Изменение в положении сословий и социальная структура

1) Уменьшение подневольного населения (ноби) и повышение их статуса

В начале периода Чосон поднималось движение за изменение сословного положения низшей категории населения периода Корё, которое следовало тезису «Чжоули» о всеобщем равенстве людей, в результате чего была осуществлена реформа по смягчению строго сословного строя периода Корё. Хотя в период Корё существовало лишь два сословия – свободные (янъин) и несвободные, или подлые (чхонмин), внутри сословия янъин существовала привилегированная аристократия, а также категория людей, которые по закону принадлежали к свободным, но из-за «презренных» занятий назывались синнян ёкчхон (свободные по сословию, презренные по занятию). В несвободном сословии различались высшая категория – пугокмин и низшая – ноби (подневольные рабы).

В эпоху Чосон это сложное сословное деление упростили, и все население стало делиться на янъинов и ноби. До некоторой степени упразднили привилегированное сословие и сословие янъинов с «презренными» занятиями; также проводилась политика по сокращению подневольного населения ноби. Можно считать, что, если период Корё был эпохой освобождения пугокминов, то период Чосон стал временем освобождения ноби.

Реформа сословной системы в ранний период Чосон по времени совпала с экономической реформой ликвидации крупных помещиков и утверждения слоя мелких и средних помещиков и свободных крестьян и, следовательно, с одновременной стабилизацией государственной финансовой системы и улучшением жизни народа. Среди ноби было немало людей, которые прежде были свободными простолюдинами (янъин), но, будучи не в состоянии самостоятельно прокормить себя, опустились до положения подневольных. Поэтому со времен правления вана Тхэджона было создано Управление по пересмотру состояния ноби (Ноби пёнджон тогам), и в результате произведенного им обследования десятки тысяч ноби получили свободу, а 100 тысяч монастырских ноби обрели статус простолюдинов или казенных ноби (коннноби). Среди 5 миллионов населения страны в начальный период Чосона одну треть составляли подневольные ноби, число которых значительно сократилось по сравнению с периодом Корё.

Ноби также назывались чон, чханджок [10], чанхвек, чхонгу и др. Из-за отсутствия гражданских прав они не могли поступать в школы и на государственную службу, а их дети также становились ноби, поскольку этот статус был наследственным; были запрещены браки ноби с простолюдинами. Хозяин мог покупать и продавать, одалживать и передавать по наследству своих ноби, но зато они были освобождены от государственных повинностей, а хозяин обеспечивал их существование. Ноби не имели частного имущества и вместе со своими семьями принадлежали хозяину, и между хозяином и ноби существовали такие же моральные отношения, как между государем и его подданными, но закон запрещал хозяевам произвольно убивать или казнить их ноби.

Ноби, принадлежавшие государственным учреждениям (конноби), делились на две категории. Первая категория – ноби -поставщики (напконоби), которые имели право проживать отдельно и обрабатывать землю, причем ежегодно они вносили хозяину 50% урожая, а также поставляли государству по одному куску хлопчатой ткани и 20 листов бумаги на каждого мужчину- ноби и по одному куску ткани и 10 листов бумаги на каждую женщину- ноби. Это называлось подушной поставкой (сингон). Обладавшие различными умениями и навыками ремесленники из числа ноби (сонсан ноби) в определенный период производили для казны различные предметы. Казенные ноби, как правило, имели лучшие условия жизни по сравнению с частновладельческими, поскольку они обладали возможностью накапливать богатство.

Казенные ноби могли занимать низшие технические должности, так называемые неординарные и прочие занятия (юве чапчик)[11]. К категории юве чапчик могли быть отнесены не только ноби, но и простолюдины-ремесленники (янъин чанин) и торговцы.

Частновладельческие саноби, принадлежавшие частным лицам, делились на сольгоноби, проживавших в доме хозяина, и вегоноби, живших отдельно. Сольгоноби, жившие в подсобных помещениях дома хозяина, занимались различными работами: женщины готовили еду, стирали, убирали дом, шили, а мужчины приносили воду и дрова, а также участвовали в земледельческих работах. Хотя эти занятия были трудными, вся семья ноби была обеспечена жильем и едой за счет своего хозяина. Иногда, получив с помощью хозяина образование, ноби даже нелегально выдерживали государственные экзамены. В правление вана Чунджона некий Пан Сокпхён, домашний ноби (кано) главного министра (чэсан), занимал должность управляющего палатой Хёнджо: он пользовался такой любовью своего хозяина, что получил статус простолюдина, выдержал государственные экзамены и стал влиятельным чиновником.

Ноби, жившие отдельно от хозяина (чаккэджип), обрабатывали его землю и весь полученный урожай отдавали хозяину, а от него получали землю сагёнджи, урожай с которой целиком забирали себе на пропитание. Таким образом, ноби, жившие отдельно от хозяина, были менее зависимы от него, чем сольгоноби, и могли вести самостоятельное существование.

Хотя хозяевами частновладельческих ноби были как столичные чиновники, так и местные средние и мелкие помещики халлян (так называемые саджок), даже среди обычных крестьян, за исключением тех, кто сам обрабатывал землю, были владельцы ноби. Более того, среди самих ноби встречались владельцы крепостных. Хотя крепостная система ноби и была негативным явлением, но ввиду того, что ноби как «руки и ноги» ученых помогали им в земледелии и прочих работах, давая им возможность заниматься наукой, можно считать, что она внесла определенный вклад в развитие образования, наук и культуры.

Среди казенных и частновладельческих ноби было немало людей, которые имели собственные фамилии и, помня о своих предках, совершали поминальные жертвоприношения. В эпоху Чосон ноби, лишенные свободы, тем не менее не были полностью рабами, а представляли полусвободное население. С этой точки зрения их можно считать похожими не на западноевропейских рабов (slave), а скорее на средневековых крепостных (serf).

2) Различные слои янъинов (простолюдинов)

Все люди, не принадлежавшие к ноби, по закону считались янъинами («добрыми людьми», или простолюдинами) и обладали гражданскими правами, допускавшими их к образованию и чинам. Как простолюдины, они должны были платить налог-ренту, поставлять натуральные поставки коннап и выполнять государственные повинности – трудовые и военные. Хотя янъины формально считались равными, в действительности в эту группу входили различные прослойки в зависимости от экономического положения, различия в происхождении рода и пр. Высшим слоем янъинов считались гражданские и военные чиновники и их потомки, которых называли янбан (букв.: «два деления») или саджок (букв.: «ученый род»). Потомкам гражданских и военных чиновников высокого ранга предоставлялись привилегии типа ымсо [12] и тэга [13], которые, однако, не превратились в систему наследственной передачи должностей. Считалось позором стать чиновником, не сдавая государственные экзамены. Таким образом, каждый человек, стремившийся сделать карьеру, обязан был выдержать государственный экзамен, поэтому индивидуальные способности определяли возможность карьерного роста. С этой точки зрения янбанов ни в коем случае не следует считать наследственным привилегированным сословием, а лишь господствующим слоем, внутри которого непрерывно происходили сдвиги в сословной принадлежности. Это было причиной того, что при династии Чосон, в отличие от периода Корё, общество стало более открытым.

Среди янъинов после сыновей гражданских и военных чиновников наибольшим потенциалом к повышению своего сословного статуса обладала прослойка местных средних и мелких помещиков, и высокие шансы на карьерный рост имели халлян (пхунгван), получивших в результате земельной реформы земельные наделы кваджон или кунджон. Опираясь на приобретенную ими экономическую силу в местном обществе, они называли себя «учеными родами» (саджок), занимались своим образованием и показывали наибольшую конкурентоспособность на государственных экзаменах.

Кроме халлянов, шансами на продвижение в ряды чиновников обладали хянни. Хотя в эпоху Корё хянни были весьма влиятельной прослойкой местного общества, в эпоху Чосон их, занимавшихся главным образом накоплением богатств, называли «вонак хянни» («хянни – источник зла») и старались переселить их в другие места или предпринимали другие меры ограничения влияния хянни, поэтому их влияние со временем ослабло, а статус понизился до наследственных местных аджонов, помогающих местным управителям сурён. Однако сами хянни называли себя саджок, также как и халлян, и прилагали усилия к получению образования. Было немало случаев, когда хянни становились учеными и ранговыми чиновниками.

Абсолютное большинство янъинов составляли обычные простолюдины санмин, занятые в сельском хозяйстве. Как граждане, они обладали правом посещать школы и получать чины, а в результате земельной реформы условия их жизни несколько улучшились, и те из них, кто был по статусу выше обычных крестьян и обладал некоторым количеством ноби, активно учились, и им не был закрыт путь к успешному прохождению государственных экзаменов[14].

Несомненно, что для бедных мелких крестьян и арендаторов путь к государственной карьере был тяжелым, но зато для них широко открывался путь к техническим или военным должностям, даже для тех, кто не сдавал чиновные экзамены. Поэтому широко распространились поговорки: «Солдат (са) происходит из крестьян (нон)», «Солдат и крестьянин несут службу в правительстве», а также фраза: «Санон ильчхи» («Солдат и крестьянин равны»).

У ремесленников и торговцев, относившихся к простонародному сословию, даже по сравнению с крестьянами, было меньше возможностей приобрести гуманитарное образование, необходимое для того, чтобы выдержать государственные экзамены. Поэтому для них учредили особые низшие технические должности (юве чапчик), однако их занятия не закреплялись наследственно принудительными мерами.

Самым низшим слоем простолюдинов были синнян ёкчхон («янъины по сословной принадлежности, но презренные по занятиям»), к которым относились: чоджоль (матросы на кораблях), сурынгун (сторожа могил), сэнсонган (рыбаки), мокчаган (пастухи), понхваган (сигнальщики), ёмган (солевары), хвачхок (мясники), чэин (актеры) и пр. Они могли стать простолюдинами и приобрести гражданские права, если в течение определенного срока исполняли государственные повинности. Эта категория населения была немногочисленной, и практически большинство их в конце XV в. было поднято до категории простолюдинов.

Кроме того, в период Чосон существовала и особая категория сооль («незаконнорожденных»). Сооль называли сыновей, родившихся не от главной жены, а от наложницы, причем среди наложниц преобладали женщины подневольного сословия, поэтому и дети от них подвергались дискриминации. Это делалось и для того, чтобы поднять статус законной супруги. Однако в начальный период династии Ли сильной дискриминации в отношении незаконнорожденных не существовало; более того, из их числа вышли многие высокопоставленные сановники того периода, в том числе ряд заслуженных сановников, способствовавших возвышению династии[15].

Впервые вопрос о дискриминации незаконнорожденных возник тогда, когда кандидатура Ли Бансока, сына вана Тхэджо от наложницы, была отвергнута в качестве наследника престола. В течение всего XV в. сооль не подвергались каким-то иным актам дискриминации, но позже она была закреплена юридически в своде законов «Кёнгук тэджон» («Великое уложение об управлении государством»). Так, запрещалось допускать незаконнорожденных к государственным экзаменам типа мунгва и к получению званий сэнвон и чинса, и поэтому сооль могли быть допущены только к экзаменам на военные и технические должности (так называемые чапква – «прочие экзамены»). Начиная с XVII в., экзамены на «прочие» должности чапчик постепенно наследственно закреплялись за средним сословием чунин, поэтому категории сооль и чунин понимались как тождественные, и появилось понятие чунсочхын (средние и неполноправные слои). Несмотря на это, из сооль вышли многие выдающиеся личности, которые внесли огромный вклад в развитие корейской культуры.