 |
Из легенд о шамане небожителей Юёлэн-Кунньаас
|
|
|
|
В глубокой древности жил князь по имени Чёмчёй; сына его звали Юёлэн-Кунньаас. Последний был шаман.
Однажды летом, во время праздника «ысыах», шаману Юёлэн-Кунньаасу подали первую почетную чашу с кумысом (вслед за угощением богов и духов). В тот самый момент, когда он пил кумыс, злой дух- дева Ырыа — Дуйаак (Певица- Дуйаак), живущая наверху, в багровых облаках, спустила аркан. (Рассказчик поясняет: «старинные люди в данном случае «арканом» называют дыхание злых духов». Ырыа- Дуйаак — одна из девяти небесных дев — шаманок, духи которых наводят на людей сумашествие, требуя посвящения им конного скота разной масти).
Тотчас же шаман Юёлэн-Кунньаас вскочил на своего серого жеребца с крыланом и помчался. (Куда, об этом рассказчик не пояснил). Сняв со своего жеребца пестрый волосяной повод (свитый из белых и черных конских волос), он повесился на одной наклоненной березе. Люди, разыскав его труп, похоронили.
Ырыа-Дуйаак духа этого шамана вознесла наверх и сделала своим мужем. С тех пор дух этого шамана требует от людей по сей день посвящения ему серых жеребцов с крыланом на оплечьях. Если не находится жеребец с такими приметами, то можно посвятить ему и кобылицу такой же масти с крыланом и с особой отметиной на шерсти бедра («эмэгэттээх бууттаах». По-видимому, и жеребец должен иметь ту же отметину на бедре. Г. К.).
Из всех верхних духов, требующих посвящения конного скота, Юёлэн-Кунньаас считается самым старшим, (т. е. грозным и страшным).
К нему обращаются в случаях болезни головы (мозга), иногда горла или спины (спинного мозга?)
ГЛАВА ВТОРАЯ
Мифы о рождении шаманов у якутов
Андреев Егор.
Мархинский улус.
8 марта 1925 года.
|
|
|
ШАМАН-РОЖДЕННЫЙ ДЕВОЙ
Одна дева родила ребенка и со стыда спрятала его в кучу сырого скотского навоза, обмазав снаружи так, чтобы его не было видно. На третий день после этого кто-то, услыхав плач ребенка, нашел его, воспитал и вырастил. Этот ребенок, как рассказывают, потом сделался знаменитым шаманом, по имени Ааджа в Таркайском наслеге.
Он родился будто бы два раза. Говорят, он сам рассказывал, что сначала родился среди тунгусов и стал у них шаманом, второй раз у нас, у якутов. Потом говорил будто, что родится и в третий раз. При первом рождении его наказывали плетьми, но все удары падали в пустое место.
Шаман при повторном рождении делается меньше (т. е. убавляется его шаманская сила).
(Заключение рассказчика — его частное мнение).
Борисов Михаил Иннокентьевич, 66 лет
и Борисов Василий Егорович.
1-го Кангаласского наслега
Мархинского улуса.
7 марта 1925 года.
ШАМАН-ВОСПИТАННЫЙ В ЯСЛЯХ КОРОВЬЕГО ХЛЕВА
В древности в нашем Кангаласском наслеге, в той части, которая теперь образовала особый наслег Эчик-Хангаласа, по преданию, родился и жил шаман по имени Абаасы-Ойуна ("шаман злых духов"). Его кости лежат в урочище Томтор. Про его рождение рассказывают так.
Когда он только лишь родился, отец и мать заметили, что его глаза расположены уродливо: один из них был по середине лба, а другой много ниже («юёргю сюёргю»). Родители испугались такой страшной, не похожей на обыкновенных людей наружности своего ребенка. Они завернули его в свежесодранную шкуру коровы черной масти и положили в ясли пустого коровьего хлева в своем зимник. Сами переехали в летник.
Через некоторое время мать, проходя мимо того хлева, услыхала плач ребенка. Войдя в хлев, она нашла его живым. Он водил глазами. Женщина тотчас же побежала к мужу и сказал об этом. Тот, не поверив, пошел с ней проверить. Оказалось, что ребенок даже сидел. Мать хотела взять его к себе, но муж воспротивился и сказал:
|
|
|
— Это, несомненно, явный злой дух. Если бы он был человеком, то разве мог бы жить по сию пору?
Прошло еще некоторое время. Мать вторично заглянула в хлев: ребенок сидел и плакал. Тогда она решила взять его, невзирая на протесты мужа. Как только ребенок подрос и обрел язык, он стал проявлять шаманские наклонности. (Дословно- "стал шаманом"). Позже он сделался великим шаманом. (Якутское слово «улуу» — великий, большой, но с оттенком страшного, грозного). Он никогда не имел обыкновения шаманить целыми ночами, как это делают другие. Он лишь три раза воспевал, три раза ударял в бубен и кончал.
Когда его просили совершить камлание духу телятнице, причиняющей болезни и смерть телятам, он отказывался и говорил:
Она мне мать- воспитательница, поэтому я могу только просить ее.
Затем попросту входил в хлев и что-то шептал промеж губ. Выйдя из хлева, он говорил:
— Моя мать склоняется на просьбу.
Тогда телята переставали гибнуть. Если же он говорил:
— Мать жестоко побранила и прогнала меня, то у этого хозяина в продолжение многих лет падеж телят не прекращался.
По преданию, он умер в Хочинском улусе. Перед отъездом туда он сказал сыну в своем последнем и заветном слове:
«Если случится со мной предсмертная болезнь, я пошлю к тебе человека оповестить об этом. Тогда в местности Томтор ты приготовишь для меня могильную яму. Но напрасно не утруждай себя поездкой за моим трупом, я прибуду сам»!
Когда он умер в Хочинцах, люди видели по дороге в наш наслег в двух местах, как тот шаман, сидя верхом на «инньэ-мас» (выдолбленная колода, гроб, куда кладут труп), летел по воздуху. При этом глухо и отрывисто колотил по бубну. Прилетев, упал в приготовленную яму, а сын засыпал ее.
Этот шаман перед смертью сказал сыну:
— От твоего сына родится хороший, выдающийся шаман.
Но однако большого шамана в наших краях не было.
Яковлев Иван 68 лет,
Наслега Элэмтэ
Ср.-Вилюйского улуса
1 марта 1925 года.
|
|
|
