Социология познания и массовых коммуникаций 6 глава
62 Durkheim, Elementary Forms..., pp. 11—12. — Примеч. автора. ° Ibid., pp. 10—11. — Примеч. автора. 64 Ibid., pp. 148. — Примеч. автора. 65 Ibid., p. 440. — Примеч. автора. 66 Scheler. Die Wissensformen..., p. 32. — Примеч. автора. 67 Ibid., p. 56. — Примеч. автора. тии механистического мышления, которое стало доминировать над предшествующим ему организмическом мышлением, неотделимо от нового индивидуализма, зарождающегося господства машин и механизмов над ручным трудом, начавшегося разложения общин и возникновения общества, товарно-рыночного производства, появления в этосе западного общества принципа конкуренции и т.д. Понимание научного исследования как бесконечного процесса, благодаря которому можно аккумулировать большой запас знаний, необходимых для практического применения, и полный отход этой науки от теологии и философии были невозможны без появления нового принципа — бесконечного пополнения свойств современного капитализма68. Обсуждая подобные примеры структурной идентичности, Шелер не считает первичной ни социально-экономическую сферу, ни сферу познания. Скорее они обе детерминируются структурой импульсов, исходящих из элиты, тесно связанной с господствующим этосом. Эту мысль Шелер считает одним из наиболее важных положений в данной области. Таким образом, современная технология — это не просто применение чистой науки, основанной на наблюдении, логике и математике. В гораздо большей степени она является результатом ориентации на господство над природой, которая определяет как цели, так и концептуальную структуру научного мышления. Эта ориентация по большей части только подразумевается, и ее не нужно смешивать с личными мотивами ученых. Благодаря понятию структурной идентичности Шелер близко подходит к понятию интеграции культуры, или смыслового контекста (Sinnzusammenhang). Оно соответствует концепции «системы культурных значений» Сорокина, включающей в себя идентичность основополагающих принципов и ценностей, которые пронизывают все ее составные части; эта система отличается от «каузальной системы», включающей взаимосвязь и взаимозависимость частей69. Сделанный Сорокиным обзор критериев истины, онтологии, метафизики, научно-технологической продукции и т.д. не только завершает конструирование различных типов культуры, но и обнаруживает явную тенденцию к их смысловой интеграции с господствующей культурой.
Сорокин смело взялся за решение следующей проблемы: каким образом можно определить, до какого уровня доходит процесс интеграции. Несмотря на свои ядовитые комментарии по поводу роли статистиков в наш сенсативный век, он признает, что исследование сте- 68 Ibid., 25; cf. 482-484. - Примеч. автора. Sorokin, Social and Cultural Dynamics, IV, Chap. 1, 1, Chap. 1. — Примеч. автора. пени или уровня интеграции с необходимостью подразумевает некоторую статистическую систему измерения. Соответственно он создал количественные показатели, характеризующие различные произведения и их авторов в каждый период времени, разложил их по соответствующим категориям и тем самым установил сравнительную частоту (и влияние) различных систем мышления. Каковы бы ни были технические оценки достоверности и надежности этой культурологической статистики, он прямо признал существование проблемы, которую просмотрели многие исследователи интеграции (или смыслового контекста) культуры, а именно проблемы приблизительного уровня или степени такой интеграции. Более того, с помощью этих статистических расчетов он открыто обосновывает свои эмпирические умозаключения70. А эти умозаключения снова подтверждают, что его подход позволяет констатировать проблему связей между экзистенциальным базисом и познанием, но не приводит к ее решению. Приведем пример. «Эмпиризм» определяется как типичная сенсативная система истины. Последние пять столетий, в особенности прошлый век, представляют собой «по преимуществу сенсативную культуру»71. Однако даже при таком приливе сенсативной культуры, как свидетельствуют статистические индексы Сорокина, только приблизительно 53% влиятельных произведений относятся к области «эмпиризма». А на более ранних стадиях развития этой сенсативной культуры (конец XVI — середина XVII вв.) индексы эмпиризма соответственно ниже, чем индексы рационализма (который скорее всего ассоциируется с идеалистической, а не с эмпирической культурой)72. Цель этих заметок состоит не в том, чтобы усомниться, совпадают ли выводы Сорокина с его статистическими данными, и, следовательно, не в том, чтобы задаваться вопросом: почему, располагая этими данными, он говорит, что в XVI—XVII вв. доминирующей является «сенсативная система истины». Скорее она состоит в том, чтобы указать: даже сам Сорокин исходит из того, что всеобъемлющие характеристики исторических
70 Несмотря на основополагающее значение этих статистических выкладок для 71 Sorokin, Social and Cultural Dynamics, II, p. 51. — Примеч. автора. 72 Ibid., II, p. 30. — Примеч. автора. типов культуры составляют только первый шаг, за которым должен последовать анализ отклонений от основных тенденций данной культуры. Как только вводится понятие степени интеграции, типы знания, не интегрирующиеся с господствующими тенденциями, больше нельзя рассматривать как простые конгломераты или считать их случайными. Их социальный базис должен быть установлен с помощью такого метода, который нельзя создать на основе теории эманации.
Основополагающим понятием, которое позволяет дифференцировать обобщения, относящиеся к мышлению и познанию всего общества или культуры в целом, является понятие «аудитории», или «публики», — то, что Знанецкий называет «социальным кругом». Ученые ориентируются не только на свои данные и не на все общество в целом, но на особые сегменты этого общества с их особыми требованиями, критериями достоверности, значимости познания, с постановкой уместных, относящихся к делу проблем, и т.д. Именно благодаря своему восприятию этих требований и ожиданий конкретных аудиторий, которые можно эффективно разместить в социальной структуре, исследователи организуют свою собственную работу, определяют свои данные, составляют свое мнение о проблемах. Следовательно, чем сильнее дифференцировано общество, чем шире круг таких эффективных аудиторий, тем разнообразнее интересы ученых, концептуальные формулировки и процедуры, определяющие цели познания. Связывая каждую из этих типологически определенных аудиторий с ее отличительным социальным положением, мы получаем возможность обеспечить научно-социологическое объяснение изменчивости и противоречивости мышления в обществе; теория эманации упускает из виду эту проблему. Таким образом, английские и французские ученые семнадцатого века, организованные в новоучрежденные научные общества, сами обращались к такой аудитории, которая резко отличалась от аудитории ученых, оставшихся исключительно в университетах. Направленность их усилий в сторону «простого, здравомыслящего, эмпирического» исследования специальных технических и научных проблем сильно отличалась от умозрительной, не связанной с экспериментом направленности работы университетских ученых. Изучение такого многообразия эффективных аудиторий, исследование их отличительных критериев значимого и достоверного познания", соотнесение этих критериев и этого многообразия с их положением в обществе, исследование социально-психологических процессов, бла-
Понятие «Wertbeziehung» (ценностная релевантность), введенное Риккертом — ебером, представляет собой лишь первый шаг в этом направлении; еще остается вы-°лнить дальнейшую задачу — дифференцировать различные наборы ценностей и со-нести их с различными группами или стратами в обществе. — Примеч. автора. годаря которым им удается ограничиться определенными способами мышления, — все это составляет процедуру, которая обещает перевести процесс исследования в сфере социологии познания с уровня общего «приписывания» на уровень проверяемого эмпирического исследования74. Выше мы рассматривали содержание наиболее влиятельных в данной области теорий. Ограниченность размерами (главы, книги) позволяет только очень сжато рассмотреть еще один из аспектов парадигмы, связывающей функции ментальной продукции с ее различными типами75. Функции экзистенциально обусловленного познания Теории не только обеспечивают познанию причинные объяснения, но и приписывают познанию социальные функции, которые, вероятно, позволяют объяснить его устойчивость или изменение. Здесь нельзя сколько-нибудь детально исследовать эти виды функционального анализа, хотя их тщательное исследование, несомненно, было бы очень полезным. Наиболее отличительной особенностью марксистского понимания функции является то, что она приписывается не обществу в целом, а различным общественным стратам. Это относится не только к идеологии, но и к естествознанию. Считается, что в капиталистическом обществе наука и все, что производно от технологии, становится инструментом власти господствующего класса76. Рассуждая таким же 74 Это, может быть, наиболее заметная разновидность социологии познания, раз 75 Оценка исторического и неисторического подхода опущена по необходимос
76 Например, Маркс цитирует экономиста XIX в., апологета капитализма Эндрью образом, марксисты часто думали: достаточно показать, что применение науки делает возможным удовлетворение некоторых экономических или технологических нужд. Но применение науки к этим нуждам не обязательно служит доказательством того, что именно они значимо определяют научный результат. Гиперболические функции были открыты за два столетия до того, как они приобрели какое-либо практическое значение, а коническое сечение с перерывами изучалось на протяжении двух тысячелетий, прежде чем получить применение в науке и технологии. Можем ли мы в таких случаях делать вывод, что именно «нужды», которые в конечном итоге были удовлетворены благодаря применению науки, привлекли внимание математиков к этим областям? Что имело место, так сказать, ретроспективное влияние, охватывающее период от двухсот до двух тысяч лет? Требуется тщательно исследовать отношения между возникновением «нужд», осознанием этих «нужд» учеными или теми, кто определяет сделанный ими выбор проблем, а также последствий этого осознания, прежде чем можно будет установить роль экономических и технологических нужд в определении тематики научных исследований77. В дополнение к своему тезису о том, что возникновение категорий социально обусловлено, Дюркгейм указывает также на их социальные функции. Однако функциональный анализ предназначен не для того, чтобы объяснять частные категориальные системы в обществе, а для того, чтобы объяснить существование системы, общей для всего общества. Для коммуникации и координации деятельности людей требуется общая система категорий. Априорист заблуждается, полагая, что принудительная сила обычной, врожденной формы понимания — это в действительности и есть «сама власть общества, преобразующаяся в определенный способ мышления, который является необходимым условием всякого общего действия»78. Для того, чтобы объединенная социальная деятельность вообще могла происходить, требуется определенный минимум «логического конформизма»; определенная система категорий является функциональной необходимостью. Эта точка зрения была развита Сорокиным, который указывает на некоторые функции, выполненные различными системами социального пространства и времени79. 77 Ср. с: Hessen В. op. cit; Merton R.K. Science, Technology and Society in 17th Century England (Brugges: Osiris History of Science Monographs, 1938), ch. 7—10; Bernal J.D., The Social Function ofScience (New York: The Macmillan Co., 1939); CrowtherJ.G., TheSocial Relations of Science (New York: The Macmillan Co., 1941); Barber В., Science and the Social fder (Glencoe, Illinois: The Free Press, 1952); De Gre G., Science as a Social Institution (New York: Doubleday & Company, 1955). - Примеч. автора. Durkheim, Elementary Forms..., pp. 17, 10—11, 443. — Примеч. автора. Sorokin, Sociocultural Causality, Space, Time passim. — Примеч. автора. Дополнительные проблемы и современные исследования Из приведенного выше обсуждения становится совершенно очевидно, что разнообразие проблем в этой области требует дальнейших исследований80. Шелер указал на то, что социальная организация интеллектуальной деятельности в значительной мере связана с характером познания, которое развивается под ее положительным влиянием. Одним из наиболее ранних исследований этой проблемы в США было предложенное Вебленом язвительное, импрессионистское и зачастую проницательное объяснение давлений, под влиянием которых формируется жизнь американских университетов81. Гораздо более систематическим образом изучал методы и критерии набора, придание статуса преподавателям и механизмы руководства их деятельностью Уилсон, закладывая тем самым прочную основу для сравнительных исследований82. Создавая типологию ролей, исполняемых теми людьми, которые заняты в сфере познания, Знанецкий развил некоторые гипотезы по следующим поводам: отношения между этими ролями и типами культивируемого познания; между типами познания и основаниями оценки ученого членами общества; между определением ролей и установками относительно практического и теоретического познания и т.д.83. Еще остается исследовать и исследовать основания классовой идентификации интеллектуалов; их отчуждение от господствующих или подчиненных страт населения; их участие или неучастие в исследованиях, ценности которых, согласно заложенному в них замыслу, бросают прямой вызов существующим в настоящий момент институтам, препятствующим достижению целей, санкционированных культурой84; давление, заставляющее принять точку зрения техницизма и избегать опасных мыслей; бюрократизацию интеллектуалов — про- 80 Что касается дополнительных итогов, см.: Wirth L., Preface to Mannheim, Ideology 81 Vebten Т., The Higher Learning in America (New York: Huebsch, 1918). — Примеч. 82 Wilson L., The Academic Man; ср. с: Hartshorne E.Y., The German Universities and 83 Znaniecki F., Social Role of the Man of Knowledge. — Примеч. автора. 84 Гуннар М юрдаль в своей монографии «Американская дилемма» неоднократно цесс, благодаря которому проблемы политические превращаются в проблемы административные; сферы социальной жизни, в которых требуется высококвалифицированное позитивное знание, и сферы, в которых считается необходимой только мудрость простого человека. Короче говоря, роль интеллектуалов, которая заключается в осуществлении перемен, и отношение этих перемен к структуре, содержанию и влиянию их работы, требует все большего внимания, так как изменения в социальной организации все больше ставят интеллектуала в зависимость от противоречивых, взаимоисключающих требований85. Все чаще допускалось, что социальная структура оказывает влияние на науку не только тем, что концентрирует внимание ученых на определенных проблемах. В дополнение к тем исследованиям, на которые мы уже ссылались, существует много работ, в которых изучается, каким образом культурный и социальный контекст включается в концептуальное выражение научных проблем. Теория отбора Дарвина была создана по образцу господствовавшей концепции конкуренции как основы экономического порядка, а этой концепции, в свою очередь, придавалась идеологическая функция, потому что она допускала естественную идентичность интересов86. Полушутливое замечание Рассела о национальных особенностях исследований по обучению животных служит указанием на новый тип исследований — изучение отношений между национальной культурой и концептуальными формулировками87. Другой пример: 85 Маннгейм ссылается на неопубликованную монографию об интеллектуалах; 86 Как заметил Кейнс, «Принцип выживания наиболее приспособленных можно 87 Рассел замечает, что все животные, используемые в психологических иссле Фромм также пытался показать, что «понимающий либерализм» Фрейда молчаливо подразумевал неприятие импульсов, табуирован-ных буржуазным обществом, и что сам Фрейд, обладавший «отцовским» характером, был типичным представителем общества, которое требует послушания и покорности88. Примерно таким же образом указывалось на то, что концепция множественной причинности особенно созвучна университетским ученым, которые находятся в относительной безопасности, лояльны по отношению к status quo*, благодаря которому они имеют достоинство и средства к существованию; которые склонны к согласию и примирению и находят что-нибудь ценное во всех точках зрения, стремясь, таким образом, к созданию такой таксономии, которая дает им возможность сделать упор на множественности факторов и сложности проблем и тем самым избежать необходимости стать на чью-либо сторону89. Подчеркивание важности природы или воспитания как первичных детерминантов человеческой природы связано с противоположными политическими ориентациями. Те, кто подчеркивает значение наследственности, являются политическими консерваторами, тогда как енвайронменталисты по большей части являются демократами или радикалами, жаждущими социальных перемен90. Но роумной шутки и считать ее неуместной; возможность национальных различий при выборе и формулировке научных проблем замечалась неоднократно, хотя и не изучалась систематически. Ср. с: Mueller — Freienfels R., Psychologie der Wissenschaft (Leipzig: J.A. Barth, 1936), Chap. 8. Автор этой работы интересуется национальными и классовыми различиями, проявляющимися в выборе проблем, «стиле мышления» и т.д.; при этом он не вполне соглашается с чисто немецкими требованиями. Однако этот тип интерпретации может привести к полемическим и безосновательным крайностям, как, например, при разоблачении Максом Шелером английского лицемерия. Он делает вывод, что в науке, как и во всех остальных сферах, англичане являются неисправимыми «лицемерами». Юмовская концепция личности, субстанции и последовательности как биологически полезного самообмана была просто целенаправленным лицемерием. Таким же лицемерием была типично английская концепция рабочей гипотезы (Максвелл, Кельвин), которая содействует прогрессу науки, но не достижению истины; эта концепция есть не что иное, как искусный маневр, позволяющий обеспечить сиюминутную проверку и упорядочивание данных. Прагматизм вообще подразумевает это оппортунистическое лицемерие, говорит Шелер (Scheler M., Genius des Krieges (Leipzig: Verlag der Weissenbuecher, 1915). — Примеч. автора. 88 Fromm E., «Die gesellschaftliche Bedingtheit der psychoanalytischen Therapie», * существуещее положение (лат.). — Примеч. пер. 89 Feuer L.S., «The economic factor in history», Science and Society, 1940, 4, pp. 174— 90 Pastore N., «The nature — nurture controversy: a sociological approach», School and даже тем из современных американских писателей в области социальной патологии, которые стоят на позициях енваиронментализма и молчаливо принимают в качестве норм стандарты малых сообществ, не удается определить, как возможно отдельным группам достичь своих целей при господствующих социальных условиях91. Объяснение подобных перспектив требует более систематических исследований, прежде чем его можно будет принять, но имеющиеся объяснения указывают на современную тенденцию — стремление выяснить перспективы ученых и соотнести их с характером опыта и с интересами, сложившимися под влиянием их социального положения. Сомнительный характер объяснений, не обоснованных с помощью адекватного сравнительного материала, можно хорошо проиллюстрировать на примере одного современного исследования, посвященного изучению трудов ученых-негров. Предпочтение аналитических, а не морфологических категорий; средовых, а не биологических детерминантов поведения; исключительных, а не типичных данных — все эти черты приписываются кастово обусловленному чувству обиды у негритянских авторов, причем не делается ни малейшего усилия сравнить эти данные с частотой проявления аналогичных тенденций у белых ученых92. Пережитки любой концепции, считающей развитие науки и технологии полностью замкнутым и независимым от социальной структуры, исчезают в ходе реальных исторических событий. Все более заметный контроль, а часто и ограничения научных исследований и изобретений были неоднократно зафиксированы документально, особенно в цикле исследований, проведенных Стерном93, который выяснил также основания сопротивления переменам в медицине94. Фундаментальные изменения социальной организации в Германии обеспечили фактическую экспериментальную проверку тесной зависимости 91 Mills Wright С, «The professional ideology of social pathologists», American Journal 92 Fontaine W.T., «Social determination» in the writings of negro scholars», American 93 Stern B.J., Resistances to the Adoption of Technological Innovations, in National Resources 94 Stern B.J., Social Factors in Medical Progress (New York: Columbia University Press, направления и объема научной работы от господствующей структуры власти и связанных с ней воззрений в области культуры95. А ограниченность любого безоговорочного утверждения, допускающего, что наука или технология представляют собой базис, к которому должна пристроиться подогнанная к нему социальная структура, становится очевидной в свете исследований, показывающих, каким образом наука и технология были поставлены на службу социальным или экономическим требованиям96. Рассматривать внушительный перечень всех остальных проблем, которые требуют эмпирического исследования (и получают его), значило бы выйти далеко за пределы этой главы. Остается только сказать, что социология познания быстро преодолевает свою первоначальную тенденцию — смешивать предварительные гипотезы с сомнительными догмами; множество умозрительных прозрений, которыми отмечены ранние стадии ее развития, теперь подвергаются все более строгой проверке. Хотя, возможно, Тойнби и Сорокин правы, говоря о том, что в истории науки периоды накопления фактов чередуются с периодами обобщений. В социологии познания обе эти тенденции, кажется, хорошо сочетаются друг с другом, и их союз обещает быть плодотворным. Но, главное, она концентрирует свое внимание на таких проблемах, которые в настоящее время представляют наибольший интеллектуальный интерес97.
Воспользуйтесь поиском по сайту: ©2015 - 2024 megalektsii.ru Все авторские права принадлежат авторам лекционных материалов. Обратная связь с нами...
|