Рассказал Михаил Ильин. Коньяк. Валун в рюкзаке. Охота пуще неволи

Рассказал Михаил Ильин

К 60-летнему юбилею бывшей ЯНГРЭ (ныне - ГУГГП " Янгеология" ) авторский коллектив из числа разведчиков недр, главным образом ветеранов, много помнящих и знающих, подготовил и выпустил в свет солидную книгу по истории экспедиции, составленную из воспоминаний тех, кто стоял у основания геологической службы северо-востока Якутии, открывал ныне широко известные месторождения золота и олова. Но рядом с этими серьезными и пространными повествованиями нашлось место веселым эпизодам, своеобразным анекдотам из жизни и быта геологов. Одним из главных их героев стал Спиридон Петрович Решетников, которого почему-то все на Яне звали просто Славой. За его плечами было не одно серьезное открытие, большой авторитет профессионала-таежника и... главного любителя розыгрышей и всевозможных, как сейчас говорят, приколов. Он не упускал ни одной возможности над кем-нибудь подшутить, но в то же время и сам очень часто становился объектом подобного внимания. Истории о Славе Решетникове стали, можно сказать, частью современного фольклора. И они, как вы убедитесь, стоят этого.

Коньяк

Как-то утром Слава заскочил в камералку и по большому секрету сообщил, что ночью прилетел из Якутска самолет и летчики потихоньку продают армянский коньяк. Все побросали работу и отправились за 18 км в аэропорт. Никакого самолета и коньяка там не оказалось. Вера Ивановна Шульга решила отомстить Славе. Из только ей известного тайника она достала припрятанную еще с весны бутылку армянского коньяка, принесла ее в контору и серьезно так обратилась к Решетникову: " Спасибо, Слава, что сказал". Затем взяла стакан, откупорила бутылку и плеснула на дно: " Попробуй, настоящий или нет". Слава недоверчиво ухмыльнулся, понюхал стакан и выпил. Коньяк был настоящий! И Слава, забыв про свой розыгрыш, помчался в аэропорт! Если бы он оглянулся, то наверняка бы увидел стоящих у окна камералки чертежниц, которые дружно смеялись, глядя, как он цеплялся за попутную машину.

Валун в рюкзаке

Слава дня не мог прожить, чтобы не схохмить. Однажды в маршруте он незаметно подложил Коле Шорсткину в рюкзак увесистый валун. Попив чаю, залив остатками воды костер, они пошли дальше. Маршрут проходил по заболоченной местности, через шаг - мочажина по колено или кочка по пояс. Идут - Слава впереди, Коля за ним.
Слава нет-нет остановится, оглянется и спрашивает: " Ну, как, Коля, не устал? Может, передохнем? "
Коля идет, сопит: " Нет, Спиридон Петрович, не устал! "
Через час Слава снова повторяет вопрос и снова - отказ. Слава посмеивается про себя: " Вот черт двужильный! " Коля тоже не горюет, весело поглядывает, почувствовал, что устал, ремни рюкзака все сильнее режут плечи.
" Ну, ладно, Коля, - говорит он, - дойдем до ручья и передохнем. А то ты, наверное, замотался".
Дошли до ручья. Слава с облегчением сбросил рюкзак и, расправив плечи, стер со лба обильный пот. Подошел Шорсткин, улыбается: " Что, Спиридон Петрович, устали? Валун-то тяжелый! "
Слава подпрыгнул, как ужаленный, развязал рюкзак, так и есть - валун, замотанный в телогрейку! И оба расхохотались.
" Пока вы, Спиридон Петрович, чай пили, я вам валун переложил. Думал, что вы почувствуете".
Слава выбросил валун в ручей и с уважением посмотрел на коллектора: " А он ничего, шустрый! Обманул, чертяка! "
И ребята пошли дальше, весело подтрунивая друг над другом.

Охота пуще неволи

Было это в Ожогино в начале лета. Слава появился в аэропорту с бутылкой коньяка и пристал к пилоту ЯК-1: " Слышал, в поселке Казачье, что на Яне, строят рыбозавод и на строительство завезли с материка женскую бригаду? Слетаем? " Пилот долго не соглашался, но после того как Слава сбегал за второй бутылкой, они полетели.
На подлете к поселку Уяндино кончился бензин, и самолет совершил вынужденную посадку. При посадке у винта сломалась одна лопасть. Ребята загрустили, сидят, от комаров отмахиваются, хмель как рукой сняло. Неожиданно появился местный житель - якут. Он походил, походил вокруг самолета, поцокал: " У нуччей нарта сама летает! " и на следующее утро привез бочку бензина и новую лопасть, выструганную им из сухой лиственницы. Кое-как приладили лопасть, залили бензин, завели мотор - гудит. Попытались подняться, но не смогли. Тогда пилот предложил Славе слезть - может быть, тогда полетит. Слава вылез из кабины. Самолет разбежался, легко взмыл в небо, потом развернулся, сделал круг и повернул на восток. Пролетая над размахивающим руками Славой, пилот успел крикнуть: " Ну, я полетел, а ты добирайся, как знаешь! "
Командир авиапорта Ожогино посадил пилота на гауптвахту - запер в сарай, а про Решетникова отрезал: " Сам улетел, пусть сам и добирается! "
Появился Слава в Ожогино глубокой осенью. Сначала он добрался до базы ближайшей полевой партии, отмахав пешком в туфлях и цивильном костюме более двухсот километров, отработал лето и благополучно вместе сотрудниками этой партии вернулся домой.
Говорят, после этого неудачного полета Слава женился на Ольге Емельяновне - своей очаровательной супруге - и прожил с ней много лет в счастье и согласии.