Права человека и общее благо: реализация в современных политических системах

Модель рыночной экономики, разработанная Адамом Смитом, которая исходит из свободы и равенства, не признает юридических лиц и предполагает, что продукт труда должен представлять естественную заработную плату трудящегося, согласно Смиту, была призвана автоматически привести к общему благу и справедливости. Томас Пэйн полагал, что при вышеуказанных условиях государство было бы излишним. Для современной Европы, однако, характерно индустриальное общество, в котором юридические лица, фирмы и группы интересов, частично в форме многонациональных предприятий, выступают типичными властными органами в рамках национальной экономики, экономики ЕС и мировой экономики. При таких условиях необходима модифицированная функция государства. Для того чтобы реализовать право на свободу и равенство для всех людей, государство должно обеспечить соответствующую структуру. Что касается функции государства, то существуют действительно важные различия между коллективистско-демократическими и индивидуалистическо-демократическими государствами, т.е. государствами реального социализма и либерально-демократическими государствами.

В конституциях государств существующего социализма реализация общего блага имеет приоритет над другими задачами государства. У государства также имеется функция осуществления прав человека. Индивидуальные права, подлежащие судебной защите, не предоставляются отдельному лицу. На практике эта система не оправдала ожидания, но она не должна отождествляться с теоретическим социализмом. В индивидуалистично-демократических государствах – я ориентируюсь, опираясь на правовую ситуацию в Федеративной Республике, – права человека пользуются приоритетом в принципе; государство обязано вмешаться только там и тогда, когда это необходимо в целях общего блага. Конституционность законов может быть оспорена отдельным гражданином в судах. Итак, пути и средства реализации на практике прав человека принципиально отличны в разных политических системах. Но даже в парламентарной представительной республике остается сомнение, должен ли парламент в связи с вопросами индивидуальных прав человека принимать решения, руководствуясь принципом общего блага, или же необходимо ввести плебисцит либо референдум по меньшей мере по проблемам, которые имеют первостепенное значение. Лично я выступаю в пользу плебисцитов и референдумов.

Вопрос, связанный с общим благом, особенно важен для ЕС. Здесь регулирование общего блага также не может быть оставлено свободной конкуренции. Должны быть разработаны общие принципы в сфере социальной политики.

Основания и предпосылки различий между системами, на которые я ссылался, станут очевидными благодаря нескольким замечаниям относительно первичного права человека «труд порождает собственность трудящегося на продукт его труда» и исторического развития. Я ограничиваюсь этим первичным правом человека, поскольку оно не признается в европейских государствах и, следовательно, имеет особое значение.

До начала XIX столетия физическая работа выполнялась главным образом – по крайней мере на Европейском континенте – рабами или лицами, имеющими сходный с рабским статус. С упразднением рабства, получившего импульс в значительной степени в результате Французской революции, не произошло аналогичной отмены одностороннего распределения в пользу предпринимателей собственности на продукт труда. Зависимый трудящийся получал свою плату без учета этого продукта труда. Обсуждение прав человека, которое было вновь начато и далее развивалось в теории естественного права в эпоху Просвещения, достигло полной зрелости в философии Иммануила Канта, особенно в отношении единственного прирожденного, неизменного и неотчуждаемого права на свободу и равенство, было вынуждено уступить дорогу юридическому позити визму и консервативному «духу времени» в XIX в. «Дух времени» есть след, отпечаток существующих властных отношений. Единственное первичное, неотчуждаемое и неизменное право на свободу и равенство, так же как и первичное право человека «труд порождает право собственности трудящегося на продукт его труда», не было признано, находясь в противоречии с существующими властными отношениями[7].

В 1776 г. Адам Смит утверждал, что его идея о продукте труда как естественном возмещении за затраченный труд соответствовала исконному порядку жизни человека. В отношении социальных и экономических событий он затем заявлял следующее:

«Но это исконное положение вещей, при котором рабочий пользовался всем произведенным его собственным трудом, не могло продолжаться после первичного присвоения земли и накопления запасов. Ему наступил конец, следовательно, задолго до того, как были произведены наиболее значительные улучшения производительной силы труда, и, наверное, далее было бы напрасным пытаться установить, каковы были бы его результаты в отношении выплаты заработной платы за труд».

В этой связи Адам Смит не рассматривает вопроса о справедливости, а также не принимает во внимание права человека. Эти соображения Смита, которые напоминают нам идеи Джона Локка, не созвучны ни принципам прав человека, ни принципам демократии. Ибо, в соответствии с более поздними убедительными идеями Канта, свобода и равенство неразрывно связаны друг с другом с точки зрения прав человека и демократических принципов. Кроме того, «единственное прирожденное, неизменное» право на свободу и равенство должно применяться равным образом в случае изменений социальных отношений и экономических условий. Верно, однако, что значимость идей Адама Смита, которые находились под влиянием «духа времени», нельзя недооценивать. Описанные здесь события подтверждают очевидность того, что политике абсолютно необходима приверженность конституционным принципам, которые имеют исковую силу в судах.

В период Французской революции, конечно, провозглашался принцип «свобода, равенство, братство». Однако реализация этого принципа ограничивалась защитой собственности класса граждан-владельцев собственности, которая была вырвана у аристократии. На вопрос о правах человека, связанный с происхождением собственности, не было дано ответа. Первичное право человека «труд порождает собственность трудящегося на продукт его труда» не признавалось. Вместо этого принцип равенства был сведен к положению: «Все люди равны перед законом». Австрийский ученый-юрист Антон Менгер назвал это «абсурдным принципом», поскольку принцип равенства в контексте прав человека означает, помимо прочего, что равные законы должны быть приняты для всех. В Преамбуле к Международному пакту об экономических, социальных и культурных правах эта связь экономических и социальных прав получила правильное выражение. Что касается собственности, то вопрос о ее происхождении должен быть задан, но никакого ответа до сих пор не было дано. Недавно опубликованная книга Роберта Б. Рейха «Работа народов – Готовя себя к капитализму XXI века» требует некоторых кратких специальных замечаний, относящихся к движению от индустриального к постиндустриальному обществу, – вопрос, который уже рассматривался Лота ром Спатом в его ранее упоминавшейся книге, опубликованной в 1985 г. Согласно Роберту Рейху из Гарвардской школы управления им. Джона Ф. Кеннеди, американская экономика более не существует. Ни корпорации, ни их продукты не имеют определенного национального лица. Их рынки, их плановые горизонты, их материальные фабрики и исследовательское оборудование глобальны. Даже собственность является всемирной. Разработаны новые структуры труда, и специальные элитные группы «спокойно отделились» от страны. Следовательно, утверждается, что корпорации не могут быть восприимчивы к идеям национальной верности и национального благосостояния. Высокотехнологичные сети, которые генерируют новые продукты и новые технологии, образуют «всемирную паутину предприятий», указывает Рейх. Реальные проблемы, полагает Р. Рейх, имеют большее отношение к состоянию американского общества, чем к функционированию фиктивной американской экономики. В этой связи он задает следующие обязательные вопросы: «Что определяет национальное экономическое «лицо» и интерес? Можем ли мы достичь экономического прогресса при помощи методов, которые реально интернационализируют благосостояние американских граждан? Можем ли мы согласиться с программой «позитивного национализма», отвергающей экономическое благосостояние конкурирующих народов в пользу развития потенциала самого существенного национального ресурса – американского народа?»

Гавин Райт, декан экономического факультета Стэнфордского университета, чей критический обзор «За пределами экономического национализма» появился в газете «Вашингтон Пост» в 1991 г. и был перепечатан в еженедельнике «Гардиан» за 21 апреля 1991 г., ответил на вопросы следующим образом:

«Рейх, возможно, привел веские аргументы в пользу легитимной роли национального государства в этом мероприятии, находящейся в оппозиции стратегиям самопомощи местных сообществ и этнических групп. Во многих странах упрочивающийся национализм мо жет быть плохой идеей. Но Соединенные Штаты обладают редким культурным наследством как страна, чье само восприятие привязано к основным правам человека. Со всеми нашими ошибками и лицемерием это наследство явилось в прошлом основой существенного социального и экономического прогресса ранее исключенных из общества групп и по-прежнему представляет собой наилучший фундамент для возрастающего ощущения коллективной идентичности в будущем».

Гавин Райт, как мы видим, делает акцент на основных правах человека. Права человека, как уже заявлял Адам Смит, выступают основными принципами для мирового права[8]. Но, как мною было показано, должны быть разработаны принципы основных прав человека помимо экономических, социальных и культурных прав человека. Попытка сделать это была предпринята в настоящем исследовании.