Теории стадиальности развития языка и мышления

Проблема стадиальности развития языка и мышления, как извест­но, была затронута (хотя осторожно, с оговорками), В. Гумбольдтом и

A. Шлейхером. Поиск ступеней, или стадий, велся В. Гумбольдтом на
основе анализа выделенных А. Шлейхером морфологических типов
языков — аморфных, агглютинативных и флективных (1, с. 244 и ел.).
В своем поиске В. Гумбольдт задавался целью выяснить: как эти разные
по своим типологическим признакам языки выполняют потребности
выражения духа народов, их мышления; какие из этих языков и в какой
степени способствуют этому выражению наиболее полно и свободно.
Такой язык, по Гумбольдту, необязательно должен быть поздним по
времени своего образования. Сравнивая три названные группы языков,

B. Гумбольдт отмечал отсутствие «чистых» типов, существование пе­
реходных языков, а также недостаточную изученность их в типологи­
ческом отношении. Все это заставило В. Гумбольдта весьма осторожно
говорить о стадиальности развития языка и мышления.

К сожалению, вне поля зрения языковедов практически осталась концепция Потебни о стадиальности языка и мышления. Между тем взгляды Потебни на эту проблему, по нашему убеждению, заслуживают глубокого внимания.

Согласно Потебне, речевая деятельность человека имеет принци-
4 я-45 97

пиально творческий характер. Язык всегда находится между познанным и вновь познаваемым. Именно в акте отражения и познания нового явления конкретно реализуются познавательные возможности языка и мышления. И в этом непрерывном языковом процессе Потебня выделяет ступени, или стадии, опираясь прежде всего на генетический и функциональный анализ слова как узловой единицы языка. Потебня полагает, что слово, эволюционируя и видоизменяясь, всегда остава­лось доминирующей единицей на всех этапах исторического развития языка. В своем анализе Потебня привлекает и другие языковые обра­зования — предложения, фразеологизмы, пословицы, различные про­изведения народного творчества (басни, песни, загадки), литературы, науки.

Основными формами языковой мысли, могущими выражать раз­личное содержание, являются, по Потебне, образ и понятие (или идея), которые мы наблюдаем в языке на всю историческую глубину, доступную исследованию. Словесный образ представляет собой логически нерасчлененное мыслительное образование, с по­мощью которого на основе познанного представляется и отражается вновь познаваемое. Словесный образ выступает в слове в виде внут­ренней формы слова, благодаря которой представляется обозначаемый словом предмет и создается тем самым функциональное значение слова. Действительное познание совершается в содержательном соот­ношении образа и создаваемого с его помощью значения.

Сравнение двух величин в мысли, переход от образа к значению есть всегда акт познания, и именно в нем проявляются познавательные возможности и способности нашего мышления, которые исторически изменчивы. Переход от образа к значению будет различным в зависи­мости от господствующего способа мышления. Потебня вы­деляет три способа и соответственно стадии развития языка и мышления, а именно: мифическое мышление, поэтиче­ское и прозаическое или научное.

Исходным способом мышления Потебня называет мифическое. По сравнению с последующими способами, оно характеризуется меньши­ми запасами мысли и меньшей способностью к отвлечению. Это мышление необходимо, оно свойственно всем людям, стоящим на известной ступени развития мысли, может включать любое содержание и в этом смысле формально. Мифическое мышление, как и последующее поэтическое, «кроется в первозданном слове» (9, с. 589). В мифическом мышлении образ и значение близки или тождественны. Именно поэтому цри мифическом мышлении человек склонен считать, что объективно существующее слово и есть сущность обозначаемой вещи. Троп, образ в мифическом мышлении близки или тождественны значению. Для поэтического же мышления троп есть всегда скачок от образа к значению; и говорящий осознает разницу между значением 98

и образом, который выступает лишь как «смысловой знак» функцио­нального значения, отдельным признаком или представлением значе­ния, содержащего множество признаков. Поэтический способ мышления так же необходимо переходит в прозаический или научный способ. Образ и значение можно рассматривать как две части, две половины суждения; при мифическом мышлении они более сходны между собой, чем при поэтическом. «Их различие ведет от мифа к поэзии, от поэзии к прозе и науке» (9, с. 587). Прозаическое мышление характеризуется отсутствием образа, анализом и критикой, призван­ными отразить сущность обозначаемого.

Говоря об отношении сознания человека к образу и значению, заключенным в слове, Потебня следующим образом характеризует способы мышления: «...Сознание может относиться к образу двояко: 1) или так, что образ считается объективным и потому целиком переносится в значение и служит основанием для дальнейших заклю­чений о свойствах обозначаемого; 2) или так, что образ рассматривается лишь как субъективное средство для перехода к значению и ни для каких дальнейших заключений не служит. Первый способ называется мифический (а произведения его — мифами в широком смысле), а второй — собственно поэтический. Этот второй состоит в различении относительно субъективного содержания мысли. Он выделяет научное мышление, тогда как при господстве первого собственно научное мышление невозможно» (10, с. 420—421).

Способы мышления не отделены друг от друга, а исподволь выра­стают один из другого, сосуществуя исторически длительное время. Только постепенно эволюционируя, один тип мышления начинает переобладать над другим, полностью, однако, его не исключая. Изме­нения способов мышления настолько медленны, «что вряд ли могут быть замечены в короткие периоды, более или менее нам известные» (10, с. 437). Не исключен мифический способ мышления и в наше время, поскольку субъективность присуща человеческому познанию. Объективность, т. е. «согласие мысли с ее предметом», является целью познавательных усилий человека. Но к этой цели человек приближается субъективным путем языка. «...Следы прежних ступеней развития, разделяясь, не изглаживаются, а углубляются» (10, с. 369).

Можно сказать, что своеобразие ступеней развития мышления и языка выступает в разном соотношении субъективного и объективного в языке. Конкретно в языке, а также и в произведениях словесности это выражается в различном соотношении внутренней формы языко­вых единиц и их значений; во взаимоотношениях субъекта и предиката; в формировании грамматических систем языка, точнее,— в выборе семантического основания грамматических классификаций и образо­вании в итоге грамматических значений; в соотношении образов или системы образов произведений словесности и выражаемых с их по­мощью идей и др. Иными словами, ступени развития мышления и

языка охватывают не только собственно язык, но и все формы словес­ного творчества. Именно поэтому слово является зародышем поэзии и прозы, по терминологии Потебни, или — образного, художественно­го и научного творчества. Генетически все они восходят к слову.

В отечественном языкознании известна концепция стадиальности развития языка и мышления, связанная с так называемым «новым учением о языке», которое активно разрабатывали в 20—40-е годы Н.Я. Марр и его последователи. Согласно этому учению, все языки мира участвуют в едином глоттогоническом (языкотворческом) про­цессе. Для доисторического развития человека характерен ручной язык («кинетическая речь»). Историческому времени развития человека свойствен звуковой язык, проходящий различные стадии, которые отражают состояния мышления, общественной и производственной практики человека. Этим стадиям соответствуют определенные типы языков. Н.Я. Марр выделяет три такие стадии и соответственно три типа языков, которые совпадают с морфологическими типами языков А. Шлейхера (корневые, агглютинативные и флективные языки). По­следняя стадия объявляется наиболее развитой, которой соответствует современное общество с развитыми производственными отношения­ми, классовой структурой и пр.

Стадии развития языка суть стадии развития мышления. Корневым (аморфным) языкам соответствует синкретический способ мышления, характеризующийся конкретностью, образностью, малой абстрактно­стью; эта форма мышления свойственна начальным этапам истории человечества, «первобытному коммунизму». Агглютинативные языки соответствуют аналитическому или формально-логическому мышле­нию, при котором наблюдается расщепление образности, цельности восприятия на составные части; усложняется грамматическая система (выделяются, например, единственное и множественное число и др.). В общественной жизни этот этап отличается появлением частной собственности, классов и соответственно классового мышления. Ана­литическое мышление есть мышление классовое. На смену аналити­ческому мышлению приходит диалектико-материалистическое мышление пролетариата, это свойственно последним фазам развития языков (флективные языки). Для этого мышления нет смены, оно, по Марру, имеет неограниченные возможности развития вширь и вглубь, в пространстве и во времени. Такое мышление в конечном итоге не ограничивается звуковой, линейной речью, перерастает ее, используя новейшие достижения науки и техники. По Марру, единый процесс развития языка и мышления отражает единый процесс развития чело­веческого общества, открытый классиками марксизма-ленинизма.

Вульгарносоциологическая и антиисторическая сущность теории стадиального развития языка и мышления Н.Я. Марра очевидна, она была отвергнута в 50-е годы после дискуссии по языкознанию. 100