгороди и смотрел на излюбленное место во всем поместье — искусственное озерко, кое пятьдесят лет назад создал дед.
Он потерял счет времени, глядя на воду, но вдруг осознал, что поблизости кто-то есть. Сначала он услышал тихие смешки, затем бормотание двух или даже трех голосов. Сколько бы их ни было, голоса принадлежали мужчинам, хриплый смех, еле различимый и задушевный, звучал все ближе. Джеймс не желал никого видеть и ни с кем беседовать. Он отступил в тень одной из ив, что окружали озеро, и ждал, когда покажутся обладатели голосов, всматриваясь в темноту зорким взглядом ученого.
Две фигуры, шедшие бок о бок, появились из рощицы метрах в двадцати от него. Во мраке рубашки сверкали белизной, отчего Джеймс изумленно хмурился, покуда они не приблизились и он не уразумел, что они купались. Влажная ткань прилипла к торсам, под мышками они несли сложенные вещи.
Это был Ян. Ян и не кто иной, как Меллик, один из конюхов. Они бесцеремонно смеялись.
Смекнув, что они минуют иву, под коей он стоял, Джеймс отошел глубже в тень, двигаясь медленно и осторожно, дабы не издать ни звука, и спрятался за изогнутым стволом старого дерева.
Они его не заметили, просто прошли дальше, что-то бормоча, тихонько посмеиваясь.
Чуть погодя Джеймс догадался, куда они идут: они направлялись к лодочному сараю. Они приблизились к ветхой постройке, несколько раз воровато осмотрелись, после чего друг за другом вошли и закрыли дверь.
Покуда Джеймс стоял в тени, казалось, будто дыхание застряло в горле. Только когда они исчезли из виду, он сумел глотнуть воздуха. Он вроде бы понял, что происходило, его одолевали сотни эмоций: любопытство, волнение, гнев из-за того, что Ян хотел этого сильнее, чем побыть с ним.
Но сравнивать, само собой, нечего.
Его осенило, едва он увидел, как они выходили из рощицы, едва различил тихие мелодичные голоса. Возможно, Джеймс опыта и не имел, но он слышал про мужчин, потворствовавших… противоестественным желаниям. Про мужчин, которые делали как раз то, что он представлял по ночам, лежа в постели и лаская член.
Однако он никогда бы не подумал, что Ян этого захочет. Ян такой мужественный и энергичный. Ян самый лихой наездник во всем мире, в крикет он обыграл бы любого. Ян бегал проворнее, взбирался выше, плавал быстрее прочих.
Сам того не сознавая, Джеймс крадучись зашагал к лодочному сараю. Он знал эти тропки как свои пять пальцев, он хаживал по ним с детства, собирая по весне головастиков. Не издав ни звука, он достиг деревянного строения, где хранили весельные лодки.
Он бесшумно приблизился к единственному окошечку. Слабое сияние подсказало, что они зажгли свечу, — решение безрассудное, поскольку, стоя в нескольких шагах от окна, Джеймс видел, как они сблизились.
Они обнялись, прижавшись друг к другу вплотную, встретились губами…
Они целовались.
В груди заныло. Сложно сказать, что за ощущения на него нахлынули при виде того, как Ян Синклер стискивал Меллика в объятиях, целовал его с той же пылкой страстью, какую прошлым летом он лицезрел между горничной и вторым лакеем, наткнувшись на них в конюшне.
С одной стороны, знание, что Ян делал то, чего Джеймс столь пламенно желал, походило на широко распахнувшуюся дверь возможностей.
А с другой… его терзала боль, оттого что Ян делал это с другим.
Наряду с болью и смятением имело место нечто физическое: неспешно, но упорно нараставшее возбуждение.
Во рту у Джеймса пересохло, когда Ян отступил от Меллика и стащил с себя белую рубашку, являя широкие плечи и гладкую бледную спину. Снова шагнув вперед, он взял лицо Меллика в ладони и потянулся за очередным жарким поцелуем.
«Господь всемогущий».
Джеймс надавил рукой на затвердевший член, атласные вечерние бриджи защекотали кожу, отчего он вздрогнул и прикусил губу, затерявшись в моменте.
Они целовались около минуты, после чего Меллик, сверкнув ухмылкой, плавно опустился на колени и занялся бриджами, в то время как Ян нежно положил руку Меллику на плечо. Джеймс слышал толки о содомитах, они всегда производили жуткое впечатление. Сей акт — это насилие и жестокость, боль и срам. Мужчину вынуждают подчиняться и терпеть. Кому это надо?
Только вот сейчас не происходило ничего похожего.
Едва Меллик управился с застежкой, он снова вскинул глаза. Он больше не ухмылялся, но на губах играла полуулыбка, веки он прикрыл, приняв томный и многообещающий вид.
Медленно, не сводя глаз с Яна, он достал из бриджей член.
Несколько безумных мгновений конюх любовался внушительным достоинством, засим вобрал его в рот.
Ян запрокинул голову, закрыв глаза, приоткрыв от наслаждения губы.
«О боже».
Джеймс водил рукой по бриджам, но этого было мало. С судорожным вздохом, отчасти беспомощным, отчасти возмущенным, он рванул пуговицы на бриджах и вытащил твердый член.
Меллик качал головой вверх-вниз. Джеймс не видел, что именно он делал, но сие не имело значения. Он не стал бы смотреть, даже если бы видел. Он не отрывал взора от Яна: от могучей изогнутой шеи, от самозабвенного чувственного выражения лица, от того, как он схватил Меллика за плечо, а второй рукой нежно гладил по затылку, выгибая бедра.
«Боже, Ян».
Джеймс в ровном ритме двигал рукой. Глядя, как Ян отзывался на холи Меллика, он чувствовал, что они единое целое, воображал, что их удовольствие нарастало в одном темпе.
Чудно ощущать такую близость с тем, кто даже не знал, что Джеймс здесь.
Ян достиг пика наслаждения. До побелевших костяшек он вцепился Меллику в плечо, напрягся и замер, лишь бедра дрожали в крепкой хватке Меллика. Джеймс тоже приближался к кульминации. Дабы не вскрикнуть, он прикусил губу, буравя взглядом Яна Синклера — нежно гладившего Меллика по волосам, — довел себя до мучительного финала, излив семя на землю, точно подношение.
Засим все изменилось. В тот же миг, что семя брызнуло на землю, Джеймс будто протрезвел. Он вдруг обратил внимание на то, что вечер холодный, в туфли впитывалась влага, окно грязное, в сарае чуть чище.
Он поступил непристойно, гнусно, нечестно. Джеймс вытерся платком, как только сумел, надеясь, что не замарал одежды, и застегнул бриджи. Когда он вскинул глаза, Меллик встал на ноги, а Ян опускался на пол.
Сердце оборвалось. Смотреть Джеймс больше не хотел.
Он развернулся на пятках и побежал в сторону дома, дабы воротиться на прием.
Настоящее
1824 год
|
|
|
