Частная сфера как объект изучения гендерной экономики

Неоклассический подход

Экономическая концептуализация частной сферы получила наибольшее развитие в рамках неоклассического подхода, несмотря на то, что его представители обратились к этой проблематике сравнительно недавно — только в середине 60-х годов XX века.

Теоретический «прорыв» в этом направлении связан с исследованиями одного из главных идеологов «экономического империализма», Нобелевского лауреата Гэри Беккера. Его работы, посвященные экономике домохозяйства, брачному поведению, дискриминации на рынке труда позволили вывести гендерную проблематику из разряда «маргинальных» тем экономического анализа.

До Г. Беккера семья присутствовала в экономическом анализе преимущественно как субъект потребления, имеющий единую функцию полезности (т. е. общую систему предпочтений, разделяемую всеми ее членами). Таким образом, внутренняя структура семьи и механизмы согласования интересов отдельных ее членов оставались невидимыми для экономистов. Работы Г. Беккера поставили анализ домохозяйства на принципиально новую теоретическую основу. И хотя Г. Беккер отнюдь не принадлежит к сторонникам феминизма, его концептуальные разработки в большой степени способствовали проникновению гендерной проблематики в микроэкономический анализ.

Ниже мы рассмотрим экономическую интерпретацию брачного поведения, предложенную Г. Беккером, а также его концепцию производительной функции домашнего хозяйства.

246

Производительная функция домашнего хозяйства («новая экономика домашнего хозяйства»).⁶ Беккеровский анализ домохозяйства опирается на представление о семье как о производственной единице, а также на идею о специфической форме человеческого капитала, создаваемого в ходе брака («семейный капитал»). Г. Беккер предлагает рассматривать семью не как пассивного потребителя рыночных товаров, а как самостоятельную производственную единицу, которая выпускает «конечную продукцию» (т. е. те потребительские блага, в которых нуждается семья), используя некоторые ресурсы: товары, покупаемые на рынке и время членов семьи. При этом семья предъявляет спрос не на сами по себе рыночные товары, а на те полезные эффекты, которые могут быть получены с их помощью (например, стиральная машина, холодильник и пр.).

Человеческий капитал

Человеческий капитал — понятие, которое было предложено Г. Беккером для обозначения тех вложений, которые ложатся на плечи самого работника при выходе на рынок труда. Изначально в понятие человеческого капитала включались вложения в образование и профессиональную подготовку, а также на поиск работы (в том числе трудовую миграцию). Применение термина «капитал» объясняется тем, что, по мысли Беккера, перечисленные вложения производятся работником в ожидании того, что в перспективе они принесут ему определенную отдачу в виде более высокой зарплаты, лучшей работы и пр. Впоследствии Беккер расширил рамки предложенной им концепции и включил в сферу рассмотрения не только профессиональные навыки, но и навыки, формируемые во внерыночной среде (например, в семье).

Одно и то же благо семья может производить с помощью различных технологий — например, стирать вручную, приглашать прачку, отдавать белье в стирку и пр. Исходя из каких соображений семья выбирает ту или иную технологию? Этот выбор зависит от доходов семьи, от цен на соответствующие факто-

⁶ G. S. Becker, A Treatise on the Family (Cambridge: Harvard University Press, 1981).

ры производства, и, что самое главное, от времени, которым располагают члены семьи. А ценность времени можно определить по альтернативным издержкам — т. е. по той цене, которую придется заплатить, если домашний труд будет выполняться наемными работниками. Следовательно, решение каждого члена семьи о том, каким образом ему тратить свое время — на работу в домашнем хозяйстве или на работу в рыночном секторе — будет зависеть от соотношения заработков на рынке и альтернативных издержек на производство благ в домашнем хозяйстве.

Поскольку женщины обычно уступают мужчинам в объеме накопленного «рыночного» человеческого капитала, для семьи в целом, как правило, наиболее выгодной является ситуация, когда муж работает вне дома, а жена занимается домашним хозяйством.

Как видим, полученные выводы мало чем отличаются от традиционного представления о гендерных ролях и просто обосновывают это разделение труда динамикой накопления человеческого капитала. Вместе с тем, Беккер показывает, что эта ситуация не остается неизменной. Чем выше образование и квалификация занятых в домашнем хозяйстве, и чем выше уровень их занятости на рынке, тем «дороже» стоит их домашний труд. В современном обществе постоянно повышается средний уровень образования населения. Кроме того, все большая доля женщин выходит на рынок труда и совмещает домашний труд с работой по найму. Поэтому для современной семьи решение о том, кто из супругов выходит на рынок труда, а кто остается дома, оказывается все менее однозначным. В этом смысле можно говорить о том, что рост занятости женщин вне дома может приводить к перераспределению функций супругов, а удорожание времени фактически оказывается стимулом для развития вре-мясберегающих «технологий» домашнего труда.

Выбор партнера на брачных рынках. При анализе брачного поведения Г. Беккер опирается на два теоретических основания: представление о брачном рынке как механизме согласования спроса и предложения, и концепцию человеческого капитала, объясняющую процесс сохранения или расторжения данного брачного союза.

Начнем с анализа брачного рынка и происходящих на нем процессов. По Г. Беккеру, брак может рассматриваться как процесс «сортировки» мужчин и женщин для создания малых парт-

248

нерств. Подобная «сортировка» осуществляется брачным рынком, который оценивает всех его участников, присваивая им своеобразную «цену» (или вмененный доход). Эта цена отражает ожидания участников рынка относительно способности того или иного индивида производить определенные семейные блага, к числу которых Беккер относит такие, как дети, престиж, уважение и зависть со стороны окружающих, здоровье, альтруизм и чувственные удовольствия.⁷

Как же функционирует брачный рынок? Г. Беккер показывает, что на этом специфическом рынке действуют две базовые модели: выбор партнера по принципу сходства (основная модель) и по принципу различия} Другими словами, в большинстве случаев «высококачественные» мужчины стремятся выбрать в качестве спутницы жизни столь же «высококачественных» женщин и наоборот.⁹

Выбор в пользу партнера (партнерши) равного качества является оптимальным в том случае, когда данные качества являются взаимодополняющими (т. е. взаимно усиливают друг друга). Напротив, выбор по различию происходит, когда качества являются взаимозаменяющими (высокий уровень данного качества у одного из партнеров компенсирует его недостаток у другого партнера). В качестве примера качества, приводящего к выбору по различию, Беккер приводит ставки заработной платы мужчин и женщин. По его мнению, оптимальным в этом случае является выбор по различию, когда высокооплачиваемые мужчины выбирают в качестве жен низкооплачиваемых женщин, и на-

⁷ Хотя эти блага не выставляются на рынок и не имеют рыночных цен,
они требуют для своего «производства» определенных ресурсов — това
ров, покупаемых на рынке и времени членов семьи. Эти блага можно
оценить через так называемые «теневые» цены (shadow prices), равные
издержкам по их производству. В таком случае вмененный доход (или
«цены», присвоенные брачным рынком) можно выразить через произ
ведение «теневых» цен на количество того или иного блага.

⁸ Беккер Г. Выбор партнера на брачных рынках // Женщина, мужчина,
семья. THESIS, № 6, 1994. С. 12-37.

⁹ Беккер подчеркивает, что этот вывод касается только ситуации моно
гамных браков. В случае полигамии один «высококачественный» парт
нер (точнее, партнерша) может быть заменен несколькими более низко
го качества. В результате жены мужчин-многоженцев имеют в среднем
более низкое «качество», чем жены моногамных мужчин такого же
«качества».

оборот. В этом случае наиболее эффективным образом могут быть использованы выгоды от разделения труда между партнерами, поскольку дешевое время одного из партнеров используется на создание нерыночных благ, в то время как высокооплачиваемый партнер максимизирует доход в рыночной сфере. Примером качества, подталкивающего к выбору по принципу сходства (т. е. взаимодополняющего качества) Беккер считает фактор образования. Это подтверждается и эмпирическими данными: уровень разводимости оказывается выше в том случае, когда в брак вступают люди, имеющие разный образовательный уровень.

Исходя из этой модели приданое и выкуп за невест можно рассматривать как способ приблизить к равновесному реальное разделение между супругами «продукции», произведенной в браке. Выкуп за невесту утверждается в тех сообществах, где имеет место превышение численности мужчин относительно численности женщин, распространенность многоженства, наследование по мужской линии, а приданое — там, где численность женщин превышает численность мужчин, распространена моногамия и пр.

Развод с точки зрения неоклассического подхода. В каких случаях он происходит, и каким образом распределяются издержки, связанные с расторжением брака? Беккер полагает, что созданный за годы брака семейный капитал сохраняет свою ценность только в рамках данного брака, и значительно обесценивается в случае развода.¹⁰ Поэтому разводы наиболее вероятны в первые годы брака, когда размеры семейного капитала еще невелики. Чем дольше супруги (партнеры) живут вместе, тем меньше выгоды, связанные с разводом, поскольку новый брак не сможет скомпенсировать утраченный семейный капитал.

Процесс накопления различных видов капитала имеет четко выраженную гендерную асимметрию. Беккер подчеркивает, что основные инвестиции женщин связаны с «выращиванием детей», в то время как основные инвестиции мужчин — с накоплением рыночного капитала (т. е. тех характеристик, которые повыша-

¹⁰ Здесь просматривается аналогия с понятием "взаимоспецифический капитал", которое институционалист Р. Коуз применил к фирме — этот вид капитала, основывающийся на фиксированном разделении функций между определенными людьми, существует только вместе с данной фирмой.

250

ют их производительность в рыночных видах деятельности). Таким образом, выбор по различию приводит к четкой специализации каждого пола в накоплении человеческого капитала определенного типа. В этом случае развод означает для мужчин потерю их доли «семейного» капитала, а для женщин — утрату своей доли рыночного капитала. На практике это можно проиллюстрировать тем, что мужчины вынуждены покупать на рынке те бытовые услуги, которые раньше они получали от жен, и реже видят своих детей, в то время как женщины сталкиваются с падением уровня доходов. В развитых странах рост занятости женщин приводит к снижению экономической зависимости от мужа, что снижает издержки, связанные с разводом. Именно этим обстоятельством многие экономисты объясняют рост количества разводов, инициированных женщинами. Несмотря на то, что сам Беккер отнюдь не является сторонником феминизма, главный вывод, к которому подталкивает его анализ брачного поведения, совершенно соответствует гендерно симметричной логике: отказ мужчин и женщин от «узкой специализации» в накоплении человеческого капитала, так же, как и развитие мер семейной политики со стороны государства, выступают способами снижения для представителей обоих полов издержек, связанных с разводом.

Феминистская критика неоклассического подхода к анализу брачных отношений. Основным пунктом критики выступает скрытый андроцентризм многих посылок и выводов Бекке-ра, несмотря на внешнюю гендерную нейтральность его рассуждений. Действительно, в основе этого подхода лежит андроцент-ристская посылка об изолированном субъекте, озабоченном исключительно собственными интересами и эмоционально не связанным с другими людьми. Это предполагает, что сфера рыночных отношений полностью свободна от проявлений симпатии, альтруизма, чувства солидарности.¹¹

В рамках феминистской парадигмы серьезному сомнению подвергается также тезис о том, что в рыночной сфере доминируют отношения эгоизма, в то время как семья является «царством альтруизма». Ведь тогда придется сделать следующий

¹¹ P. England, «The Separative Self: Androcentric Bias in Neoclassical Assumptions», in M. A. Ferber and J. A. Nelson, eds., Beyond Economic Man: Feminist Theory and Economics (Chicago, 1993).

логический шаг и признать, что семья максимизирует единую функцию полезности, совокупный доход равномерно распределяется между ее членами, а конфликты на экономической почве невозможны. А это, как показывают данные социологии, психологии, истории (да и повседневная практика абсолютного большинства людей), весьма далеко от действительности. В этом пункте феминистки вступают в серьезную полемику с неоклассиками, которые утверждают, что существует единая причина того, что на рынке преобладает эгоистическое поведение, а в семье альтруистическое — и в том, и в другом случае этим достигается наибольшая эффективность.

Вместе с тем, несмотря на серьезные концептуальные расхождения, с конца 80-х годов наметилось встречное движение представителей неоклассического подхода и исследователей феминистской ориентации, что дает основания надеяться на становление пограничной области знания.

Марксизм

В работах исследователей марксистской ориентации проблематика семьи и домашнего хозяйства, как правило, носит подчиненный характер, либо прочно увязывается с ситуацией в публичной сфере (конкретно — на рынке труда). Тем не менее, и в рамках марксистского направления были предприняты интересные попытки экономической концептуализации частной сферы. Один из наиболее интересных подходов был предложен французской радикальной феминистской Кристин Дельфи, разработавшей концепцию «семейного способа производства».¹²

Концепция «семейного способа производства». Дельфи утверждает, что жены-домохозяйки составляют один общественный класс, а их мужья — другой. При этом домохозяйки представляют собой производительный класс, включенный в домашний труд, в то время как мужья — это непроизводительный класс, присваивающий результаты труда своих жен. Эти классы существуют в рамках патриархатного способа производства аналогично тому, как существуют общественные классы в рамках общественного способа производства, предложенного Марксом.

¹² С. Delphy, Close to Home (Amherst: University of Massachusetts Press, 1984).

По мысли Дельфи, эксплуатация женщин не связана с тем, какую именно работу они выполняют в домашнем хозяйстве, эта эксплуатация проистекает уже из самого факта, что работа женщин происходит в доме. Выход за пределы домашнего мира осуществляется исключительно мужчинами, а женщины, оставаясь в пределах дома, фактически становятся неоплачиваемыми работниками своих мужей и объектом эксплуатации.

Итак, с точки зрения этой концепции, основной источник эксплуатации женщин коренится в семье, а капитализм есть лишь дополнение к этой первичной эксплуатации. Все женщины составляют единый эксплуатируемый и угнетаемый класс в рамках семейного способа производства, а в роли эксплуататоров выступают все мужчины.

Концепция Дельфи была подвергнута критике за то, что она слишком широко раздвигает рамки марксистских понятий класса и способа производства.¹³ Критики Дельфи утверждали, что женщин нельзя объединить в один класс, поскольку между представительницами различных социальных слоев и классов существуют слишком значительные различия.

Другой пункт критики состоял в том, что концепция Дельфи позволяет дать теоретическое объяснение только для некоторой части женщин, а именно тех, которые являются домохозяйками. К. Дельфи пытается обойти эту методологическую трудность, утверждая, что все женщины рассчитывают быть домохозяйками, и поэтому можно рассматривать их так, как если бы они ими действительно были. Однако этот аргумент входит в противоречие в эмпирическими данными, показывающими, что в развитых странах постоянно снижается доля женщин, которые являются исключительно домохозяйками.

Семья как способ минимизации издержек на воспроизводство рабочей силы. Проблематика семьи разрабатывалась не только сторонниками радикального феминизма. Представительницы марксистского феминизма также рассматривают семью как главный источник женского подчинения, однако выстраивают иную логику рассуждений. Семью, по их мнению, следует анализировать как следствие потребности капитала в использовании домашнего труда женщин.¹⁴

¹³ М. Molyneux, «Beyond the Domestic Labour Debate», New Left Review, no.
116, 1979.

¹⁴ Wally Seccombe, «The Housewife and her Labour Under Capitalism», New
Left Review, no. 83 (Jan.-Feb.), 1973, pp. 3-24.

В рамках этого подхода семья рассматривается как кредитующая капитал, за счет того, что именно в рамках семьи наиболее эффективным (в экономическом смысле) способом обеспечивается ежедневное обслуживание работающих на рынке членов семьи (питание, чистая одежда и пр.), а также воспроизводство новых поколений работников. Поскольку женщины-домохозяйки не получают заработной платы, а имеют некоторое содержание со стороны их работающих супругов, то подобная модель минимизирует издержки на обеспечение нормального функционирования рабочей силы. В результате капитал получает выгоду от неравного разделения труда по полу внутри семьи.

Основная критика этой концепции была связана с тем, что ее сторонники слишком сосредоточены на анализе капиталистической системы и зачастую не могут объяснить суть и происхождение гендерного неравенства в до- и посткапиталистических обществах. Сведение этой проблемы исключительно к капитализму представляется слишком узким подходом, игнорирующим существование независимой динамики гендерных отношений.

Институционализм

Представители институциональной экономики обратились к изучению гендерной проблематики в первой половине 80-х годов, стимулом к чему послужили классические работы Г. Бек-кера (в частности, «новая экономика домохозяйства»). До настоящего времени проблематика семьи и брака продолжает оставаться фактически единственным гендерным сюжетом в рамках институционализма. Основной акцент институционалисты делают на анализе институциональной структуры домохозяйства, оставляя собственно гендерную составляющую жизнедеятельности семьи на периферии своих рассуждений.

Институционалисты существенно расширяют рамки «новой экономики домохозяйства», подчеркивая значимость внутренней структуры семьи. Семья рассматривается ими как особый институт, как управляющая структура, выполняющая две основные функции: она, во-первых, способствует адаптации ее членов к изменениям внешней среды (за счет гибкости в принятии решений), и, во-вторых, защищает каждого из партнеров от эгоистической эксплуатации со стороны другого партнера. Благодаря

254

этим функциям семья обеспечивает стабильную среду для жизни и воспитания детей.¹⁵

Семья как институт, способствующий снижению трансакционных издержек. Институционалисты рассматривают семью как институт, способствующий снижению трансакционных издержек (в частности, за счет эффекта кооперации между членами семьи). Вместе с тем, размер семьи оказывает неоднозначное влияние на величину трансакционных издержек. С одной стороны, большие домохозяйства способствуют снижению издержек за счет кооперации; с другой — в рамках большой семьи нередко бывает сложнее достигнуть соглашения, что повышает величину трансакционных издержек.

Рассматривая экономический смысл заключения брака, институционалисты обратили внимание на особую форму снижения трансакционных издержек, связанную с предупреждением оппортунистического поведения. Возможность подобного поведения возникает в том случае, когда сложно оценить реальный вклад каждой из сторон в совместно производимые «семейные блага» (например, затраты ресурсов и времени на ребенка со стороны каждого из супругов после развода). Результатом оппортунистического поведения является снижение реального вклада каждого из партнеров в те семейные блага, которые производятся совместно. Предупреждение оппортунистического поведения связано с определенными издержками, которые принято называть издержками контроля («monitoring costs»). Таким образом, экономический смысл заключения брака может быть описан через снижение издержек контроля, поскольку совместное проживание создает «прозрачность» семейной среды и удерживает партнеров от оппортунистического поведения.

Семья как институт, способствующий снижению рисков. С точки зрения институционального подхода семья выступает и как институт, способствующий (в общем случае) снижению рисков за счет оптимизации внутрисемейного потребления вследствие объединения ресурсов. Например, в случае потери работы одним из членов семьи ему не грозит остаться без средств к существованию, если в семье есть другие работающие. Кроме того,

¹⁵ Поллак Р. Трансакционный подход к изучению семьи и домашнего хозяйства // THESIS, 1994, вып. 6. С. 56.

255

объединяя ресурсы, члены семьи получают возможность более эффективно распределить свои инвестиции, что также снижает уровень риска.

Вместе с тем, в ряде случаев эффект проживания в семье может не только снижать риски, но и повышать их. Так, человек, проживающий в семье, с большей вероятностью может пойти на рискованное поведение, нежели в том случае, если бы он жил один. Эту проблему обычно обозначают как проблему «морального риска» («moral hazard»). Например, человек может позволить себе нерационально тратить деньги, рассчитывая на то, что возможные убытки будут скомпенсированы другими (в терминах «морального риска» прекрасно описывается, например, классическая для российского социума ситуация мужского бытового пьянства и алкоголизма).

Брак как имплицитный контракт. Рассматривая брак как контракт, институционалисты подчеркивают имплицитную или «отношенческую» (relational) природу этого контракта. Это означает, что брак (как и любой имплицитный контракт) гораздо сильнее зависит, с одной стороны, от уровня доверия между сторонами, а с другой — от юридических правил и институтов, которые занимаются их толкованием. В свою очередь, это усиливает роль государства, религии и обычая, и одновременно снижает роль договаривающихся сторон.

Контракт — это устное либо письменное соглашение между экономическими агентами по поводу купли-продажи (либо иного способа обмена) материальных или нематериальных благ (услуг, прав, продуктов интеллектуальной собственности).

А. Макнейл¹⁶ выделяет три основные юридические формы контрактов:

Классические контракты полностью игнорируют любые взаимоотношения между сторонами, кроме тех, которые оговорены непосредственно в контракте. Неоклассические контракты включают управляющую структуру и часто пре-

I. R. Macneil, «Contracts: Adjustment of Long-Term Economic Relations under Classical, Neoclassical, and Relational Contract Law», Northwestern University Law Review. January/February 1978, v. 72, no. 6, pp. 854-905.

256

дусматривают выполнение третьей стороной функции арбитра для уменьшения риска, связанного с невыполнением контракта. Имплицитные или «отношенческие» (relational) контракты имеют долговременный характер и учитывают не столько формальное соглашение сторон, сколько весь опыт взаимодействия сторон, накопленный за время их отношений. Примерами имплицитного контракта являются, в частности, коллективные и индивидуальные трудовые договоры.

Л. Вайтцман¹⁷ акцентирует контрактную природу брака, подчеркивая, что частные брачные контракты должны рассматриваться не по особым правилам, а точно так же, как и любые другие юридически закрепленные соглашения. Сегодня же, по ее мнению, семейные отношения, особенно вступление в брак, не являются предметом свободного заключения контракта; они есть нечто большее — определенный статус или отношение, и этим обосновывается необходимость их регулирования со стороны государства. Именно государство налагает ограничения на условия как вступления в брак, так и развода. Поэтому брак и семья могут рассматриваться как экономические институты, ставящие женщину в подчиненное положение.¹⁸

Другие авторы предлагают рассматривать брак как своего рода «кооперативную игру».¹⁹ Предполагается, что предпочтения супругов не совпадают, а спорные вопросы разрешаются ими на основе переговоров. Множество исходов этих переговоров (как, впрочем, и конкретный выбор) зависит от величины выгоды или ущерба (в терминах полезности), которая будет получена каждым из участников в случае провала переговоров.

¹⁷ L. J. Weitzman, The Marriage Contract: Spouses, Lovers and Law (New
York: Free Press, 1981).

¹⁸ Вулли Ф. Феминистский вызов неоклассической экономической теории
// THESIS, 1994, № 6. См.: Шульц Т. Ценность детей // THESIS, 1994, N° 6.

¹⁹ Подобные подходы были независимо предложены Менсером и Брау
ном (М. Manser and M. Brown, «Marriage and Household Decision-Making:
A Bargaining Analysis», International Economic Review. February 1980,
v. 21, no. 1, pp. 31-44.) и МакЭлроем и Хорни (М. В. McElroy and M. J.
Horney, «Nash-Bargaining Household Decision: Toward a Generalisation
of the Theory of Demand», International Economic Review. June 1981, v.
22, no. 2, pp. 333-349.)

I

257

В заключение отметим, что большинство подходов, предложенных институционалистами, пока еще далеки от неоклассических концепций по степени своей методологической проработанности и формализации. Сами институционалисты объясняют этот факт тем, что в их построениях большую роль играют так называемые ненаблюдаемые переменные, что существенно затрудняет эконометрическое моделирование.

⇐ Предыдущая27282930313233343536Следующая ⇒

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: