Этапы эволюции классической политической экономии

По общепринятой оценке классическая политическая экономия зародилась в конце XVII — начале XVIII в. в трудах У.Петти (Анг­лия) и П.Буагильбера (Франция). Время ее завершения рассматри­вается с двух теоретико-методологических позиций. Одна из них — марксистская — указывает на период первой четверти XIX в., и завершителями школы считаются английские ученые А.Смит и Д.Рикардо. По другой — наиболее распространенной в научном мире — классики исчерпали себя в последней трети XIX в. труда­ми Дж.С.Милля.

Коротко суть этих позиций такова. Согласно марксистской тео­рии утверждается, что классическая политическая экономия за­вершилась в начале XIX в. и сменилась «вульгарной политической экономией» потому, что родоначальники последней — Ж.Б.Сэй и Т.Мальтус — ухватились, по словам К.Маркса, «за внешнюю ви­димость явлений и противоположность закону явления». При этом главным аргументом, обосновывающим избранную позицию, ав­тор «Капитала» считает «открытый» им же «закон прибавочной стоимости». Этот «закон», по его мысли, вытекает из центрально­го звена учения А.Смита и Д.Рикардо — трудовой теории стоимо­сти, отказавшись от которой «вульгарный экономист» обречен стать апологетом буржуазии, пытающимся скрыть эксплуататорскую сущность в отношениях присвоения капиталистами создаваемой рабочим классом прибавочной стоимости. Вывод К.Маркса одно­значен: «классическая школа» убедительно раскрывала антагони­стические противоречия капитализма и подводила к концепции бесклассового социалистического будущего.

В соответствии с расширительной позицией, ставшей для боль­шинства зарубежных источников экономической литературы бес­спорной, версия классификации этапов истории экономической мысли как «классической» и «вульгарной» политической эконо­мии вообще исключена, хотя научные достижения и А.Смита, и Д.Рикардо оцениваются столь же высоко, как К.Маркса. Однако к именам продолжателей учения Смита—Рикардо и, соответствен­но, временным границам «классической школы» прибавляют не только целую плеяду экономистов всей первой половины XIX в., включая Ж.Б.Сэя, Т.Мальтуса, Н.Сениора, Ф.Бастия и других, но и величайшего ученого второй половины XIX в. Дж.С.Милля.

Поэтому очевидно, что если все-таки исходить не из классово- Формационной идеологизированной аргументации особенностей эволюции классической политической экономии, а принять во внимание прежде всего сущность единых (общих) для «классичес­кой школы» теоретико-методологических позиций (они будут рас­смотрены в § 3 данной темы), то можно с полным основанием утверждать, что К.Маркс, как и Дж.С.Милль, является одним из завершителей этой школы. В правомерности данного утверждения поможет убедиться, кроме того, и непосредственное знакомство с экономическим учением К.Маркса в § 2 темы 8 настоящего учеб­ника.

В развитии классической политической экономии с определен­ной условностью можно выделить четыре этапа.

Первый этап охватывает период с конца XVII в. до начала вто­рой половины XVIII в. Это этап существенного расширения сфе­ры рыночных отношений, аргументированных опровержений идей меркантилизма и его полного развенчания. Главные представите­ли начала данного этапа У.Петти и П.Буагильбер безотноситель­но друг от друга первыми в истории экономической мысли выд­винули трудовую теорию стоимости, в соответствии с которой источником и мерилом стоимости является количество затрачен­ного труда на производство той или иной товарной продукции или блага. Осуждая меркантилизм и исходя из причинной зависимос­ти экономических явлений, основу богатства и благосостояния государства они видели не в сфере обращения, а в сфере произ­водства.

Завершила первый этап классической политической экономии так называемая школа физиократов, получившая распространение во Франции в середине и начале второй половины XVIII в. Веду­щие авторы этой школы Ф.Кенэ и А.Тюрго в поисках источника чистого продукта (национального дохода) решающее значение наряду с трудом придавали земле. Критикуя меркантилизм, физи­ократы еще более углубились в анализ сферы производства и ры­ночных отношений, хотя и в основном в области сельского хозяй­ства, неправомерно отдаляясь от анализа сферы обращения.

Второй этап развития классической политической экономии охватывает период последней трети XVIII в. и несомненно связан с именем и трудами А.Смита — центральной фигуры среди всех ее представителей. Его «экономический человек» и «невидимая рука» провидения убедили не одно поколение экономистов о естествен­ном порядке и неотвратимости независимо от воли и сознания людей стихийного действия объективных экономических законов. Во мно­гом благодаря ему вплоть до 30-х гг. XX столетия неопровержимым считалось положение о полном невмешательстве правительствен­ных предписаний в свободную конкуренцию. И это о нем, как правило, говорят, что «...ни один западный студент, ученый не может считать себя экономистом без знания его (А.Смита. — Я.Я.) трудов»⁹.

По мнению Н.Кондратьева, под влиянием воззрений А.Смита у классиков все их учение — это проповедь хозяйственного строя, опирающегося на принцип свободы индивидуальной хозяйствен­ной деятельности как идеала»¹⁰. Авторы одной из популярных книг начала XX в. «История экономических учений» Ш. Жид и Ш. Рист отмечали, что главным образом авторитет А.Смита превратил день­ги в «товар, еще менее необходимый, чем всякий другой товар, обременительный товар, которого надо по возможности избегать. Эту тенденцию дискредитировать деньги, проявленную Смитом в борьбе с меркантилизмом, — пишут они, — подхватят потом его последователи, и преувеличив ее, упустят из виду некоторые осо­бенности денежного обращения»¹¹. Нечто похожее утверждает Й.Шумпетер, говоря о том, что А.Смит и его последователи «пы­таются доказать, что деньги не имеют важного значения, но в то же время сами не в состоянии последовательно придерживаться этого тезиса»¹². И только некоторое снисхождение этому упуще­нию классиков (прежде всего А.Смиту и Д.Рикардо) делает М.Бла­уг, полагая, что «...их скептицизм по отношению к денежным панацеям был вполне уместен в условиях экономики, страдающей от недостатка капитала и хронической структурной безработицы»¹³.

Далее отметим, что классическими по праву считаются и от­крытые А.Смитом (по материалам анализа булавочной мануфак­туры) законы разделения труда и роста его производительности. На его теоретических изысканиях в значительной мере основыва­ются также современные концепции о товаре и его свойствах, доходах (заработной плате, прибыли), капитале, производитель­ном и непроизводительном труде и другие.

Третий этап эволюции классической школы политической эко­номии приходится на первую половину XIX в., когда в ряде раз­витых стран завершился промышленный переворот. В течение это­го периода последователи и в том числе ученики А.Смита (так называли себя многие из них) подвергли углубленной проработ­ке и переосмыслению основные идеи и концепции своего куми­ра, обогатили школу принципиально новыми и значимыми тео­ретическими положениями. В числе представителей данного этапа следует особо выделить французов Ж.Б.Сэя и Ф.Бастиа, англичан Д.Рикардо, Т.Мальтуса и Н.Сениора, американца,Г.Кэри и др. Хотя эти авторы, следуя, как они утверждали, А.Смиту, происхожде­ние стоимости товаров и услуг видели либо в количестве затрачен­ного труда либо в издержках производства (но такого рода затрат­ный подход в действительности оставался недоказательным), все же каждый из них оставил в истории экономической мысли и ста­новления рыночных отношений довольно заметный след.

Так, Ж.Б.Сэй в своем догматичном с позиций современной экономической теории «законе рынков» впервые ввел в рамки экономического исследования проблематику равновесия между спросом и предложением, реализации совокупного общественно­го продукта в зависимости от конъюнктуры рынка. В основу этого «закона», как очевидно, и Ж.Б.Сэй, и другие классики вкладыва­ли положение о том, что при гибкой заработной плате и подвиж­ных ценах процентная ставка будет уравновешивать спрос и пред­ложение, сбережения и инвестиции при полной занятости.

Д.Рикардо более других своих современников полемизировал с А.Смитом. Но, разделяя всецело взгляды последнего о доходах «главных классов общества», он впервые выявил закономерность имеющей место тенденции нормы прибыли к понижению, разра­ботал законченную теорию о формах земельной ренты. К его заслугам необходимо отнести также одно из лучших обоснований закономерности изменения стоимости денег как товаров в зави­симости от их количества в обращении.

К триаде экономистов-классиков — последователей смитовской политической экономии — правомерно наряду с Д.Рикардо и Ж.Б.Сэем отнести Т.Мальтуса. Этот ученый, в частности, в раз­витие несовершейной концепции А.Смита о механизме обществен­ного воспроизводства (по Марксу, «догма Смита») выдвинул те­оретическое положение о «третьих лицах», в соответствии с кото­рым обосновал реальное участие в создании и распределении со­вокупного общественного продукта не только производительных, но и непроизводительных слоев общества. Т.Мальтусу принадле­жит также не потерявшая и в наше время свою актуальность идея о влиянии на благосостояние общества численности и темпов при­роста населения, что свидетельствует одновременно и о взаимо­зависимости экономических процессов и природных явлений.

Четвертый завершающий этап развития классической полити­ческой экономии охватывает период второй половины XIX в., в течение которого упомянутые выше Дж.С.Милль и К.Маркс обоб­щили лучшие достижения школы. С другой стороны, к этому вре­мени уже обретали самостоятельное значение новые, более про­грессивные направления экономической мысли, получившие впос­ледствии названия «маржинализм» (конец XIX в.) и «институционализм» (начало XX в.). Что касается новаторства идей англича­нина Дж.С.Милля и К.Маркса, писавшего свои труды в изгнании из родной Германии, то эти авторы классической школы, будучи строго привержены положению об эффективности ценообразования в условиях конкуренции и осуждая классовую тенденциозность и вульгарную апологетику в экономической мысли, все же сим­патизировали рабочему классу, были обращены «к социализму и реформам»¹⁴. Причем К.Маркс, кроме того, особо подчеркивал усиливающуюся эксплуатацию труда капиталом, которая, обостряя классовую борьбу, должна, на его взгляд, неизбежно привести к диктатуре пролетариата, «отмиранию государства» и равновесной экономике бесклассового общества¹⁵.