Свойства национальной психологии

Свойства национально-психологических особенностей — это проявление закономерностей функционирования национальной психики.

Во-первых, национально-психологические особенности, концентрируя в своем содержании национальную специфику пси­хологических процессов и состояний, а также национальное сво­еобразие взаимодействия, взаимоотношений и общения людей, обладают способностью детерминировать на уровне личности или группы характер функционирования этих психологических явлений, придавая ему особую направленность.

Детерминация этнопсихологическая (от лат. determinare — оп­ределять) — процесс проявления причинной зависимости, выражаю­щейся в способности национальной психологии (национально-психологических особенностей) влиять на характер протекания и функци­онирования других психологических явлений.

Каждый представитель той или иной национальной общности мыслит, переживает, ведет себя, общается и действует так, как диктуют ему его этническая среда и многолетний опыт нацио­нального развития.

Во-вторых, важнейшим свойством национально-психологи­ческих особенностей является невозможность приведения их свое­образия к какому-то общему знаменателю. Казалось бы, для более четкого выражения специфики национально-психологических осо­бенностей можно было бы взять психологию и формы ее проявле­ния у представителей какой-либо национальной общности в ка­честве своеобразного эталона для сравнения. Однако исследова­ния российских и зарубежных ученых показывают, что практи­чески это невозможно. Методологически же отдавать приоритет в психологическом развитии представителям конкретного этноса просто неверно.

Национально-психологические особенности людей, кроме того, слабо подвержены непосредственному воздействию объективных обстоятельств. Поэтому, в-третьих, они обладают еще и боль­шой по сравнению с другими психологическими явлениями консерва­тивностью и устойчивостью.

В-четвертых, неотъемлемым свойством национально-пси­хологических особенностей является их многообразие. У каждой кон­кретной общности национальная специфика психических процес­сов и состояний, взаимодействия, взаимоотношений и общения имеет свои особые характеристики, что затрудняет их восприя­тие, изучение и осмысление. Однако делать это вполне можно, если осуществлять сравнение с однотипными характеристиками представителей других наций и народностей.

Психологический механизм подобного сравнения можно пред­ставить на следующем примере. Французам типичный немец пред­ставляется блондином. Действительно, блондинов в Германии боль­ше, чем во Франции. Однако в общей популяции немцев на долю блондинов приходится меньшинство в сопоставлении с лицами, обладающими темными волосами. Следовательно, типичный не­мец блондином не является, но французам и представителям не­которых других наций в силу субъективности их оценок он кажет­ся таковым.

Если на примере восприятия физических качеств сравнительность оценок проявляется наглядно, то при восприятии социальных качеств людей и их поведения этот эффект порой скрыт и требует достаточной наблюдательности, а потом и правильного осмысле­ния. Так, если китаец-неудачник в старости получает помощь от детей, он счастлив и рассказывает об этом всем окружающим. Американцы, наоборот, скрывают такого рода факты и мечтают о независимости. Самоуверенность, стремление к независимости развиты у американцев больше, чем у представителей других на­родов [285. — С. 67—68].

Задача этнопсихологии состоит в том, чтобы находить законо­мерные зависимости и связи в оценках своеобразия национально-психологических характеристик представителей конкретной на­ции и видеть отличие этих характеристик от им подобных у пред­ставителей других общностей.

Свойства национально-психологических особенностей — резуль­тат влияния этнопсихологического отражения, основная суть кото­рого состоит в том, чтобы аккумулировать опыт жизни, деятельно­сти и в окончательном итоге проявления национальной психики.

Основу этнопсихологического отражения составляет постоян­ное сравнение вновь воспринимаемых сознанием воздействий объективной действительности со старым, «национальным» по содержанию опытом. Образно говоря, сознание человека, пред­ставителя той или иной этнической общности, настроено на оп­ределенную «волну» восприятия и осмысления окружающего мира в соответствии со сложившимися национальными традициями и установками. Последние, во-первых, словно фильтр, очищают пси­хику человека от того, что для нее в этническом отношении чуж­до, и, во-вторых, подобно генератору, задают размер и направ­ление этой «волны». Речь при этом, конечно, идет не об общих закономерностях функционирования психики, которые у всех народов одинаковы, а о внутреннем соотношении операций и действий в рамках этого процесса.

Сложившийся у каждой этнической общности свой, нацио­нальный настрой индивидуального и общественного сознания всегда своеобразно учитывает характер воздействия объективной действительности, соответствующий новым обстоятельствам. Пси­хическая деятельность человека — результат диалектического вза­имодействия, с одной стороны, объективных воздействий окру­жающей действительности, а с другой — субъективного их вос­приятия (сложившихся у представителей той или иной этниче­ской общности системы мышления, своеобразного проявления эмоций и воли, традиционных представлений о характере взаи­моотношений между людьми).

Поскольку этнопсихологическое отражение аккумулирует в себе огромный опыт жизни, культуры и быта предшествующих поко­лений, оно обладает значительной силой. В некоторых исследова­ниях сила психического, общественно-психологического и этно­психологического отражения признается примерно одинаковой с идеологическим отражением. Однако это не совсем так.

Идеологическое отражение в ряде случаев сильнее отражения общественно-психологического, поскольку идеология как бы упо­рядочивает общественную психологию. По сравнению с общественно-психологическим этнопсихологическое отражение ближе к отражению идеологическому. Оно как бы систематизирует содер­жание общественной психологии, придает ему определенную на­правленность, «очищает» от случайного, от всего того, что в на­циональном и культурном отношении непривычно. Можно счи­тать, что этнопсихологическое отражение значительно сильнее, чем отражение общественно-психологическое, но слабее идеоло­гического и находится как бы в промежутке между ними.

В нашем сознании присущие каждой нации общие признаки представлены совершенно отдельным явлением — национальной психологией, частью общественной психологии.

Но это, с одной стороны, не собственно общественная психо­логия, а то, что относится к эмпирически обобщенному челове­ческому опыту, т.е. второму составному элементу общественного сознания. И, с другой стороны, при этом идет сопоставление по различным критериям. Вот почему этнопсихологические явления раньше всегда отрывались от индивидуального сознания.

Относя национальную психологию к собственно обществен­ной психологии, исследователи видели в силу этого в националь­ной психологии известную нечеткость, эмпиричность, незавер­шенность и неуловимость. Как следствие, появлялись замечания о трудности исследования ее содержания, невозможности полно­стью его постичь.

Сложность изучения национальной психологии фактически зас­лоняла, а порой и подменяла собой проблему осмысления ее роли в системе явлений общественного и индивидуального сознания. А она достаточно велика.

Специфика национально-психологического отражения закреп­лялась исторически. Появление человека, выделение его из мира животных, весь последующий ход развития был процессом раз­вития у него качеств, необходимых для жизни в обществе. И уже с возникновением родоплеменных отношений социально-психоло­гические качества людей подвергались строгому отбору. Сложив­шийся в системе родоплеменных связей механизм ограничения психики определенным кругом явлений продолжал функциони­ровать в последующее время. Причем с образованием государствен­ности, с разделением общества на классы сила его воздействия непрерывно возрастала за счет принятия идеологических теорий господства и подчинения, которые все чаще делали акцент на национальной исключительности. Предписываемые этим механиз­мом стереотипы реагирования и поведения людей принимали все более жесткий характер и в почти неизменном виде передавались новым поколениям.

Опыт психической деятельности и характер функционирова­ния психики имел уже сугубо национальное (этническое) свое­образие, поскольку его развитие шло только в границах этнических общностей. Межнациональные отношения, возникавшие в ходе торговли и войн между странами, способствовали закрепле­нию специфических национальных черт психики людей, так как они выделяли представителей данного этноса среди представите­лей других этносов и обеспечивали приоритет в тех или иных ви­дах деятельности. «История внешних отношений — войны, конф­ликты, союзничество и сотрудничество, многообразные внешне­политические ситуации далекого и близкого исторического про­шлого глубоко запечатлеваются в памяти поколений, а следова­тельно, откладываются в национальном сознании, национальной психологии, объективизируясь в различных интерпретациях явле­ний исторической жизни народов, в определенных духовных, идеологических и общественно-психологических формах обще­ственного сознания», — отмечает А. Ф. Дашдамиров [69]. С разви­тием капитализма доминирование национального над общечело­веческим, национально-психологического над общепсихологичес­ким окончательно закрепилось.